Уставившись в лицо незнакомой женщины, Айрис чувствовала, как ее затягивает в чернильную воронку. А она-то была уверена, что наконец выбралась на свет, и сердце еще не перестало радостно колотиться от ощущения свободы. Увы, свет оказался лишь случайно пробившимся слабеньким лучиком. Позади и впереди была лишь тьма – мертвящая, сводящая с ума.

Мисс Фрой, не позволяй им отвлечь себя от мисс Фрой… В этот момент лицо учительницы, так долго ускользавшее от воспоминаний, как живое встало перед глазами Айрис – странная смесь возраста и спрятанного внутри детства: круглые голубые глаза, мелкие черты, уже полустертые прошедшими годами… А сейчас перед ней стояла фальшивка, одетая в принадлежавший мисс Фрой костюм цвета овсянки. Черные глаза под знакомой шляпкой лишены выражения, лицо изжелта-бледное, словно деревянное. Непохоже, чтобы эта женщина была способна плакать, и невозможно поверить, что она хоть раз в жизни улыбнулась.

Айрис бросила вызов своему кошмару:

– Вы – не мисс Фрой!

– Разумеется, – ответила женщина по-английски. – Впервые слышу это имя. Меня зовут фрау Куммер, как я вам и сказала за чаем.

– Это ложь! Я никогда не пила с вами чай. Вы мне совершенно незнакомы!

– Конечно, мы незнакомы, как и любые два человека, которых свела вместе дорога. Впрочем, мы успели немного побеседовать. Совсем чуть-чуть – ведь вы, бедняжка, жаловались на головную боль.

– Ага! – многозначительно воскликнул доктор.

Айрис вздрогнула от недоброго предчувствия и поняла, что расслабляться ни в коем случае нельзя.

– Это не мисс Фрой!

– Собственно, она так и говорит, – раздраженно сказал профессор. – Если разобраться, то никто здесь – кроме вас, разумеется, – никогда раньше и не слышал такого имени.

Очевидно, для профессора мисс Фрой уже проходила по ведомству вымышленных персонажей, вроде тех никому прежде не известных родственников, за доступ к наследству которых мошенники выманивают у доверчивых людей приличные суммы.

– Но на ней одежда мисс Фрой, – настаивала Айрис, стараясь не допустить дрожи в голосе. – Как такое может быть, как? И что случилось с настоящей мисс Фрой? Это какой-то заговор, и я уже опасаюсь… Подождите, она сказала, что мы пили чай! Официант подтвердит мои слова! Позовите официанта!

К ее крайнему разочарованию, Хэйр не бросился на поиски, подобно быстроногому Гермесу, пусть и не обутому в крылатые сандалии. Он лишь поморщился и отвел взгляд.

– По-моему, на сегодня достаточно, вам нужно отдохнуть.

Его успокоительный тон только взбесил Айрис. Всеобщее недоверие заставляло ее саму сомневаться в собственной памяти. Вновь стала наваливаться тьма, – и вдруг Айрис вспомнила про поддержку, которую ее рассказ нашел у жены викария.

– Миссис Барнс, – с трудом выдавила она.

– Я схожу за ней, – вызвался профессор, которому разыгравшаяся сцена явно была в тягость. Человек добрый и справедливый – по отношению к тому, в чем разбирался, – он, к несчастью, был серьезно предубежден против Айрис. Объяснялось это крайне неприятным инцидентом, омрачившим конец последнего семестра. Одна из лучших студенток – простая и спокойная девушка, успехам которой он так радовался, – внезапно подвела его, устроив весьма эмоциональную сцену. Явившись к нему в кабинет, чтобы попрощаться, она неожиданно ударилась в слезы, уверяя, что старалась исключительно ради него и что не может вынести даже мысли о расставании. Профессор из соображений приличия не позволил ей закрыть дверь кабинета, когда она вошла; в результате по университету разнеслись слухи об их связи. Теперь, проходя мимо купе сестер Флад-Портер, он проклинал судьбу, которой угодно было свести его с очередной истеричкой.

Заглянув в окошко, профессор обнаружил, что мисс Барнс вернулась туда, чтобы продолжить прерванную беседу.

– Боюсь, придется вас опять побеспокоить, – начал он, заглянув внутрь. – На сей раз та эмоциональная девушка хочет, чтобы вы кое-кого опознали. Вы не откажетесь пройти со мной в ее купе?

– Конечно, конечно! – откликнулась Эдна Барнс. – Опознать ту самую даму с голубым перышком на шляпке?

– Надо полагать, да. – Профессор встретился взглядом с миссис Барнс и вежливо поинтересовался: – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете? У вас очень бледное лицо.

– Нет-нет, все в порядке! – Голос миссис Барнс звучал чрезвычайно жизнерадостно. – Кто себя плохо чувствует, так это мой муж. Я лишь пытаюсь взять на себя часть его страданий, чтобы он мог поспать.

– Терапия на расстоянии?

– Пожалуй, что-то вроде. В браке – я имею в виду настоящий брак – люди делят не только доходы.

– А по-моему, это глупости, – вмешалась мисс Роуз. – Ваш муж гораздо сильней, чем вы сами.

Профессор, однако, посмотрел в доброе лицо миссис Барнс с возросшим уважением.

– Не хотел бы напрасно вас беспокоить. На мой взгляд, юная англичанка склонна к истерике и стремится быть в центре внимания. Сейчас она утверждает, что нашлась неправильная дама, а настоящая, соответственно, по-прежнему неизвестно где.

– Лучше бы нашлась настоящая, – без особого интереса заметила мисс Эвелин. – Иначе расследование задержит вас в Триесте, и вы опоздаете на миланский поезд.

– Ох, будем надеяться, нет! – вскричала миссис Барнс, хватаясь за голову. – Муж ждет не дождется, чтобы его муки поскорей закончились. С другой стороны, долг есть долг…

– А по-моему, зря вы затеяли поиски, – пожала плечами мисс Роуз. – Судя по вашим словам, эта учительница привыкла путешествовать и способна за себя постоять. Либо она намеренно где-то затаилась, чтобы избавиться от назойливой девушки, либо та вообще все сочинила.

– Несомненно, последнее, – проворчал профессор, выходя в коридор следом за миссис Барнс. Там они столкнулись с разыскивающим свою жену викарием.

– А вот и мой муж! – воскликнула, просияв, миссис Барнс. – Кен, неужели ты мог подумать, что я тебя бросила?

Они задержались, чтобы обменяться новостями, Айрис тем временем ждала, когда Хэйр приведет официанта. Особых надежд она, впрочем, не питала, поскольку уже стала подозревать, что вообще все в поезде пляшут под дудку баронессы. Происходящим управляла таинственная сила, приводя Айрис в полное замешательство. И одно из доказательств, зловещий подменыш в костюме мисс Фрой, – здесь, прямо напротив нее. Причем смысл этого дешевого фокуса оставался совершенно непостижимым.

Все в фигуре женщины точно соответствовало ее собственному представлению о мисс Фрой, и Айрис, глядя на знакомые голубые пуговицы, почувствовала, что ее уверенность начинают подтачивать по-настоящему серьезные сомнения. Вдруг и в самом деле то была галлюцинация? История, рассказанная Хэйром про принца, подтверждала – так случается. Айрис настолько ослабла, что галлюцинация уже казалась ей чуть ли не меньшим из зол. В конце концов, угроза болезни никуда не делась; ей надо собрать все силы, чтобы не свалиться, а не искать мисс Фрой, которая то ли существовала, то ли нет.

«Сейчас и выясним», – подумала она, когда появился Хэйр с официантом на буксире.

– Вы сказали – искать парня со светлыми волосами, – сообщил он Айрис. – На всю шайку-лейку нашелся единственный блондин, его-то я и прихватил. Между прочим, он хвастается, что знает английский.

Увидев прилизанные соломенные волосы и покатый лоб, Айрис тут же вспомнила юношу. На нем были очки, так что он больше походил на студента или клерка.

– Вы действительно говорите по-английски? – недоверчиво спросила Айрис.

– Да, мадам, – радостно откликнулся юноша. – У меня есть свидетельства с курсов, и за грамматику, и за разговорную речь.

– И вы помните, как сервировали нам чай? У вас хорошая память на лица?

– Да, мадам.

– Тогда я прошу вас посмотреть на эту женщину. – Айрис ткнула пальцем во фрау Куммер. – Не на одежду, а на лицо. Теперь ответьте – я пила чай именно с этой женщиной?

Официант на мгновение замялся, в его светло-карих глазах промелькнуло сомнение. Потом он уверенно кивнул:

– Да, мадам.

– Точно?

– Да, мадам, определенно.

Айрис ничего не ответила, Хэйр дал официанту на чай и отпустил его. Все произошло, как он и предполагал, тем не менее молодой человек почему-то испытывал острый дискомфорт. Он неуверенно скосил глаза на баронессу и доктора, однако их лица не выражали ничего, кроме вынужденного терпения, – когда же это все кончится?

Внезапно из соседнего купе донесся сдавленный стон. Доктор тут же вскочил с места и бросился к пациентке. Звук был неразборчивый и совершенно нечеловеческий – приглушенное, но настойчивое «м-м-м-м». Так могло бы стонать раненое животное, протестуя против страданий, природу которых оно не понимает. Айрис совсем забыла о несчастной калеке, прикованной к койке и находящейся в полной власти двух отвратительных медсестер. Ее подозрительность по отношению к доктору вспыхнула с новой силой. Что случится с пациенткой, когда они прибудут на место? Быть может, больная осознала, что ее ждет безнадежная операция – проводимая лишь ради эксперимента, чтобы удовлетворить научное любопытство?

У Айрис пока еще доставало рассудка, чтобы понять: подобные мрачные домыслы до добра не доведут, поэтому она выкинула из головы дальнейшие фантазии на эту тему. В коридоре как раз послышался знакомый голос профессора, и Айрис упрямо задрала подбородок.

– Миссис Барнс вспомнила мисс Фрой, когда остальные сделали вид, что забыли, – сказала она Хэйру. – Мне плевать, что говорят вокруг; я целиком полагаюсь на нее.

В купе вошла миссис Барнс, держа мужа под руку, словно для опоры. В действительности скорее викарий повис на ней – от тряски у несчастного снова закружилась голова. На его лице, как всегда, была написана решительность, однако на сей раз с видимым оттенком напряжения, словно у рыцаря, проведшего бессонную ночь на часах.

– Как я понимаю, вы хотите, чтобы мы опознали вашу знакомую, – обратился он к Айрис, совершенно естественным образом взяв ситуацию в свои руки. Затем перевел взгляд на жену. – Эдна, дорогая, это та самая дама?

В отличие от официанта миссис Барнс не колебалась ни секунды:

– Да!

Викарий шагнул вперед:

– Пользуясь случаем, хочу поблагодарить вас за проявленную заботу.

Фрау Куммер не моргнув глазом приняла благодарность, адресованную мисс Фрой. Или она все-таки и была мисс Фрой?.. Айрис почувствовала пульсацию в висках, словно внутри черепа отчаянно забила крыльями птица, и провалилась в ревущую тьму.