Глава 25
ТРЕУГОЛЬНИК
Утром Варя поднялась с ощущением разбитости, словно и не спала. Ничто ее не радовало — ни игра лучей на янтарных сводах спальни, ни серворобот Джордж с подносом, ничего.
Вяло потянувшись, Кутейщикова уселась на постели и приняла поднос. Кофе, бутерброд, пульт.
— Кофе недолил… — проворчала девушка.
— Объем поданного вам кофе строго соответствует заданному стандарту, — внушительно ответствовал кибер.
— Соотве-етствует… — передразнила его Варя. — Ничего не соответствует! И сахара мало!
— Прошу уточнить: ощущается ли недостаток сахарозы, глюкозы или фруктозы?
— Да пошел ты! — рассердилась Кутейщикова.
— Куда именно? — хладнокровно осведомился кибер.
Мадемуазель громко застонала, быстро допила кофе и включила СВ. Экран, вделанный в стену, был круглым, чтобы не выбиваться из общего дизайна эмбриодома.
— Фильм? — спросила программа. — Шоу? Новости?
— Новости, — решила Варя. — Как мы крепим оборону, и все такое…
Экран осветился и расцветился, словно проваливаясь вглубь.
— Все орбитальные заводы Земли и Марса, — заговорил диктор мужественным голосом, — полностью загружены. На верфях заложены пятьдесят штурмовых планетарных крейсеров и десять суперкрейсеров, восемь линкоров планетарного подавления, более 600 кораблей иных классов — рейдеров, больших десантных кораблей…
Пошла картинка — на фоне голубой Земли плыл остов среднего крейсера, диска около километра в поперечнике. Тысячи киберсборщиков и эмбриотектов роились между конструкциями, двигаясь словно в ускоренной съемке, — укрепляли каркас, волокли листы обшивки и сращивали их, ставили оборудование. Крейсер рос прямо на глазах, все более принимая внушительную и суровую форму боевого корабля. Люди тоже участвовали в работе, но рядом с подвижными кибермеханизмами инженеры-контролеры и инженеры-сборщики казались ленивыми увальнями.
Потом картинка сменилась, но цвета остались прежними. Только вместо яркой голубизны планеты воссияла пронзительная лазурь антарктических льдов. На обширной каменистой пустоши, между черными водами моря Беллинсгаузена и белыми отрогами ледника, пузырились огромные серебристые купола, связанные трубчатыми галереями.
— На Полярном комбинате заканчивается модернизация, — пояснил диктор проникновенно. — Все 196 заводов-автоматов, входящих в эту систему предприятий, переведены на выпуск армейских пищевых рационов…
Срочное сообщение! Эскадра флагмана Копаныгина, посланная в систему Сириуса А со спецзаданием, приняла бой с ударной группировкой себумов! Прикрывая отход транспортов с сириусянами-тьетами, погибли малый атмосферный крейсер и два эсминца. Планетарному крейсеру «Доннар» под командованием капитана Федосеева удалось сколлапсировать два себумских корабля большой массы покоя, после чего планетарник подвергся атаке со стороны мегадестроера и был сбит. Экипаж погиб… Но флагману Копаныгину удалось уничтожить мегадестроер!
Верховный координатор поздравил флагмана с этой победой. Дамы и господа, почтим память погибших минутой молчания…
Варя вздохнула и только тут поняла, что не дышала. Далеко-далеко заныла сирена, ее тоскливый вой подхватил другой гудок, третий…
Кутейщикова выключила СВ, вскочила и заходила по комнате. Джордж суетливо уворачивался. Она гнала от себя воспоминания о Викторе, упорно продолжала ругать его за. грубость и черствость, яростно противилась желанию близости с этим «Наполеоном», с изменщиком… А тоска не проходила, копилась себе и копилась, травила душу. И — ей стыдно было в этом признаться, даже себе самой! — грубость Виктора, та настойчивость, с которой он ее добивался, волновали и возбуждали. Она томилась по этому «чертовому мачо». Гнала память от себя днем, а ночью ворочалась без сна, всею кожей ощущая пустоту рядом. Пустоту и холод.
И как разобраться в себе, как объяснить свою дурь? Высокими принципами? Так ведь разницы нет, принципиальная ты дура или беспринципная! Все одно — дура…
— Чокнуться можно… — пробормотала Варя и замерла, вдруг поняв, кто ей нужен, кто поймет все эти метания, порывы и разрывы. Дана! Дана Ситтель, коварная дива, соблазнившая Витю! Точно!
Повеселев, Варя быстренько собралась и выбежала во двор. Гумм-на-Взат ходил за роботом, усердно мывшим атомокар, и придирался.
— Гумм! — окликнула Варя варианина. — Вы не подкинете меня в город?
— С удовольствием! — расплылся варианин. — А куда именно?
— К Дане Ситтель! Знаете, где она живет?
— Примерно знаю… — протянул семигуманоид и решительно открыл дверцу автокара. — Садитесь, по дороге уточним!
Варя юркнула на заднее сиденье, Гумм отогнал кибера и занял свое.
— Сейчас… — проговорил он, связываясь с информаторием. — Так… Ага! Мадам Ситтель нет дома, она изволит быть за городом, на даче!
— Это далеко? — спросила Кутейщикова.
— В Лесном поясе! Это Селигер, Ильмень, Ладога, Карельский перешеек… Сейчас, выясним… Вот, Ильмень! Мы заедем на стоянку флаеров, пересядем, и я вас доставлю прямо к Дане на крылечко!
Флаер то плавно скользил над валдайскими холмами, пропуская под собой леса и озера, то резко ускорялся, взвиваясь под облака. И опять снижался, поближе к разноцветным крышам коттеджей, прямым, по линеечке прочерченным автострадам, фермам с квадратами челночных пастбищ и кольцами дойных лабиринтов. Один раз за Тверью под брюхом флаера проплыл бесконечный корпус подбитого себумского крейсера — разломы в диске казались горными ущельями (глубина — два километра до грунта!), земля вокруг была перепахана до скального основания. А потом на горизонте заблистали воды Ильмень-озера, и флаер мягко опустился на посадочную площадку дачного поселка.
Дана встречала их. Увидев эту высокую, стройную девушку с великолепной фигурой, Варя признала ее отменные внешние данные. Она даже сбавила шаг, остановленная ревностью — а не вернуться ли ей? — но гордость пересилила.
— Вы Варя? — спросила Дана, пытаясь согнать холодность с красивого лица.
— А вы — Дана? — вопросом ответила Кутейщикова.
— Будем знакомы, — усмехнулась Ситтель. — Пойдемте в дом…
— Я тут подожду! — крикнул Гумм. — Или лучше схожу искупаюсь!
Варя улыбнулась ему, кивнула и поплелась следом за Даной. Они молчали до самого дома — уютного коттеджика с полупрозрачными стенами из спектрогласа.
В комнатах было тихо, пахло хвоей и увядшей травой. Уютно тикали старинные часы, размеренно покачивая маятником. Лохматый белый кот дрых на подоконнике, развернувшись пузом кверху под лучами солнца.
— Хотите кофе? — тоном любезной хозяйки спросила Дана.
— Спасибо, нет, — ответила Кутейщикова и сразу передумала: — Хотя… Давайте. А сливки есть?
— А как же!
Вскоре на столе появились и сливки, и кофейник, и вазочка с пирожными.
— А потолстеть не боишься? — пробурчала Варя,
— Как потолстею, — энергично высказалась Дана, — так и похудею!
Отпив глоток, она деловито поинтересовалась:
— Ну? И что мы будем делать?
— В смысле? — спросила Кутейщикова, оттягивая время.
— Мы любим одного и того же человека, — терпеливо проговорила Дана. — И у нас только три варианта: либо с ним остаешься ты, либо я. Либо мы обе!
— Либо все трое расходятся… — дополнила Варя список четвертым вариантом.
— Может, и так, — согласилась Дана. — Только вряд ли Витя останется один…
— Тогда появится вариант номер пять, — усмехнулась Варя. — Мало ли красоток…
Шпильку соперница проигнорировала.
— Так какой вариант ты выбираешь? — спросила она.
— Блин-малина! — рассердилась Варя. — Что ты заладила — варианты, варианты! Можно подумать, такие дела решаются по логике! Ты спала с ним?
— Да-а… — сладко потянулась Дана.
Кутейщикова негодующе фыркнула и вдруг неожиданно для себя самой призналась:
— А я — нет… Я вообще никогда ни с кем не была.
— Да?! — поразилась Дана. — А почему?
— Потому что я дура! — разозлилась Варя.
В глазах у нее защипало, слезы обожгли глаза. Варвара заплакала, уронила голову в ладони, плечи ее затряслись. Горючие капли протекали между пальцами и падали на стол.
Дана встала, кривя губы. Подошла к Кутейщиковой, стала гладить ее по плечам, пока не захлюпала сама. Обнявшись, девушки заревели дуэтом.
Когда запасы слезной жидкости иссякли, а вздохи утратили прерывистость, девушки притихли. Посидели, помолчали. Потом Дана встрепенулась.
— Кто-то в гости пожаловал, — привстала она, выглядывая в окно.
— Гумм, наверное, проголодался…
Но это был не Гумм. Дверь резко ушла в стену, и в комнату ворвались четверо в походных комбинезонах, с лучеметами в руках. Все были заросшие и грязные, у одного в спутанных волосах застрял листик.
— Кто из вас Варвара Кутейщикова? — вежливо поинтересовался у оторопевших девушек пришелец с листом в прическе.
— Я, — буркнула Варя. — А вы кто такие, собственно?
— Вы нас обзываете словом «паци», — прояснил ситуацию парень с расцарапанной щекой и повел дулом. — На выход, обе!
— Живо, живо! — прикрикнул тот, что с листом.
Растерянных и испуганных девушек вытолкали во двор и впихнули в багажный отсек глайдера «Медуза». Тип с царапинами на щеке зарастил перепонку и усилил ее — мембрана утратила прозрачность, ее пронизали жилки жесткости. Глайдер мягко повело в сторону, накренило на борт.
Варя, упершись ногами в мягкую стенку, подхватила ойкавшую Дану и пристроила рядом с собой.
— Что все это значит?! — громко зашипела Дана. — Куда нас везут?!
— Узнаем, — буркнула Варя. Ей было страшно, но события последних недель закалили характер. «Пионер, — вспомнилась ей фраза из старого фильма, — всем ребятам пример!»
Глайдер летел недолго. Скоро аппарат заложил вираж и пошел на снижение. Сел. За перепонкой мелькнула тень, мембрана чавкнула и разошлась.
— Выходите! — крикнул давешний тип с листом.
Варя выбралась наружу. Вокруг поднимался дремучий лес — елки, сосны, дубы. Глайдер стоял на круглой поляне, а под деревьями глыбились надувные палатки, сверху на тенты была накинута камуфляжная ткань с мимикридом. Кое-где из тентов торчали босые немытые ноги или обутые — в громадных тупорылых ботинках с налипшей грязью и сухой хвоей. Иные паци сидели, привалясь к надувным стенкам, и чистили оружие, а один из «миротворцев» стоял на карачках перед дымящим костром и раздувал угли, тихо и затейливо ругаясь.
— Добро пожаловать, дорогие дамы! — послышался насмешливый голос.
Варя обернулась и увидела перед собой грузного мужчину в таком же походном комбезе, что и на всех паци, но чисто выбритого, с коротким ежиком седых волос.
— Ба! — с усмешечкой проговорила Дана. — Никак сам Саввин! Варя, познакомься, это бывший зампредседателя Экономического Совета Мира, а ныне главарь шайки предателей и отморозков, именующих себя пацифистами! Салют, команданте!
Надо отдать должное Саввину — он выдержал подобное представление, даже не покривившись.
— Да, — серьезным тоном произнес «главарь», — мы против войны, мы за мир во всех мирах!
— В том числе и на Вескусе? — спокойно спросила Варя.
— А чем себумы хуже нас? — парировал Саввин. — Они такие же носители разума, как и мы. И для них также целью является Синтез Разумов…
— У-у-у… — поморщилась Дана. — Я-то думала, вы просто дурак, а вы не простой — вы полный идиот! И к тому же предатель!
— Вы еще не устали меня обзывать? — терпеливо поинтересовался Саввин.
— Разве она обозвала вас? — усмехнулась Кутейщикова. — Да вас как ни обзови, все мало будет! Миролюбы нашлись! Что ж вы, раз такие хорошие, похитили двух девушек? Не потому ли, что мы обе — подруги вашего главного врага?! Я угадала?
— Догадливая какая… — усмехнулся Саввин. — Да, мы хотим использовать вас в качестве аргумента, когда будем вести переговоры с наглым диктатором. За нами сила, и…
— Если бы за вами была сила, — перебила его Варя, — то вы бы не прятались в лесу!
— А кто сказал, что мы прячемся?! — вознегодовал парень с листком в шевелюре и спросил позволения у старшего: — Можно я ей покажу?
— Покажи, Влад, — кивнул Саввин. — Только не сбегайте далеко, барышня, помните, что подруга ваша — здесь…
— Было бы от кого бегать! — фыркнула Варя.
Влад крепко ухватил ее за руку и повел за собой в лес. Шли они недолго, деревья быстро поредели и расступились. Тропинка вывела Кутейщикову на вершину холма. Далее стелился луг, щетинился лес, между лесом и речкой поднимал этажи городок.
— Вот мы где! — гордо заявил Влад. — Так что ни от кого мы не прячемся!
— В партизаны играете? — усмехнулась Варя. — Че Гевары недоделанные…
— Мы боремся за мир! — торжественно изрек Влад.
— Ваш Саввин борется за власть! — резко возразила Варя. — А вам лишь бы в войнушку поиграть! Игруны, блин! Что, зря вас назвали паци?! Знаешь хоть, почему? Были раньше такие наци, нацисты, они миллионы людей поубивали и замучили!
— Что ты сравниваешь?! — возмутился Влад.
— А чем вы лучше?! Такие же сволочи! Видела я, как вы себумам задницы лизали! Если Виктор вас всех к стенке поставит, я буду только рада! Вони на планете поубавится!
На Влада произвел впечатления заряд ненависти, прозвучавший в словах девушки.
— Я, между прочим, никого к стенке не ставил! — сказал он с силой.
— Да ты хуже! — отбрила его Варя. — Хуже врага! Враг, он честен — вскидывает оружие и стреляет в тебя! В лицо стреляет! А вы гадите исподтишка, стреляете нам в спину, подленько так! И кому от этого польза? Саввину вашему да жабам! Вас же, идиотов, приходится утихомиривать, воевать на два фронта! Ур-роды!
— Да где ты видишь врагов?! — сорвался Влад. — Где эти кровожадные себумы?! Покажи мне!
— Ты что, в самом деле имбецил?! Или у тебя глаз нет, чтобы видеть развалины и трупы? Ты хоть знаешь, сколько людей погибло в одной Москве?! Там сейчас целая энергостанция работает, чтобы тела сжигать в похоронных лучах!
— Это были необходимые жертвы, — забубнил паци.
Варя не слушала его, она смотрела в небо. Ясную лазурь над городком замутили туманные струи, стремительно рвущиеся вниз, закручивающиеся в спирали вокруг полувидимой сферы, колеблемой кружащимся муаром. Порыв горячего ветра пронесся над лесом, над лугом, ударил в лицо сухим, неприятным жаром.
— Жабы твои вернулись! — крикнула Варя. — Беги, виляй хвостиком, м-мразь!
Сфера разогретого воздуха медленно таяла, растягиваясь и опадая, а прибывший корабль, напротив, материализовался, повис громадным шаром над городом. Диаметру в нем было метров восемьсот, шар висел, плавно вращаясь.
— Что встал?!
Себумский малый крейсер замер, и прямо в лицо Варе глянул зрачок боевого поста. Кутейщикова мигом упала и откатилась в глубокую яму. Поверх ямы жахнуло нестерпимым жаром. Затрещав, попадали обугленные деревья. Варя осторожно приподняла голову, выглянула. От Влада не осталось даже пепла, лес горел, как костер, сложенный великанами.
А вдали, у самого горизонта, формировалась еще одна финишная сфера, наливаясь густым фиолетовым цветом. Расплылась и явила второй шаровидный корабль. Малый крейсер открыл огонь — замерцали импульсы лазеров, сбивавшие вертолеты и птеры, не успевшие сесть на полупрозрачные крыши коттеджей. А потом оранжевая струя перегретой плазмы ударила по городу, раскаленной метлой сметая здания. До ушей Вари донесся глухой гул плазменных взрывов.
Кутейщикова бросилась в лес, перепрыгивая горящие стволы, прикрываясь руками от палящего жара. Лагеря паци более не существовало, останки людей были разбросаны среди поваленных деревьев.
— Дана! — завопила Варя. — Даночка!
Неожиданно почерневшая перепонка перевернутой «Медузы» с треском лопнула, и наружу выбралась Дана, перепачканная сажей.
— Дана! — возликовала Кутейщикова.
— Я, — подтвердила Ситтель.
— Бежим!
— Да тут никого не осталось! А этого вонючего команданте ка-ак кинет на глайдер! Так и зажарился…
— Все равно побежали!
И они побежали. За ними увязался чудом выживший паци, невероятно волосатый. Он был без оружия и совершенно деморализован.
— К-как же это? — лепетал он — Это ж мы! А они нас…
— Надо было усерднее жопы лизать! — посоветовала Варя.
А оба малых крейсера лениво барражировали по-над землей и жгли все, что могло гореть. Оранжевыми факелами вспыхивали елки, лопались коттеджи, подпрыгивали, взрываясь, атомокары. Людей с опушки видно не было, но как хомо могли противостоять плазме?
— Где же наши?! — застонала Варя.
— Вон! Вон, смотри!
Кутейщикова оглянулась и увидела, как с неба ниспадают атмосферные крейсера, а из-за горящего леса выплывает рейдер. Раскаленные нити лазеров протянулись к себумским кораблям и погасли. Еще пару раз лучи прошили воздух, вспарывая борт шаровидного крейсера.
— А где же ваши хваленные коллапсары? — ехидно осведомился у Даны паци.
— Ты что? — удивилась Дана. — Совсем дурак?! Ты хоть понимаешь, что такое коллапс над городом?! Да тут такой гамма-всплеск будет, что лучше тогда не мешать себумам — меньше вреда!
А рейдер долбил и долбил борт малого крейсера Тот огрызался, рейдер лавировал, уходя от ударов, выставлял радужные пленки защитных полей. Но вот попадание! Плазменный шнур с крейсера себумов срезал у МАКа полусферу боевого поста — брызнули огненные фонтаны.
— Попал, скотина!
И тут с небес ударило. Лиловый луч пронзил вражеский крейсер. Низ шаровидного корабля вывалился в клубах радужного пламени, и крейсер грузно рухнул на окраину города.
— Это Виктор! — радостно запрыгала Дана, вытягивая руку в небеса. — Это его корабль!
Сверху, расшвыривая бурлящие тучи, опускался гигантский овал линкора «Максимус».
Еще один колоссальный заряд энергии наколол шар второго корабля себумов, и он лопнул, разбрызгивая огонь, грохнулся на землю, распадаясь на части и взрываясь.
«Максимус» завис над городом и опустил на улицы голубые столбы гравилифтов.
— Нам надо туда, — показала Варя на линкор, — к нему!
— Щас… буркнул волосатый и скрылся в лесу. Вскоре из дымной пелены вынырнул глайдер и снизился над опушкой.
— Садитесь, — буркнул паци.
Варя и Дана ничего не стали говорить, чтобы зря не злить ублюдка, и забрались в кабину.
— Хочу перевоспитаться и занять место в общем строю… — криво усмехнулся паци и включил двигатель. Густо засвистев, глайдер скользнул по-над травой и ринулся к городу и линкору.
Аппарат сел на маленькой площади, прямо под брюхом «Максимуса». Площадь была полна народу — люди в форме космопехоты, в деловых костюмах, а то и вовсе в купальных халатах, носились взад-вперед, таскали носилки, подставляли плечо ходячим раненым, гоняли роботов, успокаивали орущих детей, а в сторонку относили мертвые тела. Крик и ор висели над площадью, отражаясь от нависшего ЛПП :
— Олечка! Олечка!
— Помогите, доктор! Пожалуйста!
— Мадам, да я рад бы! Но ему снесло полголовы!
— Ну, пожалуйста-а!
— Гриша! Быстро сюда!
— Два робота медслужбы к дому номер пять!
— Выполняется…
— Рахмет, еще коллоиду!
— Я только что запустил синтезатор!
— А запаса нет?
— Весь вышел! Много ожогов!
— Сейчас пойдет! Тебе сколько?
— Литров десять!
— Айн момент!
— Лю-у-уди! Нужно разобрать обломки! Кто со мной?
Варя пометалась по площади, на каждом шагу погружаясь в чужую боль, и вдруг увидела Виктора с обмотанной белым эластиком головой. Верховный координатор шагал, прислушиваясь к бурно жестикулирующему дежурному администратору города, и хмуро кивал.
— Витя! — закричала Кутейщикова и бросилась наперерез. — Витя!
Дана кинулась следом. Середа оглянулся на зов, заметил девушек, но и виду не подал, что удивлен, видя их вместе. Он приветственно улыбнулся, помахал рукой, и тут ему дорогу преградил волосатый паци.
— Здравствуйте, Координатор, — пробормотал он скороговоркой, — я из паци, но больше не хочу, чтобы меня так звали. Мы… — он обернулся и подозвал парочку сотоварищей покрупнее. — Мы будем ждать вашего решения.
— А вы не ждите, — сухо сказал Середа, — помогайте. Под развалинами еще остались люди, надо их вытащить, и поскорее. Вопросы есть? Вопросов нет.
Повеселевший волосатик ввинтился в толпу, выкрикивая имена соратников.
— Витя! — подлетела к Координатору Варя, хоть и чувствовала, что не время. — Не улетай без меня, ладно?
— Ладно… — выговорил удивленный Середа. — Прости, тут работы — море!
Варя вздохнула, оглянулась и поспешила к раненым — уж чего-чего, а мазать снадобьями и бинтовать она научена…
Поздно вечером городок утих, и только тогда Варя узнала его название — Валдай. Улицы были переполнены атомокарами и глайдерами. «Скорая помощь» понаехала целыми бригадами, аварийщики из ЦАС разобрали все рухнувшие дома, потушили пожары, а космопехота организовала горячее питание бездомным. Профессор Вайнштейн, которого Координатор назначил своим замом в ЭСМ, доставил эмбриомеханические зародыши новых домов, и спецы уже активировали их.
Варя сильно притомилась в роли сестрички милосердия и сейчас еле передвигала ноги. Днище «Максимуса» с землей соединял всего один гравилифт, около него расхаживал важный часовой.
— Вы к кому? — преградил он путь Варе.
— Я к Координатору! — храбро заявила Кутейщикова.
Дозорный подумал-подумал и отошел в сторону: проходи, дескать. Девушка вошла в струящуюся, гудящую голубизну гравилифта и оказалась на нижней палубе.
Дневальный показал ей дорогу, Варя поднялась на лифте, потом пересела в капсулу, добралась до офицерских секторов и постучала в дверь каюты Верховного координатора.
На стук никто не ответил, но дверная перепонка подалась под ее пальцами и лопнула. Варя целую секунду думала, а потом шагнула в каюту. Каюта была невелика — комната и спальня. В комнате стоял стол-пульт с кучей экранов, а за переборкой — откидная кровать. Большая. Двухспальная.
До последней секунды Варя не знала, как ей себя вести, но тут перепонка снова подалась, и в каюту вошла Дана. Кутейщикова выглянула из спального отсека и сказала:
— Привет…
Ситтель. нисколько не удивившись, помахала ей рукой, зарастила перепонку и отправилась в душ.
— Ты уже мылась? — спросила она. — Я прокоптилась, как шашлык!
Она долго плескалась под душем, а Варя все это время сидела на кровати и вздрагивала от корабельных шумов.
Наконец Дана вышла, полотенцем вытирая мокрые волосы. Она была голая, и это Варю почему-то обидело.
— Чего ты ждешь? — удивилась Дана. — Иди мойся! Виктор скоро придет.
— А… как? — растерялась Варя.
— А так! Ладно, ладно, сегодня ты первая!
Ничего окончательно не решив, совершенно запутавшись в переживаниях, Кутейщикова скрылась в душевой кабине. Использовав три водных лимита, она вышла со спокойным сердцем, решив перевалить проблему выбора на плечи Виктора.
Дана уже лежала на кровати, одну руку положив на крутой изгиб бедра, другой подперев голову.
— Ложись, — похлопала Дана по постели. — Я только сейчас поняла, до чего ж устала…
Варя отряхнула волосы и легла, закинув руки за голову и чувствуя, как соски набухают и твердеют.
— Я не знаю, как поступить правильно, — призналась она.
— Думаешь, я знаю? — фыркнула Дана. — Тсс!
Чмокнула перепонка — это вернулся хозяин каюты.
— Жизнь моя! — с чувством произнес Середа. — Иль ты приснилась мне, зараза?
Варя, сдерживая дыхание, слушала, как Виктор раздевается, швыряя вещи в утилизатор, потом полилась вода в душе. Она вздохнула. А вдруг он меня выгонит?! Да нет, с чего бы? Ну, вредная была… Но не наказывать же за это!
Вода в душевой стихла, девушка с замиранием прислушивалась — вот Виктор вытирается… Вот он причесывается перед зеркалом… Идет сюда!
Стук сердца заглушал шаги. В спальню вошел Виктор, голый, мускулистый, с мокрыми, гладко прилизанными волосами. Он резко обернулся, почуяв чье-то присутствие, и растерялся, обнаружив сразу двух прелестниц.
— Привет… — прошептала Варя.
— Приве-ет! — пропела Дана.
— Привет, — сказал Виктор.
Он забрался на кровать, наклонился и поцеловал — сначала Варю, потом Дану. Варвара протянула к нему руки, обняла и прижалась к нему.
Что изменилось? Она не понимала. Почему все стало другим? Ответа не было. Но она и не искала его сейчас — и без того ей было хорошо.
— Я… — выговорил Виктор, задыхаясь. — Люблю тебя!
— Я тоже… — прошептала Кутейщикова, с изумлением понимая, что говорит истинную правду.
