«Линь, как у древних, так и у нас, считается пищей черни (“Et virides vulgi solatia tincae” – “Лишь грубые мужи жалуют линей”, лат.), лат – курсивом оттого что живет он в грязи и питается гнилью, оттого и сам подвержен быстрому гниению. Говорят, что от линя бывает лихорадка. А чтобы вылечить от чесотки, больному некогда привязывали к пупку живого линя и держали там, пока рыба не сдохнет, а за ней вторую и третью…
В прошлом линя готовили с чесноком, душистыми травами и пряностями в печи, или же с оливковым маслом, луком и изюмом, или же, выпотрошив, начиняли мятой, чесноком, петрушкой и уксусом, как в Ломбардии» (Пизанелли).
