12.06.2001

Господь Бог сотворил мужчину и империю. А женщина и республика родились из их ребер.

Россию в самых древних ее проявлениях Господь Бог, словно чудесный небывалый цветок, посадил в великолепную чашу - Империю.

Русская империя - творение особого рода. Она растет, расширяется в своих пределах, достигает небывалых, непомерных размеров, а потом взрывается, как звезда, разлетается на множество мелких, острых осколков, усевая континент Евразии горячим пеплом. В астрономии аналогом ей служит «пульсар» - сгусток плазменного вещества, собирающего своей могучей гравитацией огромные облака космической пыли, прессующий их, создающий из них сверхплотное ядро, а потом, через взрыв и эманацию, разбрасывающий это оплодотворенное вещество в самые дальние углы вселенной.

Русскую империю можно уподобить огромной, ясной, сверкающей льдине, медленно плывущей по просторам сибирских разливов. Достигая узкого места, горловины, где Река Истории стремительно убыстряет свой бег, эта льдина раскалывается, превращается во множество хрупких обломков, в ледяную крупу, в туманное месиво. Но стоит реке излиться на широкие пространства, как эти ледяные корпускулы вновь находят друг друга, соединяются, спаиваются, превращаясь в огромное незыблемое ледяное сверкание.

Киевская Русь, собрав в свое лоно славян, угров, финнов, щедро посыпав этот пирог варяжской солью, была Империей. Великокняжеская Московская Русь, перемешанная с ордой, чудью, шагнувшая в ногайские степи, к беломорским лопарям, к черемисам Волги и зырянам Урала, была Империей. Великороссия, охватившая весь континент между трех океанов, собрав в себя сто языцев, сто верований, красочная, как русский летний луг, как восточный домотканый ковер, была Империей. Советский Союз, сковавший свою загадочную боевую машину размером в девять часовых поясов, дышащий в затылок Африке, Азии и Америке, был, несомненно, Империей. Не нужно быть пророком, а только чутким, внимательным наблюдателем, следящим из окна, как высыхает желтая больная пена очередного эпилептического припадка истории, чтобы сказать: Русская империя возродится.

Каждая катастрофа, уничтожавшая русскую государственность, завершалась новым имперским взлетом, обновленными имперскими красотой и могуществом.

Что истачивало великолепный резной терем русской державы? Какая стенобитная машина всякий раз разбивала крепостные стены русской государственности? Какие чума и язва уносили державные, плодоносные силы империи? И что это за безымянный космический дух, который каждый раз на огромном евразийском пепелище ставил золотой свежеструганый сруб возрожденной русской державности?

Либеральная идея, древняя, как сифилис, обнаруженный в костях неандертальца, четвертовала Россию, раздирала ее крючьями, разбрасывала ее трепещущие, стенающие органы по мусорным оврагам и ямам. Вновь и вновь в сумерках истории появлялась загадочная Дева Евразии, похожая лицом то на славянку, то на татарку, то на грузинку. Ходила по этим оврагам и ямищам, собирала отсеченные руки и ноги, складывала тело, возвращая ему сердце, глаза, печень. Ставила на ноги проснувшуюся от смертного сна страну.

Глубинная сила, заложенная в великие хребты, в течение великих рек, в «розу ветров», в быт и уклад, в космическую и земную мечту евразийских народов, выбирала для своего проявления каждый раз новую элиту взамен одряхлевшей и рухнувшей, через нее творила новый имперский период.

Элита Киевской Руси, состоявшая из славяно-варяжской дружины, управляла колоссальных размеров страной, воевала, строила, собирала дани, усмиряла бунты, крестила волхвов, одевала монашеский клобук и творила летописи, писала «Слово о полку Игореве». А когда обленилась на богатых кормлениях, накушалась всласть на пирах, обособилась в каждом молодом князе и отроке, Киевская Русь была уничтожена либеральным эгоизмом, освобождавшим князьков от воли властного Центра, рассыпалась на крошечные наделы размером в 6 соток, стала легкой добычей татарской конницы.

Элитой Московской Руси были бояре и воеводы в окружении Великого Князя - его длинные руки, скорые мысли, мудрое прозрение о «Третьем Риме», водители полков и советники, раздобревшие на княжении, задремавшие на воеводстве, возмечтавшие в своей гордыне о собственных Великих Престолах. Стали угрозой государственной целостности, легли под топор царя Ивана, окровенили стогны Твери и Новгорода, посаженные на копья поплыли по Волге и Тверцу. Обезглавленная боярская Русь, лишенная разума и государственной воли, стала полонянкой польских гетманов, татарских стрелков, казацких смутьянов. Была растерта в комок пыли либералами XVI века, превратилась в перекати-поле смутного времени.

Худородное дворянство сложило сословие, стало той элитой, которая выстроила Великороссию, соединила Русь с Украиной, утвердилась в Сибири, прошла с полками Скобелева до Бухары, завоевала и воспела Кавказ, написала «Войну и мир» и «Братьев Карамазовых», выиграла Бородино и Балканскую войну. Утомленная и изнеженная, продырявленная, как сыр, пороками аристократизма и декаданса, проиграла в карты Россию, прозевала ее на спиритических сеансах, сломалась на Русско-японской и Германской, вольнодумствовала на митингах, толкнула царя подписать Манифест, а потом отшатнулась от него, передав без единого выстрела в руки Керенского, Троцкого и Юровского. В смерти русской империи повинно дворянство, превратившееся из воинов, петровских бомбардиров, генштабистских путешественников и исследователей, в рефлексирующих либералов.

Красную империю создавали комиссары - закрытый метафизический орден, имевший сакральную цель, хранивший негасимую лампаду «красного смысла». Все деяния этой элиты - ликбез, домны Магнитки, боевые самолеты, патриотические песни, освоение Северного полюса и Ледового морского пути, вплоть до великой Победы, проложившей путь в русский космос, - служили делу империи. Сталинская элита генералов, строителей, атомных физиков, поэтов и ракетчиков деградировала при Брежневе в упитанную самодостаточную номенклатуру, пригревшую либерала Горбачева, не сумевшую в августе 91-го года арестовать Ельцина, проложившую ему путь в Беловежье, где завершилась жизнь великой красной страны, где была надкушена становая жила России. Величие коммунистической советской элиты в период восхождения «Красной Звезды Победы» и ее мерзость и падение в период «желтой звезды Перестройки» - драма русского XX века.

Владимир Путин, кого впервые заметили в отреставрированных Бородиным кремлевских палатах, кого по-отечески облобызал одряхлевший Ельцин, кого панибратски похлопывал по плечу Березовский, - есть все то же необъяснимое чудо Евразии, пресекающее время распада и расщепления.

Путин - кадровый офицер КГБ - выводит на свет новую элиту России, состоящую из офицеров и генералов разведки, пополняемую аналитиками ГРУ и штабистами армии, в чью задачу входит извечное собирание имперской России, утверждение нового имперского централизма.

Путинская элита выходит на свет, как молодая трава сквозь шлак либерального пустыря.

Не Путин прерывает либеральный период новейшей русской истории. Либерал не поставлен к стенке, не заключен в ГУЛАГ, не роет Беломоро-Балтийский канал. Он не изгнан с НТВ, не отлучен от ТВ-6. Либерал зачах, скукожился, сгнил, как склизкий перезрелый гриб, превратился в дырку русской истории.

Путин на похоронах Собчака прощался с либерализмом, и вдовьи слезы Нарусовой оросили могильник, куда забетонировали капсулу со страшной разрушительной силой. Через тысячу лет извлеченный из кургана скелетик, мучнистый череп и мальтийская ладанка будут светиться в ночи.

Либерализм в России кончился, как эпидемия, унеся с собой 8 миллионов жизней, израсходовал свою энергию в борьбе с кровяными тельцами русских. Перенеся страшную смертельную болезнь, Россия похожа на изможденную женщину, которая ходит, держась за стенку. В русском сознании, где навсегда, словно на горячем воске, отпечатались такие понятия, как татаро-монгольское иго, нашествие французов, нападение кровавого Гитлера, - там же, в этом списке национальных трагедий, значится либерализм. Как детскую считалку, заучили русские люди истину, что либерализм - это злокозненное разрушение цветущего СССР с длящимися кровавыми войнами, реками слез, океаном народного горя. Либерализм - это свобода слова для горстки пустопорожних мерзавцев, десятилетие не вылезающих с телеэкранов, при гробовом молчании замурованного в немоту большинства меркнущих в безмолвии русских художников, мыслителей, праведников. Либерализм - это райский остров в районе Успенского шоссе, с дворцами из родосского мрамора, с зоопарками, в которых гуляют павлины и скачут абиссинские бабуины, с вертолетом охраны, парящим над заповедным районом. И это гнилые хижины залитой водой Якутии, склизкие квартиры промерзшего Приморья, тараканьи углы, из которых выходят в плавание герои-подводники. Либерализм - это рыгающие огнем танки у Дома Советов, стальной сердечник, пробивший грудь баррикадника, стакан водки в клешне Ельцина, гематома дьявола на лбу Горбачева. Либерализм - это бомбы, посыпающие Грозный, Масюк, берущая интервью у палача русских солдат, гетто чеченских беженцев, бумажные веночки на могилах пермских омоновцев. Либерализм -это огромный голубой алмаз на пальце олигарха и запаренный жмых в тарелке ткачихи. Либерализм - это неутомимый косматый пах Ханги, СПИД проституток, торговля органами, бельма городов, опоенных наркотиками. Либерализм - это Новодворская, топчущая слоновьими ногами красный флаг империи, тщедушный Радзиховский, вкрадчивый, как малокалиберный патрон НАТО, Черномырдин, как бомба, взорванная над Домом Советов, Буденновском, Югославией, а теперь и над Киевом, которому уготована участь Белграда.

Как можно скорее Путин должен освободить себя от «честного пионерского», данного Ельцину, отринуть Волошиных, починков, швыдких, отказаться от бессмысленных и унизительных встреч с одесскими смехачами, хождение к которым является хождением праведника в совет нечестивых. Так избавляются от больничного белья в инфекционных боксах, ибо бактерии либерализма, забившись в поры и складки новой исторической эпохи, приведут к рецидивам смертельной болезни.

«Дух дышит, где хощет». Но все же, почему работники госбезопасности, офицеры и генералы ГРУ, отважные силовики стали проводниками новой русской государственности? КГБ, или «контора», как по-свойски называют ее чекисты, или «Система», как выспренно именуют госбезопасность политологи, - комитет оставался последним заповедником, куда не проникли на всю глубину деньги олигархов, скупавших на своем пути «красных директоров», высоколобых политиков, мелкотравчатых литераторов, коррумпированных журналистов. «Система» сопротивлялась и продолжает сопротивляться изъедающей серной кислоте коррупции. В ней ценности патриотизма, которые шельмовались и высмеивались все прошедшие 10 лет, продолжают сочетаться с отвагой и готовностью к стремительным радикальным действиям. В ней продолжают функционировать и развиваться мощнейший аналитический аппарат, огромные информационные банки, по своим возможностям, по оригинальности своих концепций и решений намного опережающие арсенал либеральных лжереформаторов, смехотворных в сатаровских попытках изобрести идеологию, создать гибрид государственника-патриота. Люди «Системы», многократно изгоняемые из кабинетов Лубянки, поносимые, бросаемые в пыточные камеры либеральных журналисток с резцами Альбац и Политковской, не сломались, не исчезли, сменили офицерские погоны на штатские звания менеджеров, банковских служащих, управляющих систем безопасности, сохранив корпоративную солидарность, ощущение братства и закрытого ордена. Одержимые государственным мессианством, преданные высокой идее, не отвергнувшие среди пороков и денег высших нравственных ценностей, люди «Системы» сохранили особое, уникальное видение развития страны. В ней, как в закрытой изотерической школе, вызревают управленцы нового поколения, сочетающие в своих приемах принципы гибких социальных технологий и социальной инженерии и нравственного, национально-философского подхода к мучительным проблемам современности.

Русская государственность развивалась большими проектами, огромными уложениями, двигалась в истории колоссальными рывками. Сегодня, когда либералами утерян масштаб истории, только люди «Системы» сохранили вкус и потребность в огромных замыслах, в социальном проектировании, понимая развитие как конструирование самой истории. «Система» унаследовала от советского периода идею больших проектов, огромных социальных решений.

Уже сегодня Путин может положить на стол целый ряд частично или полностью осуществленных проектов, направленных на сохранение целостности государства.

Усмирение террористической Чечни, разгром террористической армии Басаева и Хаттаба, которые с чеченских гор затевали экспансию в Дагестан, на Волгу, в Сибирь, по всей «дуге нестабильности» бывшего Советского Союза, спасли от кровавой беды колоссальные территории и народы, их населяющие. Победа в чеченской кампании подарила стране новую плеяду талантливых военачальников и государственников, многие из которых прямо из армии пошли в управление губерниями, принесли дух оптимизма и победы в охваченные деградацией и прозябанием регионы. Генералы ФСБ Патрушев и Угрюмов - среди минных взрывов Чечни - объект особой, религиозной ненависти объединившихся либеральных предателей и ваххабитских недобитков.

Создание Путиным семи федеральных округов подобно наложению шин и стальных штырей на переломанную и распадающуюся костную систему России. Этот навязанный извне, почти силовыми методами скрепляющий каркас начинает срастаться с плотью, дает упавшей навзничь плоской, горизонтальной стране новое, вертикальное восхождение. Кладет предел остервенелому национализму. Становится прообразом новой государственной административной реформы, которая оградит себя от просчетов большевистской национальной политики.

Обеспечение юридически безупречных условий, при которых телекомпания НТВ, субсидированная Гусинским, выполняющая волю Русского еврейского конгресса, перестала существовать, - есть колоссальное достижение информационной политики путинской власти. Перестало действовать крупнокалиберное информационное орудие, заряжаемое разрушительными снарядами, стреляющее прицельно по самым чувствительным центрам государственной и народной жизни. Артиллерийский наводчик этой пушки находился в Лэнгли и в штаб-квартире НАТО. Заряжающий - в студии «Останкино». Взрывы - в каждом русском доме.

Не надо заблуждаться относительно роли Коха, который якобы наступил на кадык Гусинскому. Русофобствующий ультралиберал Кох и весьма сомнительный «русский аристократ» Йордан внутренне были солидарны с либеральным НТВ, тайно саботировали устранение Гусинского, многократно срывали мучительную юридическую процедуру. И пусть общественность, наконец, узнает, что заслуга в подавлении «Большой Берты» НТВ принадлежит элитному генералу ФСБ Юрию Заостровцеву...

Растерзанное либералами русское общество, превращенное в клочки и лохмотья, где каждый исповедует свой символ веры, поет свой политический или религиозный псалом, молится на своих политических божков, глух к любому надсословному, национальному слову, - русское общество было безболезненно, малыми тратами, приведено в относительное, пусть временное успокоение. Социальным проектированием можно назвать эклектическое на первый взгляд, глубоко продуманное и эффективное создание государственных символов современной России. Мир символов, союз символов, сосуществование символов мгновенно привели к социальному компромиссу, к еще не заключенному, но уже витающему в воздухе социальному договору всех сословий сегодняшнего российского общества. Двуглавый орел соседствует с красной звездой, триколор - с алым стягом Победы, государственный гимн на музыку Александрова - с кафедральными песнопениями храма Христа. Сохранены усыпальницы царей и великих князей, погребены трагические кости последнего императора, но при этом не разрушен сакральный красный некрополь Кремля. Это создает уникальные предпосылки перейти от простого суммирования и складирования минувших эпох к творческому, национальному синтезу русской истории.

Во внешней политике Путиным сделано почти невозможное. Руками Козырева Ельцин уничтожил глобальную систему государственной безопасности. Передал обескровленную, лишенную армии, экономики, патриотических государственников страну в руки американцев, которые, пользуясь рекомендациями Бжезинского, готовились к окончательному расчленению остатков «империи зла». Возвращение путинской России на Ближний Восток, в Ливию и в Ирак, обретение ею союзников в лице мощных цивилизаций Китая, Индии и Ирана ослабляют мировую американскую диктатуру, гибко вписывают Россию в многомерные потоки мировой истории как великую суверенную державу.

СНГ, который при Ельцине напоминал попавшее под электричку тело, медленно, перед лицом глобальных угроз, по требованию населяющих республики народов, подчиняясь глубинным сокровенным тенденциям Евразии, складывается в новую целостность. Так под безобразными белилами маляра медленно проступает древняя церковная фреска. Таинственная фреска Империи.

Экономика России по-прежнему остается экономикой миллиардеров и нищих, экономикой утекающих за кордон миллиардов и невыплаченных зарплат и пенсий. Но в ней обнаружились новые интонации, слышится новое звучание, имя которого -«национальные интересы». Крупная буржуазия, добывшая свои несметные состояния не трудами, а аморальными налетами на беззащитную, бесхозную государственную собственность, - эта крупная буржуазия, кажется, проходит самый отвратительный, контрнациональный период компрадорского разбазаривания Родины. Мучительно, с непониманием, понукаемое то налоговой полицией, то уголовным розыском, то вкрадчивым словом Президента, начинает думать о государственной казне, о государственном производстве, о нации, которая нуждается в национальном хлебе, национальной стали, национальной энергетике как средстве суверенного существования. Искушение монетаризмом, на которое поддался Путин, может пройти, как только обнаружится, что государственный бюджет, собираемый реформаторами Грефа и Кудрина, не в состоянии поощрять деторождение, строительство подводного флота, развитие русской литературы и балета. Как только обнаружится, что монетаризм и империя - понятия, исключающие одно другое.

Противопоставление между новым государственным централизмом Путина и свирепой монетаристской атакой Кудрина, Чубайса и Грефа, затеявших одновременно восемь либерально-экономических реформ, очень скоро может приобрести трагический, необратимый характер. Народ не может молиться на икону новой путинской империи в домах, где нет света и тепла, где царят нищета и голод, где в «красный угол» выставляется очередной гроб с любимым человеком.

Среди запущенных в производство социальных проектов есть один, быть может важнейший, направленный на саму элиту, на ее самовыстраивание, самовзращивание, превращение ее в объект самопознания и, как следствие, - в объект непрерывного творческого развития. Новая элита должна формироваться не путем длительного искусственного отбора, на который у России нет исторического времени, но путем искусственного умного конструирования с привлечением самых авангардных слоев российского общества, заинтересованных в развитии. Иначе Путин не сможет приступить к реализации своей исторической миссии и его действия погрязнут в трясине разрушительных штампов, в гнилых интересах вчерашнего изглоданного дня.

Из каких колодцев станет черпать Путин «живую воду» новой русской государственности? Откуда будет пополнять кадровый ресурс своего государственного делания?

Это будут по-прежнему люди разведки, люди спецслужб, собирающиеся на свой собор, на свой национальный, невидимый миру съезд, выходя из подполья и конспирации, покидая офисы министерств и банков, являясь по зову своего командира на государственную имперскую службу. Это будут генералы и адмиралы, знающие цену военной мощи страны, закаленные в малых и больших войнах, стремящиеся силой русского оружия остановить нашествие на дальних и ближних рубежах Отечества. Это будут патриотические губернаторы и политики-державники, не разделенные на «красных» и «белых», исповедующие символ имперской веры. Это бизнесмены малые и крупные, порвавшие с олигархизмом, поставившие накопленные богатства на службу народу и Родине, - новые Мамонтовы, Рябушинские, Щукины. Это будут представители религиозных конфессий, возглашающие общенациональный религиозный мир, знающие великую веротерпимость русской империи. Это будут художники и писатели-патриоты, во время страшного ельцинского десятилетия, как весталки, хранившие священный огонь русской культурной традиции, скрывая под рубищем драгоценные заповеди русских духовидцев, - от нестеровских летописей и толстовских романов до стихов Блока и эпопей Шолохова. Это будут мыслители и философы, не отравленные тлетворным ядом западного либерализма, не находившиеся все эти годы на дотациях Сороса и фонда Карнеги, истово и отважно исповедующие идею Великой России.

Уже сегодня видно, как Путин стремится покончить с вакханалией ельцинского парламентаризма, как пытается остановить растаскивание правительства экономическими монстрами и политическими группировками, как хочет покончить с профанацией федерализма, наглотавшегося до заворота кишок ельцинских суверенитетов. Новая структура исполнительной власти, которая начинает брезжить в тумане отлетающего ельцинизма, опирается на устойчивый треножник - на Госсовет, Совет безопасности и правительство. Нынешняя администрация президента, возглавляемая Волошиным, превратилась в инкубатор склок, рискованных интриг, антигосударственных комбинаций, и эту лукавую и ненасытную ватагу вполне могла бы заменить обычная рутинная канцелярия, производящая потоки бумаг и документов, не пускающая на свой порог соглядатаев алюминиевых и нефтяных магнатов. Стратегическими концепциями государственных преобразований России - экономических, политических, культурных, военных - будет заниматься Совет безопасности. Не тот, который возглавлялся бездарным, безвольным Рыбкиным, и не тот, которым манипулировал скользкий гражданин нескольких стран Березовский, а новый, куда пришел соратник Путина Сергей Иванов, за считаные месяцы превративший эту мертвую организацию в интеллектуальный штаб русского возрождения. Рушайло, даже антропологически, видимо от долгого общения, напоминающий Березовского, должен оставить Совбез и исчезнуть в тех социальных сумерках, из которых когда-то возник. После его ухода пусть православный священник заново освятит помещение и побрызгает кропилом нового главу, элитного генерала-аналитика ФСБ.

Пускай правительство занимается тактическим воплощением предложенной Советом безопасности стратегии. Пусть Госсовет, состоящий из региональных мужей, отвечающих за судьбы колоссальных российских пространств, многие из которых сравнимы с Европой, возглавит не случайный человек, волею интриг вознесенный на вершину, а подлинный государственник, патриот. И пусть такой Госсовет привносит в работу Совета безопасности и правительства элементы здравого смысла, драгоценную эмпирику, не видную из центра. Реализует принцип просвещенного централизма, когда ни один факт самой безвестной окраины, ни одно событие на самых отдаленных рубежах страны не оставляется без ответа, замечается центром, привносится в общую копилку российской государственности.

Уже сегодня кончается межпартийная чехарда, гражданская рознь микроскопических лидеров, бессмысленное копошение множества крохотных партий, крохотных, как морские рачки и креветки, составляющие бессмысленный планктон политики. Партийная реформа, закон о партиях приведут не столько к размежеванию основных политических сил страны, сколько к сближению основных политических групп России. Быть может, обозначат путь к тому завещанному великими предтечами проекту, именуемому Русским Собором.

Опасности, подстерегающие новую государственную элиту, непомерны. Трудности неисчислимы. Соблазны поистине дьявольские. Не искуситься на голую, бездуховную власть. Не прельститься на сопутствующее власти богатство. Не поддаться на убогий «корпоративный реванш», на простое вытеснение старых властителей новыми. Не стать закрытой бюрократической группой, но дрожжами, на которых будут всходить сдобные хлеба будущей государственности. От преждевременного старения, от морального измельчания, от превращения многомерной государственной и общественной системы в одномерное убожество может уберечь элиту привнесение в нее религиозного, метафизического смысла. Только религиозный метафизический идеал, сокрытый в некрополях, символах, храмах, в душах пастырей и воинов, не подвержен тлению, не подвластен коррупции, не доступен захватчику. Идеология русского государства, охраняемая ее стражей, ее гвардией, ее государственной элитой, будет прочно стоять на ногах, упираясь стопами в степи, хребты, в берега океанов, вознесясь головой в небеса, поднимая очи к лазурной бесконечности неба.

Контуры новой имперской идеологии родятся не в интеллектуальных лабораториях, а в сражении с будущим, в народном историческом творчестве, в ответах Родины на яростные вызовы XXI века. Но уже сегодня можно перечислить основные постулаты, которые были заложены и в концепцию монаха Фелофея, возгласившего Третий Рим. И в государственное уложение Уварова, уповавшего на триединство самодержавия, православия и народности. И в доктрину красной государственности. «Русская идея», меняя из века в век носителей, облекаясь в разные слова, излагаемая каждый раз по-новому в различные исторические периоды, сохраняла свои основополагающие, незыблемые сущности. Вот их суть.

Россия должна быть великой, охватывать своей территорией колоссальные пространства Евразии между трех океанов, удерживать страшное давление материков, сохраняя архитектуру мира, удерживая на своих столпах шестую часть мирового космоса.

Россия - многонациональная империя, смысл которой не в подавлении малых народов, а в их примирении, сочетании, в создании многоязыкого вселенского хора, в соединении разрозненного человечества для великих вселенских деяний.

Власть в России должна быть сильной, просвещенной, умудренной опытом прежних ошибок, окрыленной благой вестью мира. Власть в Российской империи будет новой формой просвещенно-религиозного централизма, где человек достигает самораскрытия, тысячекратно усиливается и ускоряется в космическом циклотроне империи.

Русский народ - самый многочисленный, добрый, терпимый, наивно преданный и героически-жертвенный, готовый бесконечно трудиться и сражаться за свой и чужой порог, - русский народ никогда не был носителем узкого и свирепого национализма, не превращался в злобного, мстительного хорька, связывал свою самодостаточность и суверенность с открытостью всем остальным народам. Как возвещали об этом Пушкин и Достоевский, как подтверждает вчерашняя и сегодняшняя практика нашего русского бытия.

Смысл своей истории Россия видит не в стяжательстве, не в накоплении земных богатств, не в подчинении и мировом господстве, но в непрерывном поиске истины, в неутомимом исследовании мира, в религиозном, художественном и научном прорыве. Именно в России родились Вернадский и Николай Федоров. Отсюда улетел в бесконечный Космос Гагарин.

Здесь развивается философия бессмертия и благоговения перед жизнью, сотворяются «новая земля и новое небо», происходит открытие нового вселенского человечества.

«Русская Победа» - есть неизбежная принадлежность нашей истории, делающая каждый исторический век «русским веком», ведущая нас через горести, поражения и невзгоды к ослепительному Божественному прозрению.

Суров и прекрасен лик Родины. Желтеют лютики на берегах синей Онеги. Пасутся в лугах три заповедных коня - красный, белый и черный. Сидит на пригорке ученый отрок, читает книгу Николая Федорова о воскрешении мертвых. Протрубит ангел с лицом Юрия Гагарина, и восстанут из могил все, кто жил до нас на земле. И князья Борис и Глеб, и Владимир Красное Солнышко, и Филипп Колычев, и протопоп Аввакум, и нищенка с паперти, и сталинградский пехотинец, и Стенька Разин, и Иосиф Сталин, и все наши прадеды, деды, отцы. Только либералу будет отказано в воскрешении. Рассеянный на безличные атомы, он будет носиться под воздействием магнитных полей в безжизненном вакууме, сдуваемый солнечным ветром, потихоньку утекая в «черную дыру» мироздания. Здесь же, на цветущей земле, среди других народов и царств раскинется пышный цветущий рай России - Империи Света.