День двадцать второй
Спала на новом месте хорошо. Перед сном вслух попросила: «На новом месте приснись жених невесте».
Во сне видела Альберта, Геннадия и Сергея.
Утро было солнечным. Через маленькую щель в портьерах в комнату проникали лучи солнца.
Я посмотрела на часы. Было всего начало седьмого, но спать уже не хотелось, поэтому я, приняв душ и сделав легкий, почти незаметный макияж, надела спортивный костюм и направилась на утреннюю пробежку.
Когда через гостиную я прошла на веранду, то увидела Геннадия, который держал в руке стакан с апельсиновым соком и смотрел на океан.
– Доброе утро, Гена, – поздоровалась я.
– Здравствуй, Лорочка. Сок будешь?
– Не сейчас. Я бы пробежалась…
– Отличная идея. Побежали вместе, – предложил он и, взяв с полочки ключи от дома, указал мне на выход.
Мы бежали по песку вдоль океана. Обратно мы шли неторопливо и вели диалог. Вернее монолог. Говорил, как всегда, Гена.
– Очень полезно вот так, с утра, пробежаться. Такой свежий воздух, такая красивая природа!
По дороге он поднимал ракушки, восторгался ими и передавал мне. К концу нашего путешествия мои руки, а также все четыре кармана спортивного костюма были полны «этими прекрасными творениями».
Когда мы уже почти дошли до дома, Геннадий попытался меня обнять.
Я с удивлением посмотрела на него.
– Ну что ты? Я же по-дружески, – оправдывался он и, как девочка, строил глазки.
Напевая себе под нос какую-то глупую мелодию, он открыл дверь и пропустил меня вперед.
Анька еще спала. В гостиной были Сергей и Альберт.
– А, наши спортсмены вернулись, – сказал Альберт и налил себе чай.
– Доброе утро, – улыбнулся Сергей.
Я кивнула и почувствовала, что покраснела.
– Ну что за чертовщина. Пятый раз меняю воду в чайнике, а она все мутная. – Альберт был немного раздражен.
– Давай я посмотрю, – предложил Сергей и взял электрический чайник.
Я сначала решила удобней усесться на диван, но потом все-таки предложила Альберту и Сергею свою помощь в приготовлении завтрака.
Сергей начал тихонько смеяться.
– Что такое? – спросил Альберт.
– Вода мутная, потому что ты забыл вынуть из чайника руководство по эксплуатации. Оно приклеилось к стенке.
Я улыбнулась. Сергей хорошо сполоснул чайник и налил новой воды.
«Да, – подумала я об Альберте, – он действительно большой ребенок».
Потом Альберт пошел будить Аньку, а мы с Сергеем приготовили каждому яичницу.
Позавтракав, мы были готовы к новым путешествиям и открытиям.
– Сегодня мы поедем на мыс Доброй Надежды, – сказал Альберт, когда мы все сели в машину.
А садились в машину мы тоже непросто.
Вчера, когда еще не было Сергея, все было предельно ясно: мужчины едут впереди, женщины сзади.
Сейчас была такая ситуация, что один из мужчин должен был сесть на заднее сиденье. Поэтому, когда Альберт уселся за руль, все остальные ходили вокруг и не знали, где устроиться.
Разрешил эту проблему Альберт, который предложил Аньке сесть впереди.
Я расположилась сзади, посредине.
Анька не могла нарадоваться, постоянно ерзала на сиденье и подмигивала мне.
Мы долго ехали через небольшие городки, потом по скоростной дороге, потом опять через какие-то населенные пункты с красивыми домами в английском колониальном стиле, чуть разбавленном местным колоритом. Затем оказались на дороге, где с одной стороны были горы, с другой – океан. Практически на каждой горе виднелись шикарные виллы.
Сразу, как только мы проехали через главные ворота Национального парка мыса Доброй Надежды, нам повстречались бабуины, которые спокойно прогуливались по шоссе.
Альберт остановил машину и сказал нам:
– Кто у нас храбрый? Можно выйти и поговорить с бабуинами.
Сергей сразу посмотрел на меня:
– Это не очень хорошая идея. Они не такие безобидные, как может показаться на первый взгляд.
– Да ладно тебе! Волков бояться – в лес не ходить! – возразил Геннадий и вышел из машины.
Он хотел казаться героем и стал расхаживать возле автомобиля. Один из павианов подошел к нему и стал очень внимательно его рассматривать. Когда же Гена обратился к нему с гениальной фразой «Что ты вылупился на меня?», бабуин просто повернулся и, показывая всем свою красную задницу, направился к своим сородичам.
Гена еще немного попинал ногой воздух и сел в машину.
Все молчали. Каждый думал о своем.
Я лично думала о том, какой же все-таки Гена дурак.
Проехав еще несколько километров, мы оказались в тупике, где стояло несколько туристических автобусов.
– Все, приехали. Это край света, – опять решил соригинальничать Гена, вышел из машины и направился к океану.
– Вообще-то это не самая крайняя точка, – тихо сказал мне Сергей. – Крайняя точка расположена где-то километров на двести восточнее.
Я кивнула, мол, конечно, я знаю об этом. Мы все вышли из машины и направились фотографироваться на фоне табличек, на которых были указаны направления и расстояния до некоторых столиц.
После этого мы стали подниматься на машине в гору. Наверху оказался очень симпатичный ресторанчик. У входа стояли несколько чернокожих швейцаров.
– Тут бывают набеги бабуинов, – объяснил нам Альберт. – Было несколько случаев, когда они проникали в ресторан. Они залезали на столы, съедали всю еду, били посуду, пачкали стены, в общем, вели себя очень некрасиво, – закончил Альберт и улыбнулся.
Выходя из ресторана, мы снова увидели обезьян. Двое из них сидели на деревянных скамеечках и искали друг у друга блох.
Я захотела сфотографироваться с ними и подсела к ним. Один из бабуинов очень серьезно на меня посмотрел и пустил струю прямо на стол. Потом почесал свою красную задницу, прихватил приятеля и исчез в кустах.
– Поехали к котикам и пингвинам, – предложил Сергей, – я лично тебя с ними сфотографирую.
Бухта, с которой начиналось путешествие на теплоходе к острову морских котиков, выглядела просто сказочной.
Вода была бирюзового цвета. С одной стороны к бухте примыкала гора, на которую спускались облака, и вершина терялась в дымке. Солнце ярко сияло и отражалось в воде, где находилось много парусных лодочек, крошечных, будто игрушечных. Картина была удивительная, словно нереальная.
На теплоходе мы сразу заняли площадку на корме. Я хотела встать на ограду и раскинуть руки, как героиня фильма «Титаник», но Сергей догадался о моем намерении, схватил меня за руку и помотал головой.
– Что такого? – спросила я.
– Это тебе не «Титаник». Теплоходик небольшой, а волны вполне солидные. Враз окажешься за бортом и накормишь голодных акул.
Я послушалась совета Сергея, тем более что мне очень нравилось, как он обо мне беспокоится.
Аньку стало тошнить. Альберт поднялся вместе с ней на верхнюю палубу, а мы с Геной и Сергеем остались на корме.
Когда катер подошел ближе к острову, представлявшему собой небольшую каменистую площадку, мы увидели множество морских котиков, которые лежали на камнях и плавали в воде. Некоторые подплывали к нашему теплоходику.
Путешествие заняло около часа. Когда оно закончилось и мы причалили к берегу, Анька перекрестилась и, взяв меня за руку, повела в туалет.
– И что ты думаешь? – вдруг сказала она. – Он не пришел ко мне ночью.
– А что, должен был?
– Для чего тогда он меня в Кейптаун привез?
– Город показать. Ты думаешь, ему что-то мешало в Джобурге тебя в постель затащить? У него там тоже свой дом есть, кроме того, в соседних комнатах не спят всякие Геннадии, Сергеи и Лоры.
– Может, он импотент?
– Ань, думай, что говоришь!
– А что? Ему давно за сорок. Кто знает, что у этих мужиков с организмом творится…
– В сорок лет у мужиков почти самый расцвет.
– Не знаю. Он… он даже за руку меня еще ни разу не взял.
– Так с этого и надо было начинать, а не ждать его всю ночь в своей спальне.
– То есть ты думаешь, он просто порядочный, да?
– Я не думаю. Я уверена. Поэтому, если хочешь показать ему свою заинтересованность – сначала позволь ему взять себя за руку, потом поцелуи, всякое такое, а только потом уже жди его в постели. И учти, – я полностью вошла в роль учительницы, – тебе нужно не просто сексуальное приключение. Тебе нужно выйти за него замуж. Ты должна изображать порядочную леди.
– Изображать? А я что, выгляжу иначе? – испугалась Анька и начала себя рассматривать в зеркало.
– Порядочная леди не ждет мужчину в спальне.
– Да? А что она делает?
– Она… спит. Сама. До свадьбы – ни-ни.
– Лор, ты в своем уме? Мне все чаще кажется, что ты сошла с ума.
– Для особо умных повторяю: так поступает порядочная леди. Если тебе это дико, значит, ты непорядочная. Поэтому и предлагаю тебе хотя бы сыграть роль.
– А для тебя это не дико? – с возмущением спросила Анька.
– Я запросто могу подождать до свадьбы. Только мне пока никто не предлагает выйти замуж.
– Вот именно! И не предложат. Как ты не понимаешь, что мужики, они такие сволочи, которых надо брать, как крепости. Сегодня он взял тебя за руку, завтра…
– …за ногу, – перебила я.
– Не строй из себя Раневскую, – скривилась Анька, – завтра ты заставишь его поцеловать себя, а там и до постели недалеко. А потом заходишь с тыла и говоришь: я беременна!
– А он скажет: это не мои проблемы.
– Твоя задача сделать так, чтоб он этого не сказал. А подарил колечко и предложил выйти замуж.
– Хорошая задача. Только неразрешимая. Ты ее взяла, видимо, из учебников для вундеркиндов.
Анька тяжело вздохнула и кивнула.
– Пошли, горе мое. И помни – мы приличные леди и в постель в первый же день не прыгаем, – сказала я и подняла указательный палец вверх.
– Жалко, – прошептала моя подруга.
– Чего жалко? – не поняла я.
– Что мы приличные. Мне та-а-ак хочется секса, – вздохнула Анька, и мы наконец вышли из дамской комнаты.
Мужчины нас ждали неподалеку.
Альберт сразу направился к нам навстречу и взял Аньку под руку.
– Плохо, да? – спросил он.
Анька сделала мужественное лицо: дескать, ладно, как-нибудь переживем, и немного оперлась на него.
«Мда… – подумала я, – до приличной леди ей еще ехать и ехать!»
До острова пингвинов мы плыли примерно полчаса.
Честно скажу, пингвины меня очень разочаровали. Я ожидала увидеть больших умных птиц, а увидела маленьких неуклюжих животных, которые расположились на прибрежном песке. Сверху, над ними, были проложены мостики для посетителей. Вся пингвинья жизнь предстает перед глазами. Самцы высиживают детенышей, а потом молодых пингвинят учат выживанию – добывать пищу, летать.
Самое интересное, что никто точно не знает, откуда пришли сюда эти пингвины, скорей всего из Антарктиды. Говорят также, что они могут в любой момент перебраться в другое место, но пока это не случилось, и все надеются на лучшее.
В концу дня все очень устали, и мужчины предложили поужинать дома.
Пока мы с Анькой принимали душ, Альберт съездил в магазин за продуктами, а Гена с Сергеем поставили во дворе мангал и разожгли огонь, чтобы приготовить брай – так в Южной Африке называют барбекю.
Когда мясо было готово, мы все уселись в гостиной.
Альберт достал из холодильника сыр трех видов и бутылку вина.
Мы ели и разговаривали о том, что нам сегодня понравилось, а что нет, обсуждали, что будем делать завтра.
Я постоянно встречалась глазами с Сергеем, и он почти незаметно и очень нежно улыбался.
Мне нравилась эта игра. Было понятно, что он, как и я, спешить не собирается.
– А вот что такое любовь? – вдруг ни с того ни сего спросил Геннадий, поднял глаза к потолку, а потом посмотрел на меня и на Аньку.
Мы с подружкой переглянулись.
Альберт тоже с интересом посмотрел на Аньку и явно ждал ее ответа. Поэтому она косо посмотрела на Альберта и выдала:
– Это когда хочется быть с любимым человеком каждую минуту. И совсем не хочется разлучаться.
Сергей слушал Аньку и ухмылялся.
Тут Геннадий решил всех сразить своим пониманием любви. Он театрально закатил глаза и сказал:
– Я думаю, что любовь – это когда в животе бабочки порхают.
Я начала рассматривать свой педикюр.
– Лор, – обратился ко мне Гена, – у тебя бабочки в животе бывают?
– У меня не бабочки. У меня мамонты. И не в животе, а по всему телу.
Альберт улыбнулся, а Сергей засмеялся в голос.
– А в любовь с первого взгляда ты веришь? – улыбаясь, спросил Сергей.
– Я только в нее и верю.
– То есть существует только одна любовь: с первого взгляда?
– Да. Дело в том, что меня можно полюбить только с первого взгляда. Со второго можно только разлюбить.
Мужчины опять засмеялись, а Гена, строя мне глазки, сказал:
– Глупости говоришь. Со второго в тебя можно влюбиться еще сильней. – И посмотрел на меня так проникновенно, что я даже поверила его словам.
Альберт включил легкую музыку и пригласил на танец Аньку. Геннадий пригласил меня.
Я не очень хотела танцевать, но неудобно было отказывать.
Сергей сидел один, попивал вино и даже не смотрел в нашу сторону. Я сразу почувствовала: ему не понравилось, что я согласилась потанцевать с Геной, но я решила немного его подразнить. В конце концов, кто виноват в том, что Гена оказался решительней.
Одна медленная композиция сменялась другой, а мы все танцевали. Мне было очень хорошо. Но недолго.
Гена вдруг почувствовал себя хозяином на этом празднике жизни и, взяв меня за руку, повел в другую комнату.
Я остановила его в коридоре.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Я хочу тебя, – был мне ответ, и он даже потянулся губами к моему лицу.
Я успела прикрыть лицо рукой, и он начал жадно целовать мою ладонь.
За этим занятием нас и застукал Сергей.
– Простите, – сказал он и удалился в свою комнату.
Мне показалось, что не только земля провалилась под ногами. Мне казалось, что весь мир сейчас разрыдается. Вместе со мной. Но весь мир почему-то молчал, а Гена на ушко говорил какие-то милые гадости, от которых меня стало тошнить.
Я резко его оттолкнула и, сказав «Спокойной ночи», пошла к себе.
Ну почему, почему мне так не везет?
Зачем я вообще согласилась танцевать с мужчиной, который мне совершенно не нравится? Какого черта я разрешила ему целовать мои руки? Что вообще я натворила?
Я сидела на кровати и тихонько плакала.
Потом разделась и, не надевая пижамы, легла в кровать.
Отражение
– Послушай, ты не имеешь права мне устраивать допрос. Мы еще не женаты!
– Ты имеешь в виду, что у нас нет штампов в паспортах? Ну, мы же живем вместе. Мы даже вместе купили квартиру! – крикнула я и заплакала.
– Я был на работе.
– Ты мне не позвонил. Я переживаю. Я ведь люблю тебя!!!
– Как ты мне надоела со своей любовью! Иди к черту, поняла? Иди к черту!
Я выбежала из квартиры, даже не закрыв за собой дверь.
На улице уже темнело. Я шла маленькими неторопливыми шагами и думала обо всем и ни о чем.
За что я любила этого человека? Зачем он живет со мной? Кто я для него? Все это я спрашивала у себя и ответа не находила. Слезы капали и капали, листья шуршали под ногами, а сердце так надрывно стучало.
Я присела на скамейку в парке и разрыдалась.
– Ну, стоит ли так убиваться? – услышала я голос.
Подняла голову и увидела симпатичного молодого человека, который сидел на этой же скамеечке и лузгал семечки. – И вообще, я очень рад за тебя. Наконец-то ты дошла.
Я тупо смотрела на него, ничегошеньки не понимая.
– Куда дошла?
– Куда? Ко мне. Сколько раз он тебя посылал, а ты все в подушку рыдала. А я тебя, между прочим, ждал.
– Кто ты?
– Слушай, ты правда такая тупая или притворяешься? Тебя куда твой разлюбезный послал, помнишь? К черту. Вот ты наконец-то пришла.
Я смотрела на парня и абсолютно не понимала, о чем он говорит.
Вдруг меня осенило:
– Да? А где твой хвост, копыта и рога?
– Ты предлагаешь мне устроить стриптиз? – спросил он и засмеялся. – Я с влюбленными женщинами не связываюсь. Хлопот много. Но ладно, на вот, пощупай, – и, взяв мою руку, он поднес ее к своим волосам. Я почувствовала небольшую, как будто каменную шишку, резко отдернула руку и интуитивно отодвинулась от него подальше.
– Да ладно тебе. Чего боишься? Я безобидный.
– Да? А какое твое предназначение в жизни?
– Чего? – спросил мой новый знакомый и почесал рожки.
– Я имею в виду, что ты делаешь, верней, что ты умеешь делать?
– Так и думал, что ты сейчас начнешь просить исполнить желания.
Я сразу оживилась, закинула ногу на ногу и, улыбнувшись, спросила:
– Надеюсь, их не меньше трех?
Мой новый знакомый сразу загрустил, опустил голову и тихо пробормотал:
– Ну что за народ пошел. Раньше боялись, уважали, а сейчас сразу три желания… А поговорить?
– Поговорить – всегда пожалуйста.
– Только сначала я должен выполнить твои три желания, да? – кривляясь, спросил мой собеседник.
– Нет. Я никуда не спешу. Можем сначала и поговорить. Как тебя зовут?
– Натаныч.
– Ну, а меня Саша. Расскажи, как живешь? И самое главное – где живешь. Кстати, поздно уже. Может, пойдем к тебе?
Натаныч посмотрел на меня с укором:
– Первый раз такую смелую вижу! У меня родители хвосты под джинсы не прячут! Не испугаешься?
– А они такие же симпатичные, как и ты? – спросила я и подмигнула.
Натаныч засмущался и отвернулся от меня. Потом опять повернулся и тихо сказал:
– У меня есть своя квартира. Правда, об этом никто не знает. Пойдем туда?
– Пойдем.
Мы встали со скамейки и направились в сторону центра города. Шли не спеша, пинали желтые листья, разговаривали, смеялись. Потом сели на трамвайчик и проехали пару остановок.
Квартира оказалась очень уютной, хоть и маленькой, однокомнатной.
Натаныч заварил чай. Мы говорили о жизни, о любви, о музыке. Мне было с ним очень легко, как с подругой или как с братом-ровесником. Ближе к полуночи он сказал:
– Ладно, говори, чего бы тебе хотелось?
Я вопросительно посмотрела на него.
– Ну, я имею в виду, какие твои три желания?
Почему-то мне совсем не хотелось об этом говорить: все-таки передо мной была не золотая рыбка, а молодой человек с рожками и спрятанным под джинсами хвостиком.
– А какова цена моих желаний?
Черт подошел к окну и повернулся ко мне спиной.
– Меня никто никогда об этом не спрашивал. А ведь условия действительно есть.
– Вот и я об этом. Говори, какие условия.
– Если ты попросишь исполнить все три желания, то цена слишком большая. Можешь потерять кого-то из близких или сама попадешь в аварию. Выбор огромный, но самое главное, что никто не знает, что же произойдет.
– И многие пользовались твоими услугами?
– Многие! Каждый день! Вот даже сейчас пришло десять эсэмэсок. Кто-то кого-то послал к черту. Если бы я не был занят – пошел бы им навстречу.
– И что, люди соглашаются на эти страшные условия, несмотря ни на что?
– Вообще-то ты первая, кто об этом спросил. Все почему-то думают, что если я могу исполнить желание, то просто обязан это сделать. Может, из миллиона только пара человек сказали спасибо, остальные приняли как должное.
– Ну тогда давай, рассказывай, какие еще есть условия.
– Слушай, у меня неприятности будут из-за тебя. Все ты хочешь знать… Зачем тебе вообще моя помощь? Неужели ты сама со своим мужем не справишься?
– У меня нет мужа. Это во-первых. Во-вторых, ты должен назвать мне все условия. И в-третьих, если ты их не знаешь – доставай книгу и изучай.
– А про книгу ты откуда знаешь? – удивился он.
– Ой, Натаныч, ну я ж не сегодня на свет белый вылупилась. Доставай, сказала.
– Поздно уже. Может, спать ляжем?
– Для тебя полночь – самое утро! Доставай!
Натаныч полез в кладовку и с верхней полки достал фолиант. На обложке была нарисована луна.
Букв в этой книге не было. Только одни иероглифы, сердечки, солнышки, монетки и закорючки.
– Ну давай, переводи, – приказала я.
– Короче, ты можешь попросить исполнить одно желание и сама себе придумать за него цену.
– Ты наличкой берешь или через банк надо?
Натаныч посмотрел на меня как на сумасшедшую:
– Ты совсем рехнулась? Зачем мне твои деньги? Я плюну, – он плюнул на пол, – и вот тебе, десять баксов, – на полу действительно появилась десятидолларовая купюра.
Я ее подняла, повертела в руках.
– Слушай, наплюй мне на квартиру, – попросила я.
– Это твое желание?
– Нет, это просьба. По дружбе. Ну что тебе, трудно?
Натаныч вздохнул, пожал плечами:
– У меня напряженка со слюной.
– Да ладно тебе! Ну не жадничай! Понимаешь, квартиру мы с моим муж… – тут я запнулась, – с другом покупали вместе, она двухкомнатная. Начнем делить – на годы затянется. А если ты мне подаришь… сколько мне надо, давай подсчитаем… Я думаю, тысяч пятьдесят зеленых хватит. А? Как полагаешь?
– Мне на пятьдесят тысяч всю ночь плеваться придется.
– А мы ведь и так спать не собирались. Ну поплюй, Натанчик, а я потом все тут приберу.
Натаныч вздохнул и плюнул в угол. Появилась стодолларовая купюра. Я подобрала ее, похвалила Натаныча и предложила:
– Ты пока тут поплюйся, а я пойду на кухню, посмотрю, что у тебя в холодильнике есть.
– Ничего у меня нет.
– Ну, может, кефирчик есть? Я бы оладушки испекла.
Натаныч смачно плюнул, и на полу появилась запечатанная пачка банкнот.
– Ничего себе! Сто штук по сто баксов. Еще пять раз так же – и дело сделано! – обрадовалась я.
– Да я тебе за оладушки двадцать раз по столько сделаю. Что тебе нужно? Кефир? С прошлой недели лежит в холодильнике. Иди, готовь оладушки, а я тебя не обижу.
Я зашла на кухню. Через полчаса вернулась в комнату с полной тарелкой оладий, Натаныч что-то сразу погрустнел, протянул мне кучу денег, взял один оладушек и подошел к окну.
– Ну что случилось? Невкусные? – спросила я.
– Вкусные. Только нам нельзя так с людьми откровенничать. Если кто узнает…
– Никто не узнает! Я никому не скажу. Ты тоже. Не переживай!
– Ладно. Ну только давай уже побыстрей. Загадывай свое желание и иди домой.
– Я вот подумала. Я совсем не красивая, правда?
Натаныч засмущался:
– Ну… да, вообще-то.
– Так вот! Я хочу быть очень красивой!!! Ну ты понял, да?
– Понял. Честно говоря, я думал, что ты умней.
– Ну если хочешь, можешь мне и мозгов наплевать. По-дружески.
Натаныч постучал по своим рожкам.
– Мозгами помочь не могу. Вернемся к твоему желанию. Какую цену за это даешь? Чем ты готова пожертвовать? Ты должна написать вот тут, расписаться, и желание исполнится.
Я написала свое желание и условие его исполнения и протянула Натанычу. Он опять почесал рожки:
– Я устал от тебя! Голова кругом! Объясни мне, как это понимать: «Я хочу быть очень красивой! Цена за это: пусть в зеркале я буду, какая есть».
– Я хочу, чтобы только другие люди видели мою красоту. А для себя я оставалась бы такой, какая есть.
– Мне очень трудно тебя понять, ну ладно, будет сделано! Сейчас скажу волшебное слово, и превратишься ты в красавицу.
Едва он это сказал, я почувствовала, что мое тело полегчало килограммов на десять; в носу защекотало, я скосила глаза и заметила, что нос заметно уменьшился, волосы закучерявились, я стала выше на десяток сантиметров и уже смотрела на Натаныча сверху.
– Ну как тебе?
– Странно… – протянул Натаныч. – Черты лица совсем не изменились…
– Вредный ты, Натаныч. Хоть бы комплимент какой сделал даме.
– Без меня такие найдутся. Иди домой.
– Ладно-ладно, иду.
Я собрала все деньги, сложила их в пакет, открыла дверь и посмотрела на Натаныча. Он зевал и махал мне рукой.
Я вышла из подъезда, поймала такси и поехала домой.
Думать о том, что скажет мой любимый, увидев изменения в моей внешности, я не хотела.
Смело открыла дверь ключом. Игорь влетел в прихожую:
– Слава богу! Я все морги и больницы обзвонил. Где ты была? – и уже с совсем другой интонацией спросил: – И что ты сделала с собой?
– Была я у косметички. Такой ответ тебя устраивает?
– Класс! Даже не думал, что макияж так может изменить внешность человека!
Не слушая его комментарии, я направилась в спальню, достала чемодан и стала собирать вещи.
– Ну ладно, ты что, правда обиделась? Ну мы же с тобой столько раз ссорились, а потом сразу мирились!
Я посмотрела на него и только хитро улыбнулась.
– Дай мне последний шанс! Ну хочешь, давай поженимся!
Я вдруг на секунду остановилась, кивнула своему отражению в зеркале, а потом как крикну:
– Да иди ты к черту!
