^Эпилог

На базе в Труро пахло морем. Казалось бы, военный городок находился максимально далеко от берега, но именно здесь йодный запах чувствовался сильнее всего. Больше ничего особенного Сталин не уловил и не увидел. База как база. Крупная, шумная, с огромным парком, прилично укрепленная со стороны болот и пребывающая в постоянном движении. Повсюду мелькали «озадаченные» солдаты, сновала всевозможная техника, а в небе жгли горючку вертолеты.

Всех прибывших на трофейной вертушке из Энфилда первым делом проводили в штаб, где сначала усадили за стол и налили чаю, а затем, без перекура, начали ненавязчиво допрашивать. Набросились втроём на троих: начштаба, заместитель командира по работе с личным составом и особист.

Больше всего начальство почему-то интересовалось не «утренником с атлантическими танцами» и не судьбой секретного зелья, а незначительными вроде бы деталями. Например, кого из военных, выживших в авиакатастрофе, не хватает и куда он подевался?

– Почему вы решили, что кого-то не хватает? – Сталин покосился на начальника штаба, который усердствовал даже больше, чем особист.

– Есть сведения, – штабной подполковник усмехнулся. – Местные товарищи поделились. Мы даже знаем, как его зовут. Рядовой Егор Грачев. Ну, так что, он дезертировал?

– Рядового Грачева не знаю, – Сталин пожал плечами. – Был с нами парень, геройски сражался, и звали Егором. Только он из охранной фирмы. Я даже карточку видел.

– Темните, сержант Прохоров, – начштаба укоризненно взглянул на Сталина.

– Что видел, о том и говорю, – Иосиф развел руками.

– Подтверждаю, товарищ подполковник, – вклинился майор Баев.

– Я тоже, – поспешил добавить Чеснок.

– Та-ак, – протянул штабной и многозначительно переглянулся с особистом. – Поспешили мы чаем их поить за общим столом. Надо было для начала с каждым в отдельности побеседовать.

– Теперь-то… смысл?

– А что за беда с этим… Егором? – спросил Баев. – С чего вдруг о нем вообще вспомнили?

– С того, – подполковник вздохнул и понизил голос, переходя на «неформальную» тональность. – С того, Бабай, что поторопился ты его отпускать. И не закатывай глаза, знаю, что отпустил! Парень, конечно, молодец, заслужил – я душой понимаю, но ведь есть ещё и контракт. Но тут даже не в контракте дело. В Москве все на ушах стоят, требуют вернуть парня, поскольку якобы записали его в команду А-517 ошибочно. Понял теперь?

– Понял, – майор кивнул. – И всё равно не понял. Почему такая буча из-за рядового? Сынок чей-то?

– Хрен вы угадали, товарищ майор, – начштаба снова тяжело вздохнул. – Что-то там не так по линии ГРУ. Понял, да?

– Интересно девки пляшут, – Баев переглянулся со Сталиным. – Что скажешь?

– Нет человека – нет проблемы.

– Ожидаемо, – Баев ухмыльнулся. – А поконкретнее можно?

– Доложите, что Грачев погиб, – Веретенников положил на стол жетон Егора. – Вот подтверждение. Кто проверит?

– Доложили, – начштаба взял жетон, рассмотрел и бросил обратно на стол. – Не верят нам. Требуют найти бойца и вернуть живым или мертвым. Это приказ. И вот что, субчики-рябчики, я вам скажу. Вы отпустили этого, мать его, Зверобоя, вы и вернёте.

Баев и Чеснок новому заданию не сильно удивились. Своего НШ они знали давно и ожидали, что поступит он именно так. Поэтому майор не отреагировал вовсе, а Чесноченко лишь едва слышно выдохнул. А вот Сталин озадаченно хмыкнул.

Нет, удивился он не заданию. Его зацепила формулировка подполковника: «этого, мать его, Зверобоя». О том, что Егор пожелал взять это прозвище, знали только те, кто был рядом с Грачёвым перед его вылетом в окрестности Сент-Джона. Сам Веретенников и Оксана. Девушка вряд ли успела вернуться, да и зачем ей закладывать милого дружка? «Местные товарищи» незаметно прокрались на третью крышу и подслушали? Или, быть может, между этими тонкими моментами имелась какая-то особая связь?

«Или я тяну пустышку. Подполковник просто ляпнул, ведь словечко уже сутки у всех на слуху, а мне какая-то связь почудилась. С тем же успехом начштаба мог назвать Егора Зорким Грачом или просто индейцем – подчеркнуть тем самым, что искать его придется по всем заболоченным прериям».

– Короче говоря, так, негодяи, приказываю привести себя в порядок и отдыхать, – флегматично подытожил начштаба. – Утром убываете в поиск. Не отыщете Грачева за трое суток – можете не возвращаться. Вопросы есть? Вопросов нет. Шагом марш в расположение. А вас, сержант Прохоров, я попрошу остаться.

– Слушаю, – Сталин вопросительно уставился на подполковника.

Но тот ничего не сказал. Только ткнул пальцем в дверь смежного кабинета. Веретенников встал и послушно переместился в другую комнатку.

Размерами и обстановкой она не отличалась от кабинета начштаба, но дышалось здесь свободнее, поскольку компанию Сталину составил только один человек. Причем Веретенников знал этого человека, но никак не ожидал увидеть его здесь и сейчас. Да ещё в военной форме с полковничьими погонами.

– Захаров Сергей Васильевич? – Сталин недоверчиво хмыкнул. – Боец охранной компании «Семерка»? Вы ведь не захотели лететь на соленые болота.

– Я не захотел лететь в качестве рядового охранника в зараженную химикатами местность, – гость протянул руку. – Рад видеть вас в добром здравии, господин Веретенников. Присаживайтесь.

– Чёрт! – Сталин пожал ему руку и сел за стол. – Теперь многое сходится. Но пока не всё. Вы из ГРУ, верно?

– Допустим.

– Я понимаю, что на некоторые вопросы вы не ответите…

– Наоборот, – перебил его Захаров. – Я уполномочен ответить на все ваши вопросы. Более того, ещё и ваше бывшее ведомство уполномочило меня предложить, господин Веретенников, вновь стать тем, кем вы были до Потопа. Не слишком официозно и туманно выражаюсь?

– Нормально, я понимаю дипломатический язык. Но, конечно, хотелось бы перейти на более понятный. Спрошу о главном?

– Извольте.

– Итак… что такое «Зверобой» на самом деле?

– «Зверобой» – это активное вещество-мутаген, которое способно менять генетический код атлантов, как они меняют код земной биомассы, активируя генную память и воссоздавая животных из прошлого. Под воздействием мутагена сформируется новый агрессивный вид атлантов, которые станут естественными врагами для базовой генерации пришельцев. Опять туманно?

– Сложновато, но в принципе понятно. «Зверобой» заставит атлантов очень быстро выродиться и сожрать друг друга. Он находился в большом контейнере на колесах, который вы закатили в грузовой отсек «боинга» перед отлетом?

– Нет. Доставлять «Зверобой» в контейнере было ненадежно. Слишком много деловых людей, строящих свой бизнес на войне с атлантами, не желают её скорейшего окончания. Так что никакие контейнеры, ампулы и капсулы, даже хорошо охраняемые, не могли гарантировать доставку настоящего «Зверобоя» в пункт назначения. Случай с фальшивым химикатом-заменителем, найденным Пасюком, – наглядное подтверждение этому.

– В капсуле Пасюка был не «Зверобой»?

– Нет, конечно. Обычный химикат, который слабо действует на людей и чуть сильнее – на атлантов. Вы ведь видели их реакцию. Трюк с контейнером на колесах и капсулой в нем был отвлекающим маневром. Компоненты настоящего «Зверобоя» были доставлены совершенно иным способом.

– Компоненты?

– Да. Три компонента, которые должны были соединиться уже на месте, в желудках у тварей, обитающих в водах залива Новый Галифакс. Как думаете, стали бы твари глотать капсулы?

– Нет.

– Вот поэтому было принято решение доставить компоненты по частям, спрятав… в крови абсолютно нейтральных людей.

– В крови?! Хотите сказать, что кто-то из пассажиров рейса А-517 был… курьером?

– Три пассажира были курьерами. «Зверобой» опасен и для людей. Если бы в крови одного человека находились все три компонента, он мог и сам превратиться в монстра. Поэтому пришлось задействовать трех курьеров. Естественно, они ничего об этом не знали. И не узнали бы, пойди всё по плану. Через пару дней после прибытия они просто исчезли бы во время совместного патрулирования акватории залива. Скажу больше, даже когда возникла «поправка на авиакатастрофу», общему плану операции это теоретически не вредило. Ведь компоненты всё-таки попали по назначению – очутились в заливе. Да вот беда, никого из курьеров твари так и не сожрали. Представляете, какая ирония судьбы? Из пятисот человек выжили только те, кто должен был… просто обязан был погибнуть.

– Стоп! Выжили только трое. Грачев, Пасюк и… я! Но как, черт возьми, вы пристегнули к делу меня?! Я ведь даже не должен был лететь этим рейсом! Это вышло случайно!

– «В этом мире случайностей нет», господин Веретенников. Вы получили приказ достать Пасюка, и мы не сомневались, что вы это сделаете. Для верности мы немного вам подыграли – подсунули гражданина Захарова. Вы опытный разведчик, Иосиф, но, боюсь, за время работы на Барона несколько растеряли квалификацию.

– Да? – Сталин задумался. – И в чем был прокол?

– Вы не посмотрели на часы. Сколько времени вы сбривали усы, как думаете?

– Минуты две… – Сталин замер и вдруг щелкнул пальцами. – Вы за это время успели переодеться.

– Не настораживает?

– Я помню, как брился, но не помню, как раздевался, надевал вашу форму и как вы надевали мою одежду! Закончив бриться, я просто сложил нож в карман новой униформы! На самом деле прошло больше времени? Вы отключили меня каким-то газом?

– Всё верно, – Захаров усмехнулся. – Между первой и второй минутами бритья уложились ещё пять, в течение которых вы были послушным бездумным роботом, господин Веретенников. Мы поменялись одеждой, и я ввел вам компонент «Зверобоя» в вену. Порез на лице отвлек ваше внимание от другой мизерной ранки – от следа инъекции на локтевом сгибе. Так что все случайности были подготовленными. Получилась отличная комбинация с подстраховкой. Вы вошли в игру практически после свистка, когда все проверки были пройдены и даже сведущие люди считали, что недостающий компонент будет отправлен как-то иначе либо позже.

– То есть теоретически Егор Грачев, Пасюк и я должны были стать мучениками, жертвами на алтарь победы, сами того не подозревая?

– Да. В точности как и другие пассажиры рейса А-517. Вас это удивляет?

– Нет, – Сталин невесело усмехнулся. – «Предчувствия его не обманули».

– Что?

– Не важно, просто вспомнил один недавний диалог.

– С Грачевым?

– Возможно. Хорошо, господин Захаров. Будем считать, я не удивлен. Мне приходилось хлебать ещё не такое дерьмо.

– Охотно верю, но… выпадал ли вам шанс ценой собственной жизни спасти мир? – Захаров опять ухмыльнулся. – Почетная миссия, не правда ли? Но случилось невероятное. Вы все выжили и не дали себя сожрать. Даже просто укусить атлантам удалось лишь Семена. То есть до цели добрался пока только один компонент «Зверобоя». Нужны ещё два.

– Вот, – Сталин показал кукиш.

– Расслабьтесь, Веретенников. Бросать вас в залив с вертолета на съедение тварям никто не собирается. Вы сдадите стандартную дозу крови… сколько там берут у доноров… миллилитров четыреста? И можете гулять. Вернее – выполнять приказ военного начальства, искать Грачева. Когда же отыщете Егора, можете поступить по своему усмотрению, главное, чтобы кровь Грачева попала к атлантам. Рано или поздно «зараженные» твари встретятся и учуют компоненты мутагена, что вызовет у них приступ агрессии. Кто кого сожрет – ровным счетом не важно. Хотя бы одна тварь, да выживет. В ней-то все три компонента соединятся и начнется процесс мутации.

– И в кого всё-таки превратятся монстры?

– Точно не скажу. Возможно, в предков нынешних атлантов или в новые виды – не важно. Главное, что это будет пятая колонна, мощная, агрессивная, плодовитая и живучая, как все дикие виды, которая уничтожит врага изнутри.

– А после? Кто уничтожит её?

– Дефектный ген. Продолжительность жизни этой мутации будет ничтожна. Нам останется лишь потерпеть несколько месяцев.

– Опасная затея.

– Это так, – Захаров кивнул. – Потому нам и приходится держать всё в секрете и постоянно «отстреливать информационные ловушки», чтобы сбить со следа противников этой идеи.

– Мой поиск Грачева тоже может оказаться такой ловушкой?

– Всё может быть, – собеседник в очередной раз усмехнулся. – Но учтите, что за выполнение этого задания вы получите щедрое вознаграждение. Нет, не денежное, мы в курсе, что вы теперь достаточно богаты. Вы получите назад свою красивую жизнь, дипломатическую карьеру и доброе имя.

– А что получат Грачев и Пасюк?

– С каких пор вас интересуют судьбы посторонних?

– С тех пор, как я расхотел возвращать свою прежнюю жизнь. Я хочу начать новую. Но это не значит, что я отказываюсь. Мне противны и вы, и оба ведомства, которые вас уполномочили, и ваши изуверские методы достижения цели, но я согласен, что цель стоящая. Поэтому я найду Грачева, и мы вместе решим, что делать дальше. А чтобы у вас не возникло соблазна раньше времени отстранить меня от дел, я «пролью кровь» только вместе с Грачевым.

– Не лучшая идея, но… как угодно. Смотрите только, чтобы не пришлось сделать это слишком уж буквально.

– Угрожаете?

– Да. На случай, если вы раздумаете вернуть «Зверобой» или не сумеете склонить Грачева к сотрудничеству. Удачи, Веретенников. На этой территории она вам ой как понадобится.