В субботу 14 июня 1952 года мне, ничем не знаменитому имяреку, исполнилось двадцать четыре года — канун трансцендентальной четверти века, серебряной свадьбы с жизнью, которая, в конце концов, не так уж и плохо со мной обошлась. Рано утром я пошел на реку, чтобы еще раз попытать рыбацкое счастье, но это занятие — та же игра: тот, кто поначалу выигрывает, рано или поздно проигрывается. Днем сыграли футбольный матч, в котором я занял привычное место вратаря, и справился даже лучше, чем раньше. Вечером, после того как мы зашли к доктору Брешиани, который угостил нас роскошным ужином, в столовой нам преподнесли наш национальный алкогольный напиток, «эль писко», досконально знакомый Альберто по его воздействию на центральную нервную систему. Когда все были уже тепленькие, директор колонии произнес очень красивый тост в нашу честь, и я, наклюкавшись «писко», выдал в ответ примерно следующее:

— Итак, моя обязанность отблагодарить чем-то большим, чем условная любезность, за тост, который поднял за нас доктор Брешиани. Учитывая нищенские условия нашего путешествия, нашим единственным средством выражения эмоций остается слово, и именно при помощи слова я хотел бы выразить свою, а также своего спутника, признательность всему персоналу колонии, который, почти не зная нас, предоставил нам это прекрасное свидетельство уважения, а именно честь отпраздновать мой день рождения, как если бы это был главный праздник для каждого из вас. Но есть и нечто большее; через считанные дни мы покидаем перуанскую землю, и поэтому мои слова приобретают дополнительный смысл прощальных, в которые я стараюсь вложить всю нашу привязанность к народу этой страны, которая беспрерывно осыпала нас дарами с первого же дня нашего пребывания в Такне. Я хочу подчеркнуть еще кое-что, отчасти касающееся темы произнесенного тоста: хотя наша незначительность мешает нам стать глашатаями вашего дела, мы верим — и после этого путешествия еще тверже, чем раньше, — что разделение Америки на иллюзорные и расплывчатые национальности абсолютно ложно. Мы представляем из себя единую расу метисов, которая от Мексики до Магелланова пролива проявляет заметные признаки этнографического сходства. Поэтому, стараясь сбросить с себя весь груз жалкого провинциализма, я поднимаю тост за Перу и Объединенную Америку.

Конец этого шедевра ораторского искусства потонул в громе аплодисментов. Праздник, который в здешних краях состоит в том, чтобы выпить возможно больше алкоголя, продолжался до трех часов ночи, когда мы решили, что нам пора на покой.