ГЛАВА 18
Блэйд поднимался по трясущейся стальной лестнице на верхнюю башню просторного атриума.
Наверху стояла высокая темная фигура Дрейка.
Охотник увидел, как Дрейк элегантно вытащил огромный отполированный железный меч. Он беспечно взмахнул им, желая поглядеть на игру света на лезвии, а затем коснулся кончиком меча пола перед собой.
Вызов.
— Ты готов встретить смерть, Блэйд? — Голос был низким и шипящим, как мурлыканье леопарда, но, несмотря на это, казалось, что он заполнил всю комнату, отскакивая эхом от стен и производя странные обертоны в воздухе.
«Гуляющий днем» поднялся на последнюю ступеньку и теперь стоял перед Дрейком, испытывая странное чувство неотвратимости рока. За свою жизнь он убил тысячи вампиров, но сейчас предстояло нечто особенное.
Перед ним был Дракула, первый вампир. Все другие вампиры были обязаны ему своей грязной жизнью — внебрачные дети тирана, чье незримое правление словно косой рассекло историю, уничтожая всякую жизнь, которой оно коснулось.
Это по вине Дрейка Блэйд родился чудовищем, ненавидящим себя и тем не менее неспособным измениться. Это по вине Дрейка он провел всю свою жизнь, борясь с вампирами, рубя мечом направо и налево до кровавых мозолей на пальцах, зная, что, сколько бы он сегодня ни убил, завтра их будет еще больше. И это по вине Дрейка погибли его мать, Уистлер, Самерфилд, Декс, Хеджес и многие другие.
И Блэйд был бессилен что-либо изменить.
До сего дня.
Охотник мрачно поглядел на Дрейка.
— Готов с самого дня рождения, ублюдок.
Дрейк усмехнулся:
— Тогда позволь мне представить тебя.
Не колеблясь, Дрейк прыгнул с балкона, исполнив в воздухе превосходное сальто. Он легко приземлился сорока футами ниже и, выжидая, поднял глаза на Блэйда.
Ожесточаясь, Блэйд ринулся к ограждению и прыгнул вслед за ним, вытаскивая свой меч. Он приземлился прямо перед Дрейком. Оба бойца стояли лицом друг к другу, держа мечи наготове, зафиксировав взгляд, замерев в классических боевых стойках самураев.
Смысл ситуации был ясен.
Кто первый сдвинется с места, тот проиграл.
Дрейк напряг свои сверхъестественные органы чувств, скрупулезно изучая Блэйда, оценивая силу «Гуляющего днем». Он мог слышать тихий скрип, который издавали доски пола под ногами охотника, и скрип его костей, приходящих в себя от сверхсильного сжатия. Несмотря на то что не так давно ему пришлось прорубиться через целый легион соратников Дэники, Блэйд дышал ровно, и его взор был ясен. Дрейк обонял тридцать разных типов крови «гуляющего днем». В нем не чувствовалось ни капли страха, только адреналин и уверенно контролируемая ярость.
Вдруг мускул ноги Блэйда судорожно дернулся — заныло раненое сухожилие. Дрейк заметил, что внимание противника на долю секунды отвлеклось.
Он атаковал.
Блэйд почувствовал движение меча вампира еще прежде, чем его заметил глаз. Охотник отразил невероятно быстрый взмах могучим ударом снизу вверх. Мечи скрестились, выбив ослепительный дождь искр.
Блэйд вступил в битву.
Хрипя от напряжения, он во вращении увел свой клинок от меча Дрейка. Суставы его запястья и локтя горели от титанического удара. Размахивая мечом, он начал наступать на врага.
Блэйд парировал второй смертоносный удар, затем еще один и еще, его меч взлетал все быстрее и быстрее, пока не стал звенеть и петь, подобно молоту кузнеца, бьющему по тонкому железу. Создавалось впечатление, что тело Блэйда смазалось от быстроты движений, наносимых режущих, рубящих и колющих ударов, летевших в короля вампиров. Дрейк был быстр, но охотнику и раньше приходилось биться с быстрыми противниками. Его разум гудел от напряжения, когда он парировал удары Дрейка, гордясь силой своих мускулов, стальной мощью своих конечностей, которые с шумом летали вокруг него, подобно паровым молотам. Он сосредоточил свои усилия на том, чтобы отбросить врага назад, используя запас накопленной за всю жизнь ненависти. Электрическое напряжение адреналина побуждало его нападать снова и снова, не давая вампиру ни секунды отдыха.
Дрейк увернулся и зарычал, делая оборонительный взмах мечом и стараясь нанести удар, который должен был поразить «гуляющего днем» в самое сердце. Но Блэйд предвидел удар и блокировал его невероятно быстрым диагональным рубящим взмахом, который чуть не выбил меч Дрейка у него из руки. Князь вампиров успел пригнуть голову, когда сверхзакаленный меч охотника просвистел над ним и глубоко вонзился в стальную колонну.
Обливаясь потом, Блэйд с силой дернул клинок на себя.
Меч застрял.
Вот дерьмо.
Дрейк с ворчанием выпрямился за его спиной. В считанные секунды придя в себя после бешеного натиска Блэйда, он с нечеловеческой скоростью нанес удар, пытаясь отрубить руки «гуляющего днем».
В самый последний момент охотник выдернул свой меч из колонны и описал им широкую дугу, блокируя удар Дрейка. На миг оба они оказались лицом к лицу.
Тело Блэйда дрожало от напряжения. Он поглядел в змеиные глаза короля вампиров и увидел скрытое в них презрение — как будто Блэйд был насекомым, которое следовало раздавить.
Вдруг «гуляющий днем» понял, что означал этот взгляд.
Чертов ублюдок думал, что он победит.
Охотник почувствовал, как его захлестывает слепая ярость. Он оскалился на врага, крутанул свой меч, освобождая его могучим толчком вверх, и рассек Дрейку щеку.
Рана была незначительной, но она жалила не только телесно. Отшатнувшись, злодей издал хриплый крик ярости и вскочил на высокую барную стойку. Балансируя на стойке, наподобие гигантской горгульи, Дрейк прикоснулся к ране и облизал пальцы, возвращая потерянную кровь.
Вампир повернулся к Блэйду. Черты его лица исказились, хрящи с треском и щелканьем задвигались под кожей и стали образовывать выступы на бровях и скулах, по всей длине позвоночника появились тонкие, как иглы, шипы.
На секунду перед взором «гуляющего днем» предстал князь вампиров в своем жутком истинном обличье.
Монстр с усилием восстановил контроль над собой, шипы с резким треском втянулись внутрь, кожа вокруг них затянулась.
С рыком Дрейк бросился на ненавистного человека, протягивая когтистые лапы к его лицу. Прежде чем Блэйд смог поднять меч, злодей страшным ударом отшвырнул его на другую сторону атриума. Охотник пытался подняться, но Дрейк одним прыжком пересек комнату и схватил его за горло.
Клыки чудовища стали удлиняться, выростая из черепа с мягким шорохом, похожим на звук, издаваемый бритвой, которая режет плоть. Зашипев, Дрейк вонзил клыки в плечо «гуляющего днем».
Блэйд закричал.
Эхо крика Блэйда запрыгало по коридорам «Башни Феникса». За три этажа от него Кинг спасался от обезумевших церберов, которые преследовали его.
Ни одной открытой двери, ни пожарного выхода…
«Гуляющий ночью» рискнул оглянуться. Псины-отморозки с рычанием мчались вслед за ним по коридорам без малейшего признака усталости.
Кинг витиевато выругался и понесся дальше, не обращая внимания на огненную боль в ногах. Только бы добраться до Блэйда или Абигайль, они отвлекли бы псов на время, достаточное, чтобы он вытащил свою пушку и отправил этих мерзких тварей на тот свет, где им самое место.
Кинг свернул за угол.
Тупик. Коридор завершался сплошным стеклянным окном.
Он был в ловушке.
Позади раздался звук клацающих когтей — собаки-вампиры бежали, огрызаясь и лая друг на друга, каждая изо всех сил старалась первой добраться до него.
В отчаянии Кинг бросил взгляд вверх и увидел водопроводную трубу, протянутую по потолку. Он подпрыгнул, ухватился за холодный металл трубы и подтянулся.
Собак-вампиров, не успевших остановиться, инерция пронесла вперед, они разбили окно и с воем попадали вниз.
Кинг сделал сальто вокруг трубы и упал на пол, хихикая про себя. Черт, это было весело! Сам Джеки Чан не смог бы управиться лучше.
С видом победителя он отряхнул руки от пыли и обернулся.
Вот дерьмо!
Бух! Кинга прямо в грудь протаранил огромный обезумевший ротвейлер-мутант. Парень отлетел назад, ударился головой о покрытый осколками подоконник и сполз на пол. Пистолет лязгнул по мраморному полу, уезжая далеко в сторону.
Задыхаясь, «гуляющий ночью» поднял голову и увидел, как на него надвигается один из ротвейлеров-близнецов. Кинг ощутил, как его обдало жаром вонючего собачьего дыхания. Каким-то непостижимым образом вампирская дворняга сумела вовремя остановиться, избежав участи своих сородичей.
Казалось, время замерло, пока они глядели друг на друга.
Взгляд Кинга скользнул в сторону пистолета, лежавшего в нескольких ярдах.
Очарование момента было нарушено.
Пес бросился в атаку, и нападение это было тем более ужасным, что зверь не издал ни звука. Кинг изо всех сил закричал, когда увидел, как раскрывается страшная пасть, и схватил псину за загривок.
Ротвейлер вертелся и брыкался, его челюсти щелкали все ближе и ближе к шее несчастного парня. Кинг в отчаянии завопил и резко ударил локтем в незащищенное горло собаки.
Пес взвизгнул от боли и отскочил, но уже через секунду напал снова.
Теперь тварь издавала непрерывный, режущий уши лай. «Гуляющий ночью» увидел, как коричневые глаза стали наполняться кровью.
Сейчас или никогда!
Закричав, Кинг изо всех сил отпихнул от себя собаку и схватился за пистолет. Он упер ствол в мохнатую грудь ротвейлера, когда зубы налетавшего на него пса-вампира уже метили в его горло…
Кинг нажал на спусковой крючок, и чудище взорвалось облаком пепла.
Когда пыль осела, охотник на вампиров открыл глаза, выплюнул жженую собачью шерсть, сел прямо и покачал головой.
— Плохой песик.
Несколькими этажами ниже Абигайль подкралась к входу на атриум. Зоя цеплялась за ее руку.
Абигайль внимательно огляделась, подыскивая место, где можно было спрятать маленькую девочку. Она остановила свой выбор на глубоком алькове и жестом показала Зое, что ей следует спрятаться внутри. Зоя нырнула в тень.
А девушка, растеряв все показное спокойствие, поспешила на шум схватки.
Внизу Блэйд и Дрейк катались по комнате, вдребезги разбивая мебель и оставляя трещины на стенах. Абигайль увидела, что вампир впился клыками в плечо Блэйда, и оба они сцепились, как бойцовские псы. Лицо «гуляющего днем» было искажено болью, длинная полоса темной крови стекала с его плеча.
Сердце девушки замерло. Это ее шанс. Дрейк был занят схваткой, абсолютно не подозревая о ее присутствии. Абигайль вытащила чумную стрелу из капсулы-холодильника и трясущимися пальцами вложила ее в лук. Опершись спиной о холодный камень колонны, она глянула на Дрейка и, задерживая дыхание, натянула тетиву.
Цель была точно на мушке.
Но в тот же миг Блэйд перевернулся, еще сильнее стиснув врага, и загородил Абигайль обзор. Раздраженно крякнув, девушка сменила позицию и попробовала снова прицелиться — на этот раз в бедро Дрейка.
Все повторилось по тому же сценарию.
Положение было неважным. Исполины двигались слишком стремительно. Она не могла произвести идеальный выстрел.
Нужно было подойти к решению этого вопроса с другой стороны, причем быстро, поскольку, судя по сложившейся ситуации, у Блэйда совсем не оставалось времени.
Охотник уже заметил присутствие Абигайль. Он продолжал бороться с Дрейком, но никак не мог вытащить клыки вампира из своего плеча. Упырь рычал, кровь пузырилась на его губах, а его дюймовые зубы все глубже вонзались в плоть охотника.
Задыхаясь, Блэйд протянул руку к патронташу на бицепсе и сумел вытащить кол. Вывернув плечо, он перевернул кол и изо всех сил вонзил его в незащищенное ухо Дрейка. Вампир издал ужасный вопль и выпустил, противника, который перекатился в сторону и схватился рукой за раненое плечо. Охотник бросил отчаянный взгляд на другой конец зала. Если бы только он смог добраться до своего меча…
Король вампиров с ревом выдернул кол из своего уха, стремительно ринулся на Блэйда и занес над врагом закованную в латную перчатку руку.
Каким-то непостижимым образом «гуляющий днем» сумел пригнуться. Кулак вампира прошел сквозь стену, пробив стальную трубу отопления. Стена изрыгнула густое облако пара. С гортанным криком ярости Дрейк протянул руку в образовавшееся отверстие, ухватился за конец порванной трубы и выдернул ее с такой легкостью, как будто это был леденец на палочке.
Прежде чем Блэйд смог откатиться в сторону, король вампиров взмахнул новым оружием и ударил «гуляющего днем» по ребрам. Охотник захрипел, кровь выступила у него на губах. Дрейк взмахнул трубой во второй раз и проломил пол, поскольку Блэйд, прилагая отчаянные усилия, успел уклониться от удара.
Придя в ярость, злодей снова и снова молотил трубой, уничтожая все на своем пути, намереваясь превратить «гуляющего днем» в кровавое месиво.
Находясь над ними, Абигайль бегала по узкой дорожке подвесной фермы, отчаянно пытаясь найти выгодную позицию, с которой она могла бы произвести точный выстрел. Комната звенела от грохота ударов, которые Дрейк вновь и вновь обрушивал на Блэйда, в ярости разбивая вдребезги перегородки из стекла и стали. Дорогущий атриум представлял собой форменные руины, пепел вампиров был уже почти полностью погребен под морем битого кирпича.
Даже Абигайль было ясно, что «гуляющий днем» начал уставать. Однако он продолжал ускользать, нырять, уклоняться, приводя Дрейка во все большее неистовство. Король вампиров, промахнувшись в десятый раз подряд, закричал от ярости и снес голову бесценной мраморной статуе.
Абигайль знала, что ей необходимо действовать быстро. Один точный удар трубой — и череп Блэйда треснет, как яйцо.
В панике Абигайль посмотрела вверх и увидела несколько старых осветительных мостиков, которые перекрывали потолок атриума по всей длине. Ей в голову пришла идея. Положив чумную стрелу обратно в колчан, она закрепила лук у себя на плечах. Легко вспрыгнув на перила, девушка несколько секунд искала равновесие, оценивая дистанцию натренированным взглядом меткого стрелка.
Затем она прыгнула.
Абигайль поразило мгновенное головокружение, когда она пролетала через пустоту. Затем ее скрюченные пальцы поймали одну из труб, составлявших конструкцию мостика. Все более уверенно она перехватывала трубу за трубой, наподобие обезьяны, перемещаясь к центру комнаты.
В действительности это было не очень трудно, все равно что качаться на кольцах в спортзале.
Раздался громкий удар, и от трубы перед ней посыпались искры. Абигайль чуть не сорвалась. Какой-то миг она неподвижно висела, тяжело дыша, а затем посмотрела вниз. Там стояли два вампира-охранника и стреляли в нее из пистолетов.
Девушка беспомощно висела в воздухе, не имея возможности укрыться, а пули свистели вокруг нее. От другого конца фермы ее отделяло добрых двадцать ярдов. Она не успеет добраться туда.
Абигайль набрала в грудь воздух, готовясь совершить прыжок к следующей трубе. Кровососам придется прострелить каждую часть ее тела, прежде чем она отступится. Слишком многое от этого зависело, чтобы она сейчас сдалась, просто чтобы спасти свою шкуру.
Стрельба прекратилась так же неожиданно, как началась. Абигайль взглянула вниз и увидела, как оба вампира взорвались.
— Кинг!
Абигайль никогда и никому еще не была так рада в своей жизни. Охотник на вампиров стоял на верхней ферме, обеспечивая огневое прикрытие.
Ее ангел-хранитель.
Но затем…
Девушка вскрикнула, но было слишком поздно. За спиной у Кинга нарисовалась тень Дэники, дымившейся под действием измельченного серебра.
Вампирша яростно налетела на Кинга, прижимая его к полу.
Кинг боролся с ней, но он был уже измотан, в то время как Дэника была свежа и хотела крови. Человек, даже в лучшей свой форме, — слабый противник для вампира. Абигайль беспомощно наблюдала за их борьбой, видела, как Кинг рывком поднял электронный пистолет, стараясь навести его на Дэнику.
Но вампирша заблокировала его движение, схватила пистолет за ствол и одним плавным движением выдернула обойму из рукояти, рассыпав «солнечных псов» по всему полу.
Ухмыляясь, Дэника отбросила разряженный пистолет в сторону и потянулась к Кингу. Схватив окровавленного охотника на вампиров за воротник, она откинула ему голову и обнажила клыки…
