Глава 34
Урал. Виола
Пока ты говоришь совсем не то, что думаешь, слушаешь совсем не то, во что веришь, и делаешь совсем не то, к чему расположен – то все это время и живешь совсем не ты.
Хань Сян-цзы, китайский философ
– …а ты все такой же, Митенька… – потягиваясь как кошка, она смотрела на курившего у окна генерала и улыбалась.
Все сложилось даже лучше, чем могло бы. Дмитрий понял ее с легкого намека в телефонном разговоре, и результатом явилась вот эта отличная квартира в хорошем жилом комплексе, где никому не придет в голову их искать. При желании можно даже совсем сюда перебраться, если вдруг Гришка что-то заподозрит и начнет предъявлять претензии.
Сейчас, лежа в постели, Виола действительно не жалела ни о чем – Дмитрий являлся для нее как бы продолжением своей сестры, своеобразной заменой Марине. Но, надо быть начеку и случайно не сказать ему о том, что Коваль жива. Ветка хорошо понимала, что не имеет права сделать это.
Генерал докурил и повернулся к ней, тоже улыбаясь:
– Да и ты не изменилась. Как жила-то все это время?
Он вернулся в постель, обнял Ветку и прижал к себе, укрыв плечо одеялом. Виола устроилась щекой на его груди и пробормотала:
– Всего не расскажешь, ты ведь понимаешь, да?
– Расскажи не все.
– Митя… зачем тебе знать?
– Не хочу тебя снова потерять.
Она удивленно заглянула в его лицо и вдруг поняла, что Дмитрий не шутит. На душе заскребли кошки. Впервые в жизни Виола не знала, как поступить. С одной стороны, ей хотелось остаться с ним, махнуть рукой на все и прожить то, что ей отпущено, с этим человеком, устраивавшим ее во всех отношениях. Но с другой… Сын. Да, сын, одиннадцатилетний Алеша, страдающий довольно редким генетическим заболеванием. Сын, которого она никогда не увидит, если посмеет уйти от Григория. Она настолько привязалась к мальчику, что даже помыслить не могла о том, что не будет иметь возможности хотя бы услышать голос по телефону, а Бес именно это ей и пообещал. Так и сказал: «Ты никогда не то что не увидишь – даже голоса не услышишь». И как выбрать между собственным спокойствием и любовью к ребенку?
– Ну что ты замолчала? – спросил Дмитрий, поглаживая ее по голове.
– Если бы я могла тебе все рассказать… – пробормотала она, снова пряча лицо на его груди, – если бы могла… мне стало бы легче, а ты, возможно, помог бы мне…
– Так расскажи.
– Митя… я не хочу нагружать тебя еще и этим.
– А ты попробуй, – невозмутимо предложил генерал, и в его тоне Виола уловила так хорошо знакомые ей нотки Марины.
Но что она ему скажет? Ему – человеку, с которым оказалась в постели спустя несколько лет разлуки? Кто он ей? Старое чувство вспыхнуло? А оно было ли – это чувство? Тогда у нее был довольно бурный роман с его сыном, и как-то совершенно случайно завязались отношения и с ним тоже. Разве любовь бывает такой? И то, что он сейчас говорит – чувствует ли он так на самом деле?
И вдруг Виола решилась. Резким движением сбросив с плеча руку генерала, она села, выпрямив спину, и уставилась в его лицо прозрачными голубыми глазами. От напряжения на висках выступил пот – ей почему-то не хватало сил сломить внутреннее сопротивление генерала, и даже этим он напоминал свою сестру. Но Ветке некуда было отступать – она хотела выяснить все немедленно и уже от этого отталкиваться. В голове созрел один план, но его реализация зависела сейчас от мыслей генерала. Очевидно, ее желание придало сил, и вот уже Дмитрий обмяк, как бывало с Бесом во время таких сеансов.
– Ты сказал мне правду? – журчащим голосом спросила она, и Дмитрий спокойно, хоть и немного вяло, сказал:
– Да. Я не забывал о тебе.
– Ты действительно хочешь, чтобы я была с тобой?
– Да, я этого хочу.
– И ты согласишься помочь мне?
– Я сделаю для тебя все, что смогу.
– Ты поможешь мне забрать сына, – твердо сказала Виола, глядя в глаза Дмитрия, и он медленно кивнул:
– Мы заберем твоего сына.
– Хорошо. Ты будешь делать то, что я тебе скажу, да?
– Да.
– Отлично. А теперь ты очнешься и не будешь помнить своего состояния. Но будешь помнить то, что обещал.
Она резко хлопнула в ладоши перед самым его лицом, и Дмитрий, вздрогнув, потер пальцами переносицу:
– Что-то я себя чувствую неважно…
Ветка уже лежала рядом с ним, положив руку на грудь, и его сердце, до этого бешено колотившееся, начало понемногу приходить в норму.
– Очень жарко, Митенька…
– Да…
– Ты поспи, тебе станет лучше. А я с тобой полежу, – прожурчала она, осторожно поглаживая его по груди.
Через четверть часа генерал спокойно спал, дыша мерно и ровно, а Ветка, чувствуя дрожь во всем теле, осторожно выбралась из постели и ушла в кухню, села там за стол и закурила сигарку. Чем старше становилась ведьма, тем тяжелее проходили подобные сеансы, а работа с сознанием Дмитрия отняла почти все силы: Ветку трясло как в лихорадке, колотилось сердце, перед глазами плыли круги, но в душе она ликовала – все удалось. Все вышло даже лучше, чем она могла представить. Когда Дмитрий проснется, все пойдет так, как нужно ей. Он сделает для нее то, что больше никто не сможет. И тогда она останется с ним, будет ему хорошей женой и найдет наконец-то семью. Она, сын и Дмитрий.
