Году примерно в 90-м тогдашний главный гэбист Крючков пугал Горбачева Дем.Альянсом. Однажды он сообщил даже, что после одного из митингов демократы намерены штурмовать кремлевские стены и уже как будто заготовили металлические кошки и веревочные лестницы. Я тогда очень веселилась, узнав об этом, потому что на стену физически не смогла бы залезть, даже если бы очень и захотела. Ни я, ни покойные Фортунатов с Андроном альпинистами не были. Да и Кремль нам тогда совсем не был нужен…

А теперь, представьте, стал нужен.

Однако лезть на стену не понадобилось.

Все было действительно до смешного просто. Не доезжая немного до Боровицких ворот, экс-президент объяснил нам все, и я пожалела, что в 90-м его не было среди наших в ДА. На Боровицкие ворота всегда ставили самое свежее деревенское пополнение. Это была давняя кремлевская традиция, возникшая, по слухам, еще во времена Сталина. Тогда как раз впервые здоровенных голубоглазых парнишек из-под Костромы или из-под Иркутска стали отбирать по росту в кремлевский полк. Уже в последние годы Боровицкие ворота стали таким же историческим местом, как и Тверская. Здесь несли службу лейб-гренадеры, одетые в опереточные мундиры. Как мне объяснил наш бывший президент, туда специально ставили мощных, но не шибко умных парней. Чтобы не развратить их цивилизацией, газет им не давали, радио они не слушали, а из книг им выделяли только исторические романы, чтобы они вживались в образ. Если верить рассказу нашего экса, большинство внутрикремлевских анекдотов было связано как раз с этими гвардейцами. Службу они несли самоотверженно и все бы легли костьми, решись кто-нибудь с боем прорываться через их заграждения.

Но обмануть их было можно.

В 22.15, сразу после смены караула, Макс Лаптев остановил нашу машину перед воротами, деловитой походкой подошел к двери дежурки и постучал в застекленное окошечко.

Оттуда немедленно выпрыгнула пара гренадеров с автоматами Калашникова наперевес. Я почему-то сразу вспомнила статью про фильм «Тихий Дон», которую я прочла утром в газете Витюши Морозова. И решила, что лейб-гренадеры с автоматами выглядят ничуть не слабее, чем донские казаки с винтовками М-16.

– Стой, кто идет? – синхронно сказала парочка, держа автоматы на изготовку. Тренировали их, наверное, отменно, потому что дуэт получился необычайно слаженным.

– Свои, свои, – успокоил милиционер Макс и сунул под нос гвардейцам сразу несколько желтых карточек-пропусков.

Гвардейцы стали несколько менее подозрительными. Из окна машины я наблюдала, как они забросили свои автоматы за плечи и начали совещаться.

– Мы сначала доложим, – сказал наконец один. – Про вашу машину нам ничего не сообщали.

– Может, вы шпионы, – произнес второй.

– А пропуска подделаны, – добавил первый.

– И в машине взрывчатка, – сказали они хором. Дуэт снова прозвучал отменно. Видимо, в случае появления неизвестной машины у них уже были какие-то инструкции.

– Ребята, да вы что, с ума сошли?! – сказал, повысив голос, Макс. – Хотите, чтобы вас завтра вышибли отсюда? Мы же ПРЕЗИДЕНТА везем!!

Гвардейцы тут же схватили свои автоматы и снова их взяли на изготовку.

– Врешь! – сказал первый. – Президент проехал давно в Кремль. Нам сообщили.

– Через Спасские ворота, – сказал второй. Как мне показалось, немного обиженно. – Он через Спасские ездит и ездит. А через наши – никогда.

Максим произнес сурово:

– Можем и сейчас проехать через Спасские. Но тогда вы пеняйте на себя!

При этих словах дверь нашей машины щелкнула. Лейб-гренадеры мгновенно наставили на наш «БМВ» свои стволы, готовясь поразить супостата или умереть. Вместо супостата из авто с грацией заправского адъютанта выпорхнул Полковников и распахнул противоположную дверцу машины.

Только бы не сорвалось, подумала я. Господи, я в тебя не верю, но все же пошли сейчас Лере Старосельской удачи! Сейчас наступала самая опасная фаза нашего плана. Господи, сделай так, чтобы эти парни оказались простыми деревенскими пентюхами.

Из машины вышел Президент. Естественно, бывший. Не узнать его стражи ворот просто не могли. Расчет был на то, что старого президента за шесть лет все видели неоднократно, а новый за три месяца еще не успел толком примелькаться. Тем более, если стражи ворот только что из деревни, где в тонкостях политической ситуации разбираются плохо.

– Здорово, орлы! – важно произнес экс-президент. – Не узнаете меня, что ли? А, гвардейцы?

Парочка дружно взяла на караул своими автоматами. Все, что они делали синхронно, получалось у них слаженно и красиво.

– Здра! Жла! Гдин! Пдент! – автоматически выкрикнули они.

Экс-президент нагло потрепал по щеке крайнего гвардейца.

– Молодцы! – сказал он торжественно. – Благодарю за службу. А теперь пропустите эту машину. Они со мной.

Один из стражей мигом сорвался с места, нырнул в дежурку и завозился там. Скоро створки ворот начали медленно открываться.

Второй страж ел глазами экс-президента. Фонарь над дежуркой освещал его честную физиономию, и я видела, как на этой физиономии верноподданнические чувства борются с деревенской сметкой. Победила все-таки осторожность.

– Господин президент! – неуверенно, сам пугаясь своих слов, обратился он. – Но ведь нам сообщили, что вы уже в Кремле. Уже с двадцати часов сорока пяти минут московского времени.

– Как же я в Кремле, – рассудительно произнес наш хитрый экс, – когда я вот стою перед тобой. Можешь меня потрогать.

– А кто же тогда в Кремле? – тупо спросил страж.

– Не знаю, – пожал плечами наш бывший. – Вот приеду, проверю.

– Ага! – понял страж. – Значится, теперь два президента? Правильно я рассуждаю?

– Правильно, – задумчиво ответил экс, садясь в машину. – А два всегда лучше, чем один.

Этот простой аргумент и решил все дело. Страж снова взял на караул, и наш «БМВ» медленно, как и подобает машине президента, въехал в Кремль. Ворота за нами закрылись. Так или иначе, отступать было некуда. Оставалось только двигаться вперед.

– Куда теперь? – спросил Максим напряженно. Он еще тоже не отошел, кажется, от пережитого волнения. Эти опереточные воины, заподозри они неладное, расстреляли бы наше авто строго по уставу и даже отпуск бы за нас смогли получить – съездить в родную деревню. Все-таки славно, что на нашей стороне человек, который знает эти места. И которого, кстати, самого знают в этих местах.

– Прямо, потом чуть вправо и снова прямо, – произнес бывший. – А потом нам придется идти пешком. Есть тут такой переход, которым я иногда пользовался, когда хотел сократить расстояние.

– А как мы туда попадем? – осведомился Полковников, прижимая к груди свою верную сумочку с камерой.

– Там электроника, но очень простая, – рассеянно сказал бывший президент. – Опознаватель знает отпечаток большого пальца президента.

– Да, но… – начал было Аркадий.

– Не продолжайте, понял, – хмыкнул экс. – Я знаю, что отпечаток сменили сразу после того, как в Кремль въехал ОН. Но ведь отпечаток, а не весь механизм… Я знаю, в каком месте надо стукнуть по коробке опознавателя, чтобы он сработал напрямую, – объяснил наш бывший.

– М-да, – только и сказала я.

Машина остановилась, и мы вышли. Двор освещался, но не слишком ярко. Однако наша группа могла быть видна как на ладони.

– Это здесь, – показал экс-президент. – Шагов двести направо.

Где-то за углом послышался близкий шум. Судя по звуку, бежало человек двадцать, возбужденно переговариваясь. Мне даже показалось, что я слышу клацанье затворов. Видимо, до стража Боровицких ворот наконец дошло, что два президента в одном Кремле – явное нарушение устава, и он поднял тревогу.

– Не успели… – с досадой прошептал экс-президент и, быстро оглядевшись, поманил нас рукой: – Давайте сюда!

Мы нырнули в какое-то подвальное помещение и притворили за собой тяжелую кованую дверь.

– Что тут такое? – шепотом спросила я бывшего.

– Не знаю, – честно ответил он. – Я здесь и не был никогда. Знаю только, что тут то ли склад, то ли смотритель курантов.

Полковников чертыхнулся. В суматохе он выронил на пол свою сумочку и сейчас, как я поняла, опустился на пол и принялся искать ее ощупью.

Дзен-н-нь!

Полковников что-то свалил или перевернул. По звуку это что-то напоминало Царь-колокол. Тотчас же в темноте возникла полоска света, которая все увеличивалась, и я поняла, что это открыли какую-то внутреннюю дверь.

– Кто здесь? – спросил старческий голос. – Отвечайте или я буду стрелять.

– Лучше не стреляйте, – сказала я. – Терпеть не могу, когда в меня стреляют.

– Можно подумать, что я очень люблю стрелять по живым людям! – обиделся голос и пригласил нас: – Заходите сюда. А то вы мне тут все расколотите…