Глава шестнадцатая

После тоннеля я перестала ходить в сад, потому что не хотела, чтобы Гарри подумал, что я хожу туда повидаться с ним. С тех пор как я начала испытывать какие-то чувства по отношению к Гарри Джейкобу, я уже не была уверена, что смогу держаться нормально и естественно. Даже Эдди мог что-нибудь заметить, и тогда бы он замучил меня до смерти. Я больше не могла контролировать свои чувства и теперь никогда не знала, как себя поведу под их воздействием. Как будто раньше мои чувства к Гарри были простенькой расцветки, а теперь потемнели, стали более красными, а еще — более яркими, и, что бы я ни сказала или ни сделала, это могло получиться ярко-красным. Я попробовала проверить это в школе на Люси.

— Слушай, а что ты думаешь о Гарри Джейкобе? — Я выпалила это в ярко-красных тонах; было очень непросто задать этот вопрос.

— Гарри Джейкоб? — Казалось, Люси ничего не заметила. В некоторых вопросах она весьма толстокожа.

— Ну, знаешь, он друг Эдди.

— Такой кудрявый?

— Ага, он.

Она кивнула и задумалась.

— Я никогда в жизни с ним не общалась. Он ведь стеснительный, да? — изрекла она. — А что? Он тебе нравится?

— Нет. Просто он не такой, как все. Он не придурок. Он хороший.

Она кивнула.

— А кстати, чем он занимается? Просто собирает яблоки?

— Ага.

— Слушай, а Эдди все еще гуляет с Элисон?

— Думаю, да. С ним никогда не поймешь.

— А ты в пятницу идешь на «Звездные войны»? А Эдди пойдет?

— Может быть. Ага.

Показ «Звездных войн» был для Каслмейна большим событием, и именно тогда я снова увидела Гарри. В итоге все получилось так, будто у нас было почти настоящее свидание, и вышло это как-то случайно. Гарри собирался ехать на пикапе своего брата. Он брал с собой Эдди. Эдди сказал, что я могу втиснуться на переднее сиденье между ними. Но потом Элисон Поррит тоже захотела ехать. Поэтому Эдди решил, что он поедет вместе с ней на автобусе, а с Гарри, таким образом, выпадало ехать мне одной.

— Ты не против, Мэнни? — спросил Эдди. — Гарри сказал, что он все равно заберет и отвезет тебя.

— Я не возражаю, — произнесла я со вздохом, будто бы просто делала им одолжение. — Ладно, поеду с Гарри.

Вот как все вышло. Почти что настоящее свидание. Я позволила себе поверить, что все так и есть, и позаботилась о том, чтобы хорошо выглядеть. Я вымыла волосы и даже высушила их феном, потом немного подкрасила губы маминой помадой, поцеловала маленькую салфетку и выбросила ее в мусорное ведерко в ванной. В ванной всегда были раскиданы кусочки гигиенических салфеток со следами маминых поцелуев. Я не знала, почему так нужно делать, но все равно так сделала, потому что мама несравненно лучше меня разбиралась в искусстве ухода за собой. Если и было что-то, чему мама уделяла много внимания, так это тому, чтобы хорошо выглядеть. Она нечасто подметала полы, но она всегда хорошо выглядела.

Когда Гарри приехал, я все еще была в ванной. Поэтому мне пришлось пройти на кухню, где мама и Гарри стояли и грелись у плиты. Я не большой мастер по части эффектного появления.

— Ну, Манон, во что это ты вырядилась! — закричала мама, в отчаянии закатывая глаза. — Ты выглядишь как сирота. Это что, нижнее белье?

Я нахмурилась и посмотрела на Гарри, на котором была куртка, а потом снова на маму. Я постаралась придать голосу твердость.

— Нет, это джемпер, — сказала я. Это был тоненький кремовый джемпер в маленькую дырочку.

— Манон, это корсаж. А где ты его взяла? В магазине белья или на распродаже?

Мама захихикала, как будто это было шуткой, которая должна позабавить Гарри. Но Гарри смотрел в пол. Я приложила тыльную сторону руки к губам и попыталась стереть помаду. Неожиданно я почувствовала, как это было глупо с моей стороны: пытаться выглядеть хорошо. Я хотела уничтожить все вещественные доказательства этой попытки.

— Поедем, Гарри? — Мои щеки пылали, горели, хотелось поскорее убраться с кухни.

— Гарри будет стыдно тебя сопровождать. — Мама отбросила назад волосы. Она повернулась к Гарри и расхохоталась. — Хорошо хоть, она не в стеганом чехле для чайника, да, Гарри? — Хотя Гарри ей и не нравился, она все равно могла себя с ним вести как девчонка, потому что он был почти мужчиной.

— Я считаю, что Мэнни выглядит хорошо в любой одежде, — сказал Гарри.

Он был таким мягким, беззащитным и настоящим, что мне захотелось взять его за руку и уже не отпускать. Но я никогда не смогу этого сделать, особенно на глазах у моей мамы. Больше мне не хотелось говорить ни слова. Больше я не хотела подставляться, я знала: что бы я ни сделала, она тут же это затопчет, как молодой побег, который пробился из земли на свет там, где ему расти не положено. Я взглянула на Гарри в некотором нетерпении.

— Пойдем, — сказала я, и, когда дверь за нами закрылась и мы спустились с крыльца и направились к машине, Гарри коснулся ладонью моей спины. Я не смотрела на него, и он на меня не смотрел.

Вокруг нас в угасающем свете дня кружили с гомоном птицы. Тоненькие деревца склонялись над ручьем и подрагивали от холода, небо сияло темно-сиреневым цветом. Перед тем как сесть в машину, мы оказались так близко друг к другу, что я почувствовала темный теплый запах, исходивший от его шеи, и я подумала тогда, а вдруг я даже однажды выйду замуж за Гарри Джейкоба и мне уже никогда не надо будет стараться выглядеть хорошо.