Глава 25
Я поползла по скользкой палубе, пытаясь подняться на ноги и путаясь в мокрой одежде. Я слышала возню, стоны, глухие удары, видела смутные очертания Тэйна и Фрэнка Лероя, сцепившихся в жестокой схватке. Наконец, мне удалось встать, и я смогла их различить. Тэйн был крупнее, моложе, быстрее, но поблескивающий нож в руке Фрэнка с лихвой восполнял недостаток силы.
– Не трогай его! – обезумев от ужаса, закричала я и протянула руки, желая остановить драку, но увы…
Не было боли – не было и силы. Ведьма во мне молчала. Я до сих пор находилась в плену судьбы и страшного сна: кто-то из нас, Тэйн или я, должен умереть.
Но у меня оставался выбор! Если умру я – он останется жить, значит, я могла спасти его, приняв смерть!
Зажмурив глаза и набрав полные легкие воздуха, я прыгнула сверху на их переплетенные тела в надежде, что длинный нож Фрэнка достанет меня. Чье-то плечо ударило меня в грудь, я с шумом выдохнула и рухнула на палубу. Послышался удивленный возглас Тэйна, вокруг меня катался сплошной клубок из рук и ног. Разобрать, кто из них Тэйн, а кто – Фрэнк, в такой суматохе было просто невозможно. Но я снова придвинулась к ним, насколько могла, и крикнула:
– Это я тебе нужна!
Теплые руки обняли меня и с силой оттолкнули в сторону. Это Тэйн поднял меня и отбросил прочь. Я упала и ушиблась, из глаз посыпались искры, и я едва не ослепла. Ошеломленно встряхнув головой, я чуть привстала, а когда зрение вернулось, увидела, что Фрэнк Лерой мчится на верхнюю палубу, а Тэйн гонится за ним.
– Оставь его! Держись от него подальше, – крикнула я, уж и не знаю, кому – Фрэнку или Тэйну.
Но никто меня не слушал. Я с трудом поднялась на трясущихся ногах. Верхняя палуба была скользкой от соленой воды, повсюду валялись спутанные мотки веревок. Спотыкаясь о них, я пошла на шум борьбы. Наконец, передо мной вытянулся длинный узкий нос корабля, а на самом его конце – Фрэнк Лерой с искаженным до неузнаваемости лицом пытался пырнуть ножом Тэйна.
– Нет! – взвизгнула я, но Тэйн успел схватить обломок мачты и закрылся от удара, а затем швырнул обломок во Фрэнка. Тот споткнулся, потерял равновесие и с грохотом упал, взвыв от боли, но нож не выпустил и по-прежнему размахивал им перед собой. Лезвие поблескивало в свете луны. Тэйн осторожно отступал.
Я подбежала к ним и вклинилась между Тэйном и Фрэнком, широко раскинув руки.
– Погиб, погиб, – бормотал Фрэнк, балансируя одной рукой, а второй со свистом размахивая ножом.
В бледном лунном свете я видела слезы на его потной, воспаленной коже, видела боль и тоску в его глазах, и хотя это было уже неважно, вспомнила, что сын Лероя служил юнгой на борту «Орлиного крыла».
– Тэйн, уйди, – прошептала я, медленно оттесняя его от Фрэнка.
– Эвери… – произнес он с трудом.
– Нет! – с воплем, целясь и в меня, и в Тэйна, Фрэнк бросился вперед.
Я снова отлетела в сторону, угодив ногой между двух сломанных досок и вывихнув лодыжку. От острой боли на глаза навернулись слезы. Оглянулась – Фрэнк, промахнувшись, прокатился на несколько футов вперед и упал. Но тут же с неожиданной ловкостью вскочил и снова поднял руку с ножом, метя в меня, но Тэйн, вытянув руки, преградил ему путь. На мгновение мне показалось, что Тэйну удалось его схватить, но Фрэнк увернулся и подпрыгнул, схватившись за свисающий канат. Зажав нож в зубах, он проворно вскарабкался наверх, Тэйн прыгнул следом, и канат жалобно скрипнул.
– Тэйн! Стой! – крикнула я, вскакивая на ноги, но лодыжку пронзила такая острая боль, что я невольно остановилась. Да и будь я цела и невредима, лазать по канату так же ловко, как китобои, все равно не смогла бы.
Фрэнк все карабкался и карабкался наверх, как будто без определенной цели, а Тэйн его преследовал. Вскоре оба оказались на расстоянии двадцати футов от палубы, и тут уж добраться до них я никак не смогла бы. Наконец, Тэйн догнал Лероя и схватил за лодыжку, но Фрэнк поднял другую ногу и с жутким хрустом ударил Тэйна сапогом в лицо.
Яркая, густая кровь хлынула из его разбитого носа, и я почувствовала, как во мне снова нарастает ненависть и боль, такая непереносимая, словно голодный дикий зверь с рычанием вонзил клыки в мое сердце. Магия вновь наполнила меня, но теперь я не теряла головы, чтобы случайно не навредить Тэйну.
Доски под ногами задрожали, поднялись и вспенились волны. Они бились о борт «Модены», болтая ее из стороны в сторону. Я споткнулась, но с трудом, стараясь не замечать острой боли в изувеченной ноге, смогла удержать равновесие. Фрэнк Лерой испустил недоуменный крик. Корабль медленно поплыл, постепенно набирая ход, затем резко повернул в сторону, чуть не стряхнув Тэйна и Фрэнка. Прихрамывая, я поспешила к левому борту и вгляделась в вертящуюся воду. Магический узел поднимал на поверхность волны, закручивал их и тянул судно в водоворот. Я глянула вверх, на Тэйна и Фрэнка. Оба, бледные и перепуганные, все еще болтались на канате. «Модена» кренилась все ниже, ее борт глубже погружался в воду. Ошеломленный Фрэнк с воплями заскользил по канату вниз и вскоре уже оказался снаружи, всего в дюжине футов от воды. Мы вращались все быстрее, «Модена» скрипела и трещала, брызги волн лизали сапоги Фрэнка, но он по-прежнему не выпускал свой нож, намертво вцепившись в канат. Лицо его потемнело от страха и злости.
– Еще немного! – шептала я, призывая воду добраться до Фрэнка. – Еще немного!
Лерой крутился, качался, налегая всем весом на канат, и я поняла, чего он добивался – хотел забросить себя на палубу, ко мне. Спотыкаясь, я попыталась добраться до снасти, на которой висел Тэйн.
– Прыгай! – крикнула ему, но рев водоворота заглушил мой голос. Я судорожно замахала руками.
И в этот момент все затряслось под ногами, раздался оглушительный, словно пушечный залп, грохот. «Модена» раскололась пополам, и меня швырнуло вперед, на мачту. Руки Тэйна соскользнули с каната. Несколько долгих мгновений я с ужасом ждала, что он упадет на нижнюю палубу, но Тэйн успел перехватить канат и удержаться от падения – к счастью, он знал эти снасти как свои пять пальцев. С облегчением я потянулась к нему, но сбоку неожиданно налетел Фрэнк Лерой. Он врезался в Тэйна всей своей тяжестью, а затем они оба сорвались и упали в бурлящее море.
Я задохнулась от ужаса, бросилась к краю борта и прыгнула в ледяной вихрь. Это было полным безумием, мое тело немедленно подхватила и понесла разбушевавшаяся вода. Но, ослепленная волнами, мглою, болью и страхом, призывая все свои силы морской ведьмы, я тянулась к Тэйну, к моему любимому, который не должен был умереть! Не сегодня, не по моей вине!
Я ухватилась за чью-то лодыжку, не зная наверняка, Тэйн это или Фрэнк, но почти сразу меня оттащило в сторону. Однако теперь знала главное: я не одна и могу их найти. Сосредоточившись, я подчинила всю мощь водоворота себе и потянула, словно вбирая ее… И океан послушался. Воронка затянулась, спокойная вода услужливо подтолкнула ко мне обломки, куски дерева и человеческое тело… Тело! Я дотянулась до него, и тут же почувствовала тепло такой знакомой и родной уже магии – это был Тэйн! Живой!
– Эвери! – выдохнул он.
Мокрые черные пряди прилипли ко лбу, сломанный нос до сих пор кровоточил. Я же так устала, что не осталось сил ни смеяться, ни наслаждаться своим счастьем, хотя каждый нерв пел от того, что мы выжили. Я взяла Тэйна за рубашку и потянула подальше от легких вихрей, что остались от водоворота, заодно осматриваясь в поисках Фрэнка.
– Эвери, что…
Его слова оборвались так внезапно, что это могло означать лишь одно. Я резко обернулась и увидела Фрэнка Лероя, вынырнувшего точно акула с единственным зубом, блестящим и острым. Точным, неотвратимым движением он ударил Тэйна именно в то место, где билось его сердце. Я дико закричала, и Фрэнк задергался, забился в волнах, словно гигантский кулак затягивал его под воду. Мгновенно позабыв все на свете – кораблекрушение, боль, усталость, даже Тэйна, оставшегося позади, я превратилась в яростное существо с черными как бездна глазами. По венам неслось пылающее пламя, я кричала, не переставая, и заставляла волны крутить и рвать тело Фрэнка Лероя, пока он не всплыл на поверхность, больше похожий на темный клубок мокрых веревок, чем на человека.
– Эвери…
Ведьма во мне тотчас затихла, едва послышался вздох Тэйна. С выскакивающим из груди сердцем я подплыла к нему, и в горле встал ком. Как тяжело он дышал! Как слепо шарили его глаза по поверхности моря! Я схватила его за руку, холодную, как лед, и меня переполнило отчаяние.
– Нет, – взмолилась я, отчаянно тряся головой. – Нет, нет, нет!
Я прижала руки к его груди и нащупала рукоятку ножа, всаженного так крепко и неподвижно, словно это была часть его тела. Тэйн издал странный звук, полувздох, полустон, в широко открытых глазах отразились страх и недоумение. Как будто он понял, что умирает, но не мог понять, как это возможно, как он может умереть, когда минуту назад он был здоровый и полный сил? Он повернулся ко мне, быстро и мелко дыша, и посмотрел так, будто ждал, что я его спасу.
– Все хорошо, – быстро и возбужденно сказала я, едва понимая, что говорю, и забормотала снова: – С тобой все будет хорошо, с тобой все будет хорошо, с тобой все будет хорошо…
Я протянула руку и потрогала нож в груди. Мои пальцы ощупали его кожу, такую теплую раньше, а сейчас холодную, как океан. Стараясь не заплакать, я задержала дыхание и заставила себя сосредоточиться. Я немедленно должна была сделать что-нибудь, чтобы спасти его! Его кровь – это вода… Его тело – облака… Теперь я умела управлять водой и облаками. Значит, должна суметь и все исправить. Магия и кровь скользили по моим пальцам, но едва я прикоснулась к Тэйну, его пульс пропал.
Я вскрикнула от досады. Почему я не целительница?! Какой тогда толк от моей магии?! Какой толк от того, что я могу управлять небом, ветрами и волнами, если не в силах излечить рану от ножа в груди, не могу спасти жизнь человека, которого люблю? Во мне вспыхнул гнев. Я должна была раздобыть лодку и уложить в нее Тэйна – с каждой секундой, проведенной в воде, он терял все больше крови. Но вокруг меня плавали лишь обломки. Останки безнадежно разрушенной «Модены» покачивались на волнах по меньшей мере в двухстах футах от нас. Я опустила руки и принялась водить ими под водой, чтобы притянуть сюда один из вельботов, но как только вода начала бурлить вокруг нас, Тэйн издал крик и скрипнул зубами от боли. Охваченная страхом, я выдернула руки из воды.
– Прости! Прости меня! Я больше не буду так делать!
Его дыхание замедлилось, веки затрепетали. Я схватила трехфутовый кусок дерева и подтолкнула его под руки Тэйна, прямо над черной рукояткой ножа.
– Вот, держись, – прошептала, закинув его руки поверх доски. – Не оставляй меня!
Он кивнул, со всплеском дернув подбородком, и бросил мутный, плавающий взгляд в сторону моего голоса. Я подплыла сзади, помогла ему опереться на доску. Мы были так близко, что я слышала его хрипящее дыхание. Я наклонилась и сделала единственное, что могла – поцеловала его. Поцеловала губы Тэйна, глаза, ссадину на щеке, ощутив губами слабый трепет его магии.
– С тобой все будет хорошо, – шептала я, тяжело перебирая ногами в воде. – С нами обоими все будет хорошо. Слышишь меня? Ты обещал, что мы отправимся на материк. Обещал жениться на мне, а ты похож на парня, который держит свое слово!
Легкая улыбка тронула губы Тэйна, он кивнул и закрыл глаза. Я была рада уже тому, что заставила его хотя бы улыбнуться, пусть оба мы и понимали, что моя магия не может его спасти, что мы одни в океане. Каждый вздох отнимал несколько секунд его жизни, и ничего нельзя было поделать. Даже ненавидеть было некого – изломанные останки Фрэнка Лероя унесло течением, только его нож остался у Тэйна в груди.
– Нельзя останавливаться, – сказала я. – Тебе нужно плыть.
Он снова кивнул, но тоненький голосок в моей голове тихо спросил: зачем плыть? Кто вас спасет?
– Послушай! – всплеснув воду, я повернулась к Тэйну. Несколько капель упали ему на щеки. Высокие скулы отражали слабый лунный свет. Как он красив, мой любимый! Он не может умереть, не может! – Я хочу, чтобы мы купили дом голубого цвета. Хорошо? Голубой дом с желтыми ставнями. Хочу, чтобы там было высокое крыльцо и небольшая терраса, где можно посидеть за чашкой чая после обеда.
Он с трудом держал глаза открытыми, но снова улыбнулся.
– А когда у нас родятся дети… – шептала я, – Я хочу маленького мальчика. А то в моей семье одни девчонки.
Он снова кивнул и закрыл глаза. Лицо исказилось от боли, на лице выступил блестящий пот, а потом он перестал кивать. Я принялась его трясти.
– Ты не можешь умереть! – взмолилась я отчаянно. – Тэйн! Ты не можешь уйти!
Еще один слабый, еле заметный кивок. Рыдая, я сжала его руку.
– Если ты умрешь, никогда тебя не прощу! Если ты умрешь, я… я тоже умру!
Он издал хриплый вздох, приоткрыл глаза и посмотрел на меня. Его губы беззвучно шевелились, я склонилась ближе и, давясь слезами, постаралась услышать, что он говорил. Сперва мне показалось, что Тэйн повторял мое имя, но затем различила:
– Выберись отсюда, Эвери… Спасись… спасись…
Я увидела, как кончики его губ приподнялись в улыбке. Щекой почувствовала тепло его дыхания, а потом тепло исчезло, растворилось в холодном воздухе. И когда я ощутила, что с его губ больше не срывается теплое дыхание, поняла, что мой любимый ушел.
В неистовой ярости я рыдала и била его по щекам, осыпала проклятьями, но в прекрасном теле, все еще истекающем кровью, больше не было жизни.
– Этого не должно было случиться! – закричала я, обращая лицо к небу. – Я же выбрала смерть! Это я должна была умереть!
Не знаю, кому я кричала – жизни, судьбе или магии, – ответа не было. И в тишине я услышала тот самый тоненький голосок, не громче шепота, внутри моей головы: кто сказал, что у тебя был выбор? Кто сказал, что ты выживешь сегодня ночью? Неважно, нашептывал голос, ведьма ты или нет, неважно, чем умеешь управлять.
Да. Я была всего лишь девушкой посреди океана – уставшая, окоченевшая и напуганная, я сжимала тело мертвого парня. Тэйн начал погружаться в море, его лицо заливала вода, и я впала в отчаяние, потому что я не могла позволить волнам забрать моего любимого. Я вытащила его на поверхность и держала, пока руки не начало сводить судорогой. Отчаяние разверзлось во мне, словно зияющая дыра. Но я собралась и решила держать его лицо над водой во что бы то ни стало. Затем, когда вода подобралась и потянула его вниз, я придумала, что буду держаться за него так, будто я его часть.
Когда и это стало невозможно, я разрешила себе отдохнуть, но недолго, буквально секунду. Но в это мгновение он так неожиданно выскользнул из рук, что я ахнула от страха, впрочем, успела схватить его и снова вытащить из воды, хотя силы были на исходе и тело болело так сильно, что, казалось, и сама вот-вот умру.
Я не уплывала и не могла отпустить любимого. Держала Тэйна за коченеющее запястье, рыдала, глотая соленые слезы, и думала, смогу ли сдержать обещание и умереть вслед за ним. Мысль о смерти казалась мне восхитительной, теплой и мягкой, как перина, как объятья Тэйна. Я могла отпустить его и уплыть назад, на остров. А могла и замереть, перестать барахтаться и под тяжестью веса Тэйна пойти ко дну. Держась на плаву, я закрыла глаза и попыталась почувствовать себя никем: ни Эвери Роу, ни ведьмой, ни даже просто девушкой посреди океана, стать никем и ничем. Я закрыла глаза, призвала смерть забрать меня и стала ждать ответа. Ждать пришлось недолго.
Что-то ударилось о мою ногу, и я вспомнила Фрэнка Лероя, его дикие рывки со шквалом брызг. Еще один настойчивый толчок – и на этот раз я различила под собой огромное, мощное и длинное, длиннее вельбота, туловище с черной выпуклой головой. Это был кит. Он закружился вокруг меня, его плавники вздымались над водой, будто крылья, а затем исчезали, он нырял все ниже, на самую глубину, и снова всплывал. Он хотел утащить за собой тело Тэйна, но я с новой силой вцепилась в него и закричала. Я почувствовала массивную голову у себя под ногами, а затем кит распахнул челюсти, чтобы ухватить Тэйна. Я снова закричала, принялась неистово бить его с помощью магии, но кит лишь немного отступил и снова вернулся, еще более настойчивый.
– Убирайся! – рыдая, приказала я. – Не смей его трогать!
Кит развернулся, поднял массивный хвост, и меня накрыла огромная волна. Я захлебнулась, закашлялась, но по-прежнему крепко держала тело Тэйна.
Кит двигался все быстрее, кружился все стремительнее. Он был гораздо больше и мощнее меня, но я следила во все глаза за его движениями под водой, стараясь заслонить от него тело Тэйна. И вдруг кит боднул меня головой. От удара я выпустила руку Тэйна, кит моментально схватил его и уволок на глубину. Я сделала глубокий вдох и нырнула следом, но под водой простирался мир китов, не мой. Их уже не было видно, лишь мерно колыхалась вода. Отчаянно отталкиваясь ногами, я выбралась на поверхность. Я задыхалась и рыдала, меня захлестывала тупая ярость, непереносимая боль и горячая мощь моей магии. Я могла убить кита за то, что он украл Тэйна, но я осталась совсем одна, и теперь до рези в глазах глядела во все стороны: вдруг где-нибудь плеснет волна, и кит вернется?
Вскоре на воде появилась рябь, водная гладь заколебалась, и раздались странные звуки: клик-клик, клик-клик. Это не был зов глубоководных горбатых китов, в нем я узнала звук точных и острых челюстей кашалота-охотника. От этой ряби по окоченевшему телу побежали мурашки, но я сжала кулаки, приготовившись к встрече с кашалотом. Он подплывал все ближе, и волны рябили все сильнее. Я слышала, как дрожит каждая косточка в моем теле, как бурлит кровь в венах, чувствовала, как трепещет сердце в груди.
Он плыл за мной, и я ждала его, без страха слушая дикую песню – предвестницу смерти. Магия спиралью вилась вокруг меня. И когда он, наконец, с силой пушечного ядра поднял над водой огромное тело в брызгах пены, открыл зияющую пасть, у меня остался только миг, чтобы поднять руки и испустить яростный вопль ведьмы. Весь мир померк…