Глава четвертая
Самое лучшее в лете — это каникулы, и главным образом потому, что я на время освобождаюсь от ежедневной порции издевательств и террора Тиффани. А худшее — это то, что я вынуждена участвовать в семейном бизнесе.
Но вообще-то я должна быть счастлива, что мы так плотно заняты летом. Сеансы означают, что у нас будут деньги, а деньги нам нужны. На жизнь и прочее.
На это лето, как всегда, у меня не было никаких особых планов. Иногда я пыталась представить, что это такое — быть свободной от рутинных обязанностей. Быть свободной, чтобы целые дни проводить на городском пляже. Неплохо также закрыться от всех в своей комнате, слушать музыку и валять дурака. Самые простые вещи, которые доступны нормальным девушкам.
После нашего с Перри возвращения из «Ямми» сеансы шли в обычном режиме. Мама и правда немного успокоилась. Она даже дала мне поспать на следующее утро, что само по себе было событием. Так или иначе, я проспала до одиннадцати. Приняв душ, я натянула джинсовые шорты и простую белую футболку. Одевалась я консервативно, особенно по сравнению с матерью. Мне и так хватало внимания (негативного) к собственной паранормальной персоне.
Когда я наконец спустилась вниз, мама нервно расхаживала по холлу.
— Мама, паркет не выдержит. — Перри вышел из кухни с чашкой чаю в руках.
— А что происходит? — спросила я, потягиваясь.
Мама взяла у Перри чашку, села на диван и сделала большой глоток:
— Отменили сеансы два следующих клиента.
— Почему? — поинтересовалась я, устраиваясь в своем любимом мягком кресле.
— Туристы разъезжаются, — дрожащим голосом сообщила мать. — Пошел слух об убийстве, и все уезжают. Июль — самый сезон. Если в июле лишиться клиентов, зимой нам нечем будет платить по счетам.
Перри перебрался к ней поближе и погладил по плечу:
— Мам, послушай меня, не стоит волноваться. Я скажу тебе, что будет. — Голос его звучал убаюкивающе. — Некоторые, конечно, поддадутся панике. Но большинство останутся. Ты же знаешь, как это бывает. Вероятность девяносто девять процентов, что это был ее сумасшедший родственник, а не преднамеренное убийство. Как только это выяснится, все поймут, что их жизнь в безопасности. Оставшаяся часть лета пройдет, как обычно. В худшем случае клиентов не будет дня два. Вот и все.
— Он прав, мам, — подхватила я, благодарно глядя на брата.
Конечно, паранормальные способности и все такое — полезная вещь, но иногда я думаю, что лучший дар Перри — это умение успокоить вовремя нашу маман.
Она глубоко вздохнула:
— Ладно, наверное, так и будет.
Признаться, я была рада тому, что сеансов не будет. Мне редко удавалось попасть на пляж и полежать там с книжкой. Я уже было начала фантазировать насчет того, как проведу остаток дня, как черт меня дернул открыть газеты. От изумления челюсть моя чуть не отвалилась. Разворот целиком занимали изображения, которые обыватели связывают с парапсихологией: карты Таро, знаки зодиака, хрустальный шар, свеча. Рекламное объявление гласило:
Мадам Маслова,
международный эксперт в области парапсихологии,
наконец-то прибывает в Истпорт!
Хотите знать, что вас ждет в будущем?
Завтра мадам Маслова расскажет об этом всем желающим.
118, Ригсдейл-роуд, Истпорт, Массачусетс
Позвоните прямо сейчас и назначьте встречу!
У меня внутри все похолодело. Это было не просто плохо — это было очень плохо.
— О боже… — вырвалось у меня.
Мама, почувствовав новую опасность, тут же подошла ко мне. В ожидании ее бурной реакции я вся сжалась.
Она прочитала объявление и воздела руки к небу (потолку) в молчаливом вопросе: за что? Постояв так, она схватила веер и начала нервно обмахиваться им.
— Ну что там еще? — спросил Перри.
— В город приезжает парапсихолог, какая-то мадам Маслова, — сказала я.
Мать ткнула пальцем в газету, как будто это было что-то непристойное:
— Реклама на целый разворот! Нет, вы подумайте: целый разворот!
Перри взял газету и сам прочитал объявление.
— Ригсдейл, сто восемнадцать? Это рядом, ну, там, где книжный магазин Андреа.
— Там, где он раньше был, — уточнила я.
Речь шла о великолепном доме на променаде. Пару месяцев назад арендная плата поднялась, и бедняжке Андреа пришлось съехать. Мама ей очень сочувствовала.
— Стоило Андреа потерять место, как его сразу захватила эта аферистка, — с сарказмом произнесла мама.
— Не надо таких скоропалительных выводов, — возразил Перри. — Почему аферистка?
— Но она заявляет, что способна увидеть будущее, — возмутилась я.
На нашем семейном бизнесе это не могло не отразиться. Понятно, что всем хочется заглянуть в будущее — это куда интереснее, чем слушать о себе известные факты. Но будущее увидеть нельзя, и эта Маслова действительно аферистка. А когда обман раскроется, разочарование клиентов нам еще как аукнется: нас тоже будут считать обманщиками.
Мошенники, подобные Масловой, роняют престиж профессии.
— Только давайте не паниковать, — решительно произнесла я, желая хоть немного успокоить маму. Глазами я призывала Перри включить все его способности.
Он мгновенно понял меня и положил руку маме на плечо:
— Вот что мы сделаем. Сейчас я пойду в «Степлс» и закажу цветные флаеры. Потом я сам разнесу их по городу и попрошу кое-кого выложить их в своих магазинчиках. Мы не можем позволить себе большие траты на рекламу, но предложить клиентам скидку — долларов пять — это нам вполне по силам.
— Пять долларов? — Мама заколебалась.
— Это вынужденная мера, и она не навсегда. Скидка будет действовать две недели, — продолжил Перри, — и благодаря ей наш бизнес удержится на плаву. Наши потенциальные клиенты еще не ушли к этой мадам, и мы пресечем такую возможность в корне.
Мама кивнула, обдумывая идею.
Зазвонил телефон, и Перри взял трубку.
— Сеансы в семье Ферн, — произнес он и замолк, слушая, что ему говорят. — Нет, мы эти не занимаемся. — Брови его сдвинулись. — Вы уверены? Хорошо, до свидания, спасибо, — после паузы произнес он и медленно обернулся к нам: — Сеанс в три часа отменяется.
— Почему? — задала я глупый вопрос.
— Потому что мы не видим будущего, а мадам Маслова видит. Они хотят пойти к ней.
Мама опять воздела руки к небу:
— О боже, что происходит! Я должна увидеться с Филом.
— А что он может сделать? — спросил Перри.
— Да не знаю я! — прокричала мама, схватила ключи от машины и выбежала за дверь.
Перри посмотрел на меня:
— Я пойду заказывать флаеры, а тебе лучше поехать с ней. Меньше всего нам надо, чтобы она совсем обезумела и закатила сцену в мэрии.
Возразить ему было трудно, поэтому я вскочила в машину к маме за секунду до того, как она задним ходом стала выезжать на дорогу.
Фил Тисделл был давнишним приятелем нашей матери. За свою жизнь он сменил немало мест работы и теперь заделался секретарем городского совета. Фил был слегка влюблен в нашу мать, и то, как она красила губы, глядя в зеркало заднего вида, заставило меня подозревать, что Старла настроена решительно.
— Не понимаю, зачем тебе идти со мной, Клэр? Мне не нужна нянька.
Я хотела возразить, но потом сообразила, что мама может прочитать мои мысли, и исключила из них слово «нянька».
— Я просто хочу помочь, мам.
В итоге мы вместе поднялись по бетонным ступеням, ведущим к массивной деревянной двери муниципалитета. Этому зданию больше ста лет. Снаружи оно здорово напоминает перестроенную церковь. Внутри находятся все муниципальные заведения. Лет десять назад с восточной стороны была сделана большая пристройка, в которой разместилось отделение полиции.
Мы поднялись еще на пролет и вошли в офис Фила Тисделла. Он сидел за столом, на котором в беспорядке лежали бумаги, закрыв лысую голову руками. Похоже, он был в растерянности.
— У меня тут проблемы с регистрацией собак… — услышала я.
— Хорошо, я приду позже, — отозвалась мать.
Узнав ее голос, он поднял голову:
— О, Старла Ферн! Простите, я не видел, что это… Я не видел, как вы вошли… а… чем могу помочь? — наконец закончил он и широко улыбнулся.
Мама порывисто шагнула к столу, ее длинная юбка волной полетела за ней, приоткрывая щиколотки, розовая блузка отлично облегала фигуру. Для сорока лет наша мать выглядит фантастически. Всегда держит себя в форме. В огненной гриве всего пара седых волос.
Мать наклонилась над столом, и волосы упали ей на плечи.
— Фил, я надеюсь, вы разрешите кое-какие вопросы о получении разрешения, — проворковала она.
Сообразив, что без меня Тисделл куда охотнее пойдет на нарушение правил, если это потребуется, я тихонько выскользнула из офиса. И сразу же налетела кого-то.
— Ох, простите! — обернувшись, я обнаружила перед собой Габриэля Тоскано.
Знойный красавец, сын нового детектива… До меня не сразу дошло, что мои руки упираются ему в грудь. И мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы опустить их.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
Темные глаза обрамляли длинные ресницы, волосы растрепаны. Одет он был, как вчера: в джинсы и футболку.
Но в таком виде он еще больше напоминал модель из глянцевого журнала.
— Ничего, я просто неуклюжая, — выдавила я. — А что ты здесь делаешь?
— Я? Я здесь работаю.
— С отцом? — Мне стало интересно.
— Да, я практикант. Программа подготовки полицейских. Чаще всего бегаю по разным поручениям, приношу кофе, хожу с отцом, но для колледжа это выглядит вполне себе. Хочу стать офицером криминальной полиции. Следующим летом, когда мне исполнится восемнадцать, я уже буду работать как стажер.
— Круто… — Форма ему точно пойдет. — А что ты делаешь в муниципалитете, если полицейское управление в другой части здания? — Я изо всех сил старалась выглядеть серьезной.
Он пренебрежительно махнул рукой:
— Мэр хотел поговорить с отцом и со мной насчет одной идиотской идеи, которая появилась у его сына.
Я едва сдержала торжествующую улыбку. Сын мэра — мой бывший бойфренд, Джастин Спеллмен, поэтому, сделав пренебрежительный жест, Габриэль автоматически попадал в мои друзья.
— Знаешь, я рад, что мы столкнулись, — продолжил он, улыбнувшись. — Причем в прямом и переносном смысле.
— Правда? Почему? — Я нервно сомкнула руки за спиной.
— Хотел поблагодарить тебя за ту наводку, которую ты дала нам вчера в ресторане.
Я оживилась:
— Тиффани Деспозито? Твой отец допрашивал ее? Она связана с этим делом?
— К сожалению, от нее оказалось мало толку. Она спорила с жертвой о какой-то ерунде, но у нее твердое алиби: она всю ночь работала. — Габриэль поднял бровь, улыбнулся и добавил: — И тем не менее это зрелище, как ты выливаешь ей на голову колу, самое яркое событие недели. Я говорил с этой девицей недолго, но мне хватило, чтобы понять: она того заслуживает.
Он потрясающий, и ему не понравилась Тиффани… Спасибо тебе, Вселенная, что послала в наш город этого парня!
Габриэль сделал движение, как будто собирался уходить, поэтому я выпалила первое, что пришло мне в голову:
— Скажи, а почему вы переехали из Нью-Йорка в Истпорт? — Вопрос звучал оскорбительно, и мне сразу же захотелось засунуть себе в рот кляп, но мой бессовестный язык молол дальше: — О, ты не подумай… Я не имею в виду, что твой отец опустился на ступень вниз или что-то вроде этого. Просто я люблю Истпорт. Я здесь выросла. Здесь так красиво!
Заткнись уже, Клэр!
Он улыбнулся:
— Да, слухи в таком городке разлетаются быстро.
Ну вот, теперь он наверняка думает, что я набиваюсь…
— Мы не так давно в Истпорте, но… — Он придвинулся ближе, и я вдохнула его запах — смесь шампуня, мыла и чего-то… мальчишеского. — Мне уже здесь нравится. Правда.
Каково это — целоваться с ним?
Я поняла, что краснею, и по его лицу догадалась, что ему нравится мое смущение.
— Ладно, увидимся. — Он зашагал по коридору, но вдруг остановился: — Кстати, как тебя зовут?
— Клэр.
— Клэр, — повторил он. — Клево.
Во рту у меня пересохло, сердце стучало. И это было удивительно. После расставания с моим первым и пока единственным бойфрендом я дала себе слово ни с кем не встречаться, пока не уеду из города навсегда. Но этот парень… Похоже, я покидаю нейтральные воды.
Спускаясь по ступеням, Габриэль махнул мне рукой, и я заметила, как из-под короткого рукава мелькнула часть татуировки. Что это могло быть? Колючая проволока, обвивающая бицепс? А может, готическая роза?
Кто-то громко кашлянул, спугнув мои фантазии. Я обернулась и увидела маму, которая улыбалась, как ребенок, у которого есть большой-большой секрет.
— Получила что-нибудь, что можно использовать против этой мадам Масловой?
— Нет, к сожалению. У нее есть все необходимые разрешения. Дом расположен в коммерческой зоне. Фил ничего не может сделать.
— Но ты улыбаешься? — И тут до меня дошло: — Послушай, ты давно здесь стоишь?
Остается надеяться, что она не слышала моих мыслей насчет Габриэля.
Мама прикрыла рот, чтобы сдержать смешок.
— Ты не должна подслушивать. Это невежливо! — выпалила я.
Она похлопала меня по плечу:
— Конечно, родная, не буду. Но только если ты скажешь мне потом, что у него за татуировка.
Наша вылазка в город обернулась заездами в магазины и аптеки: мама хотела найти шампунь, о котором вычитала в каком-то хиппи-блоге. Все только натуральное, не тестировано на животных — экстракт каких-то там листьев с каких-то там гор. Поджидая ее в машине, я развлекалась тем, что разрабатывала план, как незаметно заменю шампунь супер-пупер на обычный, из супермаркета, и понаблюдаю, заметит ли она разницу. Видимо, я увлеклась, потому что, когда мама вернулась с пакетом в руке, она велела мне оставить мои детские мысли. Ну и что прикажете делать, если у вас мать — телепат?
Время уже близилось к обеду, когда мы вернулись домой. Перри, стоя на крыльце, флиртовал с какой-то девушкой в коротком топе, обрезанных шортах и на роликах. Рассказывая что-то, он оживленно размахивал руками, и девушка сгибалась пополам от смеха. Когда мы подошли ближе, он, видимо, успел сменить жанр. Девушка провела пальчиком по шраму на его брови и нежно произнесла: «Бедняжка». Интересно, что за историю он ей выдал? Как он пытался спасти йоркширского терьера от койота? А может, как старушку защитил от грабителей? На самом деле шрам был результатом суровой схватки с лестницей, в которой мой брат проиграл.
— Где это вы были? — спросил Перри, завидев нас.
— Объехали весь мир в поисках нового шампуня, — ответила я. — А как зовут твою подругу?
— Меня зовут Джинни! — бодро отозвалась девушка. Ей было лет шестнадцать, и она отнюдь не из «ботан». — Мы приехали сюда в отпуск всей семьей. Я ехала мимо вашего дома и упала здесь, на боковой дорожке. Перри помог мне. Видите? — Она показала царапину на колене, не больше, чем порез от бумаги.
— Это мой брат, — сообщила я. — Спасает мир. По одной девушке зараз.
Не потрудившись дать достойный ответ, Перри усмехнулся:
— Клиент ждет.
— Почему ты сразу не сказал? — удивилась мать.
— Он записался только к Клэр. — Братишка окинул меня насмешливым взглядом.
— Отлично, — невозмутимо кивнула мама. — Тогда пойду приму душ и опробую новый шампунь.
Мы вошли в дом, мама отправилась наверх, а я на минуту остановилась перед закрытой дверью гостиной. В том, что клиент дожидался только меня, не было ничего необычного. Бывает, что на вопрос клиента может ответить только один из нас. Но почему тогда Перри так смотрел на меня?
На всякий случай я постучала и, широко улыбаясь, открыла дверь. Однако улыбка тут же превратилась в гримасу.
— Это ты, подонок! — воскликнула я.
