Как уже упоминалось, в Одессе – как и в Греции – всё есть. Причём это «всё» часто имеет специфический одесский характер. Все помнят о памятнике «погибшим кораблям» в Севастополе: во время Крымской войны в сентябре 1854-го, затем в феврале и августе 1855-го года в районе Севастополя были затоплены корабли Черноморского флота для создания непреодолимого барьера англо-французской эскадре. В Одессе есть аналогичный памятник – погибшим судам.

Поскольку кораблями по строгим правилам могут называться только парусные и военные плавсредства, понятно, что речь идёт о гражданских объектах. Полное название – «памятник погибшим морякам и судам Черноморского морского пароходства». Суда ЧМП играли громадную роль во время Великой Отечественной войны. С их помощью частично эвакуировалось население Одессы, вывозилось ценное оборудование предприятий. После полного окружения города со стороны суши – эти же суда снабжали Приморскую армию, да и горожан. Потом с их же помощью прошла блестящая операция по эвакуации всей армии со всем её имуществом в Крым.

Ещё тяжелее были условия аналогичной работы этих судов при обороне Севастополя. Мне посчастливилось работать вместе с Николаем Ивановичем Плявиным. Легендарный танкерный капитан, автор хрестоматийных учебников по эксплуатации морского танкера, он неохотно делился военными воспоминаниями. Но походы его судна «Иосиф Сталин» в осаждённый Севастополь с авиационным бензином – невероятный подвиг. Николай Иванович прожил свыше ста лет, жизнь была яркой и насыщенной событиями. Однако, как и для большинства людей его поколения, самое значительное событие – Великая Отечественная война.

Рядом с памятникам погибшим морякам и судам ЧМП стоит перенесённый от здания пароходства памятник 150-летию Черноморского пароходства. Хотя флот понёс громадные потери во время войны, основной удар по пароходству, как уже упоминалось, нанесён в наши дни. Так что комплекс из двух памятников, увы, логичен.

Идём дальше. По кромке обрыва со стороны моря видим фрагмент аркадной стены с башенкой. Стена являлась верхней границей портового карантина, построенного под надзором многократно упоминавшегося инженер-генерала Франца Павловича де Волана. Башня и стена сооружены в 1807-м году и служили для хранения пороха, снимаемого с судов. А теперь очередной вопрос знатоков одесситам: как увековечена память де Волана?

«Внимание! Полный ответ»: бюст де Волану установлен у главного входа в Одесский порт, к нему ведёт Деволановский спуск, И дорога, идущая по порту – как раз под местом, где мы стоим – улица Деволановская. Пароходство растаскано и уничтожено, как единый хозяйствующий субъект. Но порт, по счастью, работает, в чём мы можем убедиться, стоя у Карантинной стены. Работает, и даёт работу – прямо или косвенно – всем одесским членам нашей семьи.

Рядом с Карантинной стеной находилась крепость, которую построили сразу после взятия Одессы. Впрочем, довольно быстро она утратила своё значение и была разобрана. Поскольку официально считается, что крепость сооружалась под руководством Александра Васильевича Суворова, он тоже числится среди «отцов-основателей» города. Улице его имени вернули историческое название – Приморская, переулку – старое название «Сабанский» (мы недавно по нему прошли), но именем генералиссимуса Суворова назван один из четырёх районов Одессы, и самый населённый. Интересно, что ещё один район Одессы назван в честь военного с высоким званием: Малиновский район назван, понятно, в честь Маршала Советского Союза Малиновского. Для справки: оставшиеся два района называются Приморский (понятное дело) и Киевский (тоже понятно).

На въезде в Суворовский район 29-го сентября 2012-го года открыт памятник генералиссимусу. Это копия памятника скульптора – родившегося в Одессе сына английского коммерсанта – Бориса Васильевича Эдуардса (памятник Екатерине Великой изготовлен им же).

Памятник установлен на развилке между проспектом Добровольского и «Южной дорогой». Южная дорога – название на карте. Для одесситов это – дорога Котовского. Дорога эта, безусловно, самая загруженная магистраль, безальтернативный путь для 300 тысяч жителей посёлка Котовского (фамильярно – ПосКота) в город. Если двигаться по дороге за город, то мы приедем в село Гвардейское или, по-старому, Чабанка. Именно здесь героический налётчик-революционер-комбриг (к моменту смерти – комкор) убит при невыясненных до сих пор обстоятельствах 6-го августа 1925-го года. Убийца – Мейер Зайдер – личность достаточно тёмная. Он осуждён на 10 лет, освобождён, не отсидев и трёх лет, но убит тремя кавалеристами, служившими с Котовским. Сами «ликвидаторы» не осуждены. Всё это порождало и порождает множество версий и слухов. По самой масштабной из них, наркомвоенмор М.В. Фрунзе собирался выдвинуть земляка (оба – из Бессарабии) на должность своего заместителя. Этому помешали выстрелы в Чабанке, а затем и сам Михаил Васильевич очень вовремя ушёл в мир иной…

Эти размышления-воспоминания возникли не спонтанно: если погода в ходе экскурсии хорошая (а на другое мы и не рассчитываем) – из парка мы ясно видим весь Одесский залив с посёлком Котовского. Не исключаем, что в морскую подзорную трубу можно увидеть и памятник Суворову.

Следующая остановка – у памятника воину-афганцу («В Одессе всё есть»). Памятник работы скульптора Николая Ивановича Степанова (того же, кто создал композицию «Петя и Гаврик») открыт в 1997-м году, но успел обветшать и восстановлен в 2009-м. Воин с пулемётом сидит на фоне гор и глядит перед собой довольно мрачно…

Прямо по курсу – Аллея Славы и памятник «Неизвестному Матросу». Наша экскурсия превратилась в долгую и подробную прогулку – поездку по Одессе. Вполне возможно, что реально на весь маршрут времени не будет. Но этот объект мы, как водится в путеводителях, обозначаем тремя «звёздочками»: побывать обязательно!

В мире много памятников «Неизвестному Солдату», а вот в Одессе – памятник «Неизвестному Матросу». Монумент работы скульптора Михаила Исааковича Нарузецкого и архитекторов Генриха Владимировича Топуза и Петра Викторовича Томилина торжественно открыт 9-го мая 1960-го года (на семь лет раньше, чем в Москве, с которой Одесса любит негласно посоревноваться). Место выбрано очень удачно: обелиск из красного гранита стоит на площадке над морем, взгляд скользит по простору одесского залива. На ступенях обелиска – лавровый венок, обрамляющий Вечный огонь. Открытое пространство даже скрадывает высоту обелиска: в нём 21 метр – современный девятиэтажный дом. К обелиску идёт Аллея Славы с символическими надгробиями участников обороны Одессы.

Каждый час над Аллеей раздаётся скорбный Реквием композитора Игоря Михайловича Асеева на стихи Роберта Станиславовича Петкевича (по отчиму – Рождественского). Весь комплекс выглядит очень строго, торжественно. Посещение его неизменно производит сильное впечатление на всех гостей города. Приятно отметить, что 10-го апреля – в годовщину освобождения города – и в день Победы Аллея Славы и памятник буквально утопают в цветах и венках. Желающих побывать в этот день здесь так много, что автомобили заполняют улицы в радиусе нескольких кварталов.

Над Аллеей возвышается один из самых престижных одесских новостроев. Его прозвали «Мерседес» – дом трёхлучевой в плане. Так сказать «наш ответ» Центральному парку Нью-Йорка. Конечно, «Мерседес» – не «Дакота», но и парк Шевченко – не Центральный парк. Новострой размещён на территории бывшего военного санатория. Военных санаториев в Одессы было три, не считая санатория КГБ. Почти все одесские санатории постигла судьба, аналогичная судьбе ЧМП. Так что было где строить элитные дома.

Движемся от мемориала и от моря по улице, окружающей парк. Это бывший бульвар Дзержинского (у «Железного Феликса» в Одессе было две улицы – Бульвар Дзержинского и Улица Дзержинского; привычка опытного конспиратора). Бульвару возвращено имя Александра Николаевича Лидерса. Можно заключить и выиграть пари: Лидерс – человек военный. Генерал от инфантерии, то есть генерал армии по нашей современной классификации, Лидерс прожил долгую жизнь и скончался в Одессе в 1874-м году в возрасте 84-х лет. Он участвовал в большинстве войн России, начиная с Русско-турецкой войны 1808–1812-го годов и заканчивая действиями (не вылившимися в прямое столкновение благодаря его виртуозным манёврам) против Австро-Венгерской империи на Дунае во время Крымской войны. Кавалер множества российских орденов, включая орден Андрея Первозванного с алмазными знаками, граф Лидерс заслуженно отмечен именем на карте Одессы.

На первом перекрёстке бульвара поворачиваем налево – снова к морю. Слова из песни «Кудой в Одессе ни пойдёшь, тудою в Одессе выйдешь прямо к морю» – изрядное преувеличение. Но в районе парка Шевченко это – правда. Один квартальчик по безымянному переулку – и мы на улице Черноморской. Слева – консульство Турции. «Русские турков всегда бивали», – говорил генералиссимус Суворов. Но в торговле Турция побила нас «вчистую»: товары турецкие в Одессе конкурируют только с китайскими. Эту победу и ознаменовала передача корпуса санатория Министерства обороны СССР в распоряжение Турецкой республики.

Нечётная сторона улицы Черноморской разрушена оползнем, поэтому из уцелевших домов чётной стороны открывается романтический вид на море. Одно время улица называлась улицей Гефта: Николай Артурович, мог, стоя на ней, смотреть на одесский порт, где его группа вела свою разведывательно-диверсионную деятельность (см. визит в дом по Дерибасовской, 3). Кстати, после возвращения улице Черноморской её старого названия имя Гефта решили оставить в топонимике Одессы. Переулок, ведущий к нефтерайону Одесского порта, переименовали: он носил имя Петренко – снайпера партизанского отряда, базировавшегося в знаменитых одесских катакомбах. Теперь носит имя Николая Гефта. Так сказать, «клин клином…».

Улица описана в одной из любимейших книг одесситов – «Время больших ожиданий» Константина Георгиевича Паустовского. Но мы не заходим в его музей по адресу Черноморская, 6, а идём (или едем) до конца улицы. Поворот направо в Купальный переулок или переулок Веры Инбер. Очередной новострой на месте Одесской книжной фабрики. Короткая справка из Википедии:

«В годы учёбы в Одессе (1889–1895) Лев Троцкий жил и воспитывался в семье своего двоюродного брата (по материнской линии), владельца типографии и научного издательства «Матезис» Моисея Филипповича Шпенцера и его жены Фанни Соломоновны, – родителей поэтессы Веры Инбер».

А в 1929-м – ровно через 40 лет после того, как Троцкий поселился в Купальном переулке (двоюродный брат жил при типографии) – пароход «Ильич» навсегда увозил принудительно высылаемого бывшего наркомвоенмора из Одессы в Турцию. Лев Давыдович мог разглядеть одесский берег и место своего жительства в счастливой юности. Такие причудливые географически-биографические петли рисует судьба.

Дойдём до конца переулка, именовавшегося острословами «вероинберическим» или даже «дерматовероинберическим» в связи с пребыванием – как раз напротив типографии – дермато-венерологического диспансера. Поворот налево к небольшому двухэтажному особнячку. На скромной мраморной табличке надпись «В этом доме родился и до 1876 г. жил русский революционный демократ, один из руководителей Севастопольского восстания 1905 г. Пётр Петрович Шмидт». Вот и ответ для «детей лейтенанта Шмидта».

Теперь немного направо – очередные элитные дома на границе парка. На этот раз – на месте не военного санатория, а военного госпиталя. С другой стороны, логично: армия сокращается, а дома построены очень симпатичные. Объезжаем здание Университета МВД и справа видим один из самых старых одесских домов. Областной глазной госпиталь инвалидов Великой Отечественной войны. Здание использовалось как медучреждение все 200 лет с даты постройки: вид и удобства соответствующие.

Нельзя не повернуть направо за церквушкой. «В Одессе всё есть»: на Базарной, 4 родились сразу два советских писателя – дважды раненный прапорщик Первой мировой войны Валентин Петрович Катаев и его младший брат, военный корреспондент Евгений (Евгений Петров). Евгений Петров погиб 2-го июля 1942-го года – самолёт, на котором он возвращался в Москву из Севастополя, был сбит немецким истребителем над территорией Ростовской области. Кирилл (он сильно картавил, так что переименовался в Константина, но его сын Алексей носит отчество Кириллович) Михайлович Симонов посвятил его гибели одно из лучших своих военных стихотворений.

Для одесситов Петров неразрывно связан с соавтором – Ильфом, поэтому одна из улиц города так и называется – «Ильфа и Петрова».

Возвращаемся назад на улицу Белинского (не военный, очень странно). Широкая улица направо – Большая Арнаутская. Арнаутами в Одессе именовали албанцев. Помните у классиков – «всю контрабанду делают в Одессе на Малой Арнаутской улице»; Малая Арнаутская – следующая по ходу нашего движения.

Долгие годы Большая Арнаутская называлась улицей Чкалова. После гибели легендарного лётчика его именем сгоряча назвали даже Дерибасовскую. Но потом дали его имя широкой улице, на углу которой мы сейчас находимся. Затем она снова стала Большой Арнаутской – именем Валерия Павловича Чкалова собирались назвать улицу в новом районе, но так и не назвали. След Чкалова тем не менее остался: в школе № 90 на первом квартале улицы Чкалова были государственные курсы иностранных языков. В просторечии их называли «Чкаловскими». Теперь это – официальное название. Так что вопрос знатоков – не одесситам: чему обучают на «Чкаловских курсах в Одессе?». Правильный ответ вряд ли будет найден: комбриг не владел иностранными языками.