Глава 7
Вы привлекательны.
Я чертовски привлекателен.
Чего зря время терять?
(из к-ма М.Захарова «Обыкновенное чудо»)
Можно ли верить слову моэры?
Наверное, да, если она дала две клятвы: магическую, в случае невыполнения которой ее бесценный дар лейры полностью иссякнет, и на крови — а это при нарушении обещания уже могло плохо отразиться на здоровье девушки. Оставлять меня в обществе Ырли, не обезопасив от ее возможных выходок, маги категорически отказались. Поэтому последняя из рода Бьянка не особо противилась этим клятвам, получив в замен слово сильнейшего о согласии на кураторство в испытаниях. Моэра его слову верила… а вот я не особо. Не в том, что касалось ее, а в том, что относилось к нам с Кир-Кули и Неронгу. Однако аше-ар пусть нехотя, но согласился с доводами Светлоликого и… мне пришлось смириться.
Можно ли верить слову того, кто обманывал с первой встречи, кто использовал и развлекался, наблюдая, как наивная «мушка» запутывается в паутине его интриг? Да, пожалуй… если один хитрый белый лис умудрился стрясти магическую клятву и клятву на крови и с «золотого мальчика» тоже.
В Неронг мы попали порталом. И этот переход гораздо меньше походил на кувыркание в стиральной машине, как было, когда Светлоликий вышвырнул меня на улицу из комнаты с саркофагом. Так, тряхнуло слегка, но даже с ног не свалило. В зал с до боли знакомыми полотнами мы шагнули вчетвером, не считая вовремя подоспевших посланников Сэн. И только одна я дернулась назад. К счастью ли, к сожалению… но темная воронка портала схлопнулась прямо перед моим носом, отрезав все пути к отступлению.
За несколько дней, проведенных вдали отсюда, этот пустой и холодный зал с теплой каменной плитой в виде ложа и галереей мерзких картин, ничуть не изменился. Здесь по-прежнему стояли зеркала по углам, а стены облюбовали изображения шестируких древних с белыми овалами вместо лиц. На позолоченных колоннах висели грозди кристаллических фонарей, а под ногами сверкали начищенные до блеска полы, выложенные узором из черно-серых плит. Разве что обрывки драпировок пропали. Вокруг царила полнейшая чистота. А еще тишина и свойственная подземельям прохлада. Не высуши Кир мою одежду и волосы, у меня шансов словить простуду у меня бы прибавилось.
Невольно поежившись, инстинктивно прижалась к аше-ару. Тот, видимо, уловив мое настроение, приобнял за плечи и… послал ментальную волну спокойствия. Как тогда, на озере, когда киприн принес меня хозяину. Сейчас же эта верная «птица» летала где-то над горным кольцом, ожидая возвращения своего господина. А вернется ли он? А я?
Даже не пытаясь подавить тяжелый вздох, посмотрела на сиятельного гая. Он все еще был золотым… а еще молодым и чуждым. И, поймав себя на дурацкой мысли, что скучаю по зеленоглазому магу с неровно остриженными темными волосами, я снова вздохнула.
— Зоя, перестань смотреть на меня, как на палача, — золотые очи сверкнули, но как-то… без эмоционально, что ли. Да и какая может быть эмоция у расплавленного металла? Разве что подвижные, как у кота, зрачки из-за яркого света сузились до едва заметных тонких черточек. В пещере они были шире и четче, и от этого глаза сильнейшего выглядели более живыми. — Я дал слово! — дернула плечом, мол, помню, да, и покрепче вцепилась в рукав стража, получив в ответ еще одну незримую волну спокойствия. — И слова моего ужебыло достаточно, чтоб перестать дергаться, — выделив интонацией четвертое слово, сказал хозяин Неронга. — Но, в комплекте с клятвами… — мужчина замолчал, продолжая смотреть на меня в упор, будто ожидая, что я начну извиняться за свое недоверие.
Не начала. Кивнула только и решила перевести взгляд на что-нибудь… не позолоченное. На Ырли Вильи бьянку, к примеру. В ярком освещении проклятого зала она выглядела еще более колоритно, чем в тусклых отблесках магических огней. Серо-голубая кожа с желтоватыми пятнами, всклокоченные волосы цвета морской волны, опять же с желтыми прядями, длинный голый хвост, способный обвить ноги несколькими кольцами, острые когти на гибких пальцах и два недоразвитых крыла за спиной, похожие на те, что надевают дети на хеллоуин, наряжаясь дьяволятами. Вот только у моэры этот маскарадный костюм, увы, не снимался. А лохмотья, когда-то бывшие платьем, поменять было не на что. Да и моему наряду прилично досталось в последнем приключении.
Я переключила внимание на стража, и обнаружила, что ткань на его плече висит уродливым лоскутом, а еще ворот разорван и… порез на шее. Бордовая, уродливая, но уже не кровоточащая рана. Пальцы крепче сжали локоть мужчины. Третий вздох, сорвавшийся с моих губ за последние несколько минут вышел коротким и судорожным. Я ведь знала, что потерять голову для аше-ара равносильно смерти. А для этого конкретного аше-ара — смерти нас обоих.
Наверное, в тишине зала этот похожий на всхлип вздох прозвучал слишком громко, потому что Светлоликий резко развернулся, отчего его странные волосы пролетели светящейся дугой, повторяя движение мага, и осыпались с тихим шелестом на его плечи и спину.
— Мне выгодно покинуть Неронг так же, как и вам! Яс-с-сно? — во вполне человеческом голосе сильнейшего начали проскальзывать потусторонние нотки, отдаленно похожие на те, которые я слышала от него ранее. Казалось, еще чуть-чуть, и вместо обычной речи по залу разнесется шум ветра и стук дождя, шелест осенней листвы и… — Теперь, когда гайя Белоснежная и ее соратники в курсе, что сейлин существует, и я свободен, они могут уничтожить город, в надежде добраться до тебя. Однажды им удалось вырвать его из мира Тайлаари и перекинуть сюда. Гарантии, что они не придумают нечто такое же грандиозное у меня нет. Поэтому послезавтра, как только откроется стихийный портал на пустоши, мы уйдем в твой мир. Все, — он выдержал паузы, а потом мрачно поинтересовался: — Успокоилась?
— Да, — на этот раз молчать не стала. — А если мы покинем это помещение, то и совсем хорошо будет, — даже улыбку натянула на лицо, всем своим видом стараясь демонстрировать дружелюбие.
— Позже, — не поддался на мои старания хозяин зачарованного города. — Сейчас пойди, посиди на источнике. Тебе полезно.
Твое ж… Величество! Нашел куда послать, змей златоглазый. Я уже открыла было рот, чтоб возмутиться, как Ырли сказала:
— Вон тот алтарь источник, что ли? Настоящий? От Древних?
— Нет, его современная копия, — не без сарказма, отозвался гай.
Но моэра его уже не слушала, она шла к каменной плите с пандусом и бордюром, а вслед за ней вился по полу длинный, как шланг, хвост.
— Пошли и мы посмотрим, — предложил Кир-Кули.
— Да что я там не видела?! — воскликнула, отшатнувшись. Но была тут же поймана за руку и утащена к проклятому ложу.
— Ну, раз все видела, значит будешь экскурсию нам с пиявкой проводить, — подмигнул мне блондин.
Пиявка, к счастью, такую характеристику себя любимой не услышала, потому ни рыками, ни шипением, ни чем-либо еще ее не прокомментировала. Я в какой-то отчаянной надежде обернулась, чтобы взглянуть на Светлоликого, но его уже в помещении не было. И, бьюсь об заклад, ушел этот гад зеркальным порталом, бросив нас в золотой клетки с живописными мерзостями.
— Милые картинки, — заметил аше-ар, притормозив возле пандуса. — Раньше мне их подробно разглядеть не удавалось.
— А неподробно удавалось? — хмуро глядя на этого полного энтузиазма типа, проворчала я.
— Бывало, — уклончиво ответил он.
— И часто ты тут… бывал? — передразнила его.
— Лично? Только однажды.
— Заключать сделку с Его Светломордым Величеством приходил? — уточнила с грустной иронией.
— Не, — Кир потянул меня за собой, поднимаясь наверх — туда, где то ощупывала, то простукивала каменную поверхность плиты Ырли, будто пыталась под ней клад обнаружить. И, судя по выражению пятнистой физиономии — удачно. — Бракованную сейлин устранять.
Я аж споткнулась от такого заявления. Страж остановился, обернулся, и выжидательно посмотрел на меня, но, так и не дождавшись вопроса, который почему-то застрял на языке, сказал:
— Я наемник, айка. И у меня было конкретное задание.
— Убить беззащитную беременную женщину? — голос прозвучал как-то глухо, а в конце фразы я даже закашлялась.
— Именно.
Прочистила горло, отдышалась и снова заговорила:
— И Светлоликий тебе позволил?
— Ну, — Кир-Кули странно улыбнулся, — скажем так — он не возражал.
— Да вы, вы… — я захлебнулась воздухом, не зная как похуже обозвать этих двоих.
— Поверь, принцесса, в случае с этой женщиной смерть была милосердием, — левый уголок его белых губ дернулся, запечатлев на лице грустную улыбку.
— Что ты имеешь в виду? — я нахмурилась, продолжая стоять в самом начале каменного пандуса, и смотреть снизу вверх на стража.
— Первая сейлин… вернее невеста, которая ею так и не стала… она с ума сошла, понимаешь? — О! Еще как понимала. Я и сама бы свихнулась, наверное, останься в этом зале одна на все время беременности. — Только поначалу помешательство было тихим, незаметным, — продолжал говорить блондин. Он спустился ко мне и чуть наклонился, чтобы я хорошо могла слышать его тихий голос и видеть глаза. Спокойные, голубые… с толикой сочувствия в глубине черных зрачков. Или мне просто хотелось, чтобы оно там было? — Где-то на седьмом месяце беременности ее душевное здоровье совсем ухудшилось. Она стала одержима идеей убить своего младенца еще в утробе. То ли во спасение его от Неронга, то ли наоборот. И убила бы… не устрани я ее первым. Смерть была безболезненной и быстрой. Отравленный шип в шею — и все дела.
— Я тебе не верю, — сказала, продолжая вглядываться в его лицо, на котором ни один мускул не дернулся, разве что ресницы медленно опустились, скрыв на мгновение сверкнувшие льдом глаза, а потом он снова посмотрел на меня и… с улыбкой произнес:
— Твое право, айка. Не верь. Идем на источник полюбуемся, пока моэра там не скончалась от энергетического перенасыщения, — и снова потянул меня за руку наверх.
— Кир! — я даже ногой топнула от досады. Тут вопрос жизни и смерти, а он… он… про Ырли с каменной плитой.
— Да, принцесса? — мгновенно обернулся этот лис.
— Тебе не интересно, что именно в твоем рассказе меня смущает?
— Способ убийства? — предположил он.
— Желание матери умертвить собственное дитя!
— О! — мужчина покачал головой, потом щелкнул меня кончиком пальца по носу и ласково так сказал: — Моя добрая маленькая девочка, от большой любви люди порой и не на такое шли. Я спорить не стала. Может, и правда доведенная до отчаяния мать таким диким образом хотела спасти своего ребенка.
— Зачем ты вообще рассказал мне про… про ту женщину? — спросила, немного помолчав.
— Случайно? — вопросом на вопрос ответил он.
— Да, как же! Все твои случайности — хорошо просчитанные закономерности.
— Ты такого высокого обо мне мнения? — снова спустился и снова наклонился, почти касаясь губами уха. Я отшатнулась, уворачиваясь от очередного невесомого поцелуя, которыми после событий на озере братец крови готов был одаривать меня при любом удобном случае.
— Не уходи от темы, — проговорила, пытаясь высвободить ладонь из его цепких пальцев. Напрасно. — Зачем ты мне рассказал эту историю?
— Чтобы ты не услышала ее… из другого источника.
— То есть от Сэн? — вопрос был риторический, ибо других свидетелей гибели несчастной попаданки явно не существовало. — А что, версии могли сильно разниться?
— Кто ж знает этого гая, — пожал плечами страж. А потом выпустил мою руку, и только я обрадовалась свободе, как он резко подхватил меня на руки и понес-таки на источник.
— А меня… — пропыхтела, брыкаясь больше для виду, чем на самом деле, ибо верхом на блондине приближаться к плите с подогревом было как-то спокойней, нежели своим ходом. — Меня бы ты тоже устранил, если б оказалась бракованная?
— Не оказалась, — сказал, как отрезал, но я не унималась:
— А если б вдруг?
Мужчина остановился, посмотрел на меня долго так, внимательно, а потом выдал:
— А давай я тебя поцелую?
— Н-не надо, — теперь я задергалась по-настоящему, стараясь вывернуться из его рук и сползти на каменную поверхность источника. Потому что за Кир-Кули не заржавеет, он и правда поцелует, и вряд ли это будет легким чмоканьем в щечку. А я… не готова я к такому вниманию, вот. Но испугаться, как следует, мне не дали, так как за спиной раздалось:
— А давайте я вас всех расцелую!
Перестав нервно коситься на аше-ара, переключила внимание на обнесенную каменным бордюром плиту. А там, по-турецки скрестив ноги, сидела моэра и с дебильной улыбкой на пятнистой мордашке жонглировала мыльными пузырями. Я даже брыкаться прекратила, впав в ступор от этого странного зрелища. А невесомые с виду шарики, переливаясь всеми цветами радуги, кружили над Ырли, повинуясь легким движениям ее когтистых рук. Они чуть светились, как тот пузырь, в котором мы плыли под водой, а еще то увеличивались, то уменьшались, становясь похожими на крупную каплю воды.
— Невероятно! — осоловевшими глазами посмотрев на нас, заявила лейра. — Здесь столько чистой энергии, что я не только могу управлять водой, но и создавать ее! Вы представляете?! Создавать! Из ничего! Я! А-а-а-а, — улыбка ее стала еще шире, обнажив два ряда ровных чуть заостренных зубов. — Я всесильна-а-а-а, я богиня-а-а-а, я-а-а-а, — покачиваясь из стороны в сторону, завывала эта… наркоманка энергетическая.
— Она здорова? — шепотом спросила и решительно обняла аше-ара за шею. По крайней мере, он был вменяемым, чего не скажешь про моэру.
— Вполне, — ответил блондин. — Просто хватанула лишнего, вот и…
— Запела, — обреченно вздохнув, сказала я. А в голове крутилась мысль с привкусом досады: ведь для меня этот каменный постамент был всего лишь каменным постаментом, а для них — магов, действительно, источником. Сообразив, что магов тут больше, чем один, я с опаской покосилась на Кир-Кули, и шепотом поинтересовалась: — А ты… тебя тоже так плющить сейчас начнет, да?
— Что меня начнет? — вздернув пепельную бровь, уточнил мужчина.
— Колбасить, — пояснила я, продолжая упорно ввинчивать в лексикон Тайлаари русский сленг.
— А! — глубокомысленно выдал братец крови.
— Кайф ловить.
— Да я понял.
— И что? На тебя источник тоже… так действует? Может, нам уйти отсюда, пока не поздно?
— Айка, — с мягким укором проговорил страж. — Я же не дите двадцатилетнее, чтоб не уметь дозировать получаемую энергию. А источник и правда хорош, — продолжая поддерживать меня одной рукой под колени, он поводил второй над поверхностью плиты, затем снова положил ладонь на мою спину и задумчиво сказал: — Надеюсь, ты станешь таким же.
— Эм, — я сглотнула, вновь посмотрела на Ырли с ее водянистыми шариками, на серую плиту, потом снова на Кир-Кули и с кислой полуулыбкой пробормотала: — Таким же не надо. Живым и подвижным — так и быть. И, желательно, чтоб рядом со мной тебя, да и других магов, ТАК не плющило…
Аше-ар рассмеялся, чем привлек внимание впавшей было в транс моэры.
— Ой, а чего вы там стоите? Идите купаться. Хотите, — ее синие глаза маниакально заблестели, — я бассейн организую? Прямо здесь, а?
— Не-не, — запротестовала, вцепившись в плечи стража. — Я это… плавать не умею, — соврала на всякий случай, но вместо ожидаемой потери энтузиазма у некоторых крылато-хвостатых водоплавающих, услышала вдохновленное:
— Щас-с-с научим!
От очередного внепланового купания меня спас Кир-Кули. Усадил на широкий каменный бортик, и, велев подождать, пошел усмирять гениальные идеи неадекватной «наставницы». Отвлекать страж умел, как никто другой. Спустя пару минут их диалога на тему уникальных талантов Ырли, неограниченного потока энергии из источника Древних и глобальных перспектив с этим связанных, моэра напрочь забыла и про бассейн, и про свои «мыльные пузыри», и про меня, слава богам, тоже. Поймав последний из мерцающих шариков, блондин повертел его на пальце, и предложил девушке попрактиковаться в чем-нибудь более сложном, нежели родная ей магия воды. Это он зря… потому что синеглазое чудовище сфокусировало взгляд на моей скромной персоне и вспомнило вдруг, что до урока плавания мне был обещан урок магии. И все бы ничего, да только отказываться от такой возможности, пусть и в обществе «обкуренной» учительницы, я не хотела.
Поначалу страж сидел рядом, наблюдая за нами. А когда убедился, что попривыкшая к своему «опьянению» моэра уже относительно вменяема, безобидна и даже более добродушна, нежели обычно, оставил нас корпеть над светящимся символом, который начертила Ырли на камне, а сам пошел знакомиться с «прекрасным». В смысле, с картинками из жизни Древних извращенцев. Спустя полчаса безуспешных попыток хоть что-то понять в объяснениях крылатой наставницы, чей ненормально длинный хвост уже блестел и искрился от повышенного трения об заряженный силой камень, я и сама была готова пойти полюбоваться на полотна, лишь бы перестать чувствовать себя полным деревом.
То, что для моэры было прописной истиной, с которой даже дети знакомы, в моей голове укладывалось с трудом. В конце концов, девушка плюнула на теорию и, взбив и без того стоящие торчком волосы, предложила перейти к практике. От моих сомнений на тему того, что я ни разу не маг, отмахнулась, мол, сила сейлин мне поможет. Спорить я не стала, вдруг действительно получится? Лучше бы поспорила, м-да.
Удержать водяной пузырь, похожий на те, что ранее казались мне мыльными, было задачей непосильной. Полупрозрачный шар, коснувшись ладони, просто стек по пальцам и осел унылой лужицей на теплом камне. С магией воздуха дела обстояли еще хуже: я не то, что удержать ее… я и на ногах-то устоять не смогла. Так и плюхнулась на мягкое место прямо посреди плиты. Вздохнув, развела руками. Ырли закатила глаза, что-то неразборчиво пробормотала и, разведя на камне магический костер, отделила от него несколько трепещущих язычков, сунула их мне в сложенные лодочкой руки и приказала следить за тем, чтоб не погасли. Они не жгли кожу, но приятно согревали ее.
Я даже дышать начала медленно и через раз, чтоб не задуть ненароком это чудо. Не зеленое, как тогда… в пещере, а ярко алое, словно цветок из сказки. Но, несмотря на все мои старания, пламя таяло.
— Сосредоточься, — требовала пятнистая наставница, ходя кругами. — Пробуди свою тьму, если внушением не удержать…
Я пыталась, честно. И взглядом огонек гипнотизировать, и умолять его мысленно не гаснуть, и даже раздуть попыталась, как костер из углей, но… чудо продолжало тихо гибнуть. Пальцы задрожали, а закушенную от усердия губу пронзила резкая боль. Было так обидно, так грустно, так… плохо, короче мне было, пока по бокам моих рук не легли белые ладони.
— Глаза закрой, принцесса, — посоветовал аше-ар, присевший на корточки за моей спиной. — И успокойся.
То, что он умудрился так тихо подкрасться, меня не смущало. Не первый раз уже, так что почти привыкла. Его появление добавило уверенности и, послушно опустив ресницы, я попыталась расслабиться.
— А теперь подумай о чем-нибудь хорошем, красивом… о чем-нибудь вдохновляющем, — не меняя позы, сказал мужчина.
Перед внутренним взором сам собой возник образ аленького цветочка с пламенными лепестками, трепещущими от малейших колебаний воздуха.
— Мило, — хмыкнул страж.
И, открыв глаза, я увидела в своих руках огненный бутон.
— Распустится? — полюбопытствовал Кир, продолжая держать мои ладони в своих.
— Не знаю, — отозвалась еле слышно.
— Твое творение, тебе и решать.
— Раскрой его, — подала голос застывшая напротив Ырли.
— Как? — в панике, прошептала я.
— Молча, — усмехнулся аше-ар.
На этот раз я глаза закрывать не стала. Уверенная в том, что маг жизни не даст «цветку» загнуться, начала мысленно расправлять его алые лепестки. И чудо поддавалось, раскрываясь навстречу моей фантазии. Оно «расцветало» и росло, превращаясь из крохотного огонька в большое фигурное пламя. И жар его тоже… рос. А еще все это пламенное великолепие больше мне не подчинялось.
Когда зависший над нами «цветок» задрожал и заискрился, оба мага среагировали мгновенно. Моэра шарахнулась в сторону и сиганула за ограждение источника, а Кир-Кули, накрыв меня собой, перекатился на пандус и… съехал по нему вниз… на мне. И я бы даже, наверняка, возмутилась по данному поводу, если б не грянувший в процессе нашего катания взрыв. Жар, которым нас опалило, сложно было назвать безобидным.
Не закрывай меня страж от взбесившегося огня, я б наверняка сгорела. Блондин же даже не вспыхнул, впрочем, и подниматься он не спешил, продолжая прижимать меня своим тяжелым телом к холодному полу. На какой-то миг закралась страшная мысль, что с ним случилось что-то ужасное, однако шумный вздох и тихое «Хм», прогнали сомнения прочь. А потом он приподнялся на локтях, тряхнул волосами и посмотрел на меня.
— Это было… офигенно, — проговорила я, глядя ему в лицо. Ощущение пьяной эйфории, которой страдала Ырли, теперь, похоже, передалось и мне. Было так хорошо, что даже тяжесть мужского тела, по-прежнему давившего на меня — ничуть не смущала.
— Это было… красиво, — согласился Кир-Кули, чуть прищурившись. Попыток откатиться в сторону он не делал, а я и не возражала. Смотрела в его светло-голубые глаза, улыбалась и… наслаждалась своим первым магическим опытом. Пусть блин комом, пусть… зато какой красивый был!
— Это было… абсолютно безответс-с-с-ственно! — раздалось над нами до боли знакомое шипение. — Вы что, совс-с-сем идиоты, да? Вас ни на минуту одних оставить нельзя? А ты куда смотрел, эйсард? Или башку сорвало от близости моего источника?! И встань уже с девчонки, пока не раздавил ее, аш-ш-ше-ар! — продолжал разоряться так не вовремя появившийся Сэн.
На этот раз он не был в образе «золотого мальчика», да и куча одежды в его руках не добавляла ему особого пафоса. Похоже, нашим взрывным экспериментом мы выдернули мага из лавки портного, ну… или из чьей-то гардеробной. Суда по тому, что он держал преимущественно платья — из женской.
— О! Одежда, — радостно взвизгнула высунувшаяся из-за колоны Ырли. — Чур, то синенькое платьице мне-е-е-е, Светлячок, — пропела она.
А хозяин Неронга бросил кучу шмотья на пол и обреченно проворчал:
— И эта наклюкалась.
Поздним вечером в одной из комнат нижнего города…
Кир-Кули поставил большое кресло с мягкой спинкой и резными подлокотниками поближе к широкой кровати с массивным балдахином. Сел, чуть склонил голову, рассматривая мирно спящую на золотистых простынях девушку, снова встал и придвинул кресло чуть ближе. Большой черный кот, развалившийся на письменном столе, стоящем у стены, одобрительно «крякнул» и махнул хвостом, продолжая с интересом наблюдать за перемещениями как аше-ара, так и предмета мебели. Защитный купол, ограниченный четырьмя фигурными столбиками, блокировал попытки сейлин полакомиться всем живым в этой небольшой, но довольно уютной комнате. Невидимый щит надежно охранял девушку от чьих-либо посягательств и… Тааса со стражем от девушки.
Сонные чары и ароматный напиток с похожими свойствами отправили Зою в страну грез сразу после ужина. День выдался богатым на впечатления, так что для нее было вполне естественно отключиться после сытной и вкусной еды. Она не заметила вмешательства магии, как не заметила это и вчера, и позавчера тоже. Нынче же все было иначе, и к энергетическому «кормлению» своей Эо Кир-Кули готовился особенно тщательно.
Прошлая ночь навела мужчину на кое-какие мысли, а сегодняшнее происшествие на каменном источнике — добавило подозрений. Он ведь просто хотел помочь ей удержать огонь, но никак не ожидал, что капелька его магии, переданная айке, позволит ей колдовать. Сейлин не обладали даром, не видели пронизывающих пространство нитей, они были пустыми, вечно голодными сосудами, способными тянуть энергию жизни из окружающего мира.
Так говорилось в свитках, которые эйсард собирал последние десятилетия, что-то подобное отражалось и в картинах на стенах. Странных, жутковатых… но весьма содержательных для того, кто знал что в них искать. Конечно, все это можно было списать на безграничную силу источника Древних, но… сомнения, закравшиеся в голову стража, не желали отступать. Как-то странно сработала их эо-связь, и его это очень заинтересовало. В ближайшие дни Кир-Кули планировал повторить опыт вдали от золотого зала с чудо-плитой. Однако сейчас его одолевала другая сумасшедшая идея.
Расположившись в удобном кресле, белокожий мужчина налил себе немного вина и, опустив на пол бутылку из темного стекла, принялся задумчиво потягивать чуть кисловатый напиток. Пока шарту восстанавливается после разрушений, приходилось довольствоваться запасами из погребов чужого дома. Впрочем, толк в вине гай Светлоликий бесспорно знал. Кир-Кули успел сделать всего пару глотков прежде, чем дверь в спальню бесшумно распахнулась, и на пороге появился вышеназванный господин.
— Ну, что? Уснула? — не скрывая любопытства, спросил аше-ар.
— Да.
— И даже не брыкалась? — продолжал расспрашивать блондин.
— Моэра, в отличие от некоторых недоверчивых девочек, — темноволосый маг выразительно посмотрел на Зою, — сильнейшему на слово верит. Когда он это самое слово ей дает.
— И долго Ырли проспит в новом коконе? — Кир-Кули, продолжая разговор, тоже перевел взгляд на спящую иномирянку.
Длинное платье, с тонкой шнуровкой от горловины до пояса, облегало ее стройную фигурку. Алый шелк мягко обрисовывал девичьи формы, привлекая к ним взгляд. Растрепанные волосы в путанном беспорядке лежали на подушках, в свете мерилитовых кристаллов волнистые пряди отливали серебром. А может, дело было вовсе не в кристаллах? В последние дни аше-ар начал замечать, что масть его эо едва заметно меняется в сторону этого цвета. И только губы на бледном лице становятся все более яркими: красными с утра и насыщенно-вишневыми к ночи.
— Ты вообще меня слушаешь? — голос Сэн вывел стража из задумчивости. Нехотя оторвав взгляд от девичьего рта, мужчина вновь повернулся к собеседнику и рассеянно проговорил:
— Да… не… повтори, будь так любезен?
— Ты меня пугаешь, эйсард, присев на край письменного стола, на котором лежал Таас, хозяин Неронга продолжил: — Это смешение кровей так на тебя действует или роль «кормящей мамочки» сказывается? Не верю, что обычная человеческая девчонка умудрилась настолько завладеть твоими мыслями.
— Она необычная, — страж усмехнулся. — Она сейлин. А еще она забавная и очень сладкая.
— В смысле? — зеленые глаза сузились, впившись в лицо той, которую только что назвали сладкой. — Ты ее что, на вкус пробовал?
Аше-ар только отмахнулся и, меняя тему, спросил: — Так что там с моэрой? Она выйдет из кокона до нашего ухода из этого мира?
— Вполне.
— И мы возьмем ее с собой?
— Возможно.
— Ты обещал ей кураторство, — напомнил блондин.
— Я помню. Но самоубийство этой пиявки твердолобой торопить не хочется. Она пока… полезней живая.
— Как источник информации о гайе Белоснежной, у которой, по словам Ырли, она якобы простой служанкой работала? — уточнил Кир-Кули.
— И в этом плане тоже. А еще… лишний присмотр сейлин не помешает. Моэра хоть и дура молодая, но сильна в магии воды и очень.
— Значит, берем ее в мир айки? — воодушевился белолицый.
— Посмотрим, как покажет себя завтра. Там и решим, — по темным волосам мужчины заскользили зеленые блики, когда он мягко оттолкнулся от края стола и двинулся в сторону собеседника. — Итак… ты хотел провести эксперимент?
— Именно, — поднимаясь ему навстречу, сказал блондин. — Располагайся, — кивнул на кресло, — ночь будет… насыщенной.
— Знаешь, эйсард, — спустя несколько минут задумчиво произнес хозяин Неронга и, отхлебнув прямо из бутылки, продолжил: — Начинаю чувствовать себя извращенцем, посещающим бордель с целью посмотреть, а не… пощупать предложенный товар, — маг насмешливо посмотрел на Кир-Кули, который осторожно распускал шнуровку на платье спящей сейлин. — Если ты опять полезешь к девчонке…
— То что? Опять мораль читать начнешь?
— Ну, что ты, — тонкие губы сильнейшего растянулись в ехидной улыбке. — Просто присоединюсь.
— Этого еще не хватало, — фыркнул беловолосый и, развязав завязки на груди Зои так, чтоб платье ее не стесняло, братец крови принялся за свою одежду. Стянул через голову слегка потрепанную, хоть и очищенную магией рубашку, отстегнул ножны от пояса, чуть ослабил ремень на штанах и, растянувшись рядом с девушкой на постели, сказал: — Короче, как договаривались… Я не стану возводить щит до последнего, потом у меня на него попросту не останется сил. Если обмен энергией не произойдет и ситуация станет совсем критичной, поставь на меня защиту. А до того… просто наблюдай.
— Конечно-конечно, — отсалютовал ему бутылкой Сэн. — Я само внимание. Предчувствую незабываемое зрелище с порнографично-мрачным уклоном на тему того, как одна миленькая вамп, подобно самке паука, выпивает экспериментатора-мазохиста, а тот бьется в конвульсиях предсмертного оргазма. Изумительно! Жаль кровищи не будет, я б посмотрел…
— Хватит глумиться, гай, — нисколько не обидевшись на собеседника, сказал страж. — Вчера я отдал ей больше энергии, чем днем ранее, и восстановился в два раза быстрее прежнего. Надо понять, что будет, когда она выпьет меня полностью. А заодно и убедиться, что связь эо работает… правильно.
Они словно поменялись ролями: обычно ироничный аше-ар сейчас был предельно серьезен, а мрачный Сэн, напротив, искренне веселился, предвкушая интересное времяпрепровождение. Но за всей этой показной веселостью пряталось жадное любопытство ученого, которого пригласили принять участие в необычном, но крайне интересном опыте. Узнать на практике, что есть сейлин, как она работает и на что способна, сильнейший жаждал едва ли не больше, чем ее безбашенный братец крови.
Когда Кир-Кули убрал защитные чары, девушка заворочалась, повернулась в его сторону и даже чуть выгнулась, потянувшись к «еде». «Добыча» же, напротив, не делала никаких поползновений в ее сторону, продолжая спокойно лежать на спине, закинув за голову руки. Ресницы мужчины были полуопущены, а лицо напоминало бы отстраненную маску, если б не сжимавшиеся в линию губы, да ходящие ходуном желваки на скулах.
Сначала Сэн казалось, что ничего необычного не происходит. Маленькая вамп понемногу тянула энергию из своей белобрысой «кормушки», даже не пытаясь задеть ментальными щупальцами сильнейшего. Да и щит, прикрывающий его, вряд ли допустил бы очередное соприкосновение с ночной сущностью сейлин. А эйсард был доступен, и Зоя с явным удовольствием лакомилась его силой жизни. Чуть приоткрытые вишневые губы, которые девочка периодически облизывала во сне, соблазнительно блестели, притягивая взгляд мужчины. И он все больше понимал, почему аше-ар убрал руки и прикрыл глаза. Вот только к чему ремень ослабил не ясно.
Минута, десять… двадцать… Вамп явно проголодалась, ибо резерв ее донора таял на глазах. А спустя еще полчаса начал стремительно приближаться к нулю. Сэн подался вперед, сосредоточенно следя за этой парой. А Кир-Кули, резко втянув в себя воздух, так же шумно выдохнул, перекатился на бок и, развернув Зою, прижал ее спиной к себе.
— Ос-с-сторожней, эйсард, — свистящим шепотом напомнил гай, но блондин не ответил. Он уткнулся лицом в ее отливающие серебром волосы и, запустив руку за ослабленный корсаж, замер. — Может, прекратим? — не скрывая беспокойства, спросил наблюдатель, но подопытный лишь отрицательно мотнул головой, не отрываясь от девушки. — С-с-свсем немного до критической точки, — то ли ему, то ли себе, сказал маг. Аше-ар же на это никак не отреагировал.
А потом произошло несколько странных вещей сразу. Во-первых, сейлин все-таки опустошила свою «кормушку». Почти. Какие-то несчастные капли жизненной силы, следом за потерей которых последовало бы иссушение физической оболочки жертвы, девчонка милосердно оставила. Вернее, не девчонка, а странное бесформенное существо, похожее на сотканную из черного тумана медузу. Тень, плавно отделившаяся от своей носительницы где-то с минуту назад, сменила человеческие очертания и за каких-то пару секунд полностью окутала Зою, а заодно и частично скрыла от взгляда Сэн аше-ара. Но магу не обязательно было видеть, чтобы понимать: энергия к эйсарду возвращалась. Не по крупице, а мощной живительной волной. Она наполняла и питала его ничуть не хуже, нежели источник Древних — самого Светлоликого. И единственное, что гай никак не мог понять: вступила ли это в силу связь Эо или… сейлин просто не желала так быстро расставаться с аппетитным донором.
Закрыв глаза, сильнейший попытался исследовать обоих с помощью магии, да так и замер, обнаружив невероятное. Зоя не делилась энергией с Кир-Кули, она вообще закрылась, похоронив где-то в глубине себя все то, что только что вытянула из блондина. А он… он восстанавливался сам по себе, и восстановление это было ненормально быстрым.
— Кто же из вас ис-с-сточник-то, а, маг жизни? — вопрос не подразумевал ответа, да и стражу в этот момент было совсем не до разговоров.
Эксперимент лишь подтвердил его догадки, и он бы с удовольствием обсудил их за бокалом вина в обществе Сэн, если б мог сейчас думать хоть о чем-то, кроме той, чье теплое и податливое тело прижимал к себе. Мужчину трясло, как в лихорадке, а желание обладать этой девушкой сводило с ума. И если б в комнате они были одни, еще не известно чем именно закончился бы ночной эксперимент. Когда странная тьма начала рассеиваться, прячась внутри Зои, белолицый экспериментатор хрипло проговорил:
— Шел бы ты, гай… погулять. На сегодня наблюдений достаточно.
Естественно, Сэн с места не сдвинулся. Но… попытаться избавиться от его присутствия все-таки стоило. А дальше был холодный (если не сказать ледяной) душ, теплый халат и еще одна темная бутылка с горячительным содержимым, которую оба мага распили в другой комнате… подальше от спящей сейлин.
В той же комнате девять часов спустя…
Резко распахнула глаза и испуганно огляделась. Ну, так и есть! Опять утро, я, постель и… мужчина в этой самой постели. На сей раз хотя бы один, что безусловно радовало. А вот привычка незаметно отрубаться после ужина — напрягала.
— Выспалась? — спросил Кир, все это время внимательно наблюдавший за мной. Он сидел, привалившись к спинке кровати. Полностью одеты и застегнутый, как говорится, на все пуговицы.
— Ага, — честно призналась и, прикрыв ладонью рот, зевнула. Потом пригладила растрепанные волосы, потерла глаза и… зевнула еще раз.
Блондин покачал головой, протянув руку, взял с прикроватной тумбочки поднос, на котором стояли кувшин, чашка и небольшая тарелочка с пирожным, и поставил все это передо мной.
— Завтрак в постель? — спросила недоверчиво.
— Обед, скорее уж, — хмыкнул мужчина. — Ты кушай, кушай… тебе полезно.
Решив не обламывать аше-ара со столь милым проявление заботы, налила себе сок и, отпив немного, принялась за пирожное. Конечно, было желание пойти пообщаться с водой и зеркалом в расположенной за стенкой уборной, но страж продолжал гипнотизировать меня взглядом, явно чего-то ожидая, и, вместо того, чтобы вылезти из-под золотистого покрывала, я натянула его до самой шеи. Маг улыбнулся, я нахмурилась.
— Что? — спросила, вновь начиная нервным жестом приглаживать непослушные пряди.
— Ничего, — а улыбка стала шире, и между белыми губами мелькнули острые клыки. — Ты ешь, ешь.
— Я ем, ем, — снова взяв с подноса чашку, демонстративно сделала глоток. — И пью, — еще пригубила, и еще…
— Слушай, Зоя, — начал Кир, и я подавилась. Потому что слышать мое имя в его исполнении было как-то… дико. А еще тревожно.
Меня осторожно хлопали по спине, придерживая за плечи, пока приступ кашля не прошел, потом налили еще сока, взамен расплескавшегося, и даже чашку ко рту поднесли. Послушно выпила половину и, отодвинув напиток рукой, посмотрела на мага.
— Что ты хотел? — спросила, нарушая молчание.
— Предложить тебе кое-что, — сказал блондин.
— Очередной ритуал Древних? — кисло пошутила я, но братец крови усмехнулся, а потом допил содержимое кружки и предложил нечто совсем не братское:
— Будешь моей любовницей?
Если б было чем, я б подавилась повторно. А так только воздухом захлебнулась и… снова закашлялась. И опять мне постучали промеж лопаток, и даже по голове погладили. Немного успокоившись, я плеснула себе сока, залпом выпила, мысленно жале, что он без градусов, после чего с надеждой поинтересовалась:
— Это ты так пошутил, да? — Он пожал плечами. — Нет? — Кивнул, подумал и, взъерошив свою белоснежную шевелюру, проговорил:
— Почему бы и нет, Зоя?
В этот момент я поняла, что мне безумно нравится, когда меня зовут айкой или принцессой.
— Потому что страшно, — честно призналась я.
— Но я…
— Подожди, Кир! — остановила его жестом поднятой руки. Пожевала нервно губы, куснула до боли нижнюю и… начала торопливо объяснять: — Ты мне нравишься, очень. Но, во-первых, мы с тобой слишком разные, во-вторых, я беременна, а в-третьих, Сэн в чем-то прав: неизвестно как может отразиться на протекании ритуала наши… наша… короче, ты понял.
— Понял, — немного помолчав, он тряхнул волосами и, поднявшись с постели, направился к двери.
— Кир?! — крикнула я, отчего-то испугавшись, что он… обиделся?
— Завтракай, айка, — клыкастая улыбка была мне ответом. Не злая, не добрая, просто улыбка в стиле аше-ара. И взгляд такой ласковый-ласковый, мне аж не по себе стало. — В смысле, обедай, сестренка. Беременным это особенно надо.
И ушел. А я осталась сидеть с недоеденным пирожным, кувшином сока и странным ощущением, что все это лишь продолжение сна. Потому что если нет, то спокойной жизни в обществе «братца» мне лучше не ждать.
Сидела я так минут десять, наверное, потом глубоко вздохнула, взъерошила и без того требующие расчески волосы и, решительно встав с кровати, отправилась в соседнюю комнату. Там конечно, не было такой роскошной купальни, как в шарту Кир-Кули, но все необходимые удобства имелись. Например, небольшая каменная чаша и стилизованный под змею кран. Умывшись, внимательно осмотрела свое отражение в зеркале. Отметила и алый цвет губ, и бледный тон кожи и серебро радужки, которое уже слабо списывалось на эмоциональное потрясение. С другой стороны, что сейчас в комнате-то было?! Потрясение, еще какое! С чего вообще страж вздумал задавать мне такие прямолинейные и малоприличные вопросы?
Провела кончиками дрожащих пальцев по шее, верхней части груди, чуть погладила мерцающий голубой символ, и принялась с каким-то остервенением затягивать распущенную шнуровку на таком же красном, как и мой рот, платье. Вчера рубашку порвали, сегодня это… может, я зря радуюсь, что в одежде просыпаюсь? И предложение аше-ара вовсе не беспричинное?
Закончив с корсажем, принялась за прическу. Сломала в процессе пару зубцов в деревянном гребне, но все-таки расчесалась. И даже косу заплела, только чем завязать не нашла. Перекинула ее за спину и, гордо вздернув подбородок, пошла искать стража. Ну, или кого-нибудь еще, с кем можно поговорить на тему странной сонливости, что накатывает на меня после ужина.
Дверь в спальню, к моей великой радости, оказалась не заперта. Первым на что я наткнулась, переступив порог, был ярко-голубой символ в виде стрелки, который висел в нескольких сантиметрах над полом, указывая мне направление. Почему именно мне? Так никого больше здесь не наблюдалось. К тому же что-то подобное я уже видела в доме Кира, когда он проводил ритуал Эо. Потому логично было предположить, что и этот знак — его рук дело.
Поколебавшись немного, сделала шаг. Стрелка плавно двинулась вперед по коридору, но через пару метров остановилась, словно выжидая. Решив не испытывать судьбу, пошла вслед за мерцающим проводником по одетому в камень коридору. Все равно я тут ничего не знала, а так хоть ориентир появился… магический. Ибо назвать этот светящийся знак голограммой как-то язык не поворачивался. Хотя сходство определенно имелось.
Поворот, лестница с чередой серых ступеней, уводящих вниз…
Очередной каменный тоннель с темными провалами арок и тускло горящими фонарями…
Стрелка нырнула за угол, я за ней и… Громкий вскрик эхом разнесся по округе, рассыпавшись на несколько голосов.
— Я тебя чуть не утопила, мышка! Кто ж так тихо крадется-то?! — возмущенно заявила синеокая «Мальвина», демонстративно стряхивая с изящных пальцев подозрительно крупные и обильные капли воды. Где именно она взяла эту жидкость в каменном мешке, история умалчивала. Ырли, впрочем, тоже на данную тему распространяться не спешила. Зато, обтерев вполне человеческие (ну, или моэровские) ладони об подол синего платья, она с некоторым самодовольством поинтересовалась: — Ну, как я выгляжу?
— Как девушка, — честно ответила ей. Судя по скривившейся мордашке собеседницы, та ожидала большего. — Как красивая девушка, — добавила я, опять же ни грамма не соврав. Ырли Вильи Бьянка и правда, обладала весьма привлекательной внешностью: прямые волосы до середины спины имели насыщенно-голубой цвет, кожа была светлой, фигура стройной и с идеальными округлостями… не девушка, а конфетка! Жаль, я не любительница «сладкого».
— А ты куда направлялась-то? — услышав то, что хотела, поинтересовалась моэра и, странно выгнув правую конечность, почесала лопатку. Потом сдернула с уха обрывок какой-то паутины, фыркнула брезгливо и нехотя призналась: — После сонного кокона чувствую себя, словно в пыли искупалась. И крылья… вернее то место, где они были, все еще чешется.
— И хвост? — без задней мысли уточнила я.
— И хвост, — нисколько не смутившись, вздохнула «Мальвина». — А ты почему одна тут шастаешь? Это же нижний город! Тут ловушек тьма и… — она запнулась, заметив, наконец, голубую стрелку, призывно мигающую в паре шагов от нас. — Магический проводник? — синие глаза сузились, пристально изучая летучий символ. — Чей? — Я пожала плечами, не став озвучивать свои догадки. — Идем! Сейчас узнаем, куда приведет, — немного подумав, распорядилась Ырли.
И я продолжила путь, теперь уже в компании моэры, чей облик вновь напоминал человеческий. В следующем коридоре моя спутница решила проверить, что будет если свернуть с указанной дороги. Проверила! Долбанулась лбом об невидимую стену, закрывающую проход в темный зал, тряхнула головой и пошла ко второму проему. Повторив все тоже самое, но с меньшим травматизмом, радостно возвестила, что Светлоликий не нас от опасностей нижнего города закрыл, а их от нас и, потирая ушибленное место, потопала дальше за плывущей впереди стрелкой.
Мы спустились еще на два этажа ниже, и я уж было подумала, что нижний город, потому так и называется, что простирается вниз до бесконечности, но, к счастью, ошиблась. Этот уровень подземелий отличался от остальных слишком высокими потолками, грубой отделкой стен и какой-то особой, пугающей мрачностью. Магический проводник призывно вспыхивал, словно предлагая следовать за ним и дальше, а я застыла на последних ступенях лестницы и, вцепившись в перила, сказала:
— Не пойду.
— Чего это? — нахмурилась моэра.
— А вдруг это не Ки… в смысле, не Светлоликий, в смысле, нас приглашает, а какой-нибудь очередной охотник на сейлин?
— В Неронге-то? — Ырли рассмеялась. — Да в эти лабиринты ни одна мышь без ведома хозяина не проскользнет. — Она окинула меня оценивающим взглядом с головы до ног и исправилась: — Хотя одна проскользнула. Но… гай тебя сам привел. Пошли, хватит трусить, с-с-сейлин, — и в последнем слове было столько ироничного пренебрежения, что я обиделась, разозлилась и… пошла. А что делать-то? Обратно в спальню мне все равно ведь дорогу не найти.
Золотистый свет манил и притягивал, заставляя шагать быстрее. Мимо темных провалов, коридорных разветвлений, закрытых дверей и лестничных маршей… мимо всего, что казалось холодным и отталкивающим, в сравнении с этим теплым заревом вдали. Тоннель закончился узкой стрельчатой аркой, которую поддерживали две змеевидных твари, нарочито грубо вырубленные из необработанного камня, а за ней обитало волшебство!
Каменный купол круглой пещеры был весь пронизан тонкими золотыми прожилками. Эта изящная вязь из ломаных линий постепенно становилась все плотнее и по центру сливалась в сияющий золотой диск, так похожий на солнце. Устланный мелкой пористой галькой пол плавно спускался к темной воде, в которой, как в зеркале, отражалось украшающее потолок кружево.
Кроме той арки, через которую мы вошли, на равных расстояниях друг от друга располагались еще штук пятнадцать, не меньше. Из ближней слева вышел Сэн, держа в руках что-то плоское, отдаленно похожее то ли на книгу, то ли на коробку, а у самой кромки воды сидел Кир-Кули. Камешки, отправленные в полет ловкой белой рукой, послушно шлепали по водной глади. Только звук их соприкосновения с поверхностью озера и нарушал тишину.
— Ух ты-ы-ы! — восторженно выдохнула моэра, жадно рассматривая пещеру. — Красота-то какая! — искренне восхитилась она, переведя взгляд с «расписанного» золотом озера на хозяина Неронга. Я же мысленно порадовалась, что стрелка привела нас именно к магам, а не в какую-нибудь ловушку. — Хочу искупаться! — уверенно воскликнула синеглазая, а потом, немного смутившись, добавила: — Можно?
— Иди, — разрешил темноволосый маг и, пройдя мимо нас с таким видом, будто мы тут всю жизнь стояли, сел рядом с аше-аром, сунул ему в руки прямоугольный предмет и принялся что-то объяснять.
— И пойду, — с затаенной обидой, прошептала Ырли.
И пошла… походкой от бедра, распуская на ходу шнуровку своего корсажа. Гибкая, грациозная, красивая. Она на ходу сбросила туфли, платье медленно сползало вниз, задержалось на локтях моэры и лужицей шелка упало у ее ног. Абсолютно голых, как, впрочем, и все остальное. Синеглазая эксгибиционистка в один грациозный шаг преодолела оставшиеся до озера полметра, томно потянулась, перекинула свою синюю гриву на правое плечо и кончиками пальцев изящно вытянутой ножки пощупала воду.
— М-м-м, теплая! — едва ли не со стоном выдала она. Затем, пользуясь своей супер гибкостью провернулась в талии едва ли не на сто восемьдесят градусов, при этом открыв мужчинам шикарный вид на ее не менее шикарную грудь, и призывно махнула мне рукой. — Пойдем поплаваем, Зоя?
И кому, собственно, адресован данный жест? Мне? Что-то сомневаюсь. Разве что эта так называемая девственница решила, что нуждается в фоне для своей несравненной красоты. Куда с моими мощами против ее грации выступать. Стало как-то противно. В голове мелькнула пакостная мысль, а не попросить ли Сэн вернуть ей крылья, пятна и хвост? Хотя нет! Хвост как раз не надо! Она и без него вон как эротично бедрами покачивает — три шага в воду сделала, а задом раз 15 вильнула. Вот же… Мальвина с рейтингом 18+!
Пока я возмущалась про себя, эта стриптизерша доморощенная зашла еще на пару шагов в озеро и плюхнулась… в смысле, эффектно опустилась… на лишенную хвоста часть тела, оперлась на заведенные за спину руки и откинула назад голову. Ну и села бы поглубже, чтоб одни глаза торчали, так нет же — глубина больше, чем по колено, нас, великих и могучих магов воды, пугает, видимо! Мысленно я уже рычала, а вслух так и не сказала ни слова, глядя на наглую рыбину в девичьем обличье.
Та же вовсю продолжала красоваться перед зрителями. А они были, угу. Оба мага на время забыли про свой разговор и наблюдали за Ырли. Причем если Сэн смотрел с доброй долей насмешки, то во взгляде стража ясно читался некий охотничий азарт, замешанный на предвкушении. Небось уже все позы «Камасутры» с поправкой на повышенную пластичность моэры мысленно перебрал, гр-р-р-р…
То, что мои пальцы сжались в кулаки, я поняла лишь когда ногти до боли впились в кожу. И это слегка отрезвило. Я даже начала понемногу успокаиваться, ведь кто этих иномирянок знает… может, у них в Тайлаари приняты исключительно нудистские пляжи, как Ырли снова позвала меня купаться. И ладно бы только она, так ведь и сволочь белобрысая инициативу поддержала.
— Айка, иди освежись, тебе полезно будет, — кинув на меня лукавый взгляд из-под рваной челки, предложил аше-ар.
— Так же полезно, как и завтрак в постель? — не сдержавшись, съязвила я.
— Гора-а-аздо полезней, — протянул он, улыбаясь. — Раздевайся.
— Вот еще!
— Стесняешься?
— Мерзну.
— Я согрею.
— Иди к черту!
— А… мы вам тут не мешаем? — полюбопытствовал Сэн одновременно с вопросом Кира о том, кто такой черт.
Я покраснела. Кожей почувствовала, как жар к щекам прилил. Смутилась и опустила голову. Начала с особым вниманием разглядывать камешки под ногами. Ровные, красивые… словно отшлифованные все. И смотрела бы на них, и смотрела… не протяни «Мальвина» нежным голосом:
— Кир-Кули, а может, ты мне компанию составишь, раз эта мерзлячка намокнуть боится?
Я резко вскинула голову и уставилась на аше-ара. А тот с самой обольстительной улыбкой ответил:
— Почему бы и нет? — и, передав «коробку» сильнейшему, поднялся.
Наскоро расстегнул ворот рубашки, быстро стянул ее с себя и бросил на те самые чудесные камни, которые я только что изучала. Мускулы перекатывались под белой кожей, на шее уродливой полосой темнел шрам, а белые пальцы уже тянулись к серебряной пряжке ремня… Я зажмурилась. Наблюдать обнажение Ырли, тем более неожиданное в своей… эм… полноте, это еще куда ни шло. Но голого аше-ара моя психика точно не вынесет. Или не психика, а…
— А-а-а-а-а! — заорала я и резко распахнула глаза, когда меня неожиданно сгребли в охапку и, судя по громким всплескам, раздавшимся через пару секунд, потащили в озеро.
Прижатая к груди мужчины, я только и видела, что его плечо, проклятый шрам на шее и то, что было за ней… округлившиеся синие очи изрядно обрызганной Ырли.
— Тихо-тихо, принцесса, — сказал мне страж. — Не кричи так, оглушишь же.
Я замолчала. Подняла взгляд и посмотрела в его смеющиеся голубые глаза. Разозлилась, прищурилась и собралась было высказать все, что думаю о его поведении, как вдруг услышала примирительное:
— Ничего неприличного, айка. Все только для твоего блага. Вода тут особая… насыщенная энергией. Тебе, сестричка, такое купание не повредит. — И так он это «сестричка» произнес, с особым акцентом и какой-то ласковой насмешкой, будто и правда был добрым братом, который заботится о здоровье своей беременной родственницы, активно пичкая ее витаминами. А у меня отчего-то снова сжались кулаки и зубы скрипнули. — Я тебя просто чуть-чуть искупаю… доверься мне, маленькая. Ну?
«Баранки гну!» — мысленно огрызнулась я, а вслух ничего не сказала. Все равно уже по пояс мокрая, так зачем ссориться с тем, кто потом и высушит, и причешет… в качестве очередного вклада в заботу о любимой сестре! Да и этот хитрый лис опять мне эмоцию спокойствия послал. Стало легче, тревоги отступили, и я потихоньку начала расслабляться.
— Доверишься? — повторил вопрос блондин.
Неуверенно кивнула, но так, на всякий случай, покрепче вцепилась в широкие плечи мужчины. Кир усмехнулся и двинулся к середине озера. Дно, судя по всему, было очень ровным и пологим. Аше-ар шагал уверенно, не поскальзываясь и не оступаясь. Теплая, чуть густоватая, словно очень жидкий черничный кисель, вода ласково обнимала все выше и выше, а свет «солнца», распластанного по центру каменного купола, становился все ярче.
Кир остановился, когда вода достигла моего подбородка, и начал медленно поворачиваться. Я запрокинула голову. Распустившаяся коса веером распласталась по водной глади. Мужчина двигался все быстрее, и золотой узор потолка закружился перед глазами, сливаясь в сплошной светящийся поток. В одну сторону, остановка… потом в другую. Озеро даровало невесомость, руки стража — безопасность и, поддавшись волшебству момента, я доверилась ему. Отпустила, легла на воду, закрыла глаза.
Это было сродни полету… головокружительно, волшебно, незабываемо. Я наслаждалась движением, легкостью и какой-то безумной свободой. Словно птица в небе, которую ласкают потоки воздуха, вернее рыбка в озере, взлелеянная темной водой с золотым узором. Даже сомкнутые веки не давали ощущения темноты. Свет… вокруг было так много яркого чистого света! Вкусного, наверное.
— Опять проголодалась, моя Тьма? — насмешливо проговорил Кир-Кули.
— А? — Ресницы взметнулись вверх, и я настороженно уставилась на него. Неужели вслух о вкусовых пристрастиях проговорилась? Вот же… балда!
— Вы так и будете на месте топтаться? — пропитанный недовольством вопрос и громкий всплеск прервали неловкий момент. Но сказать, что это было кстати, язык не поворачивался.
Я попыталась принять вертикальное положение да чуть не ушла с головой под воду. И ушла бы, не поддержи меня страж, вовремя ухватив за плечи.
Моэра же, шустро загребая своими «пластилиновыми» конечностями, совершала круг почета. Вероятно, уже не первый.
«Как акула, круги нарезает, — неожиданно зло подумала я. — Вон, и грудь для полноты сходства, прямо как плавник над поверхностью торчит. И зубов много в широком оскале видно. Да что там зубы? При таком плаванье на спине на показ выставляется абсолютно все».
— Кир-Кули, а ты хорошо плаваешь? Бросай эту немощь бледную на мелководье! Давай пари заключим на желание, кто быстрее на тот берег, тот и…
Меня взгребло. Решительно обняв мужчину за шею, холодно сказала:
— Ырли, дорогая… а пойди-ка ты поплавай где-нибудь… в другой части озера. У нас тут разговор. Личный.
Девчонка явно вознамерилась возмутиться, но, поймав красноречивый взгляд аше-ара, поджала губы, плеснула в нас водой и ретировалась. А я, отплевавшись от ее прощального подарочка, вытерла ладонью лицо и спросила:
— Ты сказал, что я тьма? Почему?
— Просто так? — вопросом на вопрос ответил блондин, снова беря меня на руки и начиная кружить.
— Врешь ты все! — фыркнула я. — Ты видел ее… тьму. Она появилась, когда настала ночь, да?
— Ум-м-м, — мужчина мечтательно прищурился, глядя куда-то в сторону, а потом тихо повторил: — Ночь, — и сколько ж всего было в этом слове… интимного, волнующего… порочного! Как вообще этот тип умудрился вложить такой спектр эмоций в несчастные четыре буквы?
— Черт, — вырвалось у меня, и новый огонь смущения опалил лицо.
— Точно, — оживился Кир, тут же сменив выражение лица с задумчиво-мечтательного на крайне заинтересованное, — ты так и не рассказала мне, что это за зверь такой… черт?
Ну… я и рассказала. И про черта, и про лешего и про то, что мне не нравится, когда меня усыпляют после ужина, а потом неизвестно что делают со мной в постели.
— А когда известно что — нравится? — вкрадчиво уточнил блондин.
Я промолчала, покраснела еще больше, сама себе плеснула воды в лицо и, стараясь не смотреть на довольную белую физиономию, заявила, что он, то есть его свет, конечно, очень вкусный, сытный и все прочее, но хотелось бы, чтоб процесс моей энергетической подпитки происходил, когда я в сознании. Потому что иначе возникают некоторые вопросы, подозрения и прочие малоприятные эмоции, которые плохо сказываются на душевном здоровье его беременной сестрицы. Последние слова выделила интонацией и только потом отважилась взглянуть на аше-ара.
— Будешь моей любовницей? — снова огорошил тот.
Если б его ладони не поддерживали меня под спину, я б точно воды нахлебалась. А так только пару раз открыла и закрыла рот, словно выброшенная на берег рыбка, потом нахмурилась и раздраженно сказала:
— Да!
— Точно? — глаза блондина пытливо сузились.
— Нет, — пробормотала, выворачиваясь из его рук.
Отпустил. Поплыла к берегу, а вслед полетело тихое и уверенное:
— Будешь.
Выйдя на берег, я подошла к Сэн, остановилась напротив и, глядя в упор на мага, проговорила:
— У меня к тебе один вопрос и две просьбы.
— Излагай, — милостиво предложил он, продолжая сидеть, подтянув к груди колени и подперев кулаком щеку.
— Высуши меня, пожалуйста, — попросила я и тише добавила: — Если можешь.
— Ну, спасибо, малышка! — мужчина криво усмехнулся, отчего его бледное лицо в обрамлении неровно обстриженных волос, приобрело какой-то бандитский вид. Ему б повязку на глаз да бандану с подходящим костюмом — и был бы самый настоящий киношный пират. А так… всего лишь главгад из одной затянувшейся сказки… моей сказки!
— За что? — уточнила едва ли не шепотом.
— За «доверие» к моим магическим способностям, — пояснил хозяин Неронга. — Естественно, могу высушить! Я ведь говорил тебе как-то… здесь я всесилен.
Наверное, на мне плохо отразилась выходка Ырли, или странное поведение Кир-Кули, или… не знаю, что из всего произошедшего за этот день было тому виной, но вместо того, чтобы скромно промолчать, я сказала:
— Это мне сверхъестественное существо с подсветкой говорило, а не живой и реальный ты, — и даже взгляд не отвела, продолжая смотреть в необычные глаза собеседника. Зрачки его сейчас были похожи на черные точки, и оттого граница между двух разных по тону колец радужки казалась особенно четкой.
— А живой и реальный я, — мужчина склонил голову к плечу, отчего его темно-зеленые до черноты волосы качнулись, играя изумрудными бликами в отблесках света, — нравлюсь больше?
— Гораздо.
Сэн расхохотался. Искренне так. И пока он веселился, вокруг меня закручивался теплый вихрь. Он согревал, не причиняя неудобств. Бережно, ласково… быстро. Когда из воды вышел Кир-Кули, я уже была абсолютно сухая.
— Вопрос же про озеро и его полезность, — торопливо начала я, желая избавиться от неловкости. — Это какая-то часть источника?
— Да, — отсмеявшись, кивнул хозяин Неронга. — Нижняя. Источник Древних пронизывает все подземные этажи насквозь. Условно его можно сравнить с деревом. Тут находятся корни, каменное ложе — аналог кроны. Главное же сосредоточие энергии, своеобразное сердце источника — золотой саркофаг в моей спальне. Вот там действительно много чистой силы, убийственной для всех, кроме меня и мне подобных.
— Ну, а для некоторых и того, что в озере, хватает с лихвой, — усмехнулся аше-ар, кивком блондинистой головы указав на моэру, резвящуюся в окружении водяных струй. — Вижу, ты сухая, принцесса, — отметил братец крови то, что и так было очевидно, и, сев на берегу рядом с сильнейшим, жестом предложил мне расположиться у него на коленях. — Иди ко мне, айка, я приведу в порядок твою прическу, — и вот вроде ласково произнес, дружелюбно, а холодок по спине как-то сам побежал.
И все-таки я села. Только не туда, куда звали, а между мужчинами. Устроилась поудобней на теплых камнях, развернулась спиной к аше-ару, позволяя ему заниматься моими волосами, и с ожиданием воззрилась на Сэн.
— Моя вторая просьба относится вон к той коробочке, — указала на вышеназванный предмет. — Если это не тайна, расскажи, что в ней?
Маг ломаться не стал, поднял коробку, открыл ее, показал странный прибор, чем-то похожий на часовой механизм старого образца, и сказал:
— Эта вещица должна помочь задать точные временные координаты для нашего перехода в твой мир, Зоя.
— Оу! — только и смогла выдавить из себя я. Расспрашивать, как сей агрегат работает, смысла не имело. Все равно не разберусь. Но сам факт того, что маг занят чем-то связанным с перемещением, обрадовал несказанно.
Но он сам начал пояснять, тыкая длинным узловатым пальцем то в одну металлическую пластину, то в другую. Говорил про нити времени, которые способны видеть только те, кто трижды переродился. Про их динамику и бесконечность. А еще про возможность на эти самые нити влиять. Я не очень-то понимала, как можно замораживать или убыстрять время, и из каких таких нитей оно соткано, но слушала очень внимательно и даже кивала иногда, с чем-то соглашаясь. Аше-ар же перебирал мои волосы, делил их на пряди, расчесывал своими волшебными шипами и молчал. Видимо, тоже внимательно слушал рассказ Сэн.
А потом сильнейший несколькими быстрыми движениями запустил «шестеренки» на железной пластине, они с тихим шелестом завертелись и… над черным футляром, правда, высветились нити. Едва заметные, мерцающие, подвижные. С восторженным вздохом я подалась вперед и тут же зашипела от боли, так как меня довольно ощутимо дернули за волосы. Медленно обернулась и скосила глаза на стража. Тот с самым невинным видом сообщил, что, мол, слишком запутались пряди. Я бы даже поверила, если б этот лис с замашками стилиста не умудрялся раньше распутывать жуткий колтун на моей голове, не причиняя ни малейшего дискомфорта.
— А в чем проблема? — пряча под крышкой волшебство, спросил Сэн. — Я могу обновить заклинание: и прическа Зои несколько дней будет идеальной, как в прошлый раз.
С губ моих едва не слетело воодушевленное «Давай!», но белые пальцы, коснувшиеся рта, словно закрыли его на замок. И дело тут было вовсе не в магии. А потом Кир-Кули аккуратно пересадил меня к себе на колени и, склонившись к уху, прошептал:
— Не соглашайся, — и затем совсем тихо, на грани слышимости: — Я прошу.
— По-моему, ты слишком многое у нее просиш-ш-шь, аше-ар, — змеиные нотки в голосе сильнейшего ничего хорошего нам не предвещали. Хотя почему нам? Киру! — Ведь мы говорили… не раз говорили на тему твоих отношений с с-с-сейлин… до родов, — это его заявление дало понять, что наш диалог на середине солнечного озера тоже не прошел мимо мага. — А теперь еще и прическу девочке не даешь подправить. Неужели боиш-ш-шься, что живая кукла перестанет нуждаться в заботливом мастере? — и произнесено это было так язвительно, насмешливо, с откровенной издевкой. В духе гая Светлоликого, а не того чудаковатого чародея, что рассказывал минуту назад мне сказку о времени, которым можно управлять.
И я растерялась. Потому что не знала, кого больше хочу обломать сейчас: всемогущего хозяина нижнего города или обнаглевшего стража, крепко обнимавшего меня за талию и прижимавшего спиной к своей груди. А ведь за всеми этими думами я даже не попыталась вырваться… хм.
— Спасибо, Сэн, — вежливо улыбнулась, глядя на мужчину. — Но Кир в чем-то прав, — ладонь его чуть расслабилась, и пальцы благодарно скользнули по тонкой ткани, едва ощутимо поглаживая живот, — волосы после твоих заклинаний, конечно, шикарны, однако заплести их почти нереально, — я почему-то охрипла, особенно на последних словах. Сообразила — почему, треснула по аше-аровской руке и, вернувшись на свое место, сменила тему: — Так когда мы попадем на землю?
— Завтра после обеда.
Я замерла, а из воды раздалось:
— Уже завтра?! Надо срочно собрать вещи! — и, немного подумав, Ырли добавила: — А эту купель с собой взять мо-о-о-ожно? — протянула, довольно щурясь. Лица мужчин вытянулись, я же начала искать внешние признаки, принятой моэрой «дозы» на ее смазливой мордашке. — Нет? — вздохнула она и начала выходить из озера.
Словно Афродита в белой пене, окруженная хрустальными струями воды. Королева с лазурными волосами. Змея изворотливая, которую я сдуру пригрела на своей груди.
