Глава 15
Бал
Празднование по случаю дня рождения императора обещало быть грандиозным и в этот раз открывало светский сезон, на который все должны были прийти в соответствии с этикетом. Что это означает, я узнала лишь в полдень, когда в мою комнату в нашем городском доме вошла бабушка с тремя незнакомыми женщинами.
Оторвавшись от переписки с подругой в соцсети, я недоуменно посмотрела на них.
– Нам пора одеваться, дорогая.
– Но ба, еще рано. – Я посмотрела на часы. – Собираться полчаса, от силы час.
Бабушка переглянулась с женщинами.
– Настя, ты знаешь, как следует выглядеть на балу в честь дня рождения императора?
Я молчала, и бабуля продолжила:
– В двадцать первом веке нравы довольно свободные и строго этикет не соблюдается, не то что раньше, – явно сожалея о былых временах, вздохнула она. – Но императорский бал – это совсем иное.
Я начала понимать плачевность своего положения.
– А можно я не пойду? – пропищала я.
– Нет, император хотел с тобой поговорить, да и не поздравить его – страшное оскорбление.
В ужасе глядя, как бабушкины спутницы вынимают из своих чемоданчиков непонятные мне инструменты и приспособления, я просчитывала: если выпрыгну со второго этажа, останусь в живых или нет? Наверняка останусь, но вот переломы…
– Настя, не дури, – строго предупредила бабушка.
– У меня нет платья! – Я привела последний аргумент.
– Я обо всем позаботилась, не переживай. А сейчас начинай собираться.
Я приняла душ и принялась надевать нижнее белье, выданное бабушкой. Низ комплекта еще куда ни шло, но вот лиф был очень странный, высоко приподнимающий и фиксирующий грудь. Мне стало страшно, и из ванной я вышла с опаской.
– Прекрасно. Садись на стул, – скомандовала бабушка и представила мне миловидную полноватую женщину со светлыми кудряшками: – Это Елена, она один из лучших визажистов и будет накладывать специальный макияж, который и маской не испортишь.
– Очень приятно, – натянуто улыбнулась я блондинке.
Та лишь подмигнула в ответ и начала работу.
Уже через полчаса я поняла, что она делает не макияж под маску, а рисует маску на лице. Я смотрела в зеркало и не узнавала себя в молодой женщине с идеальной кожей и немного застывшим холодным выражением лица, и только смятение в глазах выдавало наличие эмоций.
Как только Елена закончила работу, ее сменила парикмахер Несения, стройная, очень живая и общительная брюнетка. Под ее болтовню я и сама не заметила, как на моей голове возник шедевр из искусно собранных наверх и закрепленных особым образом волос.
За окном уже вечерело, и бабуля ушла к себе, оставив меня на трех мастериц.
Третья женщина, Лиза, оказалась модельером. Когда она достала свой шедевр, я воскликнула:
– Никогда!
На кровати передо мной лежало расшитое серебряной нитью пышное платье, похожее на наряд семнадцатого века.
– Что такое? – удивилась Лиза.
– Оно пышное!
– Да, таковы правила для бала-маскарада.
– А разве платье не может быть из другого времени?
– Историческая мода тут ни при чем. Это на обычном балу императрица выбирает, в нарядах какого времени должны прийти дамы. Но бал-маскарад в честь дня рождения императора – это нечто особенное. Так что давайте поторопимся.
– Я не дамся, – замотала я головой.
– И подставите вашу семью под гнев императора. Позвать вашу бабушку?
Лиза знала, на что давить, – стиснув зубы, я разрешила себя одеть и спустя мгновение уже пожалела об этом. Начало моим мучениям положило затягивание корсета.
Страшные женщины! Пока одна упиралась мне коленом в спину, две другие уговаривали выдохнуть и втянуть живот. Я же хрипела и материлась про себя.
Когда одно истязание закончилось и я потихоньку начала синеть от нехватки кислорода, эти садистки облачили меня в неудобные туфли и пышное платье с кринолином. Следом на шею легло бриллиантовое колье, доставшееся бабушке по наследству.
Носить такое страшно – за него и убить могут! Но я была благодарна бабушке, ведь это колье – единственное, что у нее осталось после покупки резиденции. А значит, сама она сегодня будет на балу в куда более скромных украшениях.
Помощницы закончили наводить марафет и развернули меня к зеркалу.
Посмотрев на свое отражение, я решила, что моя неформальная одежда очень даже ничего в сравнении с этим ужасом. Если первая угнетает окружающих, то эта – человека, который ее носит.
– Как в этом ходить? – сипло спросила я.
– Как обычно, – удивилась Лиза.
Остальные женщины, собрав свои вещи, вышли, оставив нас вдвоем.
– Я разобьюсь.
– Придерживайте юбку руками, и все будет в порядке, уверяю вас.
Вздохнув, я попробовала сделать пару шагов. Сейчас я чувствовала себя бочкой, бо-о-ольшой такой, неповоротливой, но делать нечего… Одна надежда – возможно, удастся улизнуть с приема пораньше.
По лестнице я спускалась, держась за перила и приподнимая подол платья, и просто молилась, чтобы не упасть и не сломать себе шею. В машину еле влезла и всю дорогу думала, как выбраться из транспорта поэлегантнее.
Когда мы приехали и мне таки удалось не опозориться, меня настиг очередной подлый удар судьбы.
Да, женщины были одеты в пышные платья, как и я. Но вот мужчины! На них были обычные смокинги! Несправедливо!
Чувствуя себя мученицей, я отстояла длинную очередь из приглашенных гостей и наконец-то попала во дворец. Все помещения были украшены различными цветами, а большой зал пестрел лилиями.
Вокруг толпились гости – все в масках. Дамы в шикарных платьях блистали драгоценностями. Мне было неприятно, что именно я надела бриллианты, а не бабушка, но отказа она не приняла бы. И я поделать ничего не могла. Весь мой заработок уходил на ремонт резиденции и городского дома.
– Как твои впечатления? – тихо спросила бабушка, улыбаясь.
– Немного неловко.
– Почему?
Я указала веером на колье.
– Настя… – менторским тоном начала бабушка.
– Не нужно, – попросила я. – Ты сама спросила.
Бабуля покачала головой.
– Поверь, все так, как должно быть. Пойдем, нам нужно к императору. Он именинник, и нам следует встретиться с ним до того, как начнутся официальные поздравления.
– А подарок? – вспыхнула я.
– Его доставили отдельно, и он среди прочих лежит на специально отведенном месте. Боюсь, из-за количества даров император не будет распаковывать их при всех.
Я облегченно выдохнула, сама не представляя, что можно дарить императорам? Не кружку же с принтом регалий.
Подойдя к императорской чете, я сделала реверанс, при этом не дыша из-за корсета и беспокоясь, не выпаду ли из платья. Уж больно оно было откровенное.
– Мы рады вас видеть, – кивнул император, слегка улыбаясь.
– Примите поздравление, ваше императорское величество, – чуть ли не заикаясь, произнесла я.
Он только кивнул.
– Вы с Редклифом обязательно должны задержаться. А бабушку можете отправить домой пораньше: думаю, ей будет тяжело оставаться до конца мероприятия.
Я мысленно застонала. Всю ночь в этом панцире!
– Конечно, ваше императорское величество.
– Мы рады, что вы готовы принять титул и теперь являетесь главной и прямой наследницей Разинских, – громко объявил император. – Я так решил.
Я вновь присела в реверансе.
– Благодарю вас, ваше императорское величество.
– Все необходимое получите у моего секретаря.
– Спасибо, ваше императорское величество.
Император кивнул, давая понять, что я свободна, и я с облегчением двинулась прочь от императорской четы. Ноги дрожали от волнения.
– Я горжусь тобой, моя девочка, – сжала мою руку бабушка, и я вымученно улыбнулась.
– Евдокия, Анастасия, добрый вечер. Могу я пригласить прекрасную даму на танец? – склонился в мою сторону Фордайс.
– Добрый вечер, ваше сиятельство, – поздоровалась бабушка, а я, присев, подала руку.
Влившись в круг танцующих, я старательно переставляла ноги, стараясь не паниковать.
– Настя, расслабься, – шепнул творец.
– Не могу. Я ненавижу это платье, ненавижу дресс-код и этикет, ненавижу балы и тебя ненавижу.
– За что я-то впал в немилость? – хмыкнул Редклиф, умело ведя в танце.
– Ты в нормальном смокинге, а я как чучело. Как же мне не нравятся это платье и корсет, – шипела я.
Фордайс старательно отводил глаза от моей груди.
– Оно слишком откровенное. Неужели нельзя было…
– Не я выбирала – бабушка.
У Редклифа лишь брови взлетели вверх.
– Ты знаешь, нам придется пробыть тут до самого утра.
– Да, следующее задание будет лично от императора.
– А как же аналитики?
– Они уже поработали. Нам сообщат информацию государственной важности.
Я нервно сглотнула:
– Что это означает?
– Тебе придется подписать кучу бумаг.
– О!
– К тому же бал ты можешь провести с пользой. Здесь присутствуют люди из списка, которых мы должны проверить.
Я поняла Фордайса без слов.
– Но я же никого не знаю… – пробормотала я.
– Не совсем так. С одним ты знакома, еще двоих знает Евдокия. С последним поболтаем вместе.
Обсудив кое-какие детали, после танца Фордайс подошел со мной к пожилому, но все еще представительному мужчине.
– Добрый вечер! Граф, позвольте представить вам баронессу Анастасию Разинскую. Анастасия, перед тобой граф Шувалов, начальник корпорации по безопасности.
– Очень приятно, – улыбнулась я, уже привычно приседая.
Граф с военной выправкой поклонился мне и отрапортовал:
– Большая честь!
Я неуверенно посмотрела на Фордайса.
– Вам нравится бал? – спросила я, стараясь как можно приветливее улыбаться.
– Так точно.
Растерявшись от подобного поведения графа, я передала инициативу князю, который совершенно невозмутимо продолжил общение с этим невероятным человеком. И даже смог выспросить, чем джентльмен занимался двадцать лет назад.
Получив нужную информацию, мы распрощались с Шуваловым и продолжили «охоту».
Внезапно передо мной возник князь Меньшиков, склонившись в поклоне.
– Согласится ли прекраснейшая из дам потанцевать со мной?
Я сразу почувствовала тяжелый взгляд Фордайса, который стоял неподалеку.
– Конечно, буду счастлива, – как можно лучезарнее улыбнулась я.
Едва мы закружились в танце, как Артем сверкнул глазами и лукаво заметил:
– В последнее время ты на удивление счастлива меня видеть.
– Хм… Ты на что-то намекаешь? – приподняла я брови.
– Ну что ты… Я только радуюсь этому. Вот, например, раньше я и не мечтал попасть в дипломатическую миссию, зато теперь меня внесли в список делегации.
– А я тут при чем?
– При том, что мою кандидатуру продвинул Фордайс, а против него даже у моей мамы руки коротки.
– Зачем ему это?
– Затем, что меня не будет в стране целых полгода.
Я не смогла сдержать улыбки.
– Ну что сказать, поздравляю.
– Спасибо. Надеюсь, у тебя с князем все получится.
– Я на это рассчитываю, но иногда мне кажется, что нашего сближения никогда не получится.
– Спорим на ящик моего любимого вина, что не пройдет и месяца, как он сдастся и падет к твоим ногам.
Я испытующе взглянула на друга, который назвал поистине невероятные сроки.
– Спорим. Если проиграешь, пришлешь мне ящик любимых конфет.
– Растолстеешь и станешь некрасивой.
– Ты не переживай за меня, как-нибудь справлюсь.
– Что ж, договорились. Скреплять спор рукопожатием не будем, как и предлагать Фордайсу разбить нас.
Я лишь кивнула. Танец закончился. Артем ушел, а я долго смотрела ему вслед.
– Ты еще не оставила своей затеи относительно Артема? – шепнул мне подошедший Фордайс.
– Нет, но спасибо, что поспособствовал его зачислению в дипмиссию.
– Не за что, – невозмутимо ответил творец.
– Но он же вернется через полгода.
– Ничего страшного. Потом пошлем его в Австралию.
Я недовольно смерила творца взглядом:
– Ты просто так подошел?
– Нет. Тебя хотят видеть мои родители.
– Зачем это? – насторожилась я.
– Не знаю, и это меня очень тревожит.
Отказаться я не могла – это откровенное оскорбление – и, взяв князя под руку, отправилась к его родственникам в одну из комнат отдыха.
Они сидели на диванчике и о чем-то тихо спорили. Но едва мы подошли, как дискуссия сразу прекратилась.
– Добрый вечер, – сделала я реверанс.
На меня с любопытством смотрели несколько пар глаз. Кажется, все родственники Фордайса собрались сегодня на балу. Под пристальными взглядами мне было немного не по себе.
– Присаживайтесь, – предложила элегантная пожилая женщина, сидящая рядом с главой корпорации.
По-видимому, это была бабушка Редклифа.
– Благодарю, – растерянно улыбнулась я, и с этого момента со всех сторон посыпалась вопросы.
Что я люблю? Где живу? Люблю ли пикники? Есть ли у меня пудель? Могу ли прокатить на мотоцикле? И так далее. Поначалу князь пытался меня отбить, но силы были неравны, и он капитулировал.
Апогеем этого сумасшедшего допроса стал вопрос десятилетней племянницы Редклифа, Авроры: умею ли я воровать? А то ей срочно надо научиться.
В итоге я подавилась вином, а юная леди была вынуждена слушать лекцию о том, что такое хорошо, а что такое плохо.
– Ну все, совсем замучили девочку своим любопытством. Я забираю ее у вас. Пойдем, Настенька, погуляешь со мной, подышишь свежим воздухом, – произнесла княгиня.
Редклиф в этот момент уже готов был рвать на себе волосы.
Нервно сглотнув, я решила плыть по течению.
Княгиня взяла меня под руку и повлекла за собой в сторону террасы.
– Настенька, думаю, вы поняли, почему я хотела поговорить с вами?
Поняла?!
– Не зн…
– Я видела, как вы себя ведете в обществе, узнала ваши манеры и образование, в конце концов, ваши душевные качества, которые прекрасны.
Да?
– Мы всей семьей надеемся, что Редклиф наконец-то остепенится и женится. Надо же подумать о наследниках! Но он все это время был словно неприступная крепость! Однако с вашим появлением у нас появилась надежда. К тому же нельзя списывать со счетов теорию вашей прабабушки, что вы притягиваете друг друга.
– О…
– Вы дочь барона, ваши первые сыновья унаследуют по титулу, и это прекрасно. Как будущая невестка вы меня вполне устраиваете. Конечно, вы придерживаетесь весьма экстравагантного стиля в одежде, но это пройдет с возрастом. А у молодости должен быть размах! Конечно, в разумных пределах…
– Ну…
– И это значит, что вам никоим образом нельзя опускать руки.
– Право дело, я не уве…
– Конечно, с Редклифом бывает непросто, но мы всей семьей поможем вам чем сможем.
– О-о!
– Вы непременно должны обольстить его. Примените женские чары!
– Э-э-э…
– Да-да, это самый верный путь. Я же вижу, мой мальчик неравнодушен к вам!
– Я бы не была столь уве…
– Думаю, свадьбу сыграем примерно через полгода. Удачное время. И конечно, я потребую от мужа, чтобы он дал вам отпуск.
– Но…
– Поэтому, Настя, будьте смелее и не давайте моему сыну воли. Что мужчины понимают в чувствах?
– Даже…
– Ничего! Значит, вы, как женщина, должны все взять в свои руки.
– Я…
– Только, прошу вас, пообещайте не говорить сыну ни слова о нашем разговоре.
– Ни единого, – нервно подтвердила я.
– Вот и славно. Вы прекрасная собеседница, надеюсь, вскоре поболтаем еще.
Оставив меня в полном ступоре на террасе, княгиня ушла, а я попыталась понять, что это такое мне сейчас наговорили.
Однако долго пребывать в одиночестве мне было не суждено.
– Что хотела мама? – возник передо мной Фордайс, пытливо и встревоженно сверля меня взглядом.
– Поговорить.
– О чем? – нахмурился творец.
– Я обещала не рассказывать, это женские тайны.
– Настя!
– Что? Ты же не хочешь, чтобы мой моральный облик был уничтожен тем, что я не держу слова. И вообще, я хочу танцевать.
Поскрежетав зубами, князь справился с собой и, как истинный джентльмен, повел меня в зал. На протяжении всего танца он продолжал меня пытать. Однако я оказалась невероятно стойкой в своем молчании и при первой же возможности сбежала, бросив все свои силы на общение с подозреваемыми.
С кем-то я разговаривала самостоятельно, иногда ко мне присоединялся Фордайс.
А еще я много танцевала, в том числе и с князем…
И не менее пристально следила за Редклифом, неустанно отваживая от него поклонниц. Все-таки управление металлом – хорошая штука. Позволяет незаметно бдить за любимым мужчиной. Правда, когда одну настырную я чуть не задушила ее же колье, творец сложил два и два.
Понимая, что допроса мне не избежать, я бросилась искать бабушку, и как раз вовремя. Она устала и собиралась уезжать.
– Не знаешь, зачем император попросил тебя остаться? – встревоженно спросила бабуля.
– Это по работе, – отмахнулась я.
Кивнув, бабушка нежно погладила мою щеку.
– Будь осторожна.
– Как всегда, – подмигнула я и с легким сердцем отправила бабушку домой.
Повернувшись к лестнице и увидев спускающегося Фордайса, я поняла, что обещания надо исполнять, как и беречь свою прелестную шкурку, а потому я устремилась прочь в сторону сада.
Едва я скрылась за углом дома, приподняла свою громоздкую юбку и бросилась бежать. Мелькнула мысль, что я словно героиня авантюрного романа. Хорошо, что дверь на террасу оказалась недалеко, иначе я непременно свернула бы себе шею.
Я легко взлетела по ступеням и вошла в залитый светом зал, пытаясь отдышаться и затеряться среди гостей.
Кто бы мне сегодня днем сказал, что я способна на подобное в своем панцире – не поверила бы.
Вот что с людьми делает инстинкт самосохранения!
Перемещаясь по залу и понемногу болтая со всеми, с кем была хоть как-то знакома, я высматривала в зале Фордайса… и просмотрела.
– Анастасия, вы ведь не откажете мне в удовольствии потанцевать с вами? – отловил меня князь, едва я отошла от очередных знакомых.
– Вы сегодня уже имели счастье его испытать. Много вредно, – уперлась я.
– Вы не можете быть столь жестоки ко мне, – не слушая, тащил меня вперед творец.
– Это уже даже не третий танец за вечер. Вы меня компрометируете, – шипела я.
Но куда мне, худышке, против такой махины! Не успела я оглянуться, как Фордайс крепко прижал меня к себе, чтобы я не вырвалась, и закружил в танце.
– Ну что вы, в наше время обращать внимание на такие мелочи… – криво улыбнулся Фордайс. – Лучше объясните мне, как дочь французского посла едва не задушило ее же собственное ожерелье?
– Понятия не имею. И прошу вас, князь, держите дистанцию, – попробовала я отстраниться.
Творец прищурился и сдавил талию еще сильнее. Я, тесно прижатая к мужскому телу, испытывала невольный трепет и желание.
– Настя, прекрати валять дурака. Ты не должна использовать свои способности в таких глупых целях, и к тому же весьма опасных. Если бы кто-нибудь догадался…
– Я не использую свои силы без надобности и уж тем более не врежу людям. В отличие от некоторых. Не так ли, князь? – Я посмотрела прямо ему в глаза, напоминая о вечере, когда мои кавалеры падали без сознания один за другим.
– Я тебя не понимаю.
– Как и я тебя. Но должна тебе сказать…
Последние звуки музыки смолкли, и мы остановились.
– Если кто-то что-то подумает, имей в виду: виноват в этом будешь ты. – И я покосилась в сторону Фордайсов.
Родня Редклифа смотрела на нас с жадным вниманием. Фордайс заскрипел зубами.
– Пойдем, нам нужно поговорить, – и потащил меня в сторону сада.
Я упиралась, шипела на князя, но поделать ничего не могла. Я не пойду на открытый скандал, и Редклиф прекрасно это знал.
– Прошу простить, ваше сиятельство, леди Разинская, вас ждет в своем кабинете император, – преградил нам путь лакей. – Прошу следовать за мной.
– Всенепременно! – радостно воскликнула я своему спасителю и теперь уже сама тащила злого Фордайса вслед за слугой.
Недовольный князь не сопротивлялся и шел с какой-то обреченностью на лице. Видимо, сегодняшний вечер доконал его.
Нас провели в шикарный, отделанный золотом кабинет. Старинная массивная мебель добавляла еще больше помпезности этому помещению, а стоящие вдоль стен стеллажи со старинными книгами вызывали зависть.
Как и подобает, я присела в реверансе. А император, отпустив слугу, лишь махнул рукой:
– Оставьте церемонии и присаживайтесь.
Перевоплощение императора было настолько разительно, что я неуклюже упала в кресло.
Император улыбнулся.
– Вы удивлены, Анастасия. Мало кто, кроме семьи, видит меня настоящим. Вы не представляете, как я устал от официоза. Это же просто невыносимо – каждый день так жить.
– Зато тебя прозвали монархом-отшельником, – улыбнулся Фордайс, располагаясь в соседнем кресле.
– Прелесть моего положения в том и состоит, что я могу позволить себе любые прозвища. Однако не будем отвлекаться от дела. Мое расписание изменилось, и еще до окончания бала я отбуду на север страны, поэтому вызвал вас пораньше.
– У тебя для нас задание?
– Да, и очень опасное. Вы должны прыгнуть на полгода вперед и узнать, кто совершит на меня покушение в будущем и организует попытку переворота.
Я ахнула. Нехорошо знать подобные вещи, это плохо заканчивается. Интересно, меня выпустят отсюда живой?
– Каким образом будет совершен переворот? – нахмурился Редклиф.
– Полагаю, будет устроен несчастный случай, при котором погибну я и мои наследники. А мое место займет кто-то более достойный.
– Но если Фордайс – ваш троюродный брат… – Я смолкла на полуслове.
– Редклифу ничего не угрожает, – покачал головой монарх. – Творец никогда не сможет взойти на престол. Но вот окажись у него сын, в котором не проснется дар, он будет входить в число наследников.
Я передернула плечами и нерешительно посмотрела на князя. Тот, мрачный и задумчивый, нервно постукивал костяшками пальцев по креслу.
– Мы отправимся завтра, – тихо сказал творец.
Император кивнул и отпустил нас.
Домой я так и не попала: тонированный внедорожник сразу увез нас в Цитадель. Предстояло отдохнуть и подготовиться.
Вот и побываю первый раз в будущем. Только вернуться бы оттуда живой.
