Дело выглядело так: 1992 год. Самолет. Рейс совсем-совсем местный (внутри Тюменской области). Перед посадкой стюардесса просит пассажиров продемонстрировать чувство «привязанности» и объявляет:

– Граждане пассажиры! Пристегните ремни безопасности.

Народ в большинстве своем относится к этому с пониманием и начинает пристегиваться. В первом ряду сидит «бычара», размером «семь на восемь», и нагло игнорирует сие разумное требование. Стюардесса, смотря на детину, повторяет:

– Граждане пассажиры! Пожалуйста, пристегните ремни безопасности.

Реакция снова нулевая. Тогда фраза повторяется персонально ему:

– Гражданин, вас тоже касается! Пристегните ремень безопасности.

– Да пошла ты… – слышит девушка в ответ.

Ну, та, понятно, обиделась, бежит жаловаться командиру. Через минуту вылетает капитан (небольшого роста, сухонький мужичонка, к тому же еще и шепелявый), подскакивает к этому шкафу и произносит свой фантастический монолог:

– Музык! Вот ты себе пг’едставь! Сейчас на посадке, если я сють-сють пг’омахнусь мимо полосы, самолет осень г’езко остановится, все останутся на местах, а вот ты полетис дальсе. Баской впелед. И вот ты пг’олетаешь пег’вую пег’ебог’ку (загибает пальцы), втог’ую, тг’етью пег’ебог’ку и очутисься у меня в кабине. ВОПг’ОС: На х#я ты там нузен?

Мужик МОЛЧА пристегивается. Салон в ауте. Занавес.