Глава 3

Маги-оборотни — это совсем не то, что обычные оборотни, в большинстве своем бывшие вне закона на Трайсе. У таких как Норвуд смена ипостаси обуславливалась не столько наличием звериного гена, сколько особым магическим даром, не сопровождалась болезненными ощущениями и не грозила испортить одежду. Но это по моей задумке. Во что она вылилась в реальности — бог знает.

Однако бога поблизости не было.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил парень. — Тебя что-то напугало?

Элси открыла рот. Я закрыла.

Это для Элизабет Рысь — друг. А я его вообще не знаю. И что с того, что я его придумала? Встречи с Оливером хватило, чтобы понять, что мои фантазии не во всем совпадают с реальностью. Явление эльфа разбило иллюзии в прах. А Норвуд еще и вертелся поблизости, когда появилась надпись. Разве он не должен быть на занятиях?

— Что ты тут делаешь? — спросила я его, стараясь не выдать своей подозрительности.

— Встретил Мэг, она сказала, что тебя снова вызвали к ректору, — ответил парень. — Решил поддержать.

Верный друг.

Таким я его и задумывала, но осторожность никогда не помешает.

— За что в этот раз? — поинтересовался Норвуд.

— Ожившие чучела, — покаялась я. — А у тебя занятий нет, или прогуливаешь?

— У меня освобождение. Официально я в библиотеке, готовлюсь к докладу. Но на самом деле у меня все давно готово, и до пятницы я совершенно свободен.

Угу. Не пойти ли нам к кому-нибудь в гости, Пятачок?

Например, к доктору Грину.

— Мне в больницу нужно, не проводишь? — я взяла парня под руку. Возражений ни от него, ни от Элси не последовало — значит, подобное было между ними в порядке вещей.

— Плохо себя чувствуешь? — заволновался Рысь.

— Нет, это по поручению милорда Райхона.

Рассказывать, что меня послали сдавать кровь на алкоголь и наркотики, было стыдно. Не задумывалась я о таком, расписывая попойки, казавшиеся мне обычным явлением как для юмористического фэнтези, так и для быта студентов, живущих вдали от дома и строгих родителей. Видимо, и тут отрывалась за свое несбывшееся: впервые попробовав "взрослые" напитки, я два дня не могла встать с кровати, и в дальнейшем обходилась бокалом вина или бутылкой пива. А Элси чуть ли не алкоголичкой сделала — что ни глава, то пьянка.

— Ты какая-то молчаливая сегодня, — заметил Рысь. — Сильно влетело от ректора?

— Нет.

На самом деле, я еще легко отделалась. Оливер о чучелах совсем забыл.

Если бы в прошлом месяце, когда шеф вызывал меня на ковер из-за ошибки в графиках, я ему в любви призналась, может, и премии не лишили бы.

— Не хочешь говорить? — Норвуд, кажется, обиделся, но старательно не подавал вида. — Ну, ладно.

Так, в молчании, мы дошли до обнесенного невысокой оградой трехэтажного здания из красного кирпича. Табличка над входом гласила, что оно и есть лечебница, и у меня не было оснований не верить несуразному сочетанию кириллицы и латиницы, в моей голове непонятным образом сложившемуся в слова. Чудная тут письменность, но поскольку я этот вопрос в книге не прорабатывала, что вышло, то вышло.

— Подождешь меня тут? — спросила я парня, предупредив его намерение пройти со мной внутрь. — Я недолго.

Внутри больница напоминала… больницу. Да, на стенах не пластик и не облупившаяся краска, а вскрытые лаком деревянные панели, вместо электрических лампочек — газовые рожки, сейчас не зажженные, пол паркетный, лепнина на потолке, но специфическую атмосферу лечебных учреждений сложно с чем-либо перепутать.

Пройдя через пустой холл, я оказалась в коридоре, по обе стороны которого располагались одинаковые двери темного дерева, все, как одна, закрытые и без табличек. Зато у окна за маленьким столиком сидела пожилая женщина в белом переднике поверх серого платья и в белом чепце. Иными словами, самая обыкновенная медсестра.

— Добрый день, — обратилась я к ней негромко, помня, что в больницах лишний шум не поощряется. — Скажите, пожалуйста, где я могу найти доктора Грина?

В памяти Элси не нашлось ничего об этом человеке: моя героиня не сочла его достойным запоминания. Но сама я помнила, что доктор Грин упоминался в книге, как раз в том эпизоде, где Мэг рассказывала об исследованиях крови. Когда это писалось, у меня в наушниках пела Сольвейг и топали тролли в пещере горного короля, а я придумывала имя для персонажа. Эдвард Григ — Эдвард Грин. Был композитор, стал доктор.

Медсестра насупилась. Лицо под накрахмаленным чепцом приобрело знакомое выражение тетки из регистратуры районной поликлиники:

— Доктор занят, никого не принимает.

Как не принимает? У меня талончик!

— Я по распоряжению ректора.

Женщина пробормотала что-то неразборчивое, адресованное то ли мне, то ли милорду Оливеру, и махнула в сторону росшего в широкой кадке деревца.

— Туда, потом направо. Дверь у лестницы, не перепутаете.

Перепутать было сложно: эта дверь была единственной, на которой имелась табличка. Даже две. На первой — имя доктора. На второй предупреждение: "Перед осмотром избавьтесь от иллюзий". Я не сразу поняла, что подразумеваются оптические иллюзии, которые некоторые используют, чтобы скрыть дефекты внешности. Без этого понимания фраза, мягко говоря, настораживала.

Как мне и сказали, доктор был занят. Очень занят. Когда я, постучав и не дождавшись ответа, открыла дверь, господин Эдвард Грин спал, прямо за столом, положив голову на толстую стопку бумаг. Я видела только спутавшиеся темно-русые волосы, в которых поблескивала седина.

— Доктор, — позвала с порога. — Доктор Грин.

— Какого хе… к-хм…

Мужчина поднял голову. По его лицу можно было бы подумать, что ночью они с Элси пили вместе: красные запавшие глаза, пересохшие губы, нездоровая бледность на заросших щетиной щеках. Общая помятость не позволяла даже приблизительно определить возраст медика, с одинаковым успехом ему можно было дать и тридцать, и пятьдесят лет.

— Кто вы? — спросил он резко и хрипло. — Что нужно?

Видимо, вежливость была отличительной чертой всего персонала лечебницы.

— Я от милорда ректора. Вот, — я протянула мистеру Грину желтый листочек и отступила от стола, ощутив странный давящий дискомфорт. Да пахло от доктора не очень — потом, спиртом и болезнью.

Он взял записку Оливера и поморщился, словно та смердела не хуже. Потом, не меняя выражения лица, посмотрел на меня.

— Пророчества?

— Какие? — растерялась я.

— Факультет "Прорицания и пророчества"?

— Нет, боевой.

— Уже лучше.

— Кому? — позволила себе полюбопытствовать я.

— Вам, — бросил мужчина раздраженно. — Ждите в коридоре, за вами придут.

Прозвучало, как угроза.

Уточнять что-либо я не решилась и послушно пошла к выходу, а доктор, потянувшись, встал из-за стола и направился к стоящему в углу телефонному аппарату. Уже стоя под дверью, я слышала щелчки и хриплый голос целителя, просившего прислать к нему какую-то Анабель, чтобы "взять кровь у очередной малолетней пьянчужки".

На себя бы посмотрел!

Минуты через две к кабинету Грина подошла девушка в таком же, как у виденной мной медсестры наряде: серое платье, белый передник и чепец.

— Элизабет? — удивилась она, увидев меня.

— Да-а… — память Элси отказывалась выдавать что-либо, кроме смутных воспоминаний, в которых эта смуглая темноволосая девица фигурировала где-то на заднем плане.

— Ты меня, наверное, не помнишь, — догадалась она. — Анабель. В прошлом семестре я помогала Маргарите.

Точно! Мэг проходила практику под присмотром какой-то аспирантки, и та пару раз заходила в гости к ним с Элизабет.

— Ой, прости, — изобразила я застенчивую улыбку. — Не узнала сразу, богатой будешь… примета такая…

— Это у тебя нужно взять кровь? — спросила Анабель.

— У меня, — вздохнула я, краснея. В самом деле, было стыдно. Не за Элси, а за себя-автора.

— Пойдем, — поманила за собой девушка. — Только верхнюю одежду оставь где-нибудь. Тут ее никто не возьмет, не волнуйся.

Я сняла и оставила на скамеечке у стены пальто и капор и прошла вслед за Анабель по коридору, чтобы в конце концов оказаться в небольшой светлой комнате. Стены, потолок, застеленные чистой тканью столы и чехлы на стульях тут были белыми. Единственное темное пятно — коричневый чемоданчик на столе, к которому подвела меня помощница доктора Грина.

— Это не больно, — успокоила она, достав из чемоданчика металлическую коробочку со шприцами.

Интересно, их тут стерилизуют, или как?

Но не только это смущало меня в данной ситуации. Был еще какой-то подвох

Притворившись, что меня пугает длинная игла, я не торопилась закатывать рукав.

— Ваш доктор — такой грубиян, — пролепетала жалобно.

— Не принимай на свой счет. Вечером привезли рабочего с угольного карьера. Сошел пласт породы, или что-то вроде того, и беднягу завалило. Ноги раздробило, грудную клетку… Доктор всю ночь провел в операционной. Буквально по кусочкам собирал того человека.

— Зачем? В смысле, есть же целительская магия… Да?

— Есть, — улыбнулась Анабель. — Но, прежде чем те же кости срастить, их нужно правильно собрать. Магии это не под силу. И не только это, иначе врачи были бы не нужны… Готова?

— Ой, нет. Я… А почему рабочего привезли нашу больницу?

— У лечебницы государственная лицензия. Мы работаем не только на академию. Принимаем пациентов отовсюду. Это служит дополнительным источником дохода, а студенты-целители имеют возможность практиковаться на настоящих больных. Под присмотром специалистов, конечно.

— А доктор Грин — хороший специалист, да?

— Лучший, — глаза девушки вспыхнули неподдельным восторгом. — Сегодня ночью сменилось три бригады ассистентов, пока он оперировал того человека. Три бригады по три человека, и он один! Так ты готова? Давай руку.

— Я… А почему он спросил, не с прорицательского ли я?

Да, вот оно! Именно этот вопрос меня смутил.

— Понимаешь… — Анабель замялась. Бросила быстрый взгляд на дверь. — Студентам с прорицательского выдают специальные снадобья для погружения в транс. Расход препаратов сложно контролировать. Старшекурсники часто работают над индивидуальными пророчествами, иногда что-то не получается с первого раза… А некоторые добавляют эти препараты в спиртное. Для усиления эффекта. Согласно последнему распоряжению ректора, всех, кого уличат в подобном, отчисляют без возможности восстановления. Но тебе ведь нечего боятся? Алкоголь в академии не приветствуется, но ты совершеннолетняя, отделаешься предупреждением, если анализ покажет слишком большую дозу. А если нет — и этого не будет.

С моим-то счастьем?

К тому же мы пили у Сибил. И она-то как раз прорицательница.

Я вспомнила, как описывала ее комнату. Как видела ее Элизабет. Ароматические свечи, курильницы. Воздух слегка задымлен и наполнен сладкими пьянящими запахами.

Контрабандную водку Сибил настаивала на травах, и та приобретала приятный мягкий привкус.

А если не только в травках дело? Если подруга-провидица еще что-то добавляет?

Тогда Элизабет отчислят из академии, и не останется никаких шансов завоевать Оливера и найти пропавших студентов. История снова зависнет, а я никогда не вернусь домой.

Я мысленно выругалась… и расплакалась.

Спасибо, Элси! Вот уж не думала, что моя героиня окажется такой ревой. Но, с другой стороны, если по моей милости у нее от одного обидного слова "слезы на глаза наворачивались", "в груди щемило" и "ком в горле" вставал, все закономерно.

— Что с тобой? — испугалась внезапных рыданий Анабель.

Не дожидаясь, когда мою вторую половинку отпустит, я, с всхлипываниями и причитаниями, рассказала о своих страхах. Получилось в меру жалобно и убедительно. Я наивная, доверчивая, меня обмануть легко, гадостью напоить, о которой я ни сном, ни духом, и теперь меня отчисля-я-я-ят…

— Если бы ты могла… если бы… — я схватила растерявшуюся девушку за руку и с мольбой заглянула в глаза.

— Прости, — она покачала головой. — Такими анализами доктор Грин занимается лично.

Ну, все. Приехали. И сомнений не возникло, что человек, способный ночь напролет собирать пазлы из костей, выудит из крови Элси не только состав водки Сибил, но и все меню за последнюю неделю.

Наверное, Мэйтин мог бы помочь, но божество на молитвы не отзывалось.

— Все кончено, — всхлипывали мы с Элси, чтобы потянуть время, в надежде, что он все-таки объявится. — Исключат… с позором… Бедный папочка этого не переживет…

Папочка у Элизабет далеко не бедный, но милорд Райхон четко сказал, что в этот раз его деньги не помогут. Надо же быть таким принципиальным! И таким красавцем при этом…

— Не плачь, — Анабель легонько пожала мою ладонь. — Я придумаю что-нибудь.

— Правда? — я посмотрела на девушку. Слезы в моих глазах и бившее в окно солнце нарисовали нимб вокруг ее головы.

— Все мы совершаем ошибки, — изрекла она нравоучительно. — Главное, вовремя осознать их и больше не повторять.

— А как же… — я посмотрела на коробочку со шприцами.

— Я выпила немного вина за ужином, — косясь на дверь, сообщила Анабель. — Для анализа этого хватит.

Фух…

Хоть в чем-то реальность совпала с моими фантазиями: героине встретился добрый человек, готовый помочь в трудной ситуации.

— Все хорошо? — поинтересовался дожидавшийся меня на крыльце Норвуд.

— Прекрасно.

— Куда теперь?

Ну, уж точно не к профессору Милс: я не согласна сдавать зачет на пустой желудок.

— В столовую.

Я не мастер описывать местность и интерьеры. Я вообще так себе автор, если честно, но описания — мое самое слабое место. Обычно у меня получалось что-то вроде: "уютная комната с окнами в сад" или "тесная, полутемная каморка". А там — понимайте, как хотите. О столовой я писала, что она большая и при желании все студенты могли собраться там одновременно. Сложно представить, учитывая размеры академии и количество факультетов, однако, как говорит Мэйтин, написанного не изменить.

Столовая была огромна.

Зал, размерами с футбольное поле. Никаких перегородок — только поддерживающие крышу колонны. Столы всех форм и размеров. Десятки окошек-раздач. Снующие туда-сюда разносчицы в белых передничках.

Нет, даже увидев воочию, я не смогу этого описать. Но места тут было, в самом деле, много, а пахло вкусно.

Сглотнув собравшуюся во рту слюну, я позволила Элси перехватить управление телом. Наверняка за три с половиной года у нее появился тут облюбованный уголок, и мне не хотелось вызывать подозрения Норвуда, усевшись не за тот стол.

Память Элизабет не подвела, и ноги сами привели меня в часть зала, которую я мысленно окрестила зеленой. Тут был зеленый пол, зеленые салфетки, постеленные поверх белоснежных скатертей на небольших круглых столиках, зеленые подушечки на плетеных стульях, а колонны обвивал зеленый плющ.

— Доброго дня, мисс, — едва я присела, к столу подбежала шустрая девчушка, положила передо мной листочек-меню и застыла рядом, ожидая, когда я озвучу заказ.

— Возьму и себе чего-нибудь, — Норвуд неожиданно для меня развернулся и направился в другую часть столовой.

— Но… — я с недоумением глядела то на его удаляющуюся спину, то на меню.

Зачем куда-то идти, если можно все заказать?

— Рысь не позволит девушке платить за себя.

— Мэйтин! — вскрикнула я радостно, увидев расположившегося на соседнем стуле бога, и тут же потупилась, заметив удивление в глазах разносчицы. Беззвучно зашевелила губами, создавая видимость внеплановой молитвы.

Но что значит "не позволит девушке платить"? Питание студентов оплачивает академия, разве нет?

— Вот этого, — Мэйтин указал на меню, — академия не оплачивает. Цыплята на вертеле, суп с раковыми шейками, буженина. Не находишь, что это чересчур для бедных студентов? Поэтому бедные студенты едят вон там. Или там, — он махнул в сторону, куда ушел Рысь. — Сами идут к раздаче, получают миску овощного супа и тарелку каши и усаживаются вон за те столы. Да-да, вон те длинные, на которые не хватило скатертей. Но Норвуд, как друг Элси, может присоединиться к ней в вип-зоне. Со своим супом.

Кто же платит за тот, который с раковыми шейками?

— Семьи более состоятельных студентов. В академию при наличии магического дара принимаются молодые люди всех сословий. Но ты же не думаешь, что тот же лорд Аштон позволит единственной дочери давиться пустой похлебкой в компании крестьянских детей или приютских выкормышей?

Но…

— Ты сама сделала Элси наследницей богатого дворянского рода, — пожал плечами бог. — Другим повезло меньше.

Но почему Рысь в их числе? Я ничего такого не писала!

— Не писала? — на столе перед Мэйтином появилась знакомая книга. — Давай посмотрим. Норвуд Эррол, вот он. Симпатичный парень. Каштановые волосы, карие глаза… Вот! Форменная куртка, потертая на рукавах.

И что с того? Просто маленький штришок к описанию.

— Сбитые ботинки, потертая на рукавах куртка. Весьма красноречивые штришки.

Мелочь, не стоящая внимания.

— Посмотри на тех девушек, — Мэйтин взглядом указал на двух студенток, одетых в одинаковые темно-синие платья с белыми воротничками и манжетами. — Это — форменные платья. Их выдают студенткам при поступлении. Всего два. Если есть такая необходимость, некоторые девушки получают брючный костюм для тренировок. У Элизабет, которая учится на факультете боевой магии, такой есть. Она даже надевает его иногда. Но платья у нее свои, полный шкаф. Почему?

Откуда мне знать?

— Потому что она может себе это позволить. Ее родители оплачивают дополнительные счета. За отдельный столик, официантов и раковые шейки. За горничную, которая убирает их с Маргаритой комнату и чистит шляпки и пальто. За прачку, которая стирает, подшивает и утюжит одежду. Тем девушкам такое недоступно. Самое большее, на что они могут рассчитывать, — это на общую прачечную, куда относят нуждающуюся в стирке форму. Предварительно отпарывают воротнички и манжеты, которые стирают сами, как и белье. Сами потом пришивают их обратно, но сначала утюжат платья после стирки. Если еще не догадалась, живут они не в том же общежитии, что Элси и Мэг. В комнатах там размещается по пять-шесть человек. У них нет таких миленьких скатерок и занавесок, как у вас, но есть помещения для стирки и глажки. Рысь тоже живет в подобном, только в мужском, конечно.

Но почему? Потому что я "нарядила" его в потертую форменную куртку?

— В тексте много подобных, незначительных на первый взгляд деталей. Помнишь, он порвал штаны, когда лазил для Элси за грушами? Что он сказал? — Мэйтин быстро отыскал нужную страницу и зачитал: — "Ничего, потом зашью". Видишь юных оболтусов за соседним столиком? Они стали бы зашивать свою одежду? Да они в жизни иголки в холеных пальчиках не держали!

Я лишь хотела показать, какой Норвуд самостоятельный и хозяйственный.

— Навыки не для отпрыска аристократического рода, согласись.

Соглашусь.

Но как же несправедливо! Несколько слов, написанных без задней мысли испортили парню жизнь. И не перепишешь теперь.

— Картофель в сливках, пожалуйста, — сказала я официантке. — Мясной рулет с грибами… двойную порцию. Овощи со сметаной и зеленью. Яблочный пирог и чай с молоком.

— Ничего себе аппетит, — присвистнул Мэйтин.

Когда оборотень, выстояв очередь у раздачи, вернулся с тарелкой супа, мой заказ уже принесли. Парень натянуто улыбнулся, увидев все это великолепие, но комментировать не стал.

— Проголодалась, — пояснила я. — Мы вчера погуляли немного. Видно, от этого.

Я поддела вилкой кусочек картошки, но до рта не донесла. Скривилась, хотя пахло блюдо восхитительно.

— Ой, нет. Погорячилась с заказом, — простонала скорбно. — Мне бы что-нибудь полегче… Рысь, ты со мной не поменяешься? Ну, пожалуйста. Мне бы жиденького…

Элизабет никогда не делала ничего подобного, и Рысь, не разгадав моей маленькой хитрости, согласился на неравноценный обмен.

Но легче не стало.

В чем еще я напортачила, интересно? И как это аукнется?

Быстро похлебав супчик, не слишком сытный, но вполне съедобный, я сбежала от Норвуда под предлогом внепланового зачета по мистическим существам. Что, к слову, было чистейшей правдой.

По дороге к профессору Милс я планировала еще о многом расспросить Мэйтина, это было надежнее, чем выискивать ответы в воспоминаниях Элси, которая, как выяснилось, не обращала внимания на некоторые вещи, живя мною уготованной ей безбедной и беспроблемной жизнью. Однако бог исчез еще из столовой.

Кафедра истории мистических существ относилась к факультету общей теории магии, а располагалась отчего-то в здании факультета прикладной некромантии. Странное соседство, но, очевидно, проблема нехватки учебных помещений существовала и в этом мире. Впрочем, вход в аудитории, отведенные для изучения предмета мисс Аделаиды Милс, был отдельный, и риск повстречаться в коридоре с вышедшим из под контроля зомби или иным творением некромантов сведен к нулю.

Сама профессор оказалась миниатюрной шатенкой лет пятидесяти. Не обладая привлекательной внешностью от природы, мисс Аделаида тщательно следила за собой. Ее одежда, прическа и макияж были идеальны настолько, что даже красавица Элси засмущалась, устыдившись наспех собранных волос и раскрасневшихся на морозе щек.

— Что у вас, мисс Аштон?

— Драконы, — пролепетала я, протянув мисс Милс желтый листочек.

— Рассказывайте, — профессор поглядела на часы. — У меня есть десять минут перед следующей лекцией.

Я ожидала, что у меня будет время подготовиться или придется отвечать на конкретные вопросы, и это "рассказывайте" поставило меня в тупик.

— Ну, драконы… это такие существа… были…

— Содержательно, — без улыбки кивнула женщина. — Но можно немного расширить ответ?

Тон фразы отбросил меня на десять лет назад, и я поняла, кого напоминает мне мисс Милс. Тамару Андреевну, мою первую начальницу. Та точно так же кивала, рассматривая мое резюме, и с теми же интонациями произнесла, отложив документы:

— Красный диплом — это замечательно, но почему вы думаете, что сможете работать у нас?

На этот вопрос я отвечала следующие три года. Из кожи вон лезла, чтобы доказать, что на что-то способна. Но стоило мне войти в кабинет Тамары Андреевны, я снова превращалась во вчерашнюю выпускницу ВУЗа, благополучно забывшую, чему меня учили пять лет. Начальница, немолодая уже и некрасивая, но непременно ухоженная, одетая с иголочки, уверенная в каждом своем слове, казалась недостижимым идеалом. Я не помню, чтобы она хоть раз забыла что-нибудь, сделала неправильно или не в срок. Никогда не было такого, чтобы она опоздала на работу, или пришла без привычной укладки или маникюра. Она никогда не повышала голоса, не швырялась угрозами, а задания ставила ясно и четко и ни от кого не требовала невозможного. За все это я безмерно ее уважала и восхищалась ею. Но вместе с тем боялась до икоты, сама не знаю, почему.

Примерно так же на Элизабет действовала мисс Милс.

— Все, что нам известно о драконах, — начала я медленно, по слову вытягивая ответ из памяти оробевшей Элси, — мы знаем благодаря древним приданиям, большая часть которых является наследием народа эльфов. Но, поскольку эльфы причастны к уходу драконов с Трайса, сложно сказать, насколько эти истории правдивы. Как гласят легенды, драконы были древнейшими существами Трайса и сочетали в себе мощь, разум и магию всех населявших наш мир народов. По некоторым источникам каждый из них имел семь ипостасей, но свидетельства очевидцев подтверждают лишь два принимаемых драконами облика. Один — облик гигантский крылатый ящер, дышащий огнем, второй — человекоподобного существа. Каковы были остальные пять, и были ли они в действительности, неизвестно. Считается, что это драконы научили людей магии, из-за чего впоследствии у них возникли разногласия с эльфийскими владыками, полагавшими, что люди, чей дар отличается от природной магии эльфов, несут угрозу миру своей волшбой…

— Вы с этим согласны? — прервала меня профессор Милс.

— С чем?

— С тем, что только что сказали.

— Что людская магия вредит миру? Нет, конечно. В смысле, при разумном использовании…

— Вернитесь к драконам.

— А, да… Драконы тоже считали, что люди могут и должны владеть магией. Возможно, как некий противовес волшебству эльфов, тогда это напротив способствовало бы гармонии силы. Однако им не удалось убедить в этом эльфийских владык. По другой версии соперничество между ними существовало и раньше, ведь по сути два этих народа управляли Трайсом. Поэтому эльфы предложили драконам пари… то есть, не совсем пари, а как бы эксперимент, чтобы выяснить, кто из них прав в отношении людей. Путем жребия они выбрали мага-человека и следили за его жизнью, за тем, как он использует дар. Но человек этот оказался не лучшим представителем своего народа… со слов эльфов. Он стремился лишь к власти и величию и не останавливался ни перед чем для достижения этих целей. Часто обращался к запретным чарам… Вернее, он и изобрел эти запретные чары, как говорит легенда. В качестве источника силы он использовал энергию чужих жизней — сначала животных, а после людей и эльфов. Драконы вынуждены были признать, что совершили ошибку, подарив магию людям, но уже не могли отобрать у них этот дар. Мучимые горьким разочарованием и неутолимым чувством вины они покинули Трайс… Согласно эльфийским легендам, именно поэтому. Но прежде они уничтожили человека, по вине которого проиграли спор, за то, как он извратил самом понятие маги… Хотя некоторые источники говорят, что его убили эльфы. И поскольку тот маг был королем людей, его смерть стала причиной затяжной войны между нашими народами.

— Негусто, — сказала мисс Милс. — Краткий и невнятный пересказ параграфа из учебника. Но зачет я вам засчитаю. Авансом, чтобы успокоить милорда Райхона. Однако если хотите иметь положительную оценку по моему предмету по итогам семестра, придется поработать. Подготовьте развернутый доклад на тему, по которой сегодня пытались отвечать.

Профессор подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и начала что-то быстро писать. Через минуту протянула листок мне.

— Будет неплохо, если вы используете литературу из этого списка.

— Обязательно, — обещала я.

И обещание это, как ни прискорбно, придется выполнять. Потому что разгадать секрет кровавых надписей, найти исчезнувших студентов и стать леди Дин'эрт Райхон в ближайшую неделю я вряд ли успею, а вот запороть Элизабет успеваемость или, не дай белобрысый бог, организовать ее исключение из академии, — запросто. А этого допустить никак нельзя. Придется на днях наведаться в библиотеку.

— Книги редкие, — предупредила профессор Милс. — Большая часть имеется в нашей библиотеке в единственном экземпляре, и, возможно, после моей сегодняшней лекции кое-кто из студентов захочет их прочесть.

Она это специально, что ли?

Хорошо, пойду сегодня же.

— И мне бы хотелось увидеть предварительный план доклада, мисс Аштон. Скажем, послезавтра.

Точно специально!

Ну, ладно, пойду сейчас же.

Все равно на свои занятия Элси давно опоздала.

Библиотека находилась недалеко от главного корпуса и размерами не уступала столовой. А если вспомнить, что помимо верхних помещений имелось еще и подземное книгохранилище — превосходила в несколько раз. Войдя внутрь, я забыла, зачем пришла, и минут двадцать бродила по просторным залам, которые, если смотреть на стены, от пола до высокого потолка занятые книжными шкафами, казались построенными из книг. Даже в переходах между секциями стояли шкафы с книгами. А какие тут были читальные залы! Мечта — а не залы! С горящими каминами, удобными диванами, торшерами и чайными столиками, на которых кто-то заботливо расставил вазочки с печеньем. Так и представляешь, как сидишь здесь, укутав ноги пледом… и спишь.

Прежде я не задумывалась о таком, а сейчас вдруг осознала, что сон — это потребность разума, а не тела, и если Элси проснулась всего пару часов назад, то я на эти пару часов уже превысила свой лимит бодрствования. Да и денек выдался не из легких.

Поэтому я отложила экскурсию и направилась к ближайшему библиотечному работнику.

— Вам в восьмую секцию, — едва услышав о драконах, отфутболила меня крючконосая зеленокожая гоблинша.

В восьмой секции мне встретилась уже вполне человеческая женщина средних лет. Взяв мой список, она быстро нашла в каталоге нужные карточки и выписала на листочек номера шкафов и полок, на которых следовало искать книги.

— Только "Город Драконов" мистера Дина уже читают, — сообщила она.

Мисс Милс предупреждала, что книги редкие и в единственном экземпляре, так что это известие не должно было ни удивить меня, ни насторожить. Но что-то в поведении библиотекарши показалось подозрительным. Может, то, как она быстро взглянула на меня поверх очков, а потом не убрала формуляр "Города Драконов" обратно в ящичек, а спрятала под толстый учетный журнал?

Как только она отошла от стойки каталога, я приподняла журнал и заглянула в карточку, чтобы прочесть, кто же никак не вернет в библиотеку сочинение мистера Дина. Заглянула и тут же отпрянула от стойки. Ну, точно как в кино! В смысле, как в романе! Книжку о драконах взял почитать Чарли Лост. Лост — потерянный. Именно такое имя я дала первому пропавшему студенту.

Пока библиотекарша не вернулась, я еще раз глянула на карточку, чтобы запомнить, когда именно Чарли брал книгу, и посчитать, сколько времени прошло между этим событием и исчезновением парня. Взгляд помимо даты выхватил строчку с именем предыдущего читателя, и я удивленно охнула: до Чарли "Город Драконов" читал доктор Эдвард Грин.

Первый подозреваемый? Всем известно, что в романах не бывает просто так подобных совпадений, и эту версию следовало проверить.

Но вернувшись в общежитие после длительной прогулки по академгородку со связкой книг и отмороженным носом, я тут же разделась, влезла под теплое одеяло и вместо Элизабет Аштон представила себя Скарлетт О'Хара, сказав себе, что подумаю обо всем завтра…