Глава 24,
в которой Олег прибывает на новое место службы
Тулон расположился в славном местечке, занимая западную окраину Ривьеры.
Здесь, на южных берегах, белые скалистые утесы чередовались с золотистыми песчаными пляжами и живописными бухточками-каланками, а дальше от моря тянулись невысокие холмы, гребенчатые от виноградников.
Выше всех поднималась гора Фарон, покрытая гарригами – древними лесами из сосен и кустарника.
Залив у Тулона просто создан для кораблей, и кардинал Ришелье не зря сказывал, что город сей «будет нашим первым военным оплотом на Средиземном море».
Правда, старая гавань Тулона была узковата, и лет за двадцать до описываемых событий ее расширили под чутким руководством Луи ле Ру д’Энфревиля, тогдашнего морского интенданта.
Когда «Ретвизан» вошел в бухту, у пристаней и на рейде стояло несколько десятков кораблей.
Тут была и всякая мореходная мелочь вроде флиботов и паташей, и огромные линейные корабли.
«Руаяль Луи» и «Солейль Руаяль» – трехпалубные громадины по сто десять орудий на каждом.
Неподалеку стоял 82-пушечный «Септр», рядом отражался в воде «Сен-Эспри», вооруженный семидесятью двумя орудиями.
И еще, и еще…
«Фидель», «Санс-Парейль», «Шеваль-Марин», «Фортюн», «Темерер»… У этих по пятьдесят – шестьдесят пушек.
– «Ретвизан» им не чета, – усмехнулся Сухов.
Его место во-он там, у причалов, где скромно притулились малые фрегаты, флейты и пинасы.
Если «Фортюн» или «Ассюр» – каждый при пятидесяти шести пушках – можно было считать крейсерами Флота Леванта, то «Ретвизан» и прочие здешние флейты приближались к рангу эсминца.
Отсюда и разница в тактике. Если большие корабли выстраивались в линию, дабы потрясти неприятеля мощью артиллерийского залпа, то флейты атаковали роем – дивизионом в три – пять судов набрасывались на стопушечный гигант.
Или отгоняли его, как лайки медведя, чтобы не лез куда не надо.
Сторожевая галера «Марешаль» подошла к борту «Ретвизана», и ее командир поинтересовался, за какой надобностью флейт заявился в расположение кораблей Флота Леванта.
Получив ответ, галерщик отвесил поклон Сухову и дал знак аргузину. Шиурма дружно загребла, увлекая «Марешаль».
А «Ретвизан» медленно, влекомый всего несколькими парусами, приблизился к свободному причалу. Портовики живо спустили кранцы и приняли швартовы.
Приехали.
Первым на берег сошел Олег.
В своем любимом черном камзоле с серебряным шитьем и брабантскими кружевами, в шляпе с перьями, он был неотразим.
Нынешнюю моду Сухов недолюбливал, особенно панталоны, да что же делать, коли все так ходят? Тренд, однако.
Скинув обычные ботфорты, он переобулся в туфли с дурацкими пряжками. С дурацкими, да, зато хоть ногам легче.
Олег неторопливо прошелся по пристани, обозревая базу королевского флота.
Вдоль берега тянулись приземистые пакгаузы, канатные мастерские, конторы, кузницы.
Грузчики катили бочки и волокли тележки, доверху нагруженные тюками.
Скрипучие лебедки с усилием перетаскивали на палубы толстые сетки с ядрами. Бочонки с солониной и прочими припасами закатывали по сходням.
Щеголеватые офицеры и матросы, одетые по-крестьянски, выглядели очень деловито, направляясь по исключительно важным делам. Например, горло промочить в ближайшей таверне.
Покрутив головой, Сухов приметил молодого офицера, чье лицо внушало доверие, и подошел к нему, приподнимая шляпу.
– Олегар де Монтиньи, – представился он, – капитан этой славной посудины.
– Анн Илларион де Турвиль, – поклонился его визави, – капитан во-он того красавца!
Тростью он указал на 50-пушечный фрегат «Дюк», едва заметно покачивавшийся на рейде.
– Каким ветром в наших краях, шевалье? – поинтересовался де Турвиль с улыбкой.
– Попутным! – рассмеялся Сухов. – Еще зимой мы били испанцев в Вест-Индии, а нынче, имея на руках королевский патент, полны желания колошматить берберов. Не подскажете ли, кому мне представиться?
– Лейтенант-генералу Дюкену, маркизу дю Буше. Я также имею честь служить под командованием этого способнейшего флотоводца, который не даст спуску и самому де Рюйтеру! Авраам Дюкен давно бы уж вышел в шефы д’эскадрэ, если бы не одно печальное обстоятельство – он гугенот.
– А, стало быть, – подхватил Олег, – все неумехи, но зато верные католики ставят Дюкену подножки.
– Именно! – воскликнул Анн Илларион. – Старине Аврааму по-дружески советовали перекреститься, но в вопросах веры он тверд. Или тут вся загвоздка в упрямстве. Между нами говоря, характер у лейтенант-генерала отвратительнейший!
– Лучше быть под началом ворчуна и зануды, – усмехн улся Сухов, – чем вельможного дурака, только и умеющего что ножкой шаркать.
– Полностью с вами согласен, шевалье! – горячо одобрил де Трувиль. – Постойте… Вы что-то говорили о Вест-Индии…
– Мы там корсарствовали, – ухмыльнулся Олег. – Гоняли испанцев в хвост и в гриву, грабили их и топили.
– О-о! Так и я прошел корсарскую школу! Только мальтийскую. Впрочем, испанцам от нас тоже доставалось. Ну, не буду отрывать вас более, шевалье. Рад был познакомиться! – Дружески пожав руку Сухову, Анн Илларион добавил: – Дюкен, скорее всего, находится на флагмане. Это «Сен-Эспри».
Раскланявшись с де Турвилем, Олег отправился искать плавсредство, готовое доставить его на флагманский корабль.
Он уже присмотрел небольшой гукер «Изольда», готовившийся к отплытию, и хотел было переговорить с командой насчет того, чтобы подбросить его к «Сен-Эспри», когда стоявший неподалеку человек, по виду старый матрос, окликнул его:
– Ищете кого, шевалье?
Сухов внимательно посмотрел на матроса.
Легкая небритость и потрепанная одежда флотского плохо сочетались с правильной речью и хорошими манерами.
Лицо у него выглядело усталым, а горькая складка в уголку рта выдавала человека, привыкшего к неудачам.
– Это ваш гукер? – полюбопытствовал Олег.
– Тут много моего… – неопределенно протянул матрос. – А к чему вам «Изольда»? Для увеселительной прогулки? Мм?
– Мне надо прогуляться к «Сен-Эспри», – усмехнулся Сухов, – представиться начальству.
– О, так вы капита-ан! Офицер пера? Мм?
– Офицер шпаги, с вашего позволения, – холодно поправил флотского Олег. – Хоть у меня в ножнах и палаш, сударь, я с удовольствием доказал бы вам, что умею с ним обращаться. Вот только у меня нет привычки затевать дуэль с безоружным.
– Не горячитесь так, шевалье, – криво усмехнулся матрос. Повернувшись к гукеру, чья немногочисленная команда молча наблюдала за разговором, он крикнул: – Готье! Погоди пока.
– Слушаюсь, ваша светлость! – долетел ответ.
– Ах, вон оно что… – медленно проговорил Сухов. – Уж не с маркизом ли дю Буше я имею честь беседовать?
– Уж, – буркнул флотский и отрекомендовался: – Лейтенант-генерал Дюкен.
Олег подтянулся.
– Олегар де Монтиньи, капитан флейта «Ретвизан», – отчеканил он. – Его величество удостоил меня офицерским патентом, а я выбрал местом службы Флот Леванта.
Дюкен протянул руку, и Сухов вручил ему свой патент и письмо от Луи-Виктора.
– Герцог де Вивонн просил передать вам лично.
Лейтенант-генерал, насупившись, с кислым видом, ознакомился с грамотой за подписью короля, а затем вскрыл письмо.
Лицо его несколько просветлело во время чтения.
– Так, значит, пират… – проворчал Дюкен. – Что ж, меня это устраивает – все эти корсары с флибустьерами, конечно, натуры необузданные, зато они с кораблем на «ты». Позвольте спросить, шевалье, а почему вы избрали именно Тулон?
Олег ухмыльнулся.
– Хочу надрать задницы берберам, господин лейтенант-генерал.
Тут всю ворчливость и занудство маркиза дю Буше как рукой сняло, и он весело расхохотался.
– Тысяча чертей! Мне это нравится! Только учтите, шевалье: берберы – дьявольски коварны, и сила за ними немалая. На море они опаснее испанцев и голландцев вместе взятых!
Сухов тонко улыбнулся.
– Это ничего, мы тоже не пальцем деланные.
– Как-как?! О, это надо запомнить! Что ж, на этом будем считать представление завершенным. Готовьтесь, шевалье! Вам первому сообщаю приятнейшее известие: через три дня выходим в море! Решено навестить Хаджи Хусейн-дея, прозванного Меццоморте и объявившего себя адмиралом пиратов. Надо будет поставить его на место!
– Слушаюсь, господин лейтенант-генерал!
Три дня прошли, но эскадра Дюкена так и не смогла покинуть пределы Тулона – офицеры пера не пустили.
Эти волокитчики повязали лейтенант-генерала массой формальностей и кучей бумаг.
Лишь на пятый день, окончательно рассвирипев и клятвенно пообещав лично килевать всех, от коменданта и ниже, Авраам Дюкен вывел корабли в море.
Эскадра была построена в две колонны – в левой шли большие корабли, следуя в кильватер за флагманом.
Передним мателотом «Сен-Эспри» был «Дюк», за «Дюком» поспешал 46-пушечный «Шеваль-Марин».
Справа рассекали волны четыре корабля поменьше: два флейта, «Ретвизан» и «Галлард», пинас «Хамекон» и 24-пушечный фрегат «Лежер».
Придерживая шляпу на ветру, Олег созерцал строй.
– Красиво идут! – послышался голос Быкова.
Сухов кивнул не оборачиваясь.
– Два лишних дня как дураки простояли, – пробурчал Пончик. – Любой лазутчик давно уже предупредил бы Меццоморте. Угу…
– Ну, если верить рассказам об этом пирате, – проговорил Олег, – бегать от нас он вряд ли станет. Скорей уж сам набросится.
Тут Быков замялся, но всё же задал давно мучавший его вопрос:
– А когда ж до дому, капитан?
Сухов вздохнул.
– Я разговаривал с Турвилем. Он говорит, что командование наметило поход в этом году на Алжир и Тунис. Это самое, скорей всего, двинем к Варварскому берегу летом, осенью погода непредсказуема.
– Летом, значит, – бодро сказал Яр.
– Именно. Обстреляем берег, высадим десант, устроим берберам маленький, но удаленький крестовый поход. А дальше вариантов два – либо мы, под покровом ночи, отходим к западу или востоку от скопления войск, тихонечко высаживаемся и на цыпочках уходим к Крепости ифритов, либо остаемся на месте и опятьтаки ночью высаживаемся. Переодетые, минуем вражий стан и – на юг.
– А что, сами мы не можем этого сделать? Без флота?
– А ты сможешь незаметно приблизиться к берегам Алжира? Подойдем в одиночку к тем местам днем – стопроцентно ввяжемся в сражение. И что ты сделаешь против целой флотилии шебек, фелюг и прочих галер? Нет, в этом случае мы обязательно попадем на берег, но только в кандалах, как рабы. Приблизиться к Варварскому берегу ночью? Понимаешь, у меня тут ни эхолота, ни радара нету. В этом времени только полный идиот высаживается на берег ночью, заранее не осмотревшись, не обнюхавшись, не промерив глубины. Разбиться о рифы или налететь на мель – легче легкого. В крайнем случае подойдем как тати нощные, но не к самой суше. Спустим шлюпку и уже на ней догребем. В этом случае шанс разбиться – пятьдесят на пятьдесят.
– То есть, – хмыкнул Шурка, – если развязать войну, то высадка выйдет безопасней?
– А вот представь себе! Флот потопит или разгонит пиратские корабли – уже плюс. На берегу будет царить столпотворение – пушки, янычары, конница… Пока светло, мы высмотрим местечко для высадки и в темноте выгребем туда. А там, пользуясь суматохой, скроемся.
– Я понял так, – сказал Быков, – что главное – это перетопить всякие шебеки.
– Именно. Пираты – вот главная опасность. И тут без флота – никуда. Нет, конечно, можно и рискнуть. Броситься на прорыв, увертываясь от пуль, с огнем в очах. Глядишь, половине из нас повезет. Вот только не собираюсь я объяснять Гелле или Инге, почему не приволок и не сдал им на руки Понча с Яром. Не терплю женских слез.
– Не терпит он, – буркнул Пончик. – А чего это сразу Гелла? Может, это мне придется объяснять Елене… – По-онч… – затянул Быков.
– Молчу.
Олег вздохнул.
– В том-то и дело, Шурка, что все мы внезапно смерт ны. А я хочу вернуться к своим без потерь среди личного состава. Понял?
– Чего тут не понять… Угу…
Эскадра повернула к востоку и следовала этим курсом до самых Леринских островов, что напротив Лазурного Берега.
На острове побольше размерами, нареченном Сент-Маргерит, сидела крепость Форт Руаяль, а за проливом к югу, на скалистом клочке суши с названием Сент-Оноре, располагался бенедиктинский монастырь.
Здесь к флотилии присоединился флейт «Бьенвеню», и Дюкен, не задерживаясь, повел корабли дальше на юг, мимо берегов Корсики и Сардинии, где постоянно ошивались берберские пираты.
Острова были малолюдные, а множество укромных бухточек подходили и как убежища, и как места для тайных рандеву.
Корсика принадлежала Наияснейшей Генуэзской Республике.
Северную половину Сардинии тоже генуэзцы присвоили, а вот на юг острова наложили лапу испанцы.
Перед отплытием, покидая Леринские острова, лейтенант-генерал собрал капитанов эскадры, дабы обговорить дальнейшие действия. На тот случай, если непогода или неприятель помешает кораблям быть вместе, предлагалось устроить рандеву у острова Галите, что неподалеку от Туниса.
Эскадра Авраама Дюкена, нигде более не задерживаясь, миновала пустынные берега Корсики. За нешироким проливом завиднелась Сардиния.
