Глава 11
Сначала Роксане захотелось убежать как можно дальше отсюда, но потом она одумалась. Ну, бордель, и что с того? В борделе тоже люди живут, иногда даже очень хорошие. Во всяком случае, классики утверждают именно так, начитанная Роксана вывела эту истину не из одного, а из многих прочитанных ею в юности произведений. Да и если разобраться, то кто она такая, чтобы задирать нос перед обитательницами этого дома… ммм… отдыха? Она и сама была немногим лучше их. Ведь она тоже брала деньги у мужчины, она фактически целый год прожила на содержании Клима. Правда, у нее был только один любовник, а у этих девиц – бесчисленное множество, многих из них они и по имени-то не знали, но так ли много это в итоге меняет?
Да и вообще, ну торгуют девчонки тем, что у них есть самое ценное, но не этим ли занимаются и остальные? Кто-то продает свой талант, другие – ум, третьи – силу, а четвертые – красоту. Конечно, красота товар недолговечный и скоропортящийся, поэтому так важно успеть его продать за хорошую цену, пока он не испортился и не стал никому не нужным залежавшимся хламом.
Где-то Роксана даже уважала проституток за прямоту, они не пытались казаться лучше, чем были на самом деле. И, в сущности, сами несли наказание за тот образ жизни, который когда-то выбрали. Но, решив не осуждать здешних девушек за сделанный ими выбор, для себя Роксана твердо постановила: сама она жить в таком месте никогда не станет. Нет, лучше пойдет на завод работать, снимет комнатку в рабочем пригороде, будет вставать в шесть утра, чтобы к восьми успеть в цех, но торговать собой оптом или в розницу нипочем не станет. Не для нее это.
– Пойдем, познакомлю тебя с остальными девочками, – услышала она голос своей новой знакомой.
Звали ее Констанс, хотя по паспорту она была Наташа.
– Только тут быть проституткой Наташей мне совсем не нравится. Вроде как себя позорю. А когда я Констанс, то я уже вроде бы и не я, и совесть моя потому чиста.
Подивившись столь оригинальному способу уйти от ответственности за содеянное, Роксана идти знакомиться с остальными девчонками все же не захотела. Вместо этого она решила узнать у Констанс, не знает ли она господина Усатова. Девушка не знала.
– Впрочем, у нас тут многие клиенты не под своими именами появляются. Тоже, наверное, стесняются. Ты мне его фотографию дай или опиши, как он выглядит.
Роксана честно выжала из себя все, что помнила о внешности господина Усатова. И подруга помотала головой:
– Нет, такого я что-то не припомню.
– Надо же. А мне сказали, что мне помогут с ним увидеться.
– Впрочем, тут на последнем этаже есть несколько комнат, в которых кто-то живет, – задумчиво произнесла Наташа. – Я видела, как туда еду с кухни носят и… и вообще. Может, этот твой Усатов там и живет? Хочешь, взглянем?
Роксана открыла рот, чтобы сказать, что обитать в верхних комнатах господин Усатов никак не может, поскольку в настоящий момент обитает на больничной койке, а до этого вел жизнь обеспеченного человека, ни в средствах, ни в возможностях не стесненного, так что жить в таком месте ему не было нужды, но неожиданно прикусила язык. Почему бы и не взглянуть, кто тут у них живет?
– Пошли. А как мы туда попадем?
– Ерунда. Главное – мимо охранников проскользнуть. Но сегодня там Серега Лопух дежурит, а он в меня влюблен. Даже замуж за себя звал, дурачок.
И Констанс захихикала, явно очень довольная, что нашелся человек, которому она внушила такие серьезные намерения.
– Я его отвлеку, а ты наверх поднимешься и посмотришь, что там и как.
И две девушки выскользнули из комнаты, очень обрадованные тем, что нашли способ, как немного поразвлечься. Роксана думала, что они пойдут на третий этаж, так как с улицы видела, что этажей в доме всего три. Первый, или бельэтаж, был с зарешеченными окнами, но второй и третий были без решеток. Однако оказалось, что над третьим этажом есть еще один этаж, окон в котором не было вовсе. Одни лишь глухие замурованные стены. Видимо, когда-то окна там все же были, но после проведенной реконструкции они совершенно исчезли.
Как и обещала Констанс, скучающий у входа на этот этаж охранник при виде ее просиял, словно маков цвет.
– Наташка! Пришла! Ох и соскучился же я! Чего долго не приходила?
– Так работа, Сереженька.
– Ох уж мне эта твоя работа! Скорее бы свалить отсюда в деревню, как мы с тобой и хотели.
Роксане этот парень не показался ни глупым, ни лоховатым. Скорее он был практичен и смотрел на жизнь без всяких иллюзий. Его зарплата, плюс сделанные невестой за время ее «работы» накопления, плюс домик в деревне, оставшийся ему от бабушки, и приличный кусок земли при доме, чем не начало для нового фермерского хозяйства? Физиономия у Сереги была простая, но вот руки – крепкие и рабочие. Чувствовалось, что работа охранником в борделе – это совсем не то, чем бы ему хотелось заниматься в этой жизни.
Пока Наташа обжималась со своим женихом, стараясь отвести его при этом как можно дальше от лестницы на четвертый этаж, Роксана поджидала за углом. Но наконец подруга махнула ей рукой, мол, можно, беги! И Роксана мышкой шмыгнула наверх. Все прошло благополучно. Увлеченный расстегиванием корсета на невесте, Серега не обратил внимания на шум за своей спиной. Скорей всего, он его даже не услышал. В иные моменты мужчины становятся на удивление туги на ухо.
Взлетев по лестнице на один пролет, Роксана перевела дух. Теперь надо быть еще осторожней. Кто знает, вдруг наверху дежурит еще один охранник? Она стала подниматься очень тихо, даже обувь из предосторожности сняла, но, оказалось, напрасно. Когда она аккуратно высунула голову в коридор, то оказалось, что там никого не было вовсе.
Коридор шел по всему этажу, из него направо и налево вели одинаковые двери. Ни ковровых дорожек, ни прочей мишуры тут не было и в помине. Стены были гладкими и выкрашенными в коричневый цвет, двери были еще темнее. Роксана пошла мимо них, дергая то одну, то другую. Некоторые комнаты были открыты и пусты. Двери в другие были закрыты на засовы, но из-за них не доносилось ни звука, и в самих комнатах было темно. Заходить туда Роксана не решилась, мало ли что там могло быть. Если бы Наташа не уверяла, что тут кто-то живет, Роксана бы подумала, что этаж этот необитаем.
На душе у нее было жутковато. Тут явно экономили на электричестве, да еще цвет стен и дверей не позволял шибко радоваться жизни. Кому только пришло в голову выкрасить стены в такой цвет?
На всех дверях были сделаны глазки. Роксане, которая заглядывала в них, иногда казалось, что она видит в темноте контуры человеческих тел. Невзирая на опасность быть услышанной снизу, она стучала в такие двери, но толку не было. Никто на ее стук не отзывался.
Тишина в коридоре стояла прямо-таки оглушающая. Сюда не доносился ни один звук с нижних обитаемых этажей. И, как подумала Роксана, ни один звук отсюда не доносился туда, вниз, к людям. Обычно Роксана любила тишину, но эта была какая-то угрожающая. Роксане очень хотелось уйти отсюда, даже у проституток внизу и то лучше, и ей с трудом удалось победить в себе желание сбежать отсюда.
Наконец, отодвинув в сторону заглушку с одного из глазков, она увидела в очередной комнате свет. Он был таким ярким, что в первый момент Роксана даже отшатнулась. Потом потерла почти ослепший глаз и прильнула снова. Там было очень светло, она бы сказала, даже слишком. В самой комнате не было ничего, кроме стула, на котором сидела темноволосая девушка. Она сидела очень прямо, хотя глаза у нее были закрыты. И, присмотревшись, Роксана поняла, в чем тут дело. Девушка не по своей воле сидела на этом стуле, она была крепко привязана к его высокой спинке. Даже ее шею охватывало что-то вроде ошейника, что и не давало ей пошевелиться и принять другое, более удобное положение.
– Бедняжка! – от души посочувствовала девушке Роксана. – Кто это с ней такое сделал? И за что?
Мелькнула мысль о провинившейся проститутке, которую так наказали за неуважение к клиентам. Но одета была эта девушка прилично, лицо ее было, насколько могла разобрать Роксана, без грамма косметики. А густые темные волосы были заплетены в косу, пусть и растрепавшуюся.
Внезапно Роксана услышала голоса и поняла, что по лестнице кто-то поднимается сюда. Заметавшись по абсолютно пустому коридору, где даже ковровой дорожки на полу и то не было, Роксана поняла, что тут ее обязательно увидят. Ничего другого ей не оставалось, кроме как спрятаться в одну из пустых комнат. Что будет делать, если именно в эту комнату приведут следующего постояльца, она не знала.
А голоса были все ближе. И постепенно Роксана начала разбирать их. Один из голосов принадлежал Глебу, в этом не было никаких сомнений. Еще один голос принадлежал немолодой женщине. Глеб называл ее Карина и обращался к ней хоть и на «ты», но с уважением. Сама хозяйка борделя, догадалась Роксана.
– Я ведь тебе уже говорила: физическое состояние девчонки плохое. Она может и не выдержать дальнейших истязаний.
– Какие истязания, Карина? О чем ты? Кто ее истязал?
– Твой приказ был!
– То, что вы ей спать пару дней не давали, – так никто еще от этого не умирал. А от еды и воды, помнится, она сама еще вначале отказалась.
– Пить мы ей все-таки даем.
– Ну и хорошо, что даете. Мертвой она нам не нужна. Но сейчас мы должны удвоить наши усилия.
– Предлагаешь перейти к настоящим пыткам? Пороть ее будешь? Или что?
В голосе Карины звучала опаска. Она хоть и не одобряла, но понимала, что возражения ее не будут услышаны.
– Пороть ее будут другие, – хохотнул Глеб. – И не один человек, а много. Если понадобится, конечно.
Роксана была удивлена, до чего неприятно прозвучал сейчас голос Глеба. Словно совсем другой человек разговаривал.
Впрочем, тот уже взял себя в руки и произнес холодно и деловито:
– Но надеюсь, что она все же перестанет упрямиться и выдаст нам информацию, не доводя дело до таких неприятных ей вещей. Она ведь еще девственница?
– Понятия не имею!
– А я тебе говорю, что она еще девушка. И значит, ей есть что терять, верно?
– Не понимаю, что ты задумал.
Карина была растеряна.
– Ты хочешь, чтобы ее изнасиловали?
– Нет, не хочу. И очень надеюсь, что и она тоже этого не захочет.
Карина молчала. Видимо, даже для содержательницы борделя такое предложение было внове.
– И… и ты хочешь, чтобы это произошло здесь?
– Необязательно. Но почему бы и не тут?
– Нет, я против!
– Против чего? Ты же занимаешься этим каждый день.
– Я?!
– Твои девочки занимаются.
– Это совсем другое! Девчонки сами устроились на эту работу, они выполняют условия договора, получают за это деньги и…
– И трахаются с клиентами! Вот и эту девчонку трахнут несколько крепких ребят. Что тут такого?
– Что такого? Это же групповое изнасилование, вот что это такое!
Почувствовав, что разговор у них заходит слишком далеко, Глеб воскликнул:
– Карина, да ты что? Никто ее насиловать не собирается. Нам лишь нужно, чтобы она поверила в угрозу подобного.
– Хм… Значит, это будет всего лишь… шутка?
– Да.
– Тогда другое дело.
Чувствовалось, что Карина уже смягчается.
– И все равно мне бы хотелось, чтобы это произошло где-нибудь в другом месте, а не в моем доме.
– Карина, позволь тебе напомнить, что это не твой дом. Ты тут только управляешь делами.
– Управляю, верно.
– Но если хозяин скажет тебе, что ты должна помогать мне, ты его послушаешь?
– Да.
– Ну вот считай, что он тебе это приказал.
– Когда я услышу от него самого этот приказ, тогда и поверю.
– Услышишь.
Разговор подошел к концу. Глеб сказал Карине все, что собирался. И так уж получилось, что его услышала и Роксана. И услышанное очень сильно ей не понравилось, потому как получалось, что ее спутник не только имеет прямое отношение к тому, что молодая женщина сидит привязанная к стулу вот уже много часов, а то и дней подряд, но он еще и планирует в отношении ее еще более страшное злодейство. Роксана почему-то ни на минуту не усомнилась, что если потребуется для дела, то Глеб не только спектакль подготовит, но и настоящее изнасилование организует.
И даже если до этого все же не дойдет, оставлять девушку в руках такого мерзавца Роксане не хотелось. Но что она могла поделать? Она и сама была в этом доме на положении пленницы. Вспомнив об этом, Роксана здорово приуныла. Зря она поддалась очарованию Глеба. Чертовы часы! Как они ее подвели! И как бы ей теперь не очутиться на соседнем стуле рядом с темноволосой девушкой, которая чем-то не угодила Глебу и от которой он хочет во что бы то ни стало получить какую-то важную для него информацию.
Но что это за информация? И что это за девушка? Роксана почувствовала, что не уйдет отсюда, пока не узнает правды.
Шаги Карины и Глеба давно стихли. Можно было уходить отсюда и Роксане. Но просто уйти и оставить девушку одну не только без помощи, но и без ободрения Роксана не решалась. Она приникла к глазку. Да, девушка все еще была там. Глеб ничего не захотел изменить в жалком положении пленницы. Даже ремня на ее шее не ослабил, негодяй! И волна гнева от увиденного захлестнула Роксану с головой.
Она постучала в дверь.
– Эй! Ты меня слышишь?
Ей показалось, что голова девушки слабо дернулась.
– Я хочу тебе помочь! – еще громче забарабанила Роксана в дверь, искренне надеясь, что звукоизоляция не позволит пройти звукам ее голоса вниз. – Как тебя зовут?
Вряд ли девушка услышала ее голос. Звукоизоляция не позволила ей этого сделать. Но она услышала стук в дверь. И этот стук привел ее в чувство. На мгновение она подняла голову, Роксана поймала ее взгляд и отшатнулась. Глаза девушки были пустыми и остекленевшими. Так смотрит законченный наркоман, когда он под солидной дозой своей дури. То, что пленницу держали не только накачанной наркотиками, но еще и связанной, показывало, что или пленницу боятся потерять, или хотят произвести на кого-то сильное впечатление ее жалким положением.
Но все эти мысли в голове у Роксаны сменились другими, когда она поняла, что знает эту девушку.
– Селестина! Это же Селестина!
Роксана была почти уверена, что видит перед собой сестру бежавшего Абдула. Но тогда чего хочет добиться от нее Глеб? Ясно, это что-то очень важное.
Из-за того, какую важную информацию она раздобыла, Роксана даже надулась от гордости. Надо немедленно позвонить друзьям в «Чудный уголок». Надо сказать им, где находится сестра Абдула. Но тут же Роксана подумала, что сначала неплохо бы убедиться, что пленная девушка и впрямь Селестина.
Дверь была снабжена простым засовом, который Роксана и отодвинула. Не без опаски (а вдруг в комнате есть еще кто-то, кроме бедной пленницы) она прошла внутрь и тут же поняла, что никого тут, кроме них двоих, нет. Пленница на ее появление не отреагировала никак. И когда Роксана попыталась поднять ее голову, чтобы разглядеть лицо, даже не открыла глаз. Видимо, краткий миг просветления сменился новым обмороком. Руки девушки были покрыты синяками от многочисленных инъекций. Бедняжку держали на наркотиках, заставляющих ее находиться в трансе и не реагировать на происходящее в реальности.
– Алле! Девушка! Очнитесь!
Напрасно Роксана трясла пленницу. Та не очнулась. И все же теперь Роксана была уверена почти на сто процентов, что видит перед собой ту самую Селестину, которую так хотели отыскать Максим и его друзья.
Повертев головой по сторонам, Роксана увидела, что напротив пленницы установлен ноутбук с включенной веб-камерой. Роксана отпрыгнула в сторону, но было уже поздно. Если на той стороне кто-то наблюдал за Селестиной, то и Роксану он тоже уже увидел. Поняв, что хуже не будет, Роксана подошла поближе и рассмотрела устройство. Было похоже, что из этой комнаты идет постоянная трансляция изображения. Но куда? Кому могло быть интересно наблюдать за пленницей, которая из-за действия наркотиков была немногим лучше трупа?
– Кажется, я догадываюсь, для кого они снимают это кино. Для Абдула! Мучают его сестру, чтобы принудить парня к чему-то отвратительному, чего он иначе делать не захочет.
И новая волна возмущения поднялась у Роксаны в душе:
– Надо срочно предупредить Максима!
Увы, тут же Роксана вспомнила, что сумочку, которую она взяла с собой, у нее вежливо, но твердо изъяли под предлогом осмотра. Изъяли, да так и не вернули. Ну а вместе с сумочкой канул и ее смартфон, с таким трудом извлеченный из машины Максима. Так что позвонить и сообщить о своей сенсационной новости она ни Максиму и никому другому не может.
– Что же мне делать?
По всему получалось, что без чьей-либо помощи ей не обойтись. И сразу же Роксана вспомнила о здешней знакомой Наташе, которая сегодня уже так хорошо помогла ей. Что же, если помогла раз, поможет и еще. Так решила Роксана и, выбравшись из комнаты Селестины, начала спускаться вниз по лестнице. На посту у третьего этажа Сергея уже не было, что не столько насторожило в тот момент Роксану, сколько обрадовало. Никто не должен знать о том, что она побывала на четвертом секретном этаже.
Роксана двинулась дальше на поиски Наташи. Это не заняло у нее много времени. Они столкнулись нос к носу, когда Наташа поднималась ей навстречу со второго этажа. Увидев Роксану, она встревоженно махнула ей рукой и прошептала:
– Иди назад!
– Но я хотела…
Наташа, не слушая, чего хотела Роксана, схватила ее за руку и втащила обратно на третий этаж, а потом потащила и выше. Лишь оказавшись на четвертом этаже, она остановилась. Собственно, бежать отсюда было некуда. Выше были только чердак и крыша.
– Что случилось?
– Ищут тебя, – прошептала Наташа. – Весь дом вверх дном. Паника. Глеб, с которым ты приехала, глаза выпучил и носится взад-вперед, где девчонка, подать ее мне сюда немедленно!
Значит, Глеб заметил, что Роксана ушла из своей комнаты. Ну а чего он хотел? Ушла и ушла, надо было дверь иначе запирать. Роксана так и сказала Наташе, но та помотала головой:
– Двери ни у кого из девчонок в комнатах не запираются, правило такое. Клиенты ведь разные бывают, иногда приходится буквально уже полуживую девку из рук любителей горячего вытаскивать. Тут каждая секунда на счету, где уж с замками возиться. Да и вообще Карина любит, чтобы всюду доступ ей был. Поэтому замков нет.
– Ну, сюда мог бы посадить, – мрачно произнесла Роксана, ткнув рукой в двери четвертого этажа. – Тут-то пленников предостаточно.
– Ты кого-нибудь нашла?
– Да. И хотела тебя попросить…
– А я ведь тебе самого главного не рассказала, – перебила ее Наташа. – Там еще два типа приехали, тоже тобой интересуются.
Уж не Максим ли? Он обещал быть рядом. А с ним кто-нибудь из ребят, Андрей или Василий.
– А как выглядят?
– Один кривоногий, а второй рядом с ним тощий и бледный, сразу видно, что торчок.
Нет, это точно не могли быть друзья Роксаны. Да и сама Наташа разубедила ее в этом, добавив к уже сказанному:
– Этого кривоногого у нас хорошо знают. Древоточец его кликуха. Гад, каких еще поискать. С ним никто из девочек дела иметь не хочет даже за двойную плату.
– А почему?
– Потому что садист, – спокойно произнесла Наташа. – Не знаю, где он себе девок на потеху цепляет, но я им, честное слово, совсем не завидую. После общения с ним неделю лежать приходится.
– А что этим людям от меня надо?
– Уж не знаю, зачем ты им понадобилась. Только Глеб этих двоих сразу к тебе в комнату повел, ну туда, где ты должна была быть. А когда выяснилось, что тебя нет, сразу такой шум поднялся! Всю охрану на ноги подняли, даже Серегу с поста сдернули. Теперь бегают, тебя ищут. Сейчас по нижним этажам шуруют, но боюсь, как бы и сюда не добрались.
Роксана похолодела. Теперь это был настоящий холод, предвестник наступающей угрозы. Роксана знала, к чему он. Над ней или кем-то из ее близких нависла серьезная опасность. Но так как она тут была одна, то и опасность, скорей всего, грозила именно ей.
– Наташа, помоги мне! – взмолилась она. – Мне нужно позвонить одному человеку, а телефон у меня отобрали вместе с сумочкой. Можешь мне свой дать?
Наташа сунула руку в карман халатика и достала оттуда недорогой смартфон. Но, взглянув на него, расстроилась:
– Блин! Сети совсем нету.
– Как же быть?
– Можно вниз сходить, у окон всегда ловит. Тут-то наверху глухо, как в бункере, окна зашиты, вот связь и хреновая. Но у окон всегда порядок. Вот только не уверена, что тебе можно вниз спускаться.
– Даже на третий этаж?
– Когда я уходила, они как раз второй этаж обыскивать заканчивали. Теперь, наверное, уже на третьем шуруют. Ищут. Они ведь знают, что из дома ты уйти не могла. На входе охранники, они тебя не видели. Черный ход всегда заперт. На первом этаже решетки. Второй слишком высоко, да и не нашли они следов падения под окнами. Вот и ищут тебя по дому. Пока не догадываются, что ты можешь быть на четвертом, но скоро смекнут, что ты тут.
И, словно в подтверждение ее слов, на лестнице раздались голоса. На этот раз поднимался не один и не два человека, а много народа. Роксана побелела, но ее подруга, казалось, совсем не испугалась.
– Пойдем скорей со мной!
И она потянула Роксану за собой в дальний конец коридора. Там был закуток, из которого к чердачному лазу шла приставная пожарная лестница.
– Лезь туда!
– Куда?
– Выше!
Роксана не стала задавать лишних вопросов. Она полезла наверх, слыша, как позади нее пыхтит Наташа. Откинув тяжелый люк, обе девушки оказались на чердаке. Он был низким, так что двигаться тут приходилось согнувшись в три погибели. Наташа сразу же заблокировала люк, подсунув под его ручку металлический ломик, которым в зимнее время скалывали лед с крыши да так с весны и оставили его тут, чего таскать взад-вперед.
Девушки произвели этот маневр как нельзя более вовремя, потому что внизу раздался знакомый Роксане голос Глеба, который произнес:
– Вы осматривайте комнаты по правую сторону, а мы возьмем левую.
Голоса были слышны отчетливо, видимо, позаботившиеся о звукоизоляции четвертого этажа с третьим решили сэкономить на чердаке. Да и кому могло прийти в голову, что кто-то заберется на чердак и будет оттуда подслушивать? У девушек тоже таких планов не было, просто так получилось.
Обыскав весь этаж и убедившись, что Роксаны нет и тут, все слегка опешили.
– Не могла же она сквозь землю провалиться!
– И улететь тоже не могла.
И тут раздался голос, от которого Роксану бросило совсем уж в холодную дрожь. Голос ее врага, в этом она была точно уверена:
– А что это тут за лесенка?
Голос был негромкий, но какой-то очень уж проникновенный. Роксана видела, что и сидящая рядом с ней на корточках Наташа тоже притихла и одними губами прошептала:
– Древоточец!
– А тут у нас пожарный ход на крышу, – раздался голос Сергея, – но, сами видите, мы его держим закрытым. Когда пожарные наведываются, что бывает нечасто, мы его открываем, а так нет, наглухо заперт.
И человек подергал люк в знак подтверждения своих слов.
Но Древоточец оказался въедливым.
– А ключ где?
– На чердак полезете?
– Не твое дело. Твое дело дать мне ключ и отойти.
– Так ключ у Карины должен быть.
– Вот пойди и принеси мне его.
Сергей помедлил, но, повинуясь приказу, тяжело потопал вниз. Девушки переглянулись. Ситуация у них была еще та. Замочная скважина для ключа на дверце люка и впрямь имелась. Вот только закрыт люк был совсем не на ключ. Как только злодеи поймут, что люк закрыт вовсе не на ключ, а чем-то укреплен с другой стороны, пройдет очень немного времени до следующего их вывода. Они не дураки и сообразят: если кто-то припер лаз со стороны чердака, значит, на этом самом чердаке кто-то есть.
– Ой, мамонька, – простонала Наташа, жалобно глядя на Роксану. – И зачем только я с тобой связалась? Вечно мы, бабы, сначала делаем, а потом думаем.
Роксана ничем не могла утешить Наташу.
Внизу бродили какие-то типы, которым позарез была нужна Роксана и которые не собирались останавливать ее поиски. Того и гляди впрямь схватят. Тогда и Наташе, находящейся рядом и вздумавшей помогать Роксане, тоже не поздоровится. Пленницей оставалась также и Селестина. Роксана ничем не смогла облегчить положения заложницы.
И что могла сделать в таком положении Роксана? Только то, что и собиралась сделать раньше. Забыть о своей гордости и набрать номер, который Максим заставил ее выучить наизусть перед уходом из дома. Тогда Роксана возмущалась и пыталась отнекиваться, но как же она была сейчас благодарна Максиму за то, что он настоял на своем.
К огромному сожалению, связь и тут была неважнецкая. Всего одно деление, которое никак не способствовало продолжительному разговору. В смартфоне раздались лишь какие-то тревожные квакающие звуки, и больше ничего. И непонятно было, услышал Максим тихий лепет Роксаны или вообще не понял, что у нее беда.
– Нам с тобой надо на крышу, – прошептала Наташа, следящая за встревоженным лицом приятельницы. – Другого выхода у нас нет.
– А туда можно?
– Нельзя, конечно, но нам с тобой уже не выбирать.
По балкам, стараясь не оступиться и не наделать лишнего шума, Наташа пошла в известном лишь ей одной направлении. Роксана – за ней. И через несколько минут открылась еще одна дверка, и девушки оказались на плоской крыше. К удивлению Роксаны, тут стояли пластиковый столик и несколько таких же стульев. Имелось даже кашпо, густо засаженное цветущей настурцией. Премиленький, должно быть, летним вечером уголок. Кто же им пользуется?
– Карина всюду в доме запретила курить. А мы с девчонками иногда выбираемся сюда подымить, – объяснила ей Наташа, и Роксане подумалось, что тут не обошлось без попустительства Сергея, а возможно, и кого-то еще из охранников.
Без их помощи девушкам никогда бы не удалось провернуть фокус с отдыхом на крыше. Как и каким образом девушки благодарили мужчин за эту услугу, Роксана думать не хотела. Она лишь радовалась, что на крыше телефон наконец поймал полный сигнал. И пока Наташа прикрывала дверь поплотнее, Роксана набрала заветный номер и с трепетом стала ждать ответа.
Никогда в жизни она так не ждала, когда ей ответит мужчина. И даже когда звонила Климу, и то не испытывала такого волнения. А когда Максим ответил, Роксана чуть не расплакалась от звука его голоса.
– Максим, выручай! Ты был прав, этот Глеб – мерзавец!
– Назови мне точный адрес твоего местонахождения.
– Я не знаю! Это какой-то дом…
И покосившись на Наташу, она решила не церемониться и призналась:
– Вернее, бордель. Где-то за городом.
– Плутанино, – подсказала Наташа. – Ближайшая станция так называется. Но тут частные владения, посторонним вход запрещен.
– Слышишь?
– Я понял. Он тебя не обидел?
– Нет. Но я на крыше, вместе со мной еще одна девушка. И вот еще, Максим… Мне кажется, что сестра вашего Абдула тоже тут!
– Селестина?
– Похожа на нее.
– Она жива?
– Пока да. И самое главное, тут какой-то жуткий тип, зовут его Древоточец, и ему зачем-то позарез нужна я. Мы на самой крыше, он под нами, но хочет лезть сюда. Максим, милый, мне очень страшно, поторопись, пожалуйста, умоляю!
Но последнюю фразу Роксана договаривала уже в молчащий смартфон. Максим отключился, а она даже не поняла, в какой момент он перестал слышать ее бессвязный лепет.