Глава 22. Связь спиритизма с религией

Как система знаний Спиритизм применим к любой религии. В основе его — убеждение в непрерывности существования личности и возможности общения после смерти. Эти два аспекта важны в индуизме, мусульманстве, парси, христианстве: спиритическое учение обращается ко всем. Только материализм, крепко сжимая мир и являясь истоком всех зол, не приемлет его. Потому так важно постичь Спиритизм и принять для спасения человечества, иначе оно будет спускаться все ниже, к утилитаризму и эгоизму. Примером материалистического государства можно считать послевоенную Германию. Хотя, пожалуй, любое государство нашего времени относится к этому же виду, вне зависимости от того, насколько оно экономически развито.

Можно спросить: отчего старым религиям не хватило сил остановить духовную деградацию мира? И ответить так: они пытались, но не справились. Получилось, что представляющие их церкви сами подошли к последней стадии деградации. Они больше не контактируют с духовностью, и то, что теперь это в прошлом, их устраивает. Благородным умам претит их неискренность и то, как они превозносят старую систему, завязшую в своей невозможной теологии. Из всех классов священники относятся к спиритическим феноменам с наибольшим скептицизмом, призывая при этом верить в древние чудеса, природа которых была несомненно спиритической. То, что они отрицают подобные феномены нашего времени, позволяет судить об их искренности.

Вера всегда давала почву для злоупотреблений, и люди проницательные, склонные к исследованиям, расширяющим знание, наконец оставили ее и обратились к Спиритизму. Благодаря ему вера в посмертное существование и в реальность незримых миров может опираться не на давние традиции или сомнительную интуицию, а на неоспоримые факты (чем могла бы воспользоваться и религия). Наконец-то человечество отыскало твердую тропу в зыбучих песках различных верований!

То, что Спиритизм созвучен всем религиям, не означает, что все они равны или что Спиритизм не может быть самостоятельным и его нужно сочетать с каким-нибудь верованием. По мнению автора, в Спиритизме есть все, что нужно человеку, но ему доводилось встречаться со многими высокодуховными людьми, которые, принимая Новое Откровение, совмещали его с ортодоксальными воззрениями, не в силах отказаться от привычного убеждения в конечности человеческой жизни. Если же человек верит только в спиритическое Учение, то он не выступает против христианства, а скорее становится его толкователем.

Жизнь после смерти, влияющая на развитие и счастье человечества, признается обоими учениями. В обоих предполагается существование мира духов, представляющих добро и зло: для христиан это «ангелы» и «демоны», для спиритов — «наставники» и «низшие духи». В обоих учениях прославляются основные добродетели высшей духовной природы: бескорыстие, доброта, чистота, благородство. В то же время большинство христианских течений поощряют фанатизм, который спириты считают серьезным прегрешением. Последователи Спиритизма одобряют все пути к совершенству и признают, что во всех религиях есть святые, просвещенные души, способные интуитивно воспринять все то, о чем говорит Учение спиритов. Но миссия спиритов обращена не на них, а на открыто заявивших о себе агностиков и тех (более опасных), кто проповедует какую-либо веру, храня при этом в своей душе зерно агностицизма.

Исследуя верхние уровни иерархии духов, стоящих над ним, спирит осознаёт, что являться порой человечеству с целью просвещения, вселения надежды, может любой из архангелов. «Воплотившимся ангелом» можно считать даже скромную Кэти Кинг, которая передала нам весть о вечной жизни, полученную от великого ученого. Такими «евангелистами» были Франциск Ассизский, Жанна д’Арк, Лютер, Магомет, Баб-эд-Дин и другие реально существовавшие исторические личности и религиозные предводители. Согласно западной вере, первый из них — Иисус, сын плотника из Иудеи, которого мы зовем Христом. Наш совсем не вселенский разум не способен размышлять о том, насколько Христос был свят; мы можем быть уверены только в одном — в том, что Христос был куда ближе к святости, чем все мы, вместе взятые. Сравнить с ним можно разве что Будду, также посланника божьего, но его вера подходит скорее восточному, чем западному менталитету.

Обращаясь к истокам — к наставлениям нашего Учителя, мы видим, что его современные последователи исполняют их не полностью. Также мы видим, что многое было потеряно без возврата. Чтобы восполнить эти потери, не отраженные в Евангелии, нужно обратиться к бытности ранней Церкви, деятели которой были действительно связаны с Богом. В результате обнаружится, что сподвижникам Христа, по-видимому, было знакомо все, что мы сегодня называем Спиритизмом. Например, таланты, полученные святым Павлом от духов, в наше время проявляются у медиумов, а чудеса, заставлявшие наших предков поверить в существование загробного мира, происходят и сегодня. Человек все так же просит у этого мира помощи.

Об этом говорилось во многих трактатах. Подвести итог изложенному в них можно так: разумнее, избегая хитросплетений ортодоксальной религии, признать, что обычный скромный спирит, непосредственно говорящий с духами и святыми и принимающий учение о Святом Духе, но не скованный догмами, куда ближе к раннему христианству, чем любая из нынешних сект.

Поразительно, что в церковных документах раннего периода (даже в записях Отцов Церкви) часто упоминается распространенное тогда психическое учение и его практическое применение. Первые христиане тесно контактировали с загробным миром. Они были преданы новому учению и безусловно верили в него, опираясь на собственный позитивный опыт. Отношение к смерти как к переходу в другую полноценную бесконечную жизнь (точнее будет назвать это «рождением») было для них безоговорочным. Потому смерть не пугала их, даже доктор Ходсон, воскликнувший: «О, я жду с нетерпением!», желал ее меньше, чем они. Такое отношение не влияло на их земную жизнь, что не раз отмечалось даже их противниками. Мысленно совершив путешествие в далекие уголки планеты, можно заметить, что от возникновения христианства до нашего времени многое ухудшилось, потому что оно утратило свой неоспоримый авторитет и убедительность, прославлявшие его прежде.

В своем трактате «De cura pro Mortuis» блаженный Августин пишет: «Духи покойных могут быть посланы живым, могут поведать им будущее, узнанное ими от других духов, от ангелов (наставников. — А. К. Д.) или через святое Откровение». Как представляется нам сегодня, это сказано о Спиритизме. Не будучи в достаточной мере знакомым со спиритическим Учением, Августин не мог сказать точнее, но в его словах нет никакого намека на то, что оно непозволительно. В своем трактате «О Граде Божьем» он говорит о практике, позволяющей человеческому эфирному телу говорить с духами и наставниками с помощью видений. Сегодня мы называем таких людей медиумами, то есть посредниками между материальными и нематериальными созданиями.

Нечто подобное упоминали и святой Климент Александрийский, и блаженный Иероним, когда полемизировал с Вигилием Галльским. Впрочем, это было уже позднее — после Никейских соборов.

Спиритическое учение напоминают также толкования Оригена. Интересно, что главные спириты нашего времени довольно невежественны в сравнении с древними мудрецами. Пожалуй, стоит подвести итог отсылкам к ним цитатой: «Несмотря на то что, пообщавшись с неким духом, пришедшим к ним во сне или наяву, люди ощущают внезапную перемену у себя в душе, многие из них становятся христианами».

Именно так лидеры материализма начинали верить в жизнь после смерти и определяли свое отношение к ней, исследуя доказательства психического свойства.

Именно Отцы Церкви раннего периода позволяли себе самые определенные высказывания на эту тему и ближе всех подошли к ее психическому истоку. Так, Иреней и Тертуллиан еще в конце II века писали о психических феноменах, а Евсевий позднее сокрушался, что церковь их не принимает.

Может ли что-то лучше, чем этот отрывок, описать умения высококлассного медиума?

Опровергая воззрения Марциона, Тертуллиан пользовался возможностями Спиритизма, чтобы проверить, насколько соответствуют истине доводы сторон. Утверждая, что такие способности будут явлены в изобилии, он говорил о трансречевых сообщениях, о прозрениях и видениях, которые прольют свет на правду, сокрытую от глаз. Сегодняшние священники насмехаются и осуждают подобные вещи, а в 200 году н. э. христианство поощряло их. Тертуллиан в своем трактате «De Anima» говорит:

Как указывает Гарнак, при каждом христианском храме раннего периода находилась троица женщин: одна из них исцеляла, другие две были прорицательницы. Рассмотрение этого вопроса во всех подробностях можно найти в «Апостольских постановлениях». Поскольку способности не всегда сочетаются с благочестивостью, им не предоставлялись никакие привилегии во избежание гордыни перед теми, у кого не было таких талантов.

Как и в нынешнем спиритическом Учении, эти феномены помогали обращать тех, кто не верил. Они нужны были не для того, чтобы «дать преимущество обладающим ими, но для того, чтобы убедить не верящих в силу знамения, которым мало обычных слов. Такие знамения могут смущать, но не тех, кто верит, а тех, кто не верит, иудеев и язычников».

Во всех странах среди спиритов есть и те, кто до сей поры благоговеет перед старой церковью, и те, кто основал собственные церкви. В Британии у последних имеется больше четырехсот мест для собраний под знаменем Национального союза спиритов (Spiritualist’s National Union). Догматы спиритического Учения весьма гибки; большая часть спиритических церквей унитарны, но весьма показательная меньшая часть верна христианским воззрениям. Может показаться, что подобные церкви опираются на семь одинаковых основных принципов:

1. Признание существования Бога-Отца.

2. Признание того, что все люди братья.

3. Возможность общения со святыми и ангелами.

4. Признание того, что жизнь человеческая продолжается после смерти.

5. Признание за человеком личной ответственности.

6. Воздаяние как за зло, так и за добро.

7. Признание того, что душа стремится к совершенству.

Все принципы, кроме пятого, не противоречат христианской морали. Спириты полагают, что земная жизнь Христа не искупление, а скорее образец. Каждый человек ответственен за свои прегрешения и не может переложить эту ответственность на кто-то еще. Тираны и преступники не изменят своей участи, даже если применят какой-нибудь высокоморальный способ, вплоть до раскаяния. Им придется сполна заплатить по счету за свои дела, хотя искреннее раскаяние и зачтется. При этом Бог милосерднее, чем может вообразить человек, и до того, как придет время платить, во внимание будут приняты все обстоятельства для смягчения приговора: искушение, наследственность, воздействие среды. Так считают спиритические церкви.

Важно постараться определить степень влияния Спиритизма и психических исследований на укрепление веры. Есть немало свидетельств тех, кто от материализма пришел к вере через Спиритизм. Среди них в Америке — профессор Роберт Гэр и профессор Мэйпс, в Англии — Альфред Рассел Уоллес, доктор Эллиотсон, доктор Секстон, Роберт Блэтчфорд, Джон Рескин и Роберт Оуэн, а также многие другие.

Все же в контексте принятия Спиритизма остается открытым вопрос о том, как сочетать его с религией. Сущность Спиритизма определяется так: «Спиритизм — это вера в то, что дух может существовать отдельно, без зависимости от физического организма, и в то, что духи без тела и воплотившиеся духи могут общаться». Это определение каждую неделю повторялось в выпуске лондонского журнала «Лайт». При этом опора Спиритизма — основные положения христианства.

Спиритизм — это вера в то, что дух может существовать отдельно, без зависимости от физического организма, и в то, что духи без тела и духи воплотившиеся могут общаться.

Священники — единственная общественная группа, которая может говорить о связи Спиритизма и религии. Многие из них высказались по этому вопросу однозначно.

Произнося речь перед Лондонским спиритическим объединением в апреле 1900 года, преподобный Г. Р. Хоуэйс, магистр гуманитарных наук, сообщил, что, на его взгляд, между Спиритизмом и христианством нет никаких крайних противоречий. Напротив, сочетание Спиритизма с христианством есть благо, служащее развитию последнего. Преданные своему делу священники осознают, что перед Спиритизмом они в большом долгу — прежде всего за то, что он реабилитировал Библию. Невозможно отрицать, что в Библию уже не верят и не почитают ее. Со временем чудеса, описанные в ней, стали казаться сомнительными. Превознося совершенство христианских догматов, ее последователи не верили ни в одно из чудес как Ветхого, так и Нового Завета. Заставляя принимать на веру чудеса, одновременно их учили, что все эти чудеса в прошлом. Сегодня все изменилось: в Библию верят из-за Спиритизма, а в Спиритизм… не верят из-за Библии. Затем Хоуэйс сказал, что, начиная свою карьеру, он пробовал объяснить описанные в Библии чудеса в отрыве от Библии — и не смог. Аналогичным образом, по его мнению, он также не смог объяснить исследования Крукса, Фламмариона и А. Р. Уоллеса.

Благодаря бывшему викарию из Брокенхерста преподобному Артуру Чамберсу мы задумались о своей духовной жизни до и после смерти.

Его труд «Наша жизнь после смерти» переиздавался больше ста раз. В докладе «Спиритизм и освещение им христианских истин» он говорил:

Позитивно относился к Спиритизму и преподобный Ф. Филдинг-Оулд, магистр гуманитарных наук и лондонский викарий. Выступая с докладом «Об отношении Спиритизма к Христианству» 21 апреля 1921 года, он сказал:

На собрании епископов в Ламберт-Палас с 5 июля по 7 августа 1920 года викарий из Уэстона преподобный Чарльз Л. Туидэйл вынес на рассмотрение проблему Спиритизма. О современных психических исследованиях он сказал:

В 1920 году на Конгрессе церквей Англии М. А. Бэйфилд в докладе «Психическая наука в союзе с христианством» сказал:

На церемонии под девизом «В союзе с религией» в Филадельфии 25 февраля 1923 года доктор Э. Уорсестер, истинный приверженец религии, рассматривал Спиритизм как духовное наставление для людей:

Благодаря преподобному Вэйл-Оуэну мы можем вспомнить, что Спиритизм не ограничен только христианством. В Лондоне есть и Еврейское спиритическое общество. Ведь получилось же у церкви, которая поначалу отвергла дарвинизм, в конце концов принять его с учетом христианских догматов. Вывод: лишь признав эволюцию, христианство получит ценное и полное представление о Творении и Творце. Также и осознание истин, которые пытается прояснить Спиритизм, сделает из агностика верующего, из иудея — лучшего иудея, из мусульманина — лучшего мусульманина, из христианина — лучшего христианина и, несомненно, принесет им больше счастья».

Таким образом, очевидно, что влияние Спиритизма на религию многие священники признавали положительным. Кроме того, сам духовный мир дает подтверждения религиозности Спиритизма в целом. Собрано множество материалов, познакомимся с некоторыми. Первый фрагмент — из известной книги «Учение Духов» Стэнтона Мозеса, который сам был медиумом и благодаря своим способностям получил сведения для нее:

Многие писали о том, что нынешние исследования психических феноменов по-иному осветили библейские сказания. Ф. Майерс в книге «Человеческая личность и ее жизнь после смерти» лучше других сказал об этом:

В этой книге мы пытались показать, как реальные знамения, явленные невидимыми правителями мира, успокоили жаждущее предметных доказательств человечество. Мы показали, кроме того, что эти знамения сопровождали спиритические сообщения, возрождающие великие и простые истины и вдохновение, некогда ярко пылавшее верой, но постепенно погасшее. Человечество потеряло связь с существующими вокруг него потусторонними силами и оказалось стиснуто сомнениями, которые ограничивали способность воспринимать новое. Благодаря Спиритизму, величайшему из учений, возникших за два последних столетия, человечество избавилось от окружившего его мрака.