XI
Уихара на мгновение сделалось плохо. Скорее всего его смутила манера начертания иероглифов. Этот шрифт давно не употреблялся, и его не было даже в текстовом редакторе компьютера.
Стену осветил слабенький лучик солнечного света. На всякий случай вход он замаскировал ветками, поэтому на стене затрепетали тени от листьев. Эти тени напомнили Уихара кружевные занавески, что он видел в больнице, в дедушкиной палате. Они запомнились так же четко, как смертельно бледное лицо деда, пластиковые трубки и плотно сжатые веки.
Уихара присел на корточки, не выпуская из рук веревки. Судя по всему, ящики с «консервными банками» были сброшены сюда сверху. Он навел фонарь на второй ящик, на котором значилось: «Иприт». Одно было непонятно — отчего эти иероглифы вызывали такое гнетущее чувство? Написаны они были вручную, кистью. Со временем дерево потемнело, и надпись стала едва заметной, но вряд ли дело было только в этом. Само начертание букв рождало в душе какое-то беспокойство. И тут Уихара осенило: такое же начертание было у тех иероглифов, что он видел в фильме. Титры на экране, слова на транспарантах — все было выполнено в той же манере, что и на крышках ящиков. Теперь, глядя на эти полустертые от времени иероглифы, он вспоминал жуткие картины войны.
Солнце поднялось достаточно высоко. Его лучи проникали сквозь листву и падали в подземелье, образовывая световой конус. Затхлый подвальный воздух пришел в движение. Уихара почувствовал, что начинает согреваться. Свет словно просачивался сквозь него, создавая впечатление теплых водяных струй. Уихара запрокинул голову и прикрыл глаза. В тот момент он испытывал истинное наслаждение, такое же, как вчера, когда сидел у ручья. Слабые лучи осеннего солнца вытапливали из его души накопившийся лед. Это было совершенно новое ощущение — его тело как будто раскрывалось в потоке света, а по жилам бежало тепло… словно отдельные части его существа снова становились единым целым. Уихара однажды слышал, как говорила о таком состоянии Йосико Сакагами. С микрофоном в руке она стояла на берегу океана, а ее волосы неистово трепал ветер. «Когда оказалась окруженной всей этой красотой, — вещала Сакагами, — то почувствовала, как ко мне возвращается нечто казавшееся навсегда утраченным и я опять становлюсь собой. Я, и только я!» Теперь Уихара понял, что имела в виду знаменитая телеведущая. К нему возвращалось его прошлое, то самое, которое он хотел навсегда забыть. Он закрывал глаза и видел картины из детства, возникавшие на поверхности мыльных пузырей, что плыли в потоке солнечного света. Пузыри появлялись один за другим, проплывали на фоне заплесневелых стен, чтобы исчезнуть, коснувшись конуса, в котором стоял Уихара. В розовом пузыре он увидел себя малышом, сидящим в детском надувном бассейне, с корабликом в руках. Он узнал даже Дораэмона, нарисованного на стенках бассейна. Потом Уихара увидел себя на трехколесном велосипеде, а еще…
Он почувствовал какой-то странный запах. В горле запершило и защипало в носу. Уихара осмотрел помещение, но ничего не обнаружил. Запах был ужасным. Он напоминал кошмарный запах горчицы, которой отец и брат сдабривали лапшу удон. И кроме того, что-то нехорошее стало происходить с его ногами. «…И тут один из нас заметил совсем рядом дыру в бетоне. Небольшая такая дырочка, как раз чтоб просунуть голову. Мы немного подумали и решили, что полезу я… Я ни за что не скажу, что я увидел там, внутри, когда мои глаза привыкли к темноте. Нет-нет, ни за что, пусть даже меня назовут брехуном! Сообщу только одно: через несколько дней после того, как я заглянул в ту дыру, один из моих друзей умер, а другой неизлечимо заболел…»
Уихара понял, что он запросто может погибнуть, если хоть на минуту задержится здесь. «А если я сдохну, то не смогу отпиздить этих козлов из „Интер-Био". И уж точно не увижу Йосико Сакагами!» — с ужасом подумал он.
«…Если бы я знал, то никогда бы не покинул того места, где вода стекала по обнаженным корням и по вкусу напоминала нектар. Когда Япония оказалась на грани поражения, военные заводы, где вырабатывали отравляющие вещества — иприт, люизит и тому подобное, — закрыли, а готовую продукцию укрыли в многочисленных подземных хранилищах и бомбоубежищах по всему Канто. Говорили, что при контакте этих веществ с телом у человека моментально сходит кожа и останавливается дыхание. Как следствие — немедленная смерть. Я отправился на поиски этих секретных хранилищ, но ничего не нашел. Я видел себя погребенным в какой-нибудь пещере, с облезшей кожей и разорванным животом. Наша современная жизнь — всего лишь борьба за выживание. Я никогда не забуду того американца и вида его кишок, свисающих с бамбуковой пики. Поскольку мы продолжаем существовать в этой реальности, так или иначе нам придется проткнуть кого-нибудь такой палкой или оказаться на месте жертвы. Это кому как больше нравится… Только в той пещере я мог обрести вечную радость и покой… но я упустил оба шанса…»
Скорее всего под воздействием тепла от солнечных лучей началась химическая реакция. Содержимое «консервных банок» мало-помалу просачивалось наружу, скапливалось под крышками ящиков, а при нагревании распространялось по всей яме. Уихара, недолго думая, ухватился покрепче за веревку и полез наверх. Только сейчас он заметил, что все ниши и трещины в подвале были забиты трупиками мелких зверьков с раздутыми животами.
Иприт,
горчичный газ (B, B1-дихлордиэтилсульфид, S(CH2CH2Cl)2), отравляющее вещество. Впервые применялся немцами во время Первой мировой войны против англо-французских войск в сражении у бельгийского города Ипр 12 июля 1917 года.
Характеристики
В чистом виде протоплазматический яд представляет собой бесцветную жидкость плотностью 1,28 г/см3. При температуре ниже 15 °C превращается в беловатую массу, состоящую из игловидных кристалликов. Точка кипения + 217 °C при нормальном атмосферном давлении. Очень медленно гидролизуется водой… Внешне и по запаху напоминает горчицу. Даже в малых дозах крайне токсичен. Может впитываться прямо через кожу и слизистые оболочки. Симптомы отравления проявляются довольно медленно, в период от 6 до 24 часов. При прямом вдыхании наблюдается воспаление плевры, приводящее к летальному исходу. Вместе с тем на коже образуются многочисленные язвы, вызванные разрушением структуры клеток.
Отравление ипритом. Неотложные меры
В результате воздействия горчичного газа на коже наблюдаются воспалительные процессы, сопровождающиеся потерей чувствительности. При сильном отравлении можно наблюдать те же симптомы, что и при серьезных ожогах.
Приблизительно через час происходит кровоизлияние в склеру с повышением температуры тела. Отмечается появление сыпи красного цвета. Кожа принимает темный оттенок. Далее наблюдаются вздутие кожных покровов и возникновение опухолей. По мере появления язв может происходить истечение гноя.
Вдыхание иприта чревато тяжелыми последствиями. Первыми поражаются носоглотка, трахея и легкие, что приводит к воспалению и последующей асфиксии.
Для поддержания нормального функционирования дыхательной системы применяют искусственную вентиляцию кислородом. В дыхательные пути (носоглотка, трахея, легкие) вводится пластиковая трубка, обеспечивающая поступление воздуха. Пострадавшего необходимо освободить от одежды, так как возможен риск развития воспалительных процессов. Глаза следует промыть водой или бикарбонатом соды. Прополоскать горло. Вымыть все тело пострадавшего большим количеством воды и тщательно выстирать одежду…
Выбравшись на волю, Уихара разыскал свои вещи, вытащил из спального мешка ноутбук и стал искать информацию об иприте. Кое-что он скопировал себе на жесткий диск. Этой теме было посвящено всего два сайта — один принадлежал исследовательской лаборатории института фармакологии на Хоккайдо, а другой — Организации гражданской обороны, где рассказывалось о неотложных мерах в случае террористического акта с применением отравляющих веществ.
Начитавшись всего этого досыта, Уихара переоделся и бросился умываться. Потом он прополоскал горло минеральной водой и полез в ручей, чтобы вымыться «большим количеством воды». Там же он выстирал одежду. Пока штаны и рубаха сохли на ветру, Уихара внимательно следил за реакциями своего организма, но кроме слабого покалывания в горле ничего не ощутил.
Здравствуйте, господин Ватанаби!
Это опять Уихара. Как и было обещано, я хочу сообщить, где меня можно найти. Знаете ли вы парк Мицукубо, что в Южном Нояма? Ближайшая станция находится на ветке Сейбу-Синдзуку и называется так же, как и парк, — «Мицукубо». Двигайтесь от вокзала в северном направлении, там есть указатели. До парка ходу минут пятнадцать-двадцать. Рядом будет автостоянка. К сожалению, я не могу подсказать вам, как туда добраться на машине, так как сам не умею водить. Как войдете на территорию парка, идите прямо через большую поляну. Потом по правую руку увидите прогулочную дорожку, которая ведет в лес. Там есть масса указателей, так что найти ее не проблема. По ней вам нужно будет идти приблизительно сорок минут, пока не выйдете на перекресток с гравиевой дорогой. Там повернете направо и скоро увидите одноэтажное здание с вывеской «Деревообрабатывающая мастерская». Сейчас она закрыта, и работы здесь не ведутся. Мне удалось взломать замок, но этого никто даже не заметил. К тому же работники парковой администрации сюда не ходят.
Лес вокруг очень густой, поэтому гуляющих тут нет. Сейчас нахожусь в гостинице недалеко от станции «Уэно». Завтра мы со стариком, о котором я писал в прошлом сообщении, собираемся приехать сюда на пикничок. Когда я рассказал ему про этот парк, он загорелся желанием порисовать здесь. Убить его думаю в здании мастерской. На этот раз вместо бейсбольной биты придется воспользоваться молотком-гвоздодером. Я нашел его в лесу прямо за мастерской. Он удобнее, чем бита, а кроме того, им вполне можно пробить череп. Я опробовал его на стволах деревьев и на старом диване и могу сказать, что пробивная сила у него что надо.
Мы выезжаем завтра утром, около восьми. Ехать придется с пересадками, так что до мастерской мы доберемся не раньше одиннадцати. Один я доехал бы гораздо быстрее, но с этим старпером… Ладно, не важно. Короче, около одиннадцати мы со стариком будем попивать здесь чаек, так что предлагаю вам присоединиться к нашей компании.
Надеюсь (вы уж простите мою настойчивость), что с вами приедет и Йосико Сакагами.
Да, от трупа нужно будет как-нибудь избавиться, но, полагаю, его можно просто оставить в лесу. Тут есть такие места, куда еще не ступала нога человека. Ладно, жду вас завтра в деревообрабатывающей мастерской, парк Мицукубо, Южный Нояма.
Уихара отправился в Уэно — ему нужно было кое-что купить в оружейном магазине.
Торговый зал магазина был просторен и тих. Стены и потолок были затянуты маскировочными сетками; чувствовался запах, который обычно бывает в цейхгаузе или на складе старой одежды. Покупателей было немного. Один стоял у витрины с колодками юбилейных медалей и что-то объяснял продавцу. Продавец отрицательно качал головой. Посетитель протянул разочарованно: «Ах во-от как!», но не ушел, а стал разглядывать ножички для разрезания бумаги.
Другой покупатель примерял военную форму. Одна нога у него не сгибалась в колене, и ему помогал хозяин магазина. Так как примерочная кабинка отсутствовала, воинственный инвалид переодевался за штабелем из металлических коек. Уихара заметил его кальсоны, переброшенные через спинку кровати. Хозяин одной рукой придерживал штанину, а другой пытался согнуть ногу клиента.
Третий посетитель, задрав голову, разглядывал пусковую установку ракеты «земля-воздух». Рядом с установкой на стене находились гранатометы и зенитные комплексы, похожие на небольшие ружья. Любитель ракетной техники был одет в бежевый плащ, под которым виднелся серый костюм. Уихара подошел поближе и услышал, как парень читает вслух технические характеристики выставленного оружия:
— Длина полтора метра. Вес пятнадцать килограммов. Дальность стрельбы восемь километров. Работает на твердом топливе. Установка снабжена системой FLIR, что позволяет использовать ее при плохой видимости и в ночное время. Инфракрасный прицел оснащен специальной линзой. На ракетах устанавливается система распознавания «свой-чужой». Система наведения по тепловому излучению цели.
Рядом с кассой стоял еще один покупатель, судя по одежде — учащийся колледжа. Он примерял специальную маску, на которой был укреплен объектив, напоминавший тубус видеокамеры. Маска закрывала почти все лицо, длиннющий тубус объектива сверкал металлическими зажимами и винтами. Аппарат был не новый — Уихара заметил многочисленные вмятины и сколы. На лице маска держалась благодаря трем ремешкам, застегивавшимся на затылке. Хоть и неплотно пригнанная, маска отлично сидела на голове паренька и казалась каким-то диковинным наростом. Должно быть, она была довольно тяжелой, так как объектив приходилось все время поддерживать рукой. Продавец суетился, пытаясь получше пристегнуть ремешки. Потом он принялся инструктировать юнца — нужно было осторожно поворачивать голову, чтобы не свернуть себе шею, а также не направлять объектив на источники света. Мол, от этого случаются головокружения и даже обмороки. Наконец студент прогудел: «Понятно!» — и отправился разгуливать по магазину. Наверное, то, что он видел через свой объектив, сильно отличалось от того, что видели другие невооруженным глазом, поскольку юнец хохотал без умолку. Продавец следовал за ним по пятам, то и дело повторяя: «Не смотрите на источники света, на лампочки и вывески!»
В обувном отделе сидел на корточках мужчина и возился с парой огромных ботинок, в просторечии называемых «берцы». Он шнуровал ботинок, держа его так, словно это был новорожденный младенец. Носки и задники берцев были усилены накладками из толстой кожи. Отдел был буквально забит подобными моделями. Время от времени мужчина проверял оставшуюся длину шнурка. Потом он уселся на скамеечку и стянул с ног свои остроносые штиблеты. В этот момент сзади к нему приблизился студент-весельчак с объективом. За студентом неотступно, как тень, следовал продавец. С другой стороны доносился тенор знатока ракетных комплексов:
— Классическая система требовала точного прицеливания, тогда как новая, оборудованная инфракрасным датчиком, позволяет поражать объекты со сложной траекторией движения без предварительного наведения. Комплекс прост в использовании, стрельба производится с плеча. Запуск ракеты можно осуществлять, как только цель засекается инфракрасным датчиком.
Комплекс широко использовался в Афганистане: подавляющее большинство советских вертолетов было сбито именно его ракетами. В 1991 году иракская армия закупила около четырех тысяч единиц. По мнению специалистов, именно это обусловило столь незначительную активность боевых вертолетов армии союзников.
В это время в проходе показался человек с негнущейся ногой, облаченный в новенькую униформу. Теперь ему хотелось узнать, как он выглядит, и продавец повлек его к зеркалу. Человек у витрины попросил показать ему карманные часы с драгоценными камнями. Зазвенели ключи… В конце концов к Уихара подошел один из продавцов и объявил, что готов ему услужить.
— Мне нужен защитный костюм и противогаз, — произнес Уихара.
Продавец оставил колченогого вояку и проводил Уихара в глубину зала.
— Какой именно газ?
— Иприт.
— Вот, пожалуйста. Думаю, это лучшее, что у нас есть, — сказал продавец. — Поверхность ткани пропитана активированным углем. Эту штуку придумали американцы лет пятьдесят тому назад, но, как видите, она применяется до сих пор. Уверяю, этот костюм совершенно новый. Ну, вы, конечно, знаете, что активированный уголь применяется довольно широко… взять хотя бы фильтры для сигарет. На сегодняшний момент это наилучшее средство защиты от особо токсичных веществ. Принцип действия активированного угля заключается в том, что он не расщепляет молекулы газа, а абсорбирует их. Экспериментально доказано, что за три сотых доли секунды он снижает концентрацию газа у поверхности костюма в тысячу раз! Ничто не может с ним сравниться. С другой стороны, активированный уголь дает лишь временную защиту при воздействии неустойчивых соединений, таких как мышьяковистый водород или различные хлорокиси.
Как явствует из его названия, он вырабатывается из древесного угля. Его поглощающая способность напрямую зависит от исходного материала. Лучше всего эбеновое дерево или сандал… но также ценится волокно кокосового ореха. Однако же активированный уголь отнюдь не панацея. Он может многое, но не может всего. Он способен снизить воздействие газа, но не способен абсорбировать газ полностью. Вот, посмотрите, костюм, а к нему крепятся специальные ботинки… все вместе похоже на скафандр космонавта. У маски три защитных слоя. Степень защиты — процентов двадцать пять — пятьдесят при воздействии иприта. Вы ведь говорили именно про иприт? Вот, убедитесь, что все совершенно новое… ни разу еще не надевалось…
Продавец говорил и говорил и при этом смотрел Уихара прямо в глаза. По его носу стекали капли пота. Длинные волосы, белая рубашка, серые брюки, на ногах кроссовки «Найк». Время от времени продавец откидывал назад спадавшую на лоб прядь волос.
— Конечно, если разобраться, — продолжал он, — создать необходимые условия для испытания костюма нелегко… но, говорят, Ирак имеет большой опыт по этой части… Причем больше всего данных было получено во время войны с курдами. Также поговаривают, что эта информация была потом передана России… Вот маска… рекомендую. Французского производства… убедитесь, как хорошо сидит, хотя, конечно, тяжеловата… Ткань производится из полиамида и еще какого-то синтетического волокна… кажется, пока еще ему не придумали названия. Все это даст гарантированную защиту от иприта приблизительно на двадцать четыре часа. Да, кстати, я опробовал не один десяток подобных костюмов… так вот, в этом больше получаса не выдержишь. Ну, это в летнее время. Случалось, что люди просто теряли сознание… костюм-то герметичный и воздух не пропускает. Так что будьте очень внимательны, прошу вас. Да, и последнее. Имейте в виду, что иприт плохо растворяется. После использования костюм надо вымыть большим количеством воды.
— Сколько стоит? — не выдержал Уихара.
— Двести сорок тысяч. Если по карте, то сто восемьдесят. Уихара уплатил деньги и направился было к выходу.
— Простите, вы не на машине?
— На поезде.
— Давайте я упакую вам. Так проще будет везти.
Uehara wrote:
— Ладно, не важно. Короче, около одиннадцати
— мы со стариком будем попивать здесь чаек,
— так что предлагаю вам присоединиться к нашей компании.
— Надеюсь (вы уж простите мою настойчивость), что с вами
— приедет и Йосико Сакагами.
— Да, от трупа нужно будет как-нибудь избавиться,
— но, полагаю, его можно просто оставить в лесу.
— Тут есть такие места, куда еще не ступала нога человека.
— Ладно, жду вас завтра в деревообрабатывающей мастерской, парк
— Мицукубо, Южный Нояма.
…Ясно. «Интер-Био»
Вернувшись в Мицукубо, Уихара расположился на террасе кафе «Мадемуазель». Он отправил Ватанаби сообщение и через несколько минут получил ответ. Никакого имени в заголовке, только подпись «Интер-Био». Адрес тот же:
[email protected]. Значит, все эти RNA, Ватанаби и компания использовали один и тот же сервер.
И что же это им «ясно»? «Впрочем, в любом случае они приедут в парк», — подумал Уихара.
Посетителей в кафе почти не было. Солнце начало склоняться к западу. Террасу уже обтянули прозрачной пленкой для защиты от ветра — сквозь нее просвечивал городской пейзаж. К Уихара подошла озябшая официантка, и он заказал рис и чашку кофе.
— Хорошо. Рис и кофе, — эхом отозвалась девушка и исчезла за стойкой.
Когда она вернулась с тарелкой в руках, Уихара захотелось узнать, свободна ли она этим вечером. «Если вы свободны, не хотите ли прогуляться по парку? Там есть заброшенная мастерская… завтра будет очень интересно, увидите! Вы живете где-то рядом? Ах, надо ехать на электричке? О, если бы вы пришли…» — репетировал про себя Уихара. В ногах у него лежала новенькая сумка с защитным костюмом. Уихара пожалел, что не может показать девушке свое приобретение. Наверняка она бы заинтересовалась завтрашним представлением…
Давненько он не ел риса! А когда-то швырял полные тарелки в стену. Когда же это было? Кажется, еще в школе… Запах риса напомнил ему и другой случай. Однажды Уихара подарили большую коробку с редкими минералами. Кто?.. То ли брат, то ли кто-то из родственников… дядя… Уихара никогда не выказывал особого интереса к камням.
Минералы располагались ровными рядами на акриловой подложке. Чего там только не было: железняк, разные кристаллы, обсидиан, какой-то золотистый блестящий камушек… черт, забыл название… еще был какой-то красноватый… а, медный колчедан! Кварцы, асбест и много чего еще. Уихара нравилось показывать свою коллекцию одноклассникам, но самого его она мало трогала. Каждый камень был снабжен ярлычком, где было указано его название. Правда, очень скоро Уихара наскучило возиться, и он свалил все в одну кучу. Потом у коробки отломился кусок крышки, и камни стали пропадать. Уихара не выбрасывал их, не дарил, их никто не воровал, но тем не менее они исчезали один за другим. Уихара считал, что так происходит потому, что камни потеряли свои места. А всякая вещь, потеряв свое место и имя, непременно исчезает. В конце концов от всей коллекции остался только золотистый камушек, который Уихара положил в один из ящиков письменного стола. Потом исчез и он…
Ежась от холодного ветра, Уихара размышлял, куда же действительно могла подеваться такая куча камней. Они не растворялись в воде, их не мог унести ветер… В какие же углы старого дома они закатились? Когда Уихара переселился в отдельную квартиру, родительский дом был перестроен, так что скорее всего они пропали совсем. И теперь эти камушки существовали только в его памяти. Тут Уихара осенило — ведь и «Интер-Био» тоже существовало пока только в его воображении. Завтра эти ребята на мгновение мелькнут в его жизни… и исчезнут, как те камни.
На крыше мастерской мигала неоновая вывеска, озаряя все вокруг мерцающим светом. В здании было два входа: дверь-купе и широкие ворота для загрузки пиломатериалов. Железная штора была приспущена только наполовину и, вероятно, произвела бы адский шум, если бы кому-нибудь пришло в голову опустить ее полностью.
Уихара нашел в своем ноже отвертку и стал осторожно снимать замок. Работать нужно было аккуратно, чтобы ничего не поломать. Головки шурупов едва виднелись, и Уихара пришлось здорово попотеть. Сперва он долго очищал поверхность от наслоений краски и ржавчины, что покрывала шлицы. Эта работа живо напомнила ему утренние мучения с металлическим прутом. Наконец Уихара удалось вывинтить все четыре шурупа, которые он сунул в карман, чтобы не потерять.
В направляющий желобок двери набилось много сухих листьев и всякого мусора. Уихара надел перчатки и с трудом откатил дверь. Он увидел выстроенные в ряд станки, в нос ему ударил запах прелой бумаги. Первый этаж был разделен перегородкой на две большие комнаты. В углу Уихара заметил лестницу. В свете карманного фонарика станки отбрасывали причудливые тени. Он насчитал их пять. Деревянные основания станков подгнили, и каждый из них накренился в ту или иную сторону. Уихара внимательно оглядел механизмы, огромные шестерни и заглохшие моторы. С потолка свисали электрические провода.
Дверь, ведущая в соседнюю комнату, оказалась открытой. Там Уихара обнаружил еще три станка и целый штабель готовых досок. Некоторые из них были тронуты плесенью и издавали характерный кисловатый запах. В углу стояли мешки с цементом, перевязанные черной веревкой. Уихара заметил, что все розетки и выключатели были сорваны со стен и болтались на проводах.
В чердачном помещении размещалась контора. Поднявшись по лестнице, Уихара оказался в холле. Рядом со входом валялась опрокинутая обувная стойка, перед которой лежал одинокий башмак. Повсюду были расставлены металлические столы, а на стене еще висела грифельная доска с сохранившимися пометками. Рядом был укреплен бойлер, а под ним — раковина. Уихара повернул кран — сначала раздалось бульканье, а потом в раковину начала сочиться тоненькая струйка грязной воды. «Значит, воду не отключили», — обрадовался он.
Перегородок на чердаке не было. По стенам были развешаны двухъярусные полки, покрытые, как снегом, толстым слоем пыли. Уихара обследовал все закоулки и вышел. На всякий случай он вставил обратно шурупы, крепящие замок.
Убедившись, что его никто не видел, он нырнул в лес. Луна серебрила стволы и камни, отовсюду слышалось стрекотание ночных насекомых. Это было его третье восхождение на холм. Несмотря на темноту, Уихара спокойно преодолевал препятствия на своем пути. Реакция его стала почти мгновенной. Он действовал подсознательно, как бессознательно отдергивает руку человек от раскаленного утюга. Уихара шел и шел, глядя на свою тень. Ему казалось, что тень оторвалась от него и сама бежит наверх, увлекая за собой тело.
Наконец руки его уперлись в бетонную стену. Уихара дал себе всего минуту отдыха и сразу же полез через поваленное дерево. Хватаясь за вывороченные корни, которые поблескивали в лунном свете, он с удивлением почувствовал, что на этот раз переход дается значительно легче. На третий раз он уже знал, куда можно поставить ногу, за какой корешок можно взяться, чтобы не сверзиться с высоты. Гибкие, упругие корни напоминали стебли лопухов и мягко пружинили под тяжестью его тела. Некоторые имели выросты наподобие сучков, за которые было удобно держаться, чтобы не потерять равновесие. Однако надежных упоров для ног было мало, и в первый раз Уихара потратил немало времени, чтобы найти верный путь. Ему приходилось ощупывать каждый корешок, каждый нарост, чтобы рассчитать свои шаги. Теперь же нога сами находили дорогу. Уихара видел следы своих первых двух восхождений и удивлялся, как легко давалось ему третье. Достаточно было протянуть руку, чтобы сразу найти нужный корень. Природа разговаривала с ним на одном языке — случайный человек здесь ни за что не прошел бы.
Выбравшись на бетонную площадку, Уихара распаковал маску и защитный костюм. В голубоватом свечении луны тот выглядел не оранжевым, а белым. Осторожно развернув костюм, как советовал продавец, Уихара отстегнул «липучку» на животе и стал натягивать его на ноги. Ботинки и перчатки были сделаны из очень мягкой резины. Потом Уихара надел маску, и убедился, что ее клапаны работают исправно. Затянув все необходимые крепления, он попробовал пройтись. Дышалось свободно, обзор был хороший. Уихара вдруг осознал, что с этого момента он защищен не только от ядовитого газа, но и от холода, пугающих ночных звуков, крика сов, шелеста листьев и мертвенного лунного света.
Он подошел к щели, бросил вниз веревку и стал осторожно протискиваться между изогнутыми прутьями.
Из лесу вышли трое мужчин. Уихара взглянул на часы — было начало двенадцатого. Время от времени троица замедляла шаг и беспокойно озиралась. Мужчины обменивались репликами и шли дальше. Тот, кто держался впереди, был одет в кожаное пальто и джинсы. На плече у него болтался небольшой рюкзачок. Второй оказался в костюме, поверх которого был накинут плащ. В руке он держал черную папку для документов и был похож на служащего, возвращающегося домой после рабочего дня. Третий, самый последний, шел, приплясывая под музыку, которую слушал через наушники. Человек в костюме был обут в черные кожаные ботинки, а двое других — в кроссовки.
Когда незнакомцы оказались рядом с домом, он услышал обрывки их разговора.
— Пикник какой-то! Кстати, Ханада, вы что, закосили сегодня от работы?
— А, ерунда…
— Может получиться гораздо хуже, чем в тот раз…
— Ага, а я уже бахнул!
— Ты думаешь только о выпивке. Хватит трепаться!
— Сакимура! Мы почти пришли! Эй, Сакимура, ты можешь хотя бы на минуту выключить свою чертову музыку?!
— А? Музыку? Да я и так убавил звук до минимума!
— Да не проблема?..
— Да-да, не проблема! Я вас хорошо слышу!
Кроме одежды эти трое различались и внешне. Тот, что в кожаном пальто, носил черные очки. Длинные волосы были собраны на затылке в пучок. На взгляд — лет двадцать пять, не больше. Обладатель костюма выглядел на все сорок. Он то и дело останавливался, чтобы счистить грязь с подошв своих ботинок. Его-то и звали Ханада. Парень с плеером, наверно, еще учился. За его спиной угадывалась сумка на ремне. Он снял наушники, только когда компания подошла к самому зданию мастерской. Его звали Сакимура. Все трое отличались весьма малым ростом. К тому же было заметно, что они не привыкли много ходить.
— Эй, гляньте-ка!
— Кажется, это и есть мастерская…
— Ну да, вроде так!
— Ясно. Я понял. Довольно-таки мрачное место, вы не находите?
— А кстати, знаете, что Сучия заболел?
— Не, первый раз слышу. А что с ним случилось?
— Помните, месяц тому назад Сакимура написал новую программу?
— Но все же это не мой косяк!
— Ну и, короче, Сучия от нее заклинило по полной.
— Да говорю вам, что я тут ни при чем! Этот придурок уже давно был малость того!
— Ладно… Хотя я с ним общался и ничего такого не заметил…
— И когда же он съехал окончательно?
— Ну, полгода тому назад…
— Ханада, вы что думаете?
— Старо! Он уже месяца два как выписался из больницы!
— А где он теперь работает?
— Вообще-то в Нагоя.
— Работает? Разве этот болван еще может работать?
— Ну, может, и не работает…
— Да ладно… Последнее время он был какой-то озабоченный… Ревнивый, да к тому же и бухтел постоянно…
— Ага, это точно!
— А почему, собственно?
— Да из-за этой… как ее? Она еще работала в страховой компании «Нихон Сэймэй»…
— Йококава…
— Я слышал, у них что-то было.
— Да нет, не с ней! У него было с барышней Хоси.
— Хоси?
— Ну да, точно. Она приезжала из Сингапура…
— А, это та, которая говорила, что она директор рекламного агентства, а потом оказалось, что все это враки… На самом деле она работала в типографии.
— Ага.
— А Сучия, кажется, восхищался ею…
— Это точно. Хотя все равно у них ничего не вышло. А этот дурак всему верил…
— Не представляю, как он мог увлечься ею? Из Сингапура, да еще такая…
— Эй, Сакимура, ты что-то хотел сказать?
— Ты когда с ней познакомился? Не под Новый год?
— Может быть… если это была она. Ну, тогда… в Ниси-Синдзуку.
— А-а-а… Ты тогда здорово нализался!
— И что? Ты ее трахнул?
— Ну, она не производила впечатления целки-невидимки…
— Нет, все-таки? Трахнул?
— Мы разговаривали…
— О чем? О мальчиках, что ли?
Троица остановилась у дверей мастерской. Уихара спустился и отпер дверь.
— Проходите, пожалуйста…
Его голос приглушался надетой маской. Увидев его в таком наряде, все трое выпучили глаза и лишились дара речи. Так, молча, они проследовали внутрь здания. Уихара закрыл дверь и накинул замок. Гости никак не могли оторвать глаз от защитного костюма Уихара. Тот, кого звали Ханада, хотел что-то спросить, но Уихара жестом попросил его молчать и указал на лестницу. В руке он держал тот самый штырь, что подобрал около сарая. Так, вооруженный и облаченный в костюм, он чувствовал себя гораздо увереннее. Гости тем временем стали подниматься по лестнице.
Наверху они увидели привязанную к стулу человеческую фигуру. Это было творение Уихара — он сделал манекен из старых мешков, набив их газетами. Работал всю ночь. Туловище он соорудил из обрезка бруса, обтянув его мешковиной и обмотав своей грязной рубашкой. Голова представляла собой мешок, набитый газетной бумагой. Волосы были сделаны из черных веревок. В рукава рубашки Уихара продел веревки потолще, и получились руки. Обломки веток должны были изображать ноги. На левую был надет единственный башмак, вторая же оканчивалась ржавой банкой. Это была одна из тех «консервных банок», что Уихара вынес из бомбоубежища. На лице чучела черным маркером было выведено: «Старик А». Привязанный к стулу «старик А» действительно походил на человека. Трое гостей снова выпучили глаза.
— Ну вот, а теперь я приступлю к экзекуции, — произнес Уихара.
Гости бессознательно подошли вплотную к манекену, следя за штырем в руке Уихара. Время от времени все трое судорожно сглатывали — даже через стекло маски было заметно, как двигаются их кадыки.
— Подойдите поближе, не стесняйтесь.
Троица послушно сделала шаг. Своей одеждой они почти касались рубашки на манекене (в ней Уихара первый раз перелезал через поваленное дерево, и ткань во многих местах была заляпана красной глиной и землей). Человек в черных очках взглянул на своих товарищей и попытался засмеяться, но смех застрял у него в глотке. Ханада в упор посмотрел на Уихара. Сакимура спрятал наушники в карман.
Уихара замахнулся и треснул манекен по голове. От удара голова отделилась от туловища и покатилась по полу. Он бросился следом и несколько раз воткнул штырь в бумажный шар.
— Ты что, охренел?! — вдруг закричал Ханада.
— Идиот, кретин!!!
Из бумажной головы, дребезжа, выкатилась еще одна ржавая банка. Уихара поймал ее и стал долбить своей железякой, приговаривая: «Сдохни, сдохни!»
— Эй, эй, успокойся! Слышь, парень!.. — завопил человек в очках. В ту же секунду он схватился обеими руками за горло и рухнул на пол.
Ханада, закрыв руками лицо, ринулся вниз по лестнице, но споткнулся и покатился по ступенькам. Сакимура тоже хотел было бежать, но вместо этого опустился на колени и принялся скрести ногтями пол. Из пальцев брызнула кровь. Уихара спустился по лестнице, чтобы посмотреть, что случилось с Ханада. Тот, извиваясь, полз между станками. Судя по всему, он свалился прямо на рабочую часть машины, и Уихара немало удивился, увидев его еще живым.
Станки были предназначены для ошкуривания бревен. Каждая машина имела рабочую часть, состоявшую из направляющей, куда укладывался ствол дерева, зажима и лезвия. Лезвие приводилось в движение посредством ременной передачи. Его рабочая кромка была сильно изношена. На приборной доске виднелись какие-то надписи, но прочитать что-либо было решительно невозможно из-за ржавчины и пыли. Станки опутывали змееподобные электрокабели, поблескивавшие оголенной медью. За моторным отсеком виднелось устройство, смахивавшее на корабельный штурвал. Там же находился какой-то металлический ящичек, вероятно переключатель скорости.
Пытаясь встать на ноги, Ханада одной рукой хватался за выступавшие части механизмов, а другую прижимал к лицу. Приблизившись, Уихара увидел, как сквозь пальцы ручьем льет кровь.
