Болото растекалось по земле уродливым темно-зеленым пятном, края которого исчезали в утреннем тумане.

На многочисленных островках среди мутной глади зеленела непролазная растительность. Большую часть ни к одному известному ботанике виду отнести было нельзя: аномалии и радиация изменили их до неузнаваемости. И с каждым годом растения принимали формы все более гротескные; происходившим здесь причудам наука не могла дать объяснения.

Болото казалось вымершим, но заросли то и дело подозрительно покачивались, словно кто-то среди них осторожно двигался. Тайная жизнь текла своим чередом. Впрочем, это могли быть лишь ветер да осенний полумрак – они любят обмануть глаз.

Лежащий на вершине водонапорной башни сталкер Хмырь оторвал взгляд от бинокля и подвинулся к стоящей на упоре снайперской винтовке.

Перекрестье скользило вдоль и поперек непролазной трясины. Несколько раз оно останавливалось на подозрительно шевелившихся зарослях: палец едва сдавливал курок, и замирало дыхание. Но каждый раз остановившееся перекрестье продолжало путь. Выстрелить требовалось наверняка, а подстрелить какую-нибудь мелочь не хотелось.

Хмырь отодвинулся от винтовки, решив немного отдохнуть и проверить карту огня. Взгляд на основание водонапорной башни не уловил ничего настораживающего. Из нагрудного кармана показалась сложенная карта.

На вырванном из тетради листе был схематично и детально нарисован окружающий массив. На поле болота были обозначены ориентиры огня с приблизительными расстояниями. Недоверчиво косясь на натуру, Хмырь проверил точность картины и, оставшись довольным, спрятал карту.

К наблюдательному пункту вела только одна тропа, на создание которой сталкер не пожалел болтов. По левую руку начиналась раскинувшаяся на километры трясина. А с противоположной стороны было обманчиво-чистое поле с проржавевшими тракторами, стоявшими как памятники еще первой аварии. Даже зоркий глаз не увидел бы, как над самой землей едва изгибается пространство, но даже не самый внимательный увидел бы в густой траве пожелтевшие от времени черепа и кости. Сталкеры не ходили на это поле за артефактами – тут и так хватало смертей. Проложенная Хмырем тропа вела по краю поля к лесу, сумрачная сень которого придавала пейзажу еще больше мрака и отрешенности.

Видя, что все тихо, Хмырь начал ранний завтрак. Из-за пазухи появилась фляжка с водой, ставшей после многочисленных обработок безвкусной. Из рюкзака сталкер извлек пакет с несколькими ломтями хлеба и куском сала. Ничего более серьезного Хмырь в вылазку не взял, предполагая, что она будет недолгой.

Уплетая обед, Хмырь недружелюбно рассматривал болото. Он приходил сюда третий день, и что-то подсказывало, что тут нечего делать в светлое время. Очевидно, обитатель болота обходит владения только ночью. А мысль о том, что облюбовавшая болото тварь заметила одинокого наблюдателя, заставила поежиться.

Один раз, заметив невооруженным глазом подозрительные движения, он бросил еду и прильнул к прицелу, уже готовый выстрелить. Но выстрел не последовал.

Стоило только вернуться к прерванному завтраку и надкусить сало, как оглушительно заверещал ПДА. На электронной карте со стороны Рубежа приближалось несколько вертолетов.

Матерясь сквозь зубы, Хмырь поспешно забросил за спину рюкзак да винтовку и стал спускаться. Меж тем приближение вертолетов стало заметным без ПДА. Еще на середине лестницы Хмырь понял, что добраться до леса не получится – из дымки появлялись очертания вертолетов.

Оказавшись на твердой земле, сталкер замер на мгновение, ища, где спрятаться поблизости. Безопасная тропа к вышке просматривалась как на ладони, а искать убежища в болоте значило найти смерть. Поэтому оставался один самоубийственно-спасительный вариант.

Покрепче сжав винтовку, Хмырь бросился к полю с аномалиями. Рокот двигателей слышался уже совсем близко, когда он оказался на краю луга и выудил из кармана болт, тут же полетевший в густой кустарник. Вспышки и треска электрического разряда не последовало. Для верности был брошен еще один, но аномальной активности не было.

Облегченно вздохнув, Хмырь буквально нырнул в густую траву. Проверка крайне ненадежная, но для детектора было поздно. Вдобавок военные частенько охотятся на сталкеров, либо засекая частоты ПДА, либо ориентируясь на работающие устройства. Лежа на сырой земле, Хмырь наблюдал, как над ним пролетело три вертолета. Гул двигателей остановился в районе болота.

Сталкер решил не испытывать судьбу, но догадывался, что происходит – один вертолет лениво кружит над болотом, а с других высаживается десант. Он напряженно вслушивался, пытаясь сквозь шум разобрать команды или звуки выстрелов – когда военные прибывали в Зону, они редко заботились о конспирации. Обычно их появление было слышно издалека.

Прошло около десяти минут, в течение которых было тихо, и Хмырь решил разведать происходящее. Немного приподнявшись, он прильнул к биноклю.

Военные не упускали случая обезопасить себя, и не нужно было удивляться, что вышку, на которой совсем недавно проходила его скромная трапеза, теперь занимал военный снайпер. По краю болота в тумане двигались фигуры в униформе. Над ними ангелами-хранителями кружили вертолеты, пилоты были готовы щедро полить свинцом непонравившийся клочок земли при любом подозрении. Оставалось только сидеть в крайне ненадежном убежище и ждать, когда военные свернут операцию и вернутся на Рубеж. К счастью, вылазки военных никогда не длятся долго.

Сменялись невыносимо долгие минуты. Под прикрытием вертолета отряд военных ушел в глубь болота. Две другие машины висели над окраиной. А сталкеру, так и не замеченному, оставалось только с завистью смотреть сквозь линзы бинокля на снайпера на вышке. У того была новенькая, наверное, еще даже не до конца обстрелянная, только сошедшая с конвейера винтовка, которая грозно сверкала под скупыми лучами утреннего солнца.

Хмырь не знал, сколько продолжалась пытка тишиной, но наконец на окраине трясины появились военные. Двое впереди тащили раненого. С многократным увеличением он видел, что у того большую часть тела покрывает ожог. В том, что военный жив, не давали усомниться конвульсии. Шествие замыкал остаток группы, тревожно косящийся на топь.

Военные всегда больше полагались на высокоточные детекторы и ленились носить с собой пару болтов, и за это приходилось платить – «Желатин» иногда нельзя заметить детектором, а попасть в него – не та судьба, которую кому-то можно желать. Впрочем, Хмырь не сомневался, что вояка, скорее всего, выживет – он видел, как выживали и после «Припрыжки», и побывав в «Печке», и прокатившись на «Аттракционе». Видел он сталкера, выжившего после «Капкана», хотя и превратившегося в развалину.

Процессия приблизилась к ровному месту на краю и подождала, когда один из вертолетов снизится и придет снайпер. Как только погрузка закончилась, вертолеты набрали высоту и полетели обратно.

Когда они пролетали над полем, Хмырь вновь прильнул к земле. Ждал он до тех пор, пока рокот двигателей не стихнет совсем. Только тогда он позволил себе вздохнуть с облегчением.

Глоток свежего воздуха остановился на полпути к легким. Донеслось тихое потрескивание, которое обычно издает «Молния», – звук стремительно приближался. В голове похоронным набатом прозвучала запоздалая догадка – аномалии на треклятом поле могут двигаться.

Первый инстинктивный порыв броситься обратно на тропу был бы самоубийством – путь мог быть уже перекрыт аномалией. Оставался один сомнительный выход. Хмырь напряг слух, улавливая, с какой стороны движется аномалия. Подождав, когда она приблизится, он швырнул болт и на долю секунды замер.

Электрическая аномалия сработала: с оглушительным грохотом сверкнули вихри искр и паутина молний. Все случилось, как он и предполагал – потревоженная аномалия задела и несколько соседних.

Впрочем, сталкер смертельно-красивого всплеска неизученных сил природы не заметил – он пытался достичь тропы одним прыжком. Отголосок разряда ударил в спину, и он упал навзничь, еще не веря, что смерть прошла мимо.

Уходя, он оглянулся: на окраине луга чернела обгорелая трава.

Хмырь поправил рюкзак, перекинул винтовку на плечо и зашагал в направлении леса. Шел медленно, строго переходя от одного лежащего на песке болта к другому, не поленившись проверить непонравившиеся участки пути. Но тревоги оказались напрасными – добравшись до окраины леса, Хмырь кинул прощальный взгляд на болото, которое как было после отлета военных тихим, таким и осталось.

Под густой сенью деревьев сталкер приободрился. Лес слыл местом безопасным, хотя и тут нужно было соблюдать осторожность. Но мутанты тут встречались редко, а аномалии появлялись не после каждого выброса.

Лес неожиданно закончился, и за разбитой гравийной дорогой в небольшой низине расположился хутор, который казался заброшенным. Ветер гулял и скрипел ставнями в покосившихся и плотно осевших в землю домах. Впрочем, первое впечатление было обманчивым.

Проходя мимо ближайшего к дороге дома, Хмырь помахал рукой. В окне появилась верхняя часть Диссидента, отсалютовала автоматом и скрылась в глубине. Из ПДА Хмырь выяснил, что кроме него и Кузьмы тут еще четверо сталкеров. Любая сталкерская база пустует после выброса – народ расходится, кто на охоту за артефактами, кто по поручениям.

Пройдя по единственной улице, Хмырь оказался у входа в подвал и толкнул железную дверь.

В подземном чертоге царил полумрак, так что было непросто засечь неприметного обитателя.

– Здорово, сталкер, – донесся из привычного угла хрипловатый голос Михалыча. – С чем пожаловал? Как охота? Как здоровье?

Хмырь примостил винтовку с рюкзаком у шкафа, а сам расположился на облупленной табуретке.

– Уже почти оклемался, а вот охота не идет, – сказал он. – Но у меня есть кое-что для тебя.

Из клапана рюкзака появился небольшой камень круглой формы. Полумрак разогнало горячее и яркое пламя. Находка не вызвала у Михалыча оживления – «Пламень» хоть и дорогой артефакт, но не редкий.

– Ты вроде бы далеко не ходил.

– Твоя правда, – кивнул Хмырь, любуясь пламенем в глубинах камня. – Я в лесу мародера встретил, вот у него и взял. Решил, видимо, на новичков поохотиться.

– По старой привычке? Подполз и нож в глотку? – уточнил торговец.

Хмырь кивнул и выложил камень на стол:

– Цена прежняя?

– Пока да. Но ненадолго, – говорил Михалыч, пряча камень в один из ящиков стола и отсчитывая мятые купюры. – Ты же знаешь, мы к этому добру уже привыкли тут. Да и на Большой земле тоже. Скоро в цене будет что-то действительно необычное, да только охотников за этим необычным лезть будет немного.

Несколько купюр вернулось в кассу, а перед добытчиком возникла бутылка пива.

– Ты уже видел болотную тварь? – спросил хозяин.

– Три дня слежу, а она ни разу не появилась. Где-то куст колыхнется, где-то ветка сломается, и ничего не видно. Словно чует тварь, что следят. Вояки тоже заинтересовались – сегодня на болото прилетали.

– Что делать будешь?

– Тактику менять… Неужели за эту работу никто не брался?

– Были желающие, – оскалился Михалыч, – вот только сейчас днем с огнем не заманишь. После того как там Синяк с ребятами остался, местные рукой махнули на болото и артефакты. Ты первый решил судьбу попытать.

– Видимо, немало там артефактов, раз ты такие деньги за эту тварь отдать готов.

Пиво было теплым и горьковатым, но для Хмыря это сейчас значения не имело – нервы требовали успокоения, а лучшего успокоительного, чем бутылка-другая пива, он придумать не мог.

– Тут не только мои интересы, – вскользь изрек торговец.

– Кто же еще готов заплатить? – Хмырь хлебнул пива и впился в Михалыча внимательным взглядом.

– Не в артефактах и деньгах же только дело, – проговорил тот. – Сталкерам оно тоже лучше, когда по болотам спокойно топать можно. Одних аномалий хватает, а тут еще эта тварь. Сгинете там все, кто мне артефакты таскать будет?

– Что ж, доброе дело, Михалыч, делаешь. Дай-ка мне еще две бутылки, пойду наверх – а то сыро тут у тебя.

Отяжелив рюкзак, Хмырь вылез на солнечный свет – ветер разогнал тучи, и унылую окраину Зоны вновь осветило солнце: осеннее, холодное и скупое. Немного приободрившись и отхлебнув пива, он зашагал к одному из домов, на крыльце которого собирался посидеть час-другой.

Знакомый высокий силуэт, спускавшийся в лощину, привлек внимание. Хмырь кинул взгляд против солнца и убедился, что в низину шел тот, которого он ожидал здесь увидеть меньше всего. Его появление не вызвало в лагере никакого ажиотажа: новички о нем не слышали, а Кузьма с Диссидентом знали, что поговорить успеют. Они, как и Хмырь, знали Терема лично.

– Какие люди пожаловали! – расплылся Хмырь в улыбке, когда Терем подошел.

– Здоров, – ответил Терем, присаживаясь рядом.

С момента последней встречи сталкер не изменился, по крайней мере внешне.

– Ты как? Что нового?

– В порядке. А что может быть нового? Мутанты, аномалии, снова мутанты, снова аномалии…

– А с артефактами как? – спросил Хмырь, которому недавно пришлось перекочевать на спокойную окраину из-за ранения.

Терем молча развязал рюкзак и извлек предмет, описать который у Хмыря не хватало восхищения. Зачаровавшая воображение вещь не имела определенной формы, хотя, безусловно, это была сфера, поверхность которой то вгибалась внутрь, то выгибалась, а порой и вытягивалась. Взяв в руки, Хмырь определил, что скользкий на ощупь артефакт, несмотря на воздушность и мнимую хрупкость, состоит из крайне твердого вещества. Но самым привлекательным было сияние всеми цветами радуги.

– Что это? – спрашивал сталкер в восхищении, возвращая артефакт владельцу. – Где нашел?

– Отнесу знающим людям – пусть скажут, что это такое. А нашел я его при странных обстоятельствах, но это как-нибудь потом…

– А где такое водится? Не окраина Хмурого дола и не Лихолесье – там такого быть не может. Места возле Костела? Вряд ли… Неужели ты за Излучатель пролез?

– Нет, пробрался с другой стороны, – ответил Терем без всякой гордости.

Хмырь посмотрел на друга как на сумасшедшего:

– Ты решил пролезть через Мирный? Я не знаю, кого ты в группу набрал, что они согласились туда лезть! Сколько вас оттуда вернулось?

– Все немного по-другому. – Рассказчик сделал паузу. – Отряд и прописавшиеся около Мирного наемники заметят, и мутанты за версту почуют, так что я в одиночку. Собрался, расспросил тех, кто дальше заходил… Передвигался ночью, днем отдыхал. Это нашел, места новые увидел, еще нашел пару артефактов, но они дешевле будут, и наконец живым воротился. А, еще КАЭС издалека увидел…

– Ты видел саму станцию?

– С очень большого расстояния. Да и нет времени любоваться – аномалии на каждом шагу, мутанты, «сычи» рыщут. И пси-аномалии еще… Все как на старых фотографиях, и постройки какие-то странные еще, которых вроде как на планах нет.

– А люди там есть? Помнишь сталкера, который оттуда, умом тронувшись, вернулся? Помнишь, как он бормотал про людей каких-то странных?

– Нет там людей. Аномалий, кстати, тоже, как и мутантов. И уж больно тихо там. Ни за какие деньги бы туда не полез. Словно эта часть мира замерла и ждет чего-то. И мне показалось, что все пространство вокруг самой КАЭС и даже она сама – эта одна большая аномалия, которую нельзя засечь никаким детектором или почувствовать физически – вот есть она, и все.

Рассказчик умолк и уже собрался задавать вопросы сам, как вдруг спохватился:

– Ты ж не знаешь совсем, Карася нет больше…

– Как?

Хмырь, как и всякий привыкший к смерти, скорби не показал, только на душе вдруг тоже наступила осень.

– Возвращался с ребятами с дальнего рейда. Бойкий говорил, что вроде как за Мутную воду они ходили…

– Аномалия? Выброс?

– Див. А сам знаешь, эту тварь заблаговременно заметить нельзя. А вдобавок с ним почти новички шли зеленые, ну и решили в героев поиграть. Сам-то Карась понял, что без толку их наставлять, и попросту побросал хабар и снаряжение, оставил только ПДА, пистолет с рожком запасным, болты да детектор и рванул оттуда сломя голову. Див, естественно, бравых воинов на лоскуты порвал, а потом и пошел за Карасем. Непонятно, чего он мешкал, может, засады ждал, но он его у Большой топи настиг. Нашел то, что осталось от Карася, отряд «Фаланги». Опознали, как водится в таких случаях, по ПДА. Мне это все знакомый из «Фаланги» рассказал на Баре, он в том рейде был. Вот так вот, – закончил рассказ Терем.

Хмырь задумался, а потом достал вторую банку пива и протянул другу.

– А сюда зачем пришел?

– С тем же, что и ты. Хочу после Мирного отдохнуть. А заодно и разузнаю про свою находку. Может, кто подскажет, что это и сколько за него получить можно.

– Не собираешься на Большую землю уйти?

– Не спрашивай лучше! Это, с одной стороны, заманчиво – деньги есть, дело какое открыть. А дальше что?

– Дальше – жить… – не смог придумать ничего лучшего Хмырь. – Осядешь где-нибудь… А скучно станет – мемуары начнешь писать.

Сам он был тут намного раньше Терема, пришел в третьем или четвертом потоке и от обычной жизни настолько отвык, что представлял ее вообще смутно.

– Да ну, брось… – махнул Терем. – Хорошо все это звучит сейчас, а приеду туда, снова тошно от тамошней жизни станет. Снова, как в прошлый раз, побуду недельку и назад на Рубеж… Нашел тут себе работу? Или все расхватали?

– Есть на примете одно дело, – немного подумав, начал Хмырь. – С Михалычем я договорился, но вот что-то одному мне идти на это не хочется. Работа на двоих. Деньги поделим.

– Что за работа?

– Помнишь болотце за лесом?

– Смутно – давно тут не был.

– Там тварь какая-то завелась. Вроде упырь, но какой-то странный. Его попросту кличут болотной тварью. И народа там уже порядком полегло. Вот и предложил мне Михалыч от этого зверя избавиться. Впрочем, темнит он что-то. Говорит, что тут не только его интерес лежит…

– И я даже знаю чей, – сказал Терем. – Я когда со знакомым из «Фаланги» разговаривал, он говорил, что на одном из болот тварь какая-то завелась, и ученым интересно в нее скальпелями потыкать и гектар леса на диссертации перевести.

– Вот, значит, с кем Михалыч дела ведет… А я-то думал, что это он бескорыстно, на благо сталкеров…

– У тебя есть конкретный план?

– Есть. Только надо смотреть на местности. Пошли, что ли? – предложил Хмырь. – Тут не далеко.

– Давай сходим.

Оставив хутор, сталкеры побрели по лесу. Разговоры закончилось, как только дорога осталась позади. Перед тем как пойти на болото, они забрели в чащу, где Терем спрятал хабар и поставил растяжку – рисковать не хотелось.

Когда они вышли к окраине леса, погода изменилась в худшую сторону: небо поблекло, закрапал дождь, грозящий перерасти в ливень. Посетовав на ненастье и натянув капюшон, Хмырь потопал по хлюпающему песку.

– Вот здесь мой наблюдательный пункт, – указал он на вышку.

– Глубже в болото не лез?

– Ничего нового я там не увижу: кусты да кочки. Да и не хочется, чтобы тварь в спину вцепилась.

Взобравшись на вышку, Хмырь быстро оглядел ландшафт, установил винтовку и повернулся к Терему:

– Вот, любуйся видом.

– Я так понимаю, твой план тебя в болото не приводит, а цепляется за выгодную вышку, – говорил Терем, рассматривая болото. – То есть все будет происходить по возможности на окраине трясины.

– Именно.

– И долго собираешься ждать, пока она придет?

– Обижаешь… – ухмыльнулся Хмырь. – Сама придет.

– Что ты задумал?

– Ты, наверное, читал в детстве всякую приключенческую муть, где главный герой, чтобы заманить добычу, оставляет на видном месте приманку.

– Хмырь, ты просто псих, – пробормотал Терем не своим голосом.

– Вовсе нет. Это рациональный риск, все тщательно продумано и взвешено. Если все пойдет как по маслу, то никто не пострадает, за исключением клиента.

– И ты думаешь в качестве наживки использовать новичков! Раз опытный сталкер, ему верить можно…

– Что не так?

– Ты еще спрашиваешь? – почти закричал Терем.

– Будет лучше, если тварь и дальше всех будет жрать? – ядовито осведомился Хмырь. – Будет лучше, если она осмелеет и повадится в лес ходить? Так будет лучше для твоей совести? Мне дали работу, и я выполняю.

Хмырь почувствовал, как закипает, и попытался расслабиться – раздраженный, он быстро терял бдительность, а Зона не прощает этого. Глубоко дыша, он досчитал до четырех.

– Именно поэтому я до сих пор жив, потому что это работа. Заказали артефакт – я делаю, провести отряд – проведу, бандита прирезать – сделаю. Тем, у кого сердце большое, здесь не место. Недолго живут такие.

– Тогда чего я до сих пор жив? Хотя и не уподобляюсь тебе!

– Потому что ты здесь не так долго, как я! Ты пришел намного позже. А выживал до сих пор только по двум причинам: во-первых, я тебе выбил дурь из головы, а во-вторых, кому-то просто везет все время. Одни должны захлебываясь пробиваться, а у других прямая дорога есть. Вот ты из последних. Впрочем, если тебе хочется философствовать, делай это на хуторе, когда с делом покончим. Если ты участвуешь. И думай быстрее, а то мне нужно возвращаться и вербовать добровольцев, – закончил диспут Хмырь.

Терем замолчал на мгновение, а потом заговорил, косясь на топь:

– Я в деле. Только я тоже буду внизу.

– Столько самопожертвования?

– Это не самопожертвование, – спускаясь, бросил Терем, – со мной у них будет больше шансов. А вдобавок, если я там перекинусь, то это будет на твоей совести. Что ты сам позволил умереть тому, кто тебя из той аномалии вытащил.

– Поговорим об этом после дела, – небрежно повторил Хмырь на лестнице.

– Похоже, погода с нами, – проронил Терем, просматривая ПДА по пути к лесу. – Завтра будет ливень вечером и ночью. В такую темень эта сволочь совсем осмелеет. Нам это только на руку.

Подчиняясь привычке, они забыли о разногласиях, пока дело не будет сделано.

В их отсутствие в лагере появились несколько сталкеров, промышлявших поблизости. Предчувствуя хороший ливень, все собрались в одном из домов, где посреди единственной комнаты в разобранном полу горел большой костер.

– Мужики, дело есть, – сразу заявил Хмырь, отряхиваясь и подбираясь к огню.

– Опасное, но верное, – добавил появившийся вслед Терем.

– Нужны двое, – продолжил Хмырь.

Молодняк сначала переглянулся, а потом посмотрел на Хмыря.

– Мы идем охотиться на болотную тварь, – объяснил тот почти торжественно.

Этого небольшого дополнения хватило, чтобы почти у всех пропал интерес.

– Так кто в деле? – спросил Хмырь, обводя присутствующих испытывающим взглядом.

Один из сталкеров поднял над головой надкушенный батон.

– В деле, – кратко объявил он. – Когда начинаем?

– Кто еще? – вопрошал Хмырь.

В ответ лишь стучал по дырявой крыше дождь.

– Народ, вы что, не просекаете фишку? – подал голос Терем, включивший задатки красноречия. – Если мы сейчас не грохнем эту тварь, то о безопасном сборе артефактов с болота можно забыть. А потом она совсем осмелеет и начнет вылезать в лес. Ну, так кто пойдет?

Снова ответила тишина. Наконец один из сталкеров молча поднялся.

– Чудненько, – изрек Хмырь, – сейчас расскажу, что завтра вечером делать будем.