Все происходило так постепенно, что, казалось, ничего не происходит. Началось с Васко Гембитти, а некоторое время спустя он попросил ее вести другой дело, потом еще одно, и вскоре это превратилось в непрерывный поток.

Он звонил ей и говорил:

– Мне нужна твоя помощь. У одного из мальчиков затруднения.

И она вспоминала отца Райана, который тоже так говорил. Было ли между ними различие? Дженифер говорила себе, что и теперь занимается тем же, чем занималась раньше. Но различие было… И различие существенное.

Она сейчас находилась в центре одной из самых могущественных организаций в мире.

Майкл пригласил ее в фермерский дом в Нью-Джерси, где она впервые встретилась с Антонилом Гранелли и некоторыми другими членами организации.

За большим столом в старомодной кухне сидели Ник Вито, Артур Скотт, по кличке жирный Арти, и Джозеф Коллела.

Когда они вошли и остановились у открытой кухонной двери, за столом шел оживленный разговор, из которого она почти ничего не поняла, настолько чуждыми ей были жаргон и тема беседы.

Майкл улыбнулся, увидев озадаченную реакцию Дженифер и сказал:

– Входи. Я представлю тебя папе.

Антонил Гранелли шокировал Дженифер своим видом. В кресле с колесами сидел человеческий скелет. Тяжело было себе представить, как он выглядел раньше.

Привлекательная брюнетка с полной фигурой вошла в комнату, и Майкл представил ее Дженифер:

– Это Роза, моя жена.

Дженифер боялась этого момента. Иногда ночью, после ухода Майкла, удовлетворенная, как только может быть удовлетворена женщина, она боролась с переполнявшим ее чувством вины.

Я не хочу причинять боль другой женщине, я воровка, нужно прекратить это, думала она. И всегда она проигрывала это битву с собой.

Роза посмотрела на Дженифер широко открытыми глазами.

Она знает, подумала Дженифер.

Неловкое молчание нарушила Роза.

– Рада познакомиться с вами, мисс Паркер. Майкл говорил мне, что вы очень умны.

Гранелли фыркнул.

– Нехорошо, когда женщина очень сообразительна. Мозги нужно оставить мужчинам.

Майкл сказал с невозмутимым выражением на лице:

– Я думаю о миссис Паркер как о мужчине, папа.

Они обедали в огромной, старомодно обставленной столовой.

– Садись рядом со мной, – приказал Дженифер Антонил Гранелли.

Майкл и Роза сели рядом. Томас Колфакс сел напротив Дженифер, и она чувствовала его враждебность.

Обед был превосходным. Казалось, что поток блюд никогда не прервется. Слуг в доме не было видно, и Роза постоянно вскакивала, чтобы убрать со стола и принести новые блюда.

– Моя Роза – превосходная кухарка, – сказал Дженифер Антонил Гранелли. – Она почти так же хороша, как и ее мать. Да, Майкл?

– Да, – вежливо ответил тот.

– Его Роза – великолепная жена, – продолжал Гранелли.

И Дженифер не знала, было ли это случайным замечанием или предупреждением.

Майкл сказал:

– Вы не съели свою говядину…

– Я никогда не ела так много, – запротестовала Дженифер.

Но это было еще не все.

На десерт подали огромную вазу с фруктами, тарелку с сыром и мороженное, потом конфеты и мятный напиток.

Она изумлялась, как Майклу удается сохранить стройную фигуру.

Беседа была легкой и приятной. Она могла происходить в любом из тысяч итальянских домов. Дженифер трудно было поверить, что эта семья отличается от всех.

Антонил Гранелли спросил:

– Вы знаете что-нибудь о «Сицилийском союзе»?

– Нет, – ответила она.

– Позвольте мне рассказать вам о нем, леди.

– Папа, ее зовут Дженифер.

– Это не итальянское имя, Майкл. Мне тяжело запомнить его. Я буду называть вас леди, о'кей?

– О'кей.

– "Сицилийский союз" был организован на Сицилии, чтобы защищать бедных от несправедливости. Понимаете, люди, обладающие властью, грабили народ. У бедных ничего не было. Ни денег, ни работы, ни справедливости. Так был организован «Союз». Когда случалась несправедливость, люди обращались к членам тайного братства, и те мстили. Довольно скоро «Союз» стал сильнее, чем закон. Мы верим в то, что говорит библия, леди.

Он посмотрел Дженифер в глаза.

– Если кто-нибудь изменит нам, мы мстим.

Предостережение было достаточно красноречивым.

Как и большинство посторонних, Дженифер имела неверное представление об организации. Мафию обычно описывали, как сборище преступников, осуждающих людей на убийства и считающих деньги, которые поступали от ростовщичества и публичных домов. Но это было лишь частью картины. Собрания, которые стала посещать Дженифер, открыли ей остальное: здесь были бизнесмены, оперирующие грандиозными суммами и предприятиями. Они владели банками и отелями, ресторанами и казино, страховыми компаниями и фабриками, строительными компаниями и больницами. Они контролировали профсоюзы и морской флот. Они владели студиями грамзаписи и похоронными бюро, кондитерскими и ремонтными организациями. Их годовой доход исчислялся миллиардами. То, как они защищают свои интересы, не заботило Дженифер. Ее работа заключалась в том, чтобы защищать людей, у которых возникали неприятности с законом.

Роберт ди Сильва собирался судить трех людей Майкла Моретти, которые обвинялись в разрушении нескольких небольших закусочных, чьи хозяева отказывались платить требуемую дань.

Единственным свидетелем, пожелавшим дать показания, была женщина, которой принадлежала одна из закусочных.

– Она может навредить нам, – сказала Дженифер. – Ею нужно заняться… У вас есть акции одного из журнальных издательств, не так ли?

– Да, но какое это имеет отношение к закусочным?

– Увидишь!

Дженифер устроила так, что журнал предложил большую сумму за историю, рассказанную свидетелем. Женщина согласилась.

В суде Дженифер воспользовалась этим, чтобы дискредитировать мотивы свидетельницы, и приговор оказался весьма мягким.

Ее отношения со своими сотрудниками изменились. Когда контора стала серьезно заниматься делами мафии, Кен Бейли пришел к ней в кабинет и сказал:

– Что происходит? Ты не можешь дальше заниматься этими бандитами. Они уничтожат нас…

– Не беспокойся об этом, Кен. Они платят.

– Не будь наивна, Дженифер! Платить будешь ты. Ты у них на крючке.

Зная, что он прав, она ответила зло:

– Хватит об этом!

Он посмотрел ей в глаза и сказал:

– Хорошо… Вы – босс…

Новости в адвокатской среде распространяются очень быстро, и когда прошел слух, что Дженифер Паркер защищает членов организации, ее друзья приходили к ней и повторяли ей слова, уже сказанные судьей Уолдманом и Кеном Бейли:

– Если вы будете защищать этих бандитов, то вы запятнаете себя тем же.

Она отвечала им:

– Каждый имеет право на защиту.

Она ценила их предостережения, но вместе с тем не чувствовала, что они к ней относятся.

Она не была частью организации, она только представляла некоторых ее членов. Она была адвокатом, как и ее отец, и она никогда не сделает такого, что заставило бы его краснеть за нее. Там были джунгли, но она была вне их. Отец Райан пришел навестить ее. На этот раз он не просил ее помочь одному из ее друзей.

– Я беспокоюсь за вас, Дженифер. Мне стало известно, что вы имеете дело с… ну… с нехорошими людьми…

– Кого вы имеете ввиду, отец Райан? Разве вы осуждаете людей, которые обращаются за помощью к вам? Разве вы отказываете им в милости божьей только потому, что они грешны?

Он покачал головой.

– Это совершенно разные вещи. Одно, когда человек совершает ошибку, и совсем другое дело, когда преступность организована. Помогая этим людям, вы прощаете им то, чем они занимаются. Вы становитесь частью этого.

– Нет. Я адвокат, отец. Я помогаю людям, попавшим в беду.

Постепенно она узнавала Майкла Моретти все лучше и лучше. Он открывал ей чувства, скрытые от всех остальных. Он был очень одиноким и замкнутым, и она стала первой, кому удалось проникнуть через его защитную оболочку.

Она чувствовала, что нужна ему. С Адамом она никогда этого не чувствовала. И Майкл заставлял ее чувствовать, насколько и она нуждается в нем. Он пробудил в ней чувство, которое она тщетно старалась подавить – дикую, атавистическую страсть… Когда они были вместе в постели, не существовало никаких ограничений, никаких барьеров. Только удовольствие. Удовольствие, которое раньше она не представляла себе.

Он признался ей, что не любит Розу, но было очевидно, что та обожает его. Она всегда была к его услугам, готовая позаботиться обо всех его нуждах.

Дженифер встречалась с женами других членов мафии и находила их весьма специфическими. Их мужья посещали рестораны, бары, бега со своими любовницами, а жены их ждали дома.

У жены мафиози всегда были деньги, но тратить их нужно было весьма осторожно, чтобы не привлечь внимания государственных чиновников налогового управления.

Здесь существовала строгая иерархия, и они никогда не позволяли себе излишней роскоши. Жены устраивали обеды для «сослуживцев» своих мужей, но при этом роскошь обеда должна была соответствовать их положению в системе.

На торжественных церемониях, таких как свадьбы или крестины, где преподносились подарки, жена не могла истратить более того, что ей было положено по рангу.

Мафия была огромной машиной по производству денег, но Дженифер скоро поняла, что существует еще один, не менее важный элемент. Это власть.

– Организация может быть больше, чем большинство правительств мира, – сказал ей Майкл. – У нас больше денег, чем у дюжины вместе взятых крупнейших компаний Америки.

– Но есть различие, – ответила она, – они законны и…

Майкл рассмеялся.

– Ты имеешь ввиду тех, кого не поймали за руку? Дюжины крупнейших компаний привлекались к суду за нарушение того или иного закона. Не выдумывай себе героев, Дженифер! Сегодня средний американец не назовет имена двух астронавтов, побывавших в космосе, но все знают имена Аль Капоне и Лаке Лучиано.

Она сознавала, что Майкл по-своему так же предан делу, как и Адам. Просто их жизненные пути шли в противоположных направлениях.

В том, что касалось дела, Майкл был лишен каких-либо эмоций. Он принимал решения, основанные лишь на том, что было выгодно организации.

В прошлом единственной целью Майкла было удовлетворение его амбиций. В его жизни не было места для женщины. Ни Роза, ни подружки Майкла никогда не были частью его истинных потребностей.

Иное дело Дженифер… Он нуждался в ней, как не нуждался ни в одной из женщин. Таких он еще не встречал. Она возбуждала его физически, но так было со многими другими. Дженифер от других отличал ее интеллект, ее независимость. Роза повиновалась ему, другие женщины боялись его. Дженифер бросала ему вызов! Он мог беседовать с ней, обсуждать проблемы. Она была не просто сообразительна, она была умна.

И он знал, что никогда не позволит ей уйти…

Время от времени она совершала с ним деловые поездки, но по-возможности она старалась избегать этого, чтобы больше времени побыть с сыном. Ему сейчас было шесть лет, и рос он невероятно быстро. Она записала его в частную школу поблизости, и Джошуа нравилось там.

Ей хотелось, чтобы он вырос сильным и независимым, поэтому она старалась дать ему понять, как она его любит, и в то же время не лишать ощущения собственной независимости.

Она учила его любить хорошие книги и наслаждаться музыкой, водила его в театр, избегая больших залов, где можно было встретить знакомых. По субботам они ходили в кино, а по воскресеньям катались на велосипедах или на яхте. Дженифер отдавала сыну всю скопившуюся у нее любовь, стараясь, однако, не испортить его. Она планировала стратегию своего поведения с сыном гораздо тщательнее, чем стратегию любого судебного дела, желая избежать ловушек, неизбежных в семье, где нет отца.

Она не видела жертвы в том, что проводит так много времени с Джошуа – ей с ним было очень интересно. Они играли в разные игры, и ее поражала быстрота его ума. Он был первым в своем классе по успеваемости и самым сильным, но при этом не воспринимал себя всерьез. И у него было восхитительное чувство юмора.

Когда это не мешало его учебе, она брала его в свои поездки.

Во время зимних каникул она ездила с ним кататься на лыжах в Покамос. Летом взяла его с собой в Лондон, и они провели две недели в поездке по Англии. Джошуа там очень понравилось.

– Могу я пойти в английскую школу? – спросил он.

У Дженифер сжалось сердце. Недалеко то время, когда он уйдет от нее за своей судьбой, женится, и у него будет свой дом и своя семья. Разве не этого она желает ему? Конечно, этого. Когда он будет готов к этому, она сама выпустит его в жизнь. Но она знала, что сделать это ей будет трудно.

Он смотрел на нее, ожидая ответа.

– Так можно будет, мама? Например, Оксфорд?

Она обняла его.

– Конечно! Они будут рады получить тебя.

Воскресным утром, когда у миссис Маски был выходной и Джошуа ушел в гости к другу, Дженифер отправилась в Манхэттен за покупками. Возвратившись домой, она принялась готовить обед на двоих. Открыв холодильник, она застыла в оцепенении… Между двумя бутылками молока лежала записка. Такие записки оставлял ей Адам…

Она смотрела на нее, словно загипнотизированная, боясь прикоснуться. Осторожно достала она листок бумаги, развернула его и прочла: «Мама, можно Адам пообедает с нами?»

Лишь часа через полтора пульс Дженифер пришел в норму.

Время от времени Джошуа спрашивал о своем отце.

– Он убит во Вьетнаме. Он был очень храбрым человеком.

– А разве у нас нет его фотографии?

– Нет. Прости, дорогой… Мы поженились незадолго до его смерти.

Она ненавидела ложь, но у нее не было выбора.

Майкл Моретти только один раз спросил об отце Джошуа.

– Меня не волнует, что было до того, как ты стала моей. Просто любопытно…

Дженифер поняла и подумала, какую бы власть над сенатором Уорнером приобрел Моретти, если бы узнал правду.

– Он убит во Вьетнаме. Его имя не имеет значения.