– …Ну вот, а деньги нашлись в магазине. В отдельной коробке, аккуратные такие пачечки, как и описывал Берестов.

– Конечно, действовал Мамаев довольно бездарно, – заключил Орлов, выслушав Гурова.

– Да, его подвела жадность к легкой наживе. Наталья и в самом деле не хотела никого убивать. Она была расстроена предстоящим разводом, а также крупной недостачей. Когда услышала, как Бегунков договаривается с Региной о встрече, подумала, что он точно уйдет от нее с деньгами, и решила убить сразу двух зайцев: и с недостачей рассчитаться, и остаться при деньгах. Даже трех: перекрыть Бегункову путь к уходу. Хотя на что он ей сдался – мне до сих пор непонятно.

– Баба, что ты хочешь! – подал голос Станислав Крячко, также сидевший в кабинете генерал-лейтенанта Орлова.

– Она сама об этом рассказала Мамаеву? – спросил Орлов.

– Ну да. Откровенно все ему выложила и предложила такой вариант: дескать, завтра в одиннадцать утра Бегунков пойдет забирать деньги – крупную сумму, наличкой. Предлагаю сделку: ты отбираешь деньги, мы их делим пополам. Таким образом ты закрываешь мою недостачу, да еще и в наваре остаешься. Правда, Наталья хотела, чтобы он отобрал их не у Регины, а у Бегункова. Но тот решил по-другому, потому что боялся связываться с мужиком, да еще уголовником. Сам позвонил Регине – номер сообщила Наталья, подсмотрев его в телефоне мужа, – и предложил встретиться часом раньше, чем она договорилась с Бегунковым. Велел взять деньги, сказал, что от Бегункова… Регина задергалась, занервничала, но пошла. При встрече, увидев незнакомого человека, она вдруг сообразила, что это подстава, и стала кричать, что ничего платить не будет, дескать, Бегунков разболтал обо всем своим знакомым, и она не намерена затыкать рты им всем. И вообще, ей уже наплевать на эту тайну, потому что муж все равно с ней разводится. Она собралась уходить… От мысли, что деньги в буквальном смысле уходят у него из-под носа, Мамаев потерял голову, достал нож и ударил ее сзади. Быстро вытряхнул деньги в свою сумку, сел в машину и уехал. Наталья была в истерике, когда узнала обо всем. Плакала, кричала, что все расскажет… К тому же практически сразу в магазин нагрянула полиция – то бишь я в компании Бегункова. Потом я разговаривал с Натальей, а Мамаев все время нервничал, боялся, что она все расскажет. В конце концов он решился на крайнюю меру и в отношении своей сотрудницы.

– Лева, а для чего ты назначил ей встречу на улице? Почему не у нас? Почему не поехал в магазин сам? Возможно, так Наталья осталась бы жива! – заметил Орлов.

– Понимаешь, Петр, я уже начал подозревать Мамаева и не хотел, чтобы он раньше времени об этом догадался. Надо было, чтобы Наталья сначала все подтвердила. Но я не успел и в этом виню только себя. Кстати, это ведь она, Стас, тебе, можно сказать, жизнь спасла, – повернулся Лев к Крячко.

– Как это? – не понял тот.

– Когда позвонила мне и сообщила, где ты находишься.

– Так это она была? Но откуда она узнала?

– Она поехала искать своего ненаглядного Бегункова. Отпросилась для этого с работы. Я еще вчера обратил внимание на слова Мамаева «ты уже отпрашивалась сегодня». Она помчалась к Дьяконову, чтобы предупредить Бегункова о том, что полиция намерена его искать и что прятаться у Дьяконова – не лучший вариант. Но вместо Бегункова застала там Дьяконова. Дальше могу лишь предполагать: или он все-таки сумел ей хоть как-то внятно рассказать, что сбросил в люк человека, или она застала его за этим занятием, но это маловероятно. Наталья пришла в ужас и действовала в спешке так, как ей казалось наилучшим. Сначала с телефона Дьяконова позвонила мне. Потом помчалась к люку, убедилась, что Крячко там, и, желая быть полезной хоть чем-то, бросила ему бутылку минералки.

– Очень вовремя, кстати, – заметил Станислав. – Меня уже крысы грызть начинали!

– Такую минералку – дешевенькую, с зеленой этикеткой, под названием «Родничок», я видел в магазине Мамаева, – добавил Гуров, – поэтому сразу обратил на нее внимание.

– М-да, жаль, – хмуро заметил Орлов. – Жаль, что так получилось.

– Но зато два убийства раскрыли, мужики! – попытался подбодрить друзей Крячко.

Раны его потихоньку затягивались, дома у него были мир да благодать, так что поводов горевать Станислав не имел.

– Это да, – согласился Орлов. – Сегодня же сообщу об этом Берестову.

– Кстати… – со значением посмотрел на него Крячко. – Мы же ему как бы неофициально помогли? Что там насчет чиновничьей благодарности?

– Насчет чиновничьей – не знаю, это ты у него спрашивай, – отрезал Орлов. – А вот что касается меня – выписываю вам премию. Да не куксись, Крячко, хорошую премию!

– Как новогоднюю? – оживился Стас.

– Так Новый год уже прошел, Станислав, – поправляя очки, заметил генерал.

– Так Двадцать третье февраля на носу, Петр! – подхватил Крячко.

Орлов обвел своих сыщиков оценивающим взглядом, улыбнулся и сказал:

– Ладно, ладно. Будет вам премия! И еще по отгулу в плюс к праздникам.

– По рукам! – отозвался Крячко, подмигнув Гурову. – И мне еще один – к Восьмому марта. Да-да, мне перед женой вину заглаживать надо – я ей ужин должен. У меня знаете какая жена золотая? Вот и молчите!

Хотя никто ничего и не говорил…