Глава 15
У Максима дела продвигались неплохо. По мере того как Максим путешествовал по Сети, переданный ему на разработку объект раскрывался перед ним то с одной, то с другой стороны. И все эти стороны были одинаково пугающими.
И наконец, откинувшись на спинку кресла, молодой человек вздохнул:
– Как же мы сразу не сообразили-то, кто за всем этим может стоять? Вот мы тоже!..
Но вычислить подозреваемого – это была лишь половина дела. А вот определить его нынешнее местонахождение было куда важней. Другими словами, Максим теперь знал, что за человек мог желать смерти Климу, мог даже эту смерть сильно приблизить, но вот где в данный момент скрывается этот человек, Максим не знал. В этом у него по-прежнему не было никаких подвижек.
Однако Лисица, выслушав его, заявил, что волноваться совершенно не о чем. Очень скоро к ним пожалует человек, который лучше других осведомлен в этом вопросе.
– Карина трясется, словно осиновый лист. По ее словам, этот страшный человек – Древоточец – обещал прибыть на свидание с ней, она ждет его приезда буквально с минуты на минуту.
– А почему она его так боится?
– Скажи по совести, ты бы на ее месте не боялся? Послужной список у этого бандита более чем впечатляющий.
Максим не знал, что ему ответить. С Древоточцем он лично знаком не был, но, по отзывам других людей, вещи этот старый бандит творил страшные. Нанять на работу такого типа мог только самый отчаянный человек. Но сам Максим его не боялся, он боялся лишь одного – что этот человек сделает непоправимое. Впрочем, если он едет сюда, значит, Роксане он в данный момент не угрожает.
Все в доме понимали: Древоточец ни за что и ни под каким видом не должен был уйти. Ловушка была расставлена, и Древоточец должен был угодить в нее вместе со всеми сопровождающими его людьми. Впрочем, Карина сказала, что Древоточец редко приезжает с многочисленной охраной. Обычно с ним бывает один, реже два или три человека. Так что и в этот раз, когда из подъехавшей черной машины вышли три темные фигуры, никто не удивился.
Древоточец шел впереди, его можно было отличить по невысокому росту и коренастому телосложению. Короткие кривые ноги и руки, спускающиеся почти до колен. Жуткий и опасный тип. У всех, включая Максима, который еще недавно храбрился, побежали мурашки по телу.
– Держитесь, – шепнул кто-то. – Человек он бывалый, сопротивляться будет отчаянно.
Так и случилось – едва поняв, что в доме засада, Древоточец вступил в бой. Несмотря на то что на него навалились сразу три крупных мужчины, он расшвырял их всех в разные стороны, словно котят. Вид у него был дикий, глаза бешено вращались, а на губах выступила пена.
Карина, которая открывала дверь и теперь притаилась в углу, не имея возможности удрать, неожиданно вскрикнула:
– Да он бесноватый!
Это словечко как нельзя лучше обрисовывало ситуацию. Подступиться к Древоточцу было невозможно. Нападавшие могли лишь своими наскоками не позволить ему взять в руки оружие. Но и с голыми руками Древоточец был неодолим.
А вот его сопровождающие сдались быстро, они подобной ярости не демонстрировали. Но и оставшись один, Древоточец сумел продержаться еще несколько минут. И что это были за страшные минуты! Вспоминая задержание Древоточца, Максим и сам не мог толком объяснить, как им удалось его скрутить. Древоточца успели повалить в тот миг, когда он уже извлек из-за пазухи гранату и пытался выдернуть из нее чеку. В самую последнюю минуту Максим буквально зубами впился в его запястье и дал себе клятву, что зубов не разожмет, даже если Древоточец проломит ему голову. Так мертвый и будет висеть.
С таким грузом на правой руке одной левой старый бандит не мог сражаться с оперативниками. И с воем, словно дикий зверь, он свалился на пол, совершенно скрывшись под грудой тел. Но и поверженный, он продолжал сопротивляться. И прошло еще несколько минут, прежде чем оперативникам удалось застегнуть на нем наручники, которых они надели не одну пару, а целых три.
– Так-то надежнее будет, – заявил Лисица, когда на запястьях бандита защелкнулись очередные браслеты.
Но Древоточец, казалось, и не думал паниковать. Напротив, морда у него была хоть и расплывшаяся от полученных ударов, но все равно самодовольная.
– И чего? – сплевывая изо рта кровь, спросил он. – Думаете, победили?
– Разве нет?
– У нас заложники. Забыли? Гипнотизер и девчонка. Или вы хотите посмотреть, как мои ребята будут с нее мясо ломтик за ломтиком снимать? Такое зрелище не скоро забываешь. Особенно если по сердцу тебе девка.
Максиму показалось, что Древоточец при этих словах как-то по-особенному взглянул на него, словно бы знал о тех чувствах, которые испытывает Максим к пленнице. Лисица тоже заметил этот взгляд и нахмурился. Карина предупреждала его о том, что Древоточец обладает каким-то необыкновенным сверхчутьем, которое позволяет ему предугадывать опасность и вообще знать многое из того, чего он знать вроде бы не должен.
И сейчас, наблюдая за ним, Лисица думал, что человек этот был в своем роде незаурядной личностью. Опасной, да, но еще и незаурядной. И, внимательно глядя на валяющегося на полу Древоточца, он подбирал для него сравнение. Дикий зверь, голодный волк, одинокий матерый хищник. И с невольным уважением Лисица подумал о том человеке, которому служил этот дикий зверь. Каков же должен быть характер Босса, если тому удалось почти приручить или, во всяком случае, заставить этого старого хищника слушаться своих приказов.
– Вот что я тебе скажу, а ты послушаешь. Ничего вы девчонке не сделаете. Ни ты, ни твои дружки.
– С чего это ты так уверен?
Лисица медлил с ответом. Он и сам не мог сказать, почему уверен, что с девчонкой все будет хорошо. Но не у одного Древоточца была развита «чуйка», имелась она и у Лисицы.
И он просто сказал:
– Руки у вас насчет Роксанки коротки.
Древоточец оскалился.
– А это мы еще посмотрим, чья возьмет.
– Мы ведь знаем, на кого ты работаешь. Знаем, кто скрывается за личиной Босса. И знаем, как можно найти этого человека.
– Знаете, так ищите.
Лисица нахмурился. На поиски могло уйти много времени. Слишком много, если учитывать, что девчонка сейчас находится в руках преступников.
– То, что вы задумали с Боссом, у вас все равно не выйдет. Из страны вам не уехать. Пограничники нами уже оповещены, так что ничего не получится.
Древоточец взглянул на него уже без прежней издевки. Видимо, тот факт, что посторонние знали об их планах эвакуации, его неприятно поразил.
– К чему ты мне это говоришь? – спросил он у Лисицы.
– Предлагаю тебе сделку.
Лисице и самому было противно произносить эти слова в адрес Древоточца. О какой сделке может идти речь с таким человеком? Но ради спасения девчонки он готов был переступить через собственные принципы. Что принципы, жизнь человеческая дороже.
– Ты сдаешь нам Босса, рассказываешь, где его можно найти и как сделать это быстрее, а мы…
Лисица задумался, что бы ему пообещать Древоточцу. Исполнять обещанное он не собирался, но что-то пообещать было нужно.
– А мы отпускаем тебя на свободу, – сказал он наконец.
– Ого! – хмыкнул бандит. – Что-то не верю я в такие обещания. Но у меня к тебе есть свое предложение.
– Слушаю.
– Ты снимаешь с меня браслеты, отпускаешь моих ребят. А я провожаю тебя и твоих ребят к Боссу.
– Лично?
– Да.
– По-иному никак?
– Нет.
И, видя, что Лисица колеблется, бандит добавил:
– Решайся. Еще немного, и будет поздно. Счет идет уже не на часы, а на минуты. Боссу девчонка больше не нужна. А от людей, которые не нужны, избавляться всегда легче. Так что медлить там не будут.
Древоточец блефовал, и чутье подсказывало Лисице, что враг что-то темнит, но иного выхода не было, надо было принимать предложение.
Чтобы потянуть время и собраться с мыслями, Лисица спросил у бандита:
– Вроде, как я посмотрю, собирался тут основательно все подчистить? Планировал избавиться не только от пленных и Селестины, но и от Карины и ее девчонок? Что, смотришь? Думал, что мы не найдем в твоей машине и взрывчатку, и запалы? Там хватит, чтобы сровнять этот дом с землей вместе со всеми его обитателями.
– Это не мое.
– Машина твоя, а что в ней не твое? Как же так?
– Это просто так… нашел… сдать собирался.
– И сюда ехал, потому что рассчитывал, что мы как раз тут и будем?
– Ну да.
Бандит не скрывал издевки. Он явно считал, что ему все сойдет с рук. И эта его уверенность здорово нервировала сотрудников и особенно Максима. При мысли, что этот гад уже мог причинить Роксане какой-то вред, у парня темнело в глазах и начинало звенеть в ушах. И в душе у него поднималась такая ненависть к этому человеку, что, казалось, ее одной должно было хватить на то, чтобы испепелить его в прах.
– Ладно, я согласен, – произнес Лисица. – Но когда бандит напомнил про браслеты, отрезал: – Наручники мы с тебя снимем лишь после того, как доставишь нас к Боссу.
Не все в группе были согласны с решением командира.
– Ты уверен, что мы имеем право так рисковать? Мы ведь не знаем полного состава их банды. Проститутки видели пятерых, считая вместе с Глебом, Босс – шестой, но что, если их больше? Что, если их банда окажется слишком многочисленной, чтобы мы справились своими силами? Пусть нас сейчас и семеро, но бандиты будут сопротивляться на своей территории, где им каждый закоулок знаком. И у них в руках заложники.
– Уверен, что на это они и рассчитывают, – кивнул головой Лисица. – Неспроста же этот гад держится с нами столь уверенно. Он думает, что нас слишком мало, чтобы справиться с его людьми в хорошо знакомой им обстановке. И в то же время понимает – дожидаться подкрепления мы не станем. Он неспроста нас так торопит, шантажируя тем, что иначе его люди примутся убивать невиновных заложников. Он хочет, чтобы мы поехали с ним и угодили в западню.
– И как же мы поступим?
– Как? Будто бы у нас есть другой выход. Поедем, конечно!
И стоило Лисице произнести эту фразу, как всем остальным сразу же стало предельно ясно, что другого расклада у них и быть не может, а иначе никакие они не офицеры. Чтобы достойно служить России-матушке, надо быть не просто храбрым человеком, но еще и немного безумным.
Пока офицеры планировали свое наступление, Роксана и Степан Ефимович прилагали все имеющиеся у них силы и всю отпущенную им природой осторожность, чтобы обеспечить собственное отступление. После того как они наспех перевязали Глеба и оставили его одного дожидаться лучших времен или умирать, это как уж получится, они покинули относительно безопасную спальню и вышли в коридор, в котором в любую минуту мог появиться кто-то из бандитов или даже сам их таинственный Босс.
Тесный контакт с этими личностями в планы друзей не входил, поэтому они старались двигаться бесшумно и остаться незамеченными как можно дольше, желательно до тех пор, пока не покинут опасную территорию. Но, достигнув лестницы, они заспорили. Роксана считала, что надо идти вниз, там спасение. А вот Степан Ефимович парадоксальным образом ратовал за движение наверх.
– Но почему… почему наверх? – допытывалась у него Роксана в тоске. – Ведь нам надо вниз! Там свобода!
– Ты так думаешь, и бандиты тоже так думают. Значит, и караулы свои они расставят именно там.
– Но что толку карабкаться наверх? Крыльев у нас нет. Рано или поздно нам придется остановиться. И тогда бандиты просто возьмут нас там измором.
– Все равно нам надо наверх, – упрямился Степан Ефимович. – У меня есть план, как мы сможем удрать от них.
Что же, против плана Роксана возражать не посмела. У нее самой не было даже намеков на какой-либо план. Ей просто до чертиков хотелось поскорее унести ноги из этого жуткого места, но назвать эту идею планом, конечно же, было нельзя.
Они стали карабкаться наверх. И постепенно Степан Ефимович раскрыл ей часть своей задумки.
– Пока я дожидался твоего появления, у меня было много времени и очень мало дел. Так что я пошарил в несгораемом шкафу, который остался тут от прежних владельцев этого помещения. В нем была куча пыльных бумаг, теперь уже никому точно не нужных. Но среди них я нашел там кое-что интересное для нас.
– Что же?
– План эвакуации персонала из здания в случае возникновения пожара или другой нештатной ситуации. И знаешь, что я там увидел?
– Что?
– На территории завода находится два равнозначных объекта, обозначенных на плане как «Цех 1» и «Цех 1 а». Не знаю, что там в этих цехах производили, отчего такая секретность, но между ними имеется несколько переходов. На первом, втором и, возможно, даже третьем этажах эти проходы могут быть перекрыты бандитами. На четвертом прохода нет вовсе, не знаю почему, этот вопрос не ко мне, а к проектировщику этого здания. Но зато на пятом и последнем этаже есть проход, которым мы при определенной удаче сможем воспользоваться. Такой вот план.
– А соседнее здание бандиты не охраняют?
– Я немного побеседовал с тем любезнейшим молодым человеком, который заглянул к нам. Так вот, перед тем как погрузиться в крепкий здоровый сон, он рассказал мне, что соседнее здание ими уже не контролируется. Вроде как там недавно появились свои хозяева.
Роксана почувствовала, как при этих словах гипнотизера ее сердце сделало толчок. Совсем рядом в соседнем здании есть нормальные люди? Они могут им помочь?
Но все оказалось не столь радужно, хотя и лучше, чем можно было ожидать.
– В соседнем здании расположилось какое-то «ООО», нынешние владельцы которого то ли еще сами не придумали, как будут использовать бывшие заводские помещения, то ли ждут финансирования. Так что восстановительные работы пока что не ведутся, и, кроме сторожа, там никого нет. Однако соваться туда лишний раз бандиты все равно избегают. А пятый этаж они не контролируют вовсе, потому что он почти разрушен. Крыши нет, а где есть, то лучше бы ее не было, потому что местами она проваливается, причем гнилые балки и куски бетона норовят упасть точнехонько на головы бандитов. И у них уже так погибло два человека, после чего они и решили спуститься пониже.
– Значит, наверху никого из них нет?
– И мы с тобой этим их просчетом, как ты сама понимаешь, просто обязаны сейчас воспользоваться.
На этом обсуждение закончилось. Роксана больше не возражала против выбранного ее спутником пути, и они принялись подниматься наверх. Идти приходилось осторожно. И дело тут было даже не в бандитах, которые могли устроить засаду где-нибудь вдоль лестницы, сам путь наверх был опасен. То и дело попадались обломки бывших стен, из которых то ли сами выпали, то ли были нарочно выломаны куски бетона. Под ногами также валялась и ржавая арматура, о которую впотьмах было легко споткнуться. Почти всюду отсутствовали лестничные перила, и брести приходилось поближе к стенке, но так, чтобы не наткнуться на торчащие из нее железные штыри.
Роксана тосковала. Если сейчас так трудно, что там будет впереди? Но когда они оказались под самой крышей, неожиданно стало легче. Крыша тут и впрямь во многих местах была дырявой, но благодаря дырам сюда попадал лунный свет, и можно было хотя бы видеть, что находится под ногами.
Они прошли дальше, светя под ноги в помощь луне еще и фонариком, который Степан Ефимович позаимствовал у побежденного гипнозом охранника. Роксана боялась, как бы свет фонаря не выдал их, но потом успокоилась. Вокруг было спокойно, даже не верилось, что где-то неподалеку окопались бандиты. Роксане даже захотелось поверить, что им вот так и удастся легко и просто сбежать от Глеба, его таинственного Босса и остальных. Степан Ефимович тоже приободрился, начал насвистывать какой-то мотивчик. Но вскоре их счастье закончилось вместе с полом, который неожиданно обрывался и уходил далеко вниз.
– Вот почему тут не выставлен караул, – произнесла Роксана, глядя на зияющий провал у себя под ногами, который уходил вниз так далеко, что слабый луч фонарика даже не мог осветить его до дна.
Они растерянно смотрели на дыру и понимали, что если будут продолжать стоять, то окажутся в ловушке. Рано или поздно бандиты обнаружат их исчезновение, начнут искать, проверят свои караулы и поймут, что из развалин корпуса гипнотизер и девчонка не выходили.
– И тогда, что мне кажется вполне возможным, кто-то умный у них смекнет, куда мы с тобой направились.
Конечно, смекнут! А сами не сообразят, Древоточец им подскажет, что поискать стоит наверху. Ведь в «доме отдыха» Роксана точно так же удирала через крышу.
Роксана посмотрела на дыру. Темный провал пугал ее своими неровными очертаниями. Провалился пол не весь целиком, видимо, сначала кем-то была выдолблена дыра, потом она стала расширяться уже самостоятельно и ныне достигла внушительных размеров.
– По краю еще можно пройти.
Степан Ефимович посветил фонариком, и Роксана вздрогнула. Кромка сохранившегося пола, по которой предлагалось ей пройти, была не шире полуметра. Проходила она над пропастью высотой добрых шесть метров, на дне которой валялось камней побольше, чем в иной каменоломне. Упасть на такие – это верная смерть. Да и сама уцелевшая кромка выглядела крайне ненадежно. И все же Степан Ефимович считал, что иного выхода у них нет.
– Надо рискнуть.
И, вручив фонарик Роксане, сказал:
– Посвети мне. Хочу, чтобы у меня руки были свободны, буду держаться ими за стену.
– Давайте я пойду первой.
– Нет. Я тяжелее тебя. Если пройду я, пройдешь и ты за мной следом.
И, сказав это, он снова велел ей светить, а сам перекрестился, прошептал что-то, чего Роксана не разобрала, лишь услышала несколько слов, позволивших ей считать, что гипнотизер молится. А затем, глубоко вздохнув, Степан Ефимович ступил на опасную кромку. Ну а Роксана принялась светить фонариком, следя за тем, чтобы луч не сбивался и позволял Степану Ефимовичу видеть, куда он ставит ногу.
Сначала казалось, что дела у Степана Ефимовича идут неплохо. Он сделал уже полтора десятка шагов, и вроде бы все было ничего. Он старался двигаться боком, спиной прижимался вплотную к стене, так что до провала оставалось еще много места. Пол вдоль стен тоже был прочнее, чем в центре. Так что двигался Степан Ефимович все уверенней и уверенней, но затем случилось несчастье.
Роксане уже давно казалось, что фонарик у нее в руках светит все слабей и слабей. Девушка утешала саму себя, говоря, что это ей только кажется. Но нет, это ей не казалось.
– Что там со светом? – послышался голос Степана Ефимовича. – Я почти ничего не вижу.
Роксана потрясла фонарем, который вроде как одумался и начал светить ярче. Но затем случилось и вовсе ужасное. Мигнув несколько раз, фонарик погас совсем. В растерянности стояли они вдвоем, разделенные непроглядным мраком. Роксана застыла на краю пропасти, Степан Ефимович где-то посредине над ней. И что ему было делать? Роксана даже не представляла. Не знал этого и Степан Ефимович.
Затем откуда-то из темноты раздался его голос:
– Деточка… Я буду пробираться дальше.
– Степан Ефимович, это опасно! Вы же не знаете, что там дальше. Вы не видите дороги!
– Ничего. Я осторожно.
Роксана была в отчаянии, хотя и понимала, что гипнотизер прав. Вернуться назад было бы проигрышем. Путь вперед давал хоть какой-то шанс. Дорого бы сейчас дала Роксана за возможность осветить путь своему спутнику. Но что она могла поделать, если фонарик сдох, а свет от луны остался в других помещениях, где в нем не было никакой особой надобности, так как там пол был относительно ровный. А тут, где свет нужней всего, крыша и потолок, как назло, были целы.
Степан Ефимович еще немного постоял, а потом произнес:
– Ну все… я пошел.
Роксана затаила дыхание. Она не знала, как далеко предстояло идти Степану Ефимовичу. Девушка лишь слышала, как иногда под его ногами срываются вниз камешки, и молилась, чтобы этот звук никто не услышал. Но затем произошла настоящая трагедия. Удача изменила Степану Ефимовичу, и он сорвался с узкого карниза. Раздался крик, и Степан Ефимович полетел вниз.
Взвизгнув, Роксана ждала звука удара, но ничего не произошло.
– Степан Ефимович?.. Вы живы?
Роксана не ожидала услышать голос в ответ, но вдруг услышала сдавленное:
– Да-а-а…
Голос принадлежал гипнотизеру, вот только шел он теперь откуда-то снизу.
– Где вы? – удивилась Роксана.
– Тут. Зацепился за какую-то штуку и висю… то есть вишу… Одним словом, повис, словно яблоко на яблоне.
Роксана была в отчаянии. С одной стороны, очень хорошо, что ее друг жив, но надолго ли? И опять же, как ей его спасать? Ползти к нему? Но выдержит ли карниз их обоих, если она втянет Степана Ефимовича? Да и хватит ли у нее сил, чтобы подтянуть взрослого мужчину наверх? Роксана сомневалась, что такой подвиг, да еще в темноте, ей будет по плечу. И все же она бы поползла и сделала все, что могла, такой уж у нее был характер, что отступать или пасовать перед трудностями она не умела. Но, увы, громкий вопль Степана Ефимовича услышала не только она одна. Внизу его тоже услышали бандиты. А услышав, они захотели поинтересоваться, кто это там вопит у них над головами. И теперь снизу слышались их взволнованные голоса.
Сначала Роксана запаниковала, а потом махнула рукой и присела на какую-то глыбу. Что толку метаться? Все. Это конец. Мелькнула мысль покончить со всем разом, бросившись в зияющую перед ней пропасть. Но такой поступок, вполне в духе былых времен, показался Роксане экстремальным. Вдруг еще что-нибудь изменится?
Торжеству примчавшихся бандитов не было предела. У них-то фонарики были мощные, с новыми сильными аккумуляторами, в их свете было хорошо видно повисшего на какой-то трубе и раскачивающегося над пропастью Степана Ефимовича, которого бандиты тут же окрестили «грушей». Доставать они его даже и не пробовали, разговоров таких между ними не было. Вместо этого они восприняли это как новую потеху и, к ужасу Роксаны, принялись палить по беззащитному человеку.
Роксана вскочила на ноги, с отчаянием наблюдая за чудовищной картиной того, как в беспомощное тело Степана Ефимовича летят множественные пули. Бандитов было много, а желание пострелять еще больше. Они толкались на краю обрыва и мешали друг другу хорошенько прицелиться. Лучи их фонариков метались по стенам и потолку, а раздающиеся выстрелы отдавались громким эхом. Если добавить ко всему крики Роксаны, то какофония была такой, что и мертвые бы проснулись.
– Не надо! Не стреляйте! Что вы делаете?! Перестаньте!!
Роксана бросалась то к одному бандиту, то к другому, совсем не думая о том, что и ее тоже могут пристрелить. Да и самим бандитам такая мысль в голову не приходила. Они лишь отпихивали Роксану, иногда очень грубо, но стреляли исключительно по Степану Ефимовичу.
Но внезапно за их спинами прозвучал голос:
– Что тут происходит?
Голос был женский. И несмотря на то что прозвучал он совсем тихо, все бандиты как по команде перестали палить, повернулись и уставились на женщину, которая подходила к ним. Посмотрела на нее и Роксана. Посмотрела и поняла, что эта женщина ей знакома. После этого Роксана вытаращилась так, что ей самой казалось – ее глаза вот-вот выпадут из глазниц. Но она ничего не могла с собой поделать, все смотрела и смотрела на подходящую к ним женщину, которая держалась так, словно была тут всем им хозяйка.
– Антонина, – прошептала Роксана. – Как вы тут оказались?
Женщина ничего не ответила. Вряд ли она вообще услышала вопрос. Взгляд ее был устремлен к Степану Ефимовичу, все еще болтающемуся над ямой. Антонина смотрела на него, но, вопреки ожиданиям Роксаны, жалкий вид гипнотизера вызвал на лице бывшей начальницы лишь улыбку.
– Свалился? – поинтересовалась она у мужчин, которые в ответ осклабились в подобострастных ухмылках.
– Сбежать хотел! – ответил ей кто-то.
– И девчонку с собой прихватил, – подхватил другой.
Только теперь Антонина перевела взгляд на Роксану. Она ничем не показала, что они знакомы. Ни кивком, ни улыбкой, ни жестом. Впрочем, и сама Роксана лишь молча таращилась на Антонину. Да она ли это вовсе? Может быть, эта женщина лишь похожа на Антонину? Но голос-то ее! Хотя что голос, вот если бы света тут было побольше, тогда можно было сказать точно.
Несмотря на сумрак, глаза Роксаны шарили по фигуре этой женщины, пытаясь нащупать какие-то детали, которые помогли бы ей решить вопрос, кто перед ней, Антонина или самозванка.
В это время странная женщина произнесла:
– Дайте-ка и мне развлечься.
С этими словами она взяла у кого-то из своих прихлебателей пистолет, подняла его, и Роксана вздрогнула. Как раз в тот момент, когда женщина подняла оружие, изготовившись к стрельбе, девушка увидела ее пальцы и заметила, что мизинец на правой руке у этой женщины был слегка искривлен. А вздрогнула Роксана потому, что хорошо помнила – у Антонины мизинец правой руки был также изувечен. Причиной тому была детская травма, Антонина все собиралась сделать пластику сустава, да так, похоже, и не собралась.
Сомнений у Роксаны больше не было. Перед ней была Антонина собственной персоной.
Но вот только что она делает среди этого бандитского сброда? И почему бандиты ее слушаются? Да еще и не просто слушаются, а вроде как с подобострастием?
Между тем Антонина продолжила творить странные и непонятные вещи. Она прицелилась из пистолета и несколько раз выстрелила в бедного Степана Ефимовича. Судя по тому, что тот даже не издал ни единого звука, он был уже мертв. Слезы навернулись на глаза Роксаны.
– Тоня, что вы делаете?! Перестаньте.
Антонина круто развернулась к ней, и в какой-то момент Роксане казалось, что женщина сейчас либо всадит в нее оставшиеся в обойме пули, либо просто столкнет ее в дыру. Но ничего этого не произошло. Антонина лишь наклонилась к ней и зло прошипела:
– Никогда не смей мне указывать, девчонка! – А затем, выпрямившись, скомандовала своим бандитам: – Заберите ее.
Но когда один из бандитов ударил Роксану, побуждая ту двигаться, Антонина отреагировала:
– Она нужна мне живой.
После этого серьезное рукоприкладство в отношении Роксаны было немедленно прекращено и больше никем из бандитов не применялось, что опять же говорило о высоком статусе Антонины в этой разбойничьей стае. Как и каким образом ее бывшая начальница достигла такого авторитета среди бандитов, Роксана сказать не бралась. Также она не понимала, зачем она понадобилась Антонине именно живой, хотя последнее, безусловно, вселяло в нее некоторые надежды относительно своего будущего, хотя и не сказать, чтобы очень серьезные.
