Эту старую белую «шестерку» Гуров заприметил уже давно, она болталась позади, еще когда они с Берестовым ехали в Крылатское. Поначалу он даже подумал, что это хвост за чиновником, и очень удивился – кто может его преследовать на такой машине? Однако при подъезде к Сущевскому Валу «шестерка» исчезла. А теперь, когда он вышел из ресторана «Амброзия», она снова появилась.

Гуров пытался разглядеть через зеркало, кто сидит за рулем, однако расстояние между ними было слишком большим, к тому же крупные хлопья снега не улучшали видимости. Тем не менее полковник был уверен, что «шестерка» следует именно за ним.

По дороге он обдумывал то, что услышал в ресторане «Амброзия», а также анализировал визит к Берестовым. Спустя некоторое время в голове Гурова стали появляться вполне крепкие звенья цепочки, которые в конце концов срослись в одно. Но это нужно было проверить. Лев поколебался, но все-таки достал телефон.

– Виктор Борисович, простите, что беспокою, – начал он. – Но нам снова желательно встретиться. Снова ехать к вам – не вариант. Я подумал, может быть, вы подъедете? Называйте место и время.

– Через полчаса в ресторане «Седьмое небо» на Остоженке, – отозвался Берестов, даже не поинтересовавшись, чем вызвана такая срочность. Почему-то Гурову показалось, что чиновник был даже рад, что ему придется уехать. Может быть, причиной тому было нахождение рядом с разобиженной женой, которая наверняка продолжала выедать ему мозг.

Лев снова взглянул в зеркало. «Шестерка» все так же маячила позади, хотя он свернул на одном из поворотов, и теперь уже почти не оставалось сомнений, что она следует именно за ним.

Но не мешало бы все же это проверить. Гуров осмотрелся и решил осуществить проверку через квартал – там был знакомый ему двор. Въехав в него и посмотрев в стекло заднего вида, он окончательно убедился, что водителя «шестерки» интересует именно он, Гуров, и его маршрут передвижения. Спокойно припарковав автомобиль, он неторопливо вышел из машины и направился через арку на параллельную улицу.

Преследователь поступил довольно непрофессионально – он остановился чуть дальше гуровской машины, тоже вышел наружу и вихляющей походкой пошел в арку. Гуров же, завернув направо из арки, тут же остановился.

Спокойно выйти из арки незадачливому преследователю не удалось – ударом ноги Лев практически отбросил его обратно в арку. Несколько секунд, пока тот корчился от боли, ему хватило, чтобы разглядеть, кто же так им интересуется. Это был довольно молодой парень, максимум тридцати лет от роду, одетый в грязноватый пуховик и старые линялые джинсы.

– Так, ну, и кто ты такой? – спросил Гуров, когда парень чуть оклемался.

Парень молчал, только стонал и зыркал по сторонам – видимо, прикидывая, каким образом ему смыться.

– Что надо от меня? – задал следующий вопрос Гуров.

– Да ничего не надо, – ответил парень.

– Хорошо, поставим вопрос по-другому: какого ты за мной таскаешься полдня? Да еще в таком роскошном экипаже, вычислить который труда не составляет?

– Какой есть, – огрызнулся тот и вдруг рванул в сторону двора.

Гуров тоже среагировал быстро и резко – выставил ногу, словно совершая футбольный фол под названием «грубый срыв атаки», и парень оказался на холодном асфальте. Он, похоже, больно стукнулся коленом и снова начал стонать и ныть. Гуров вынул наручники и приковал ими парня к себе. Оставалось пройти двадцать метров до машины – разговор с парнем полковник намеревался продолжить там.

В салоне он подцепил одним из наручников парня уже к дверце, а потом достал из кармана удостоверение и, сунув его в лицо парню, спросил:

– Понял, с кем связался?

Парень кивнул, одарив полковника неприязненным взглядом.

– Говорить будем?

Парень снова кивнул. Гуров пристально взглянул на него – его невезучий преследователь был худым, с очень коротким ежиком черных волос, на его узком лице полковник узрел следы то ли похмелья, то ли недосыпа. Свежим его внешний вид явно назвать было нельзя. Он постоянно вертелся на месте и напоминал Гурову угря. Лев залез в карман к парню и вынул оттуда водительские права.

– Бегунков Владимир Владимирович, – прочитал он. – Молодец, на дело с документами ходишь… Подмосковная регистрация. Ну, и чего тебе надо от полковника полиции, Вова Бегунков?

– Да я вообще, наверное, чего-то попутал, – криво усмехнулся парень. – Я думал, это…

– Чего ты думал?

Парень вдруг замолчал.

– А ничего не буду говорить, – неожиданно с интонацией капризного ребенка снова заговорил он. – Я вообще ничего не сделал. Случайно получилось. За что меня задержали?

Гуров посмотрел на часы. Он уже категорически опаздывал на встречу с Берестовым – до Остоженки еще предстояло добраться. И, возможно, она была важнее, чем разговор с этим парнем. Поэтому он повернул ключ зажигания и тронул автомобиль с места.

– Эй, куда это мы? – заволновался парень.

– У меня дела, а с тобой будем решать все попутно.

Гуров бросил взгляд на припаркованную «шестерку». Стояла она, скажем так, неаккуратно, но не критично – никому мешать не будет. Никого, кроме парня, бывшего за рулем, в ней не было.

Полковник потратил на то, чтобы добраться до кафе, где у него была назначена встреча с Берестовым, минут десять. В это время Бегунков сопел, кряхтел и матерился себе под нос. Подъехав к кафе, Лев с удовлетворением отметил, что опоздал не только он, но и Берестов. Он только что выходил из своего «Мерседеса».

Гуров бросил взгляд на Бегункова. Идти вместе с ним в кафе не было никакого смысла – парень в наручниках, и вся их компания выглядела бы странновато. Поэтому он решил пригласить Берестова к себе в машину. Тот подошел, бросил взгляд на переднее пассажирское сиденье и вдруг, изменившись в лице, рывком открыл дверь и злобно спросил:

– Это ты? Опять ты?

Бегунков ничего не ответил, только отвернулся.

– Вы его знаете? – удивленно спросил Гуров.

– Лучше бы не знал, – ответил Берестов, чуть ли не трясясь от злости.

Лев закрыл дверь со стороны пассажирского сиденья и пригласил Берестова сесть назад.

– Так кто это? – спросил он, как только все расселись по местам.

– Некий Вова Бегунков.

– Это я уже выяснил, а чем он знаменит?

– Этот мерзавец моей Регине всю молодость испоганил!

– Ага, испоганил, – огрызнулся Бегунков. – Кто кому еще испоганил, надо разобраться.

– Он был парнем Регины? – спросил Гуров.

– Проходу ей не давал, – ответил с заднего сиденья Берестов.

– Да она сама на меня вешалась, дочка ваша, работать мне мешала, – тут же откликнулся Вова и криво ухмыльнулся.

– А кстати, молодой человек, где вы работаете? – поинтересовался Лев.

– Я – художник, – с гордостью сообщил Бегунков, на что Берестов презрительно фыркнул.

– И где же вы трудитесь? В Академии художеств?

– Я свободный художник! – задрал подбородок Бегунков.

– То есть официально не работаете? – уточнил Гуров.

– Ну, как бы да. Временно.

– Это временно у него было постоянно, – заметил Берестов. – Он вообще к Регине приклеился, рассчитывая на мои деньги.

– Кстати, когда это все было? – спросил Лев.

– Лет восемь назад, – ответил Берестов. – Хотел на ней жениться, но, слава богу, не получилось. Загремел на зону, а Регина вышла замуж.

– Вот как? А за что сидел?

Парень отвернулся и тупо уставился куда-то вдаль, пытаясь что-то рассмотреть сквозь густую московскую метель. За него ответил Берестов:

– Наркотики. Отмотал срок и вот, видимо, вернулся. – Он вдруг нахмурился, что-то прикидывая в уме, потом протянул руку на переднее сиденье, пытаясь взять Бегункова за грудки, и крикнул: – Так это ты ее и убил, сволочь!

– Кого убил?! Что вы несете?! – начал отбиваться Бегунков.

В ситуацию вмешался Гуров, толкнув приподнявшегося Берестова на заднее сиденье.

– Давайте по порядку. Сейчас во всем разберемся. Говори быстро, ты убил Регину?

– Регину убили? Да вы что?! – обомлел Бегунков. – Да быть такого не может! Кто? Черт… – Он провел по лбу свободной от наручников рукой. – Значит, поэтому она и не пришла!

– Куда не пришла? – спросил Гуров.

– Не пришла на встречу со мной. Мы с ней забились на двенадцать часов, у метро «Парк культуры».

– Он убил, – с какой-то обреченной убежденностью буркнул с заднего сиденья Берестов.

– Да зачем мне ее убивать?! – обернулся Бегунков. – Она мне деньги должна была! Зачем мне ее убивать?!

– Деньги? – с ненавистью переспросил Берестов. – Регина должна была тебе деньги? За что?

– Три «лимона». Вполне нормальная цена за то, что моего сына воспитывает теперь какой-то додик. Я, можно сказать, сына просто так отдал. Вы что, думаете, она просто так вылетела замуж сразу после того, когда меня замели тогда, восемь лет назад? Егор – это мой сын, и Регина об этом знала. А я чего – мне как-то обустроиться надо после зоны. К тому же я женился, семью надо содержать. А у жены вон тоже неприятности на работе: недостачу на нее повесили, платить надо. А чем платить, когда…

– Твой сын?! – воскликнул Берестов, не слушая всего остального, что говорил Бегунков.

– Ну, вы тоже наивняк-то не стройте! Посчитайте, что там к чему. Когда родился Егор, когда она замуж вышла. Она с мужем своим за девять месяцев до Егора знакома была? Сомневаюсь. А если и была, то просто была. А со мной… Ну, короче, вы поняли!

Берестов попытался снова перекинуться через сиденье, чтобы физически воздействовать на чрезмерно наглого, с его точки зрения, Бегункова, но Гуров жестом остановил его.

– То есть ты ее шантажировал? – уточнил он.

– Да. Вполне нормальная, кстати, тема, зря вы…

– Когда ты ее последний раз видел? – перебил его Лев.

– Вчера. Мы пересеклись в одном кабаке как раз по этой теме. Она сказала, что «бабки» найдет, не вопрос. – Бегунков выразительно посмотрел на Берестова. – Только время ей нужно было, чтобы собрать. А потом поздно вечером, ночью почти, перезвонила – сказала, что все на мази, давай, мол, встретимся у «Парка культуры» сегодня в двенадцать. Типа я ей надоел, и хочет она побыстрее от меня отвязаться. Ну, я и подкатил. А ее нет. Я полчаса ждал, потом к дому ее поехал. А там вы… – Бегунков кивнул в сторону Гурова. – Я подумал, что вы ее муж.

– Я что, так молодо выгляжу? – усмехнулся Гуров. – И поэтому ты поехал за мной?

– А я, думаете, знаю, как ее муж выглядит? – огрызнулся Бегунков. – Да мне по барабану, кто он и чего. Мне, главное, свое получить, обустроиться как-то… У меня своя вон семья намечается, я познакомился там с продавщицей одной, живем вместе. Только трудновато сейчас. А у них «бабла» полным-полно, девать некуда. Не обеднеют.

И снова Гурову пришлось останавливать Берестова, которому не терпелось уже просто вцепиться в физиономию Бегункова.

– В десять часов утра что сегодня делал? – спросил полковник у Бегункова.

– В десять? – переспросил тот и нахмурил брови. – Это, типа, в десять, что ли, ее убили, если спрашиваете? Так я это… У Наташки своей в магазине был, заезжал там перетереть кое-что. Как раз в десять, по-моему, – ну, там, плюс-минус. Да я не убивал, это абсолютный бред! – пустился он лихорадочно оправдываться. – Мне это совсем не нужно было. Она деньги согласилась дать!

– Все врет! – четко прозвучал голос с заднего сиденья. – Если вчера днем говорила, что время нужно, чтобы собрать, а вечером – что уже собрала. Врет! Откуда у нее могло взяться ни с того ни с сего три миллиона? Губа-то не дура у тебя, конечно… – Берестов посмотрел на Гурова: – У меня есть. Но, конечно, не на то, чтобы этому наркоше за шантаж платить. Но дело в том, что дочь ко мне насчет денег не обращалась. А самой вот так сразу взять – неоткуда ей. Поэтому он врет!

Гуров, слушая Берестова, одновременно размышлял. Если Бегунков действительно причастен к смерти Регины, вряд ли он потом поедет к ее дому, а потом так непрофессионально пустится в слежку за человеком, которого видел рядом с ее отцом. Если он знал, что она убита, то мог бы предполагать, что к дому приедет кто-то из полиции. Значит, об убийстве, скорее всего, он не знал и насчет денег говорит правду.

– Поехали проверять алиби, – подвел итог разговору полковник. – В магазин, к твоей Наташке. Заодно и познакомимся.

– А чего с ней знакомиться? – насторожился Бегунков.

– А мало ли… У вас тут запутанные отношения, тайны всякие. Может, и у Наташки твоей какие тайны найдутся…

– Какие у ней тайны! – засмеялся парень. – Она вся как три копейки простая.

Берестов, которому эта идея не очень понравилась, мрачно спросил:

– Мне тоже поехать?

– Нет, вы, наверное, пока посидите в кафе, а мы обернемся быстро. В любом случае этого «гаврика» мы на Петровку потом отвезем, никуда он не денется.

Берестов молча открыл дверцу автомобиля, вышел и вскоре исчез за дверями кафе. Гуров же завел машину, и вместе с по-прежнему пристегнутым наручником Бегунковым они отправились в магазин, где работала его нынешняя подруга Наталья.

Магазин этот оказался типичным маленьким мини-маркетом на Петровско-Разумовской, которые, согласно политике последнего времени московских властей, находились под угрозой закрытия. На них спускались целые орды проверяющих, натравливалась полиция с целью вынудить закрыться – чтобы потребитель относил все деньги в крупные сетевые магазины-супермаркеты.

– Вы это… – криво улыбнулся Бегунков, – отстегните меня. Я никуда не убегу – зачем мне? А то как-то в магазине неудобно будет – да и народ шугаться начнет.

Гуров молча отстегнул наручники, и они с Бегунковым прошли к магазину. Назывался он «Материк». Внутри умудрились разместиться три отдела: напитков, гастрономический и бакалейный. На витринах были выставлены бутылки с алкоголем, минеральной водой, соками, стояли коробки с чаем, банки с кофе и прочие товары. Среди всего этого многообразия суетились две продавщицы – довольно молодые женщины в синих передниках с оборками. Из торгового зала вела еще одна дверь – видимо, в подсобные помещения. Перед ней, скрестив руки на груди и наблюдая за ходом торговли, стоял чернявый мужчина с усиками, лет тридцати пяти.

Бегунков своей вихляющейся походкой двинулся к одной из продавщиц и, улыбаясь беззубым ртом, сказал преувеличенно весело:

– Вот Наташка моя! Наташ, поздоровайся с сотрудником полиции.

Наталья перевела на Гурова озабоченный взгляд, потом снова обратила его на своего мужа.

– Вова, ты опять… – заговорила она, но Бегунков перебил ее:

– Наташ, вот товарищ полковник хочет тебе тут вопросы задать. Ответь честно – я ж к тебе сюда заезжал сегодня утром?

Гуров уже собирался схватить его за шиворот за такие подсказки, однако Бегунков вдруг схватил лежавший на витрине пакет и резко шарахнул им о прилавок. Послышался хлопок, похожий на взрыв, в воздухе взметнулось облако белой пыли, а следом в глаза Гурову посыпалось что-то мелкое и колючее. Полковник невольно прижал руки к глазам, пытаясь проморгаться. Когда он снова смог открыть глаза, то увидел через стекло, как Бегунков, петляя, бежит через дорогу. Вокруг слышались охи-ахи: это обе продавщицы окружили Гурова, пытаясь оказать ему помощь.

Глаза немилосердно щипало. О том, чтобы пуститься в погоню за Бегунковым, нечего бы и думать: Гуров не смог бы сейчас сесть за руль.

– Ой, господи, вы в порядке? – увидел он испуганное круглое лицо Натальи Бегунковой.

– Нормально, – проговорил Лев, сжимая и разжимая веки.

– Это он, паразит, солью в вас запустил! Пойдемте, надо промыть глаза, я вас провожу!

Она повела Гурова в подсобку мимо чернявого мужчины с усиками.

– Это наш директор, Мамаев Артур Юрьевич, – шепнула по дороге Наталья.

Мамаев кивнул Гурову и строго обратился к ней:

– Наташа, что за цирк? Опять?

– Простите, Артур Юрьевич! – прижала руки к груди Бегункова. – Это вот товарищ из полиции, надо ему помочь.

– Помоги, конечно. Только мужа своего уйми! Мало мне проблем из-за вас?

– Простите, это больше не повторится!

Наталья провела Гурова в туалет и включила воду. Полковник принялся промывать над раковиной глаза. Через пару-тройку минут стало легче.

– Строгий у вас директор, – заметил он, промокая их полотенцем.

– Да нет, Артур Юрьевич хороший. Просто это уже не первый «косяк» Вовы, – вздохнула Наталья.

– Так, насчет вашего Вовы… У меня к вам теперь целый ряд вопросов, учитывая, что он сбежал. Во-первых, расскажите, где он был сегодня утром, с какого по какое время. Только честно! Я ведь все равно проверю!

– Утром он был у меня, – кивнула Наталья. – Мы ночевали вместе, а потом он повез меня на работу. Это было в половине девятого утра. У нас магазин в девять утра открывается и работает до двенадцати ночи. Три дня через три.

– Подождите, подождите, – остановил ее Гуров. – Что значит – был у меня, ночевали вместе? Вы не муж и жена? Юридически?

– Как же, муж и жена, – подтвердила Наталья. – Сразу зарегистрировали брак, как только Володя освободился.

– А вы давно его знаете?

– Два года мы с ним переписывались. Через газету познакомились, – стала Бегункова рассказывать свою историю. – Один раз я к нему ездила, он мне понравился… Обещал, как выйдет – так сразу и поженимся. И правда, поженились. Вова ко мне пришел жить. Самому-то ему негде, у него мать где-то в Подмосковье живет, пьющая… В халупе какой-то. А тут Москва. Я ему помогала первое время – а как иначе? У нас же теперь семья. Ну, я так думала, – вздохнула Наталья. – А он вдруг заявил, что не хочет со мной жить.

– Почему? – удивился Гуров.

– Сказал, что не готов к семейной жизни.

– Наталья, это точно насчет того, что утром Бегунков был с вами?

– Точно, точно! Привез меня к девяти, еще покрутился тут, а в одиннадцать уехал. Сказал, дела у него.

– Точно в одиннадцать?

– Да.

– Наталья, я почему так строго спрашиваю – речь идет об убийстве! Поэтому, в случае чего, вас привлекут к ответственности за дачу ложных показаний.

– Как – за убийство? – побледнела она. – Кого убили?

– Вам такое имя – Регина Берестова – знакомо?

– Нет, у меня нет таких знакомых, – замотала головой Бегункова.

– И от мужа своего не слышали?

– Нет. Да Вовка тут ни при чем! Вон и напарница моя может подтвердить, что он здесь был утром!

Дверь в туалет приоткрылась, и туда заглянул директор магазина.

– Наташа, что происходит? – спросил он.

– Иду, иду, Артур Юрьевич! – заторопилась Бегункова. – Просто тут дело серьезное. Я вам потом объясню.

Пройдя в отдел, она шепнула Гурову:

– Артур Юрьевич и так мне навстречу пошел. Понимаете, у меня на прошлой неделе недостача вскрылась. Ума не приложу, откуда! На целых триста тысяч! Так Артур Юрьевич разрешил мне дальше работать и из своей зарплаты частями выплачивать. Тяжело, конечно, а куда деваться? Я надеялась, мне Вова поможет, хотела его сюда грузчиком пристроить, тут есть место, но он отказался. Я, говорит, художник, а не чернорабочий!

Гуров прошел к напарнице Натальи, такой же довольно простоватой женщине, и задал ей вопрос по поводу Бегункова. Та подтвердила, что утром Вова болтался здесь, в магазине. Тогда полковник снова обратился к Наталье:

– Зачем он сбежал, если ни в чем не виноват, как думаете?

– Испугался, наверное, – предположила та, – что вы на него убийство повесите. Он вообще говорил, что ментам… простите, что полиции доверять нельзя!

– Хорошо, – усмехнулся Лев. – А куда он мог поехать? К вам домой?

– Ну, это вряд ли. Там же его сразу найдут. Может быть, к другу своему?

– Так, что за друг, адрес, фамилия! – Гуров достал записную книжку.

– Ой, фамилию я не помню, а живет он в Новогирееве. – Наталья продиктовала адрес и добавила: – Но я не уверена, что он там.

Лев набрал Крячко, наказав ему немедленно ехать в Новогиреево разыскивать Вову Бегункова и тащить его в Главк, если он окажется на месте. Попрощавшись с Натальей, сыщик вышел из магазина «Материк». Он бы поехал в Новогиреево и сам, но его ждал Берестов, и отменять эту встречу было нельзя, поэтому он отправился в кафе.

Виктор Борисович сидел за столиком в углу, перед тарелкой с каким-то блюдом, к которому почти не притрагивался. При появлении Гурова он сразу обратил на него вопросительный взгляд.

– Сбежал, – коротко ответил на него Гуров, присаживаясь на стул.

Берестов пробормотал сквозь зубы длинное ругательство.

– Но это не страшно, мы его все равно возьмем, и очень скоро, – уверенно пообещал полковник. – Меня сейчас, Виктор Борисович, интересует другой вопрос. – Он выдержал паузу и, посмотрев прямо в глаза Берестову, добавил: – Это ведь Регина взяла ваши деньги. И вы это сами поняли.

Берестов побагровел и набычился.

– Делайте заказ, полковник! Я угощаю.

– Благодарю, отказываться не стану, – кивнул Лев, почувствовав, что сильно проголодался. – И все же разговор наш важнее обеда. Вы можете не комментировать – мне и так все ясно. Регина, после того как вы отвезли ее домой, вернулась. У нее ведь есть ключ от вашего дома, верно? Вот потому-то сигнализация и не сработала. Она просто открыла дверь своим ключом, прошла и взяла деньги из ящика секретера, где вы их оставили. Потом поковыряла в замке, имитируя взлом. Довольно топорно, надо сказать, но это понятно, она ведь не профессионал, наверняка ей раньше не приходилось этого делать.

Берестов опустил глаза вниз и принялся за еду. Гурову уже принесли заказ, и он тоже взялся за вилку.

– Я только не мог понять, для чего они ей понадобились, – продолжал полковник. – Но после беседы с Бегунковым все встало на свои места. Он требовал деньги, причем срочно, вот она и решилась на такой шаг. Действовала спонтанно, не думая о последствиях. Вам все понятно, Виктор Борисович?

– Да, – в сторону отозвался Берестов.

– А вот мне нет, – покачал головой Гуров. – Куда делись деньги? Где они? Сумка, которая валялась рядом с Региной, пуста. Поэтому, кстати, она и взяла ту красную, а не маленькую меховую, с которой обычно ходила. Я думаю, что из-за этих денег ее и убили.

– Конечно! – воскликнул Берестов. – Этот гад, Бегунков, и убил!

– А вот это вызывает у меня большие сомнения. Если он забрал деньги, для чего возвращался и крутился возле дома? Зачем следил за мной? Он должен был смыться как можно скорее и не показываться. Чего ему еще делать, с тремя-то миллионами в кармане?

– Не знаю! – раздраженно отозвался Берестов и отшвырнул вилку. – Кто его, наркомана чертова, разберет? Может, его переклинило и он хотел еще денег?

– Звучит неубедительно, – возразил Лев. – Да и не был он под кайфом.

– Но что вы от меня хотите? – развел руками Берестов. – Я-то чем могу помочь?

– Уже, пожалуй, ничем. Просто у меня возникла мысль – не связано ли убийство Регины с вами?

– В смысле? – Берестов был изумлен до крайности.

– В смысле, с вашей должностью. Вражда.

– Мне угрожают, потому что хотят сместить с должности? Чушь!

– Конечно, чушь. Потому что так не угрожают. Убить дочь – это уже не угрозы. Это запугивание. Насмерть. Но так могут действовать только очень опасные и отчаянные люди. Бандиты, уверенные в своей безнаказанности. Кто-то, кто сам обладает большой властью и держит при себе отморозков на случай такой грязной работы. Подумайте, вы распоряжаетесь городским имуществом. Может быть, увели у кого-то из-под носа кусок пирога? Может быть, кто-то претендует на какой-то объект, хочет перевести его в свою собственность, а вы не даете?

Берестов нахмурился. Думал он долго и очень серьезно. Кажется, Гуров попал в нужное место.

– Нет, – наконец ответил чиновник. – Таких людей нет. На городское имущество, конечно, постоянно открыт чей-то рот. Но те, кого вы описали, – не было таких претендентов. Если бы что-то было, они бы сперва попробовали договориться, верно? Так вот, никто со мной не договаривался. И ни о чем не предупреждал.

– Ясно, – кивнул Лев. – Что ж, значит, этот вопрос тоже снят. Как и вопрос с кражей. А вот с убийством Регины – нет. И я поехал дальше разбираться в этом.

– Постойте! – вдруг остановил его Берестов.

Когда Гуров сел, Виктор Борисович перегнулся через стол и заговорил доверительно:

– Слушай, полковник, я вижу – ты мужик нормальный, порядочный. Я генерал-лейтенанта Орлова давно знаю – он дерьма не подсунет. Так вот… О том, что эта мразь – отец Егора, никто не должен знать! Никто, слышишь? Особенно Вадим! Я все проверю, экспертизу проведу, конечно, негласно, может, он еще и врет. Но в любом случае придумай, как заткнуть ему рот! Уж ты найдешь. А если нет – обращайся, я помогу. Упрячем его до конца жизни, чтоб уж наверняка!

Гуров вздохнул.

– Давайте закончим с расследованием, Виктор Борисович. А потом обсудим, – вздохнул Лев. – Спасибо за ужин.

Он поднялся и направился к выходу. Путь его лежал в Главное управление, куда, как он надеялся, Крячко скоро доставит Владимира Бегункова.

Однако когда Гуров добрался до Главка, Крячко там не было. Полковник поднялся в кабинет генерал-лейтенанта Орлова и начал докладывать о произошедших за день событиях. Орлов слушал молча, не перебивая, и только когда Гуров закончил свой рассказ, генерал-лейтенант поинтересовался:

– Так ты считаешь, что это не Бегунков убил Регину?

– Думаю, вряд ли, Петр. Ведь он воспринимал ее как курицу, которая снесет ему золотые яйца. Зачем ее убивать? Но все равно к нему есть ряд вопросов. И то, что он сбежал, мне тоже не нравится. А главное, я хочу выяснить, с кем он делился своими планами шантажировать Регину. Я уверен, что ее убили из-за этих денег.

– Слушай, Лева, ты, конечно, молодец, – задумчиво проговорил Орлов.

– Звучит скорее как порицание, – усмехнулся Гуров.

– Нет, это я просто к тому, что не надо зацикливаться на одной версии. Ты знаешь, я всегда был противником этого.

– А что, есть альтернатива? – насмешливо спросил Лев.

– Напрасно иронизируешь! Ты, между прочим, не один над этим делом работаешь, есть еще и Крячко. И он, кстати, выяснил кое-что любопытное, вот послушай…

Орлов изложил Гурову о визите Крячко в Роспотребнадзор.

– …Документы лежат в кабинете. Не хочешь взглянуть? – завершил он свой рассказ.

– Честно? Не имею ни малейшего желания. Но посмотрю. Обязательно. Уверен, что Станислав этого не делал.

– Правильно, потому что это не его курятник, – кивнул Орлов.

– Хватит воровать цитаты.

– Я думал, тебе будет приятно, – расплылся в улыбке генерал-лейтенант. – А Крячко правильно сделал, что не стал копаться в этих бумагах, потому что знал, что у тебя это лучше получится.

– Слушай, а чего это ты так его защищаешь? Уж не отпилил ли он тебе кусочек от куша, полученного в Роспотребнадзоре, а? – подмигнул Гуров Орлову.

– А как же! – подхватил генерал. – Знает, что начальство надо уважить. Вот он приедет – ты у него и попроси. Стас – он нежадный, глядишь, и с тобой поделится.

– Я мзду не беру, – отозвался Гуров.

– А еще меня упрекает в воровстве цитат! Кстати, где он там, Крячко-то? Куда поехал территориально?

– В Новогиреево, – сказал Гуров. – Туда жена Бегункова направила.

Орлов, нахмурившись, посмотрел на часы.

– Вообще-то должен бы уже вернуться… А может, его там и нет, Бегункова-то?

– Может, и нет. Только все равно должен уже вернуться. Опять, что ли, драндулет у него сломался! – в сердцах произнес Гуров, доставая телефон и набирая номер Крячко.

В ответ он услышал, что абонент недоступен.

– Черт, ну, а телефон-то зачем отключать! – начал всерьез раздражаться Лев и поднялся. – Ладно, я к себе пойду. Ты пока здесь будешь?

– Ну, разумеется! Как же я вас, детей своих неразумных, без батьки оставлю?

Когда Гуров поднялся к себе в кабинет, взгляд его сразу упал на стол Крячко. Там лежал пистолет Станислава, и это ему сразу не понравилось… А еще больше не понравилось, когда минут через сорок ему позвонила жена Крячко и с тревогой спросила:

– Лев Иванович, Станислав на месте?

– А что такое, Наташенька? – уклончиво отозвался Гуров.

– Да мы с ним… В общем, у нас с ним ужин семейный должен быть. Два часа назад он позвонил и сказал, что чуть-чуть задержится. Что быстренько съездит в одно место, а потом домой. А потом у него телефон перестал отвечать. Лев Иванович, что происходит?

– Наташенька, ты, пожалуйста, не волнуйся, это я виноват. Я его послал на задание, вот он и задерживается.

– Но почему телефон молчит? – не отставала Наталья.

Гуров не ответил. Он просто не знал, что ответить на этот вопрос. Отсутствие Крячко и его самого стало тревожить. Ведь он толком не знал, на что способен Бегунков. А что, если он вооружен? Что, если у него самого есть сообщник? Что, если все-таки это он убил Регину Берестову, вопреки здравому смыслу? И почему Гуров так уверен, что смысл этот здравый, ведь он до конца так и не знает, что произошло между Региной и Бегунковым! Он знает ситуацию лишь со слов Владимира, а с чего он взял, что ему можно верить? Что, если Бегунков просто наскоро сочинил эту версию, дабы отвести от себя подозрения? Ведь сбежал же он от Гурова из магазина! Значит, были на то причины…

Вопросов у Гурова было куда больше, чем ответов, – ровно на сто процентов. И, пожалуй, искать их нужно было немедленно. Вместе с Крячко. Кое-как успокоив Наталью и клятвенно заверив, что позвонит ей сразу, как только увидит Станислава, Гуров засобирался. Собственно, ему и собирать было нечего, потому что он даже не успел снять пальто. Достав телефон, Лев набрал номер Натальи Бегунковой, но та почему-то не отвечала, хотя аппарат был включен. Перезвонив Орлову и предупредив, что поехал в Новогиреево, Гуров спустился вниз и сел в машину.

Немыслимыми виражами объезжая пробки, он добрался, наконец, до нужного места с помощью навигатора. Заехав по узкой дороге во двор между домами, заглушил мотор и, выйдя на улицу, осмотрелся. Машины Крячко нигде не было. Во дворе стояла темень. Где-то неподалеку слышался надрывный собачий лай. На всякий случай Гуров достал пистолет. У него уже был опыт общения с бродячими собаками, и ему не хотелось повторения. Держа руку с пистолетом в руке, полковник двинулся к подъезду.

Домофон в квартире не работал, и он открыл его сам универсальным магнитным ключом. Поднялся по лестнице на третий этаж. Основную часть жильцов дома составляли, по всей видимости, люмпены, что следовало из общей загаженности подъезда и плачевного состояния стен и дверей. Практически ни у кого квартира не была оснащена современной металлической дверью, в основном наличествовали деревянные. Было темно и холодно, только где-то на верхнем этаже пробивался тусклый свет единственной на весь подъезд лампочки. Пахло мочой и подгоревшей картошкой с луком.

Возле пятьдесят седьмой квартиры Лев остановился. Еще с улицы он, задрав голову и высчитав ее возможное расположение, обратил внимание, что окна темны. Нажал на кнопку звонка, но ответа не дождался. Не церемонясь – нервы были взвинчены, Гуров носком саданул по двери. Ветхая деревяшка всхлипнула, и со второго удара дверь открылась, жалобно скрипнув.

Он резко вошел и включил фонарик, водя лучом по прихожей. Квартира была пуста. Судя по звукам, точнее, их отсутствию, здесь никого не было.

Лев достал телефон и набрал номер Орлова. Увы, генерал-лейтенант не порадовал его сообщением, что Крячко вот уже десять минут как сидит в его кабинете и попивает чай, жалуясь на Гурова и его поручения. Впрочем, Лев и не рассчитывал на это. Он знал, что Орлов первым делом сообщил бы ему о возвращении Станислава.

На всякий случай Гуров прошелся по квартире еще раз, осмотрев ее внимательнее. Ничего интересного здесь он не нашел. Старая мебель на ножках, внутри шкафов – скудная одежонка, больше похожая на рванье. Грязная посуда со щербинками, никакой чистоты и порядка, все довольно запущено. Полы здесь не мыли, наверное, не меньше пары месяцев, и разуваться никто в здравом уме бы не решился. Он наклонился возле кровати и провел пальцем по полу, сразу ощутив, как палец покрылся толстым липким слоем. Брезгливо поморщившись, Лев левой рукой полез в карман за влажными салфетками, как вдруг палец его уткнулся во что-то. Потянув на себя, полковник вытащил из-под кровати пустой шприц…

Он осмотрел его на свет. На дне шприца виднелась какая-то жидкость. Разумеется, он не мог определить навскидку, что это такое, но данное обстоятельство ему не понравилось.

Лев прошел в кухню и обнаружил под раковиной мусорное ведро. Выдвинув его, вывалил содержимое прямо на пол и, надев перчатки, стал перебирать отходы, стараясь дышать в сторону. Вообще-то он был патологически брезглив, особенно когда дело касалось его внешнего вида, но на работе «забывал» об этой своей особенности. Во всяком случае, искать улики мог где угодно, хоть в помойной яме, если того требовали обстоятельства. Свою работу Гуров не просто любил – он жил ею – и потому совершенно спокойно переносил связанные с ней издержки.

Никаких упаковок от лекарств он не обнаружил, и это обстоятельство тоже наводило на не самые приятные мысли.

Лев наконец покинул квартиру и спустился на улицу. Морозный воздух показался ему чрезвычайно свежим, и он с удовольствием вдохнул его полной грудью. Снова огляделся. Ничего, никаких признаков наличия здесь Крячко. Неизвестно даже, доехал ли он сюда вообще, ведь машины его нет. Лев не спеша пошел по двору в противоположную от своей машины сторону. С правой стороны вдоль забора снег был сильно примят, однако больше ничего существенного он не заметил. Обойдя весь двор и выйдя через него с другой стороны на улицу, постоял немного и вернулся к своей машине. Открыл дверцу и присел на сиденье, держа в руке одновременно фонарик и телефон.

– Стас, ну, где же ты? – вслух негромко произнес полковник.

В этот момент у него зазвонил телефон. Гуров увидел высветившийся на экране незнакомый номер…