Глава 4
Я собралась и спустилась вниз к своей машине. Путь мой лежал не в Москву, а намного ближе – в тот самый коттеджный поселок, где я наделала столько переполоха сегодня ночью. Только на сей раз я отправлялась не на улицу Речную, а на улицу Крайнюю и не стремилась остаться незамеченной. Напротив, сейчас я даже не считала нужным скрывать, что я – частный детектив.
Вопросы, которые мне предстояло задать, были слишком специфичными, чтобы я могла успешно использовать образ школьной подружки или представителя санэпидстанции. Собеседник уже через минуту догадался бы, что настоящая моя цель – найти убийцу. Поэтому я и не собиралась это скрывать.
С другой стороны, если Усковой придет мысль заартачиться и отказаться от беседы со мной, я намеревалась использовать свой статус для давления, пригрозив тем, что внесу ее в список подозреваемых.
И вдруг в мою голову пришла мысль, что прислуга и в самом деле может оказаться в этом списке. Я полностью сосредоточила свои помыслы на теме наследства, и поэтому мне все время мерещился Зеленский, а ведь мотив мог быть и другим. Ведь мне неизвестно, как Алтуфьевы обращались со своей домработницей. Может, они были тайными домашними тиранами и издевались над бедной женщиной, как могли.
Впрочем, если говорить серьезно, то тиранские наклонности были даже необязательны. Даже при нормальных отношениях хозяев и слуг сколько может возникнуть нюансов… человеческие отношения – вещь тонкая. А уж тем более отношения людей, стоящих на разных ступеньках социальной лестницы. Сколько здесь может возникнуть недоговоренностей, скрытого недовольства, да и просто обид…
Нет, прислугу не стоит сбрасывать со счетов. Впрочем, если верить официальной информации, то Ускова работала еще у прежних хозяев, а следовательно, была старовата для таких рискованных упражнений, как убийство, но ведь необязательно, что это сделала она сама. Наверняка у нее есть дети, родственники – в общем, такие люди, которые готовы постоять за нее.
С такими мыслями, подозревая уже всех и вся, я подъехала к дому № 119 по улице Крайней.
Дом этот даже приблизительно не напоминал коттедж на Речной. Обыкновенный деревенский домик – прямоугольник, накрытый треугольником. Правда, очень чистенький, аккуратный и свежевыкрашенный. Даже учитывая мою сегодняшнюю настороженность и подозрительность, я, глядя на этот домик, вдруг ощутила какую-то радость и теплоту.
Звонка не было, и я просто постучала в деревянную калитку. Во дворе затявкала собачонка, и через некоторое время мне открыла пожилая женщина, такая же светлая и опрятная, как сам домик. Я сразу поняла, что это хозяйка.
– Здравствуйте, – гостеприимно улыбаясь, сказала она. – Кого-то ищете?
– Здравствуйте. Да, ищу. Ускову Валентину Степановну. Это не вы будете?
– Да, я. – Теперь выражение лица моей собеседницы стало удивленным. – А вы кто?
– Я Татьяна Иванова, частный детектив. Расследую убийство Натальи Скобелевой.
– Ах вот оно что… – Лицо женщины погрустнело и в разговоре возникла пауза.
– Ну что ж, проходите, – через некоторое время сказала Ускова, и я вошла во двор.
Тот факт, что мне не пришлось выслушивать почти неизбежные в таких случаях замечания о том, что все уже рассказано следователям, или вопросы типа: «Ну а я здесь при чем?» – произвел на меня очень благоприятное впечатление. Мы прошли в комнаты, и я отметила, что внутри домика все так же чисто и красиво, как и снаружи.
«Что ж, если и были у хозяев конфликты с прислугой, то уж точно не из-за недобросовестного исполнения ее обязанностей», – подумала я, глядя на эту парадную чистоту.
– Садитесь, пожалуйста, – между тем предложила Ускова, указывая мне на одно из кресел. – Может, чаю хотите?
Но от чая я отказалась. Во-первых, я предпочитала кофе, а во-вторых, ощущала, что уже и без чая помимо своей воли начинаю чувствовать расположение к этой женщине и рискую быть необъективной при допросе.
– Если вы не возражаете, я бы хотела задать несколько вопросов, – боясь показаться слишком мягкой, как-то слишком уж сухо сказала я.
Но женщина не обиделась.
– Что ж, задавайте. Бедная девочка… – произнесла она, и лицо ее вновь погрустнело.
– Как давно вы работали в доме Алтуфьевых?
– Да уж давно… Как вышла на пенсию, так и стала у них работать. Уже лет десят… да нет, каких десять… двенадцать. Да, точно двенадцать лет.
– А как вообще вы попали в этот дом, как познакомились с семьей? Обращались в какое-то агентство?
– Да нет, что вы! Агентство… Таисия Сергеевна никогда не приняла бы в дом постороннего человека. Нет, мы работали вместе… ну, то есть не вместе, конечно… Она в институте нашем, НИИ, заведовала чем-то… отделением каким-то… я сейчас уж и не помню. А я уборщицей была, убиралась там. Ну и в кабинете у нее, конечно, тоже. Она бывала-то там не сказать чтобы очень часто, должность такая, знаете… у них ведь и связи и все. По знакомству устроили, чтобы стаж шел да было где зарплату получать. Ей этой зарплаты, чай, и на булавки не хватало… Ну вот. Приходила она поэтому нечасто и мусорила немного. Но меня как-то заметила и предложила подработать: в доме у них, в загородном, убираться. Я спросила где – оказалось, что мы соседи почти. Ну и согласилась. А что, деньги в хозяйстве никогда не лишние, а уборщица сколько заработает? Да еще в то время перестройки эти пошли, и копейки-то наши платить перестали. А они платили исправно… Да и я тоже… убираю я всегда чисто, грязи этой терпеть не могу. Даже там, где не обязана, если грязь увижу – уберу всегда. Ну и им, видать, это нравилось. Поэтому, когда подошел мне срок выходить на пенсию, Таисия Сергеевна и предложила перейти к ней работать. Ну, в смысле, в дом. Я и готовлю неплохо… Впрочем, они редко дома кушали. Все по ресторанам больше.
– После того как вы вышли на пенсию, вы стали жить у Алтуфьевых?
– Когда как. Если нужно было, то и ночевала, у меня и комната своя там была. Ну а так, если только убраться надо было, то приходила в нужное время, а жила у себя дома. Мне ведь недалеко, так чего людям лишний раз глаза мозолить…
Вот он – подходящий момент спросить про сигнализацию! Но я боялась выдать себя. При всем расположении, которое я чувствовала к своей собеседнице, я, как профессионал, не должна была поддаваться эмоциям. Ведь Ускова тоже под подозрением, необходимо помнить об этом. Поэтому про сигнализацию спрашивать я не стала, а перевела разговор на другую тему.
– Вы сказали, что иногда вам приходилось готовить. Но ведь в доме какая-то необыкновенная кухня, которая, как я слышала, готовит сама?
– Да-а… уж эта кухня… – Ускова заулыбалась. – Это все Таисия Сергеевна… Ведь этот дом, он не всегда был таким. Раньше-то он был обыкновенный, деревянный. Вот вроде моего. Там и печка была, и вода только из колодца… Ну, в общем, обычный деревенский быт. Поэтому Таисии Сергеевне, когда она только замуж вышла, и воду пришлось потаскать, и с ухватами повозиться. Максим Савельевич ни за что в городскую квартиру не хотел. «Это, говорит, наше семейное гнездо, здесь мы и должны жить». Но люди они не бедные были, поэтому постепенно, потихоньку да помаленьку занялись перестройками и пристройками и выстроили вот эту громину… ну, вы видели, наверное?
– Да, теремок не маленький.
– Ну вот. И тут уж Таисия Сергеевна на дыбы встала. Не только печек никаких видеть, мол, не хочу, а вообще пальцем не пошевельну на кухне. Сама пускай готовит. Я-то в то время еще не работала у них, это она потом уж как-то разговорилась и рассказала мне всю историю. А с этой кухней получилось так. Услышала она где-то, что за границей одна фирма изобрела такой электронный дом, где человеку вообще ничего самому делать не нужно. Ни воду включать, ни лампочки зажигать. Про все это электроника знает, и сама все делает. Вот и говорит она Максиму Савельевичу, мужу, – хочу, мол, чтобы у меня на кухне так было. А тому что – деньги есть, все сделает, чтобы только жена не ругалась. Стали они фирму искать. Наши-то таких домов не делают. Ну вот. Искали, искали, наконец нашли одну. Она в Москве находилась и какими-то суперсовременными технологиями занималась. А у нас имела… торговый филиал, что ли. Ну, в общем, подробностей таких я не знаю, только знаю, что наняли они специалистов, те им придумали такую компьютерную программу, нашли оборудование, а наши, местные, все это здесь, в доме, понатыкали. И стала у нас кухня говорить человеческим голосом. Я сначала даже пугалась. Заходишь, а с тобой какие-то голоса разговаривают. Бедная Ниночка из-за этого и заболела… Ну, впрочем, это я не о том…
«Нет, нет! Именно о том!» – так и хотелось мне воскликнуть, но я снова сдержала свой порыв, памятуя о конспирации.
– Ну вот, – продолжала Валентина Степановна. – Кухню сделали, готовить мне теперь приходилось и того реже, так что постоянно я в доме, считай, не жила.
– А вообще в доме часто бывали гости?
– Да нет, не сказала бы. И хозяева-то сами, считай, только ночевать приходили. И то частенько лишь под утро. Они были людьми, как говорится, светскими, постоянно где-нибудь в ресторанах, на концертах, или, как сейчас говорят, на тусовках. Даже дни рождения и то не дома отмечали. Ну как же, нужно же себя показать, развернуться. Максим Савельевич на свой день рождения всегда целый ресторан снимал. Знакомых-то у него много было, но я думаю, это все больше по делам, а таких, настоящих друзей, почитай, что и не было…
– А недоброжелатели были?
– Ох, вы так спрашиваете… Откуда же я могу знать? Ведь я просто уборщица.
Да, просто уборщица… И единственный живой свидетель, по-настоящему близкий семье. Кого же еще мне спрашивать?
– А как получилось, что они погибли все вместе?
– Ой, вот это уж беда так беда… И ехали-то… Ехали ведь они на вокзал, невесту Лешкину встречать. Леша, сын их, парень неплохой был, но девчонок этих у него, что звезд на небе было. Ни одной не пропускал. Но в конце концов отцу это надоело, и решил он его остепенить. Как раз к тому времени Лешка и институт уже заканчивал… Он в Москве учился, у Максима Савельевича там тоже связи какие-то были. Ну вот, и стали они искать ему невесту. А тут девочка одна, тоже из того же института… Навели справки, разузнали. И девочка оказалась хорошая, и семья приличная. А главное, у Максима Савельевича сразу расширялись возможности, потому что родители девочки были не последние в столице люди. Поговорил он с Лешкой, тот возражать не стал. С девочкой этой он даже знаком был, учились-то вместе. Парень он симпатичный, ну, туда-сюда, дело молодое… Съездили хозяева мои в Москву и к себе тоже будущих родственников пригласили. Ну, через какое-то время те шлют телеграмму: встречайте, мол. Мои собрались, поехали. Чин чином, всей семьей. Надо же уважение соблюсти. И уж не знаю, как там получилось… в милиции потом сказали, что тормоза были неисправны. Только подъехали они к переезду, а там как раз светофор замигал. Стал Максим Савельевич тормозить, а машина-то не останавливается… Ну, в общем, так в поезд и врезались. Да еще в какой поезд-то! В тот самый, на котором невеста Лешкина ехала. Как раз он к нашему вокзалу подъезжал.
Валентина Степановна остановила свой рассказ и закручинилась.
– Ну вот, – через какое-то время продолжила она. – Те-то, москвичи, приехали, узнали, какая беда случилась, да и повернули обратно. Ехали на свадьбу, попали на похороны.
– После похорон в доме стал жить Георгий Савельвевич? Или он всегда жил здесь?
– Нет, нет, он и Ниночка жили отдельно. Видите ли, Максим Савельевич, он… как бы это сказать… ну, в общем, предприимчивый был человек, живой. Имел, как говорится, коммерческую жилку. Поэтому и доходы у него были немаленькие, и связи, и все прочее… А младшие его брат с сестрой, они этого в своем характере не имели, поэтому и состояние их было намного скромнее. Из-за этого они и не хотели к брату переезжать. Мол, он богатый, а мы бедные, будем там вроде приживалок. Я сначала-то не знала об этом, думала, мало ли, может, поссорились. Это уж потом Ниночка мне рассказала, что Максим Савельевич несколько раз и ее, и Георгия Савельевича приглашал, но они каждый раз отказывались. Очень деликатные были люди… А уж Георгий Савельевич, тот даже чересчур. Пока все бумаги на наследство не оформили, даже на порог дома ступить не хотел, это, мол, не мое. Да и когда жить переехал, тоже… За дом ведь платить надо, содержать… а какие у него доходы? Я уж ему сколько раз говорила: ну продайте что-нибудь, сервиз там, ложки, все равно ведь стоит – не пользуетесь. Так нет – упрется рогом, – это не я наживал, не мне и проживать. Так зациклился на этом, что даже я сама несколько раз слышала, как он вроде бы брату своему, Максиму Савельевичу говорит: нет, мол, спасибо тебе, братец родненький, но я уж этого не возьму и не предлагай. Разговаривал с ним, а тот в могиле давно. Так и договорился… Начала я замечать, что как-то он слишком уж часто… с братом беседует. Как-то стала было его останавливать: что, мол, это вы, Георгий Савельевич, опомнитесь, брат ведь в могиле давно. Смотрю, а у него глаза совсем безумные. Тут уж я совсем перепугалась. Что от него ждать, не владеет собой человек! А вдруг возьмет да дом подожжет. Или с собой что-нибудь сделает. Вызвала врачей, а те и забрали его. Забрали, а обратно уж холодным вернули. Ходили мы и в больницу к нему с Ниночкой… Но только напрасно – он уж не узнавал никого. Вмиг как свечка сгорел…
– А как вы думаете, почему это произошло? – Мне хотелось узнать, известно ли Усковой, что в роду ее хозяев болезнь передавалась по наследству.
– Думаю, это катастрофа так на него повлияла.
– Какая катастрофа?
– Ну как же, авария. Шутка ли, вся семья враз погибла. Они хоть и не часто виделись, но все же братья были. Ведь у него и родственников было – Максим Савельевич да Ниночка. Женат он не был, детей не имел. Считай, самых близких людей потерял, как тут не расстроиться?
– А следующая хозяйка дома? С ней, как я поняла, вы были в хороших отношениях?
– С Ниночкой-то? Да, в очень хороших. Она не была такая гордая, как Георгий Савельевич, не говорила, что это, мол, не мое, я к этому и пальцем не прикоснусь. Если видела, что денег недостает, то и продавала кое-что. А что? Не голодной же сидеть. Она, еще когда Георгий Савельевич в больнице лежал, сама ко мне пришла. Знала, что я давно к семье привязана, ну и обратилась. И сразу так решила, что мы на «ты» с ней будем. Мы ведь по возрасту ровесницы почти. Вместе мы с ней и за домом следили, и Георгия Савельевича в больнице навещали… Только и ей не было счастья, и она скоро в той же самой больнице оказалась…
Валентина Степановна снова погрустнела и замолчала.
– Что, тот же недуг?
– Ну уж не знаю, тот же или не тот же… Она семью очень любила и историей увлекалась. Поэтому все хотела написать как бы историю рода Алтуфьевых. Это ведь фамилия старая, несколько поколений насчитывает. Все разбирала бумажки какие-то, документы. Всех по именам знала, чуть ли не до десятого колена, о каждом историю могла рассказать. И я частенько с интересом ее слушала, так складно все выходило… Только то ли уж увлеклась она слишком, то ли еще что, но стали они, Алтуфьевы-то, ей везде мерещиться. А я про Георгия-то Савельевича не забыла еще… Стала следить за ней. Как замечу, что она чересчур уж своей историей увлекается, – стараюсь разговор на другое перевести. «Как же ты, – говорю, – все это знаешь, Ниночка? Ведь человек давно в могиле лежит, и косточки его сгнили». «Да что ты, – отвечает, – посмотри, вот он рядом стоит». В общем, как ни пыталась я с этим бороться, а в конце концов и Ниночку от меня увезли и больше не вернули. Тут уж, конечно, горевала я сильно. Но что делать? Слезами горю не поможешь. Стала потихоньку да помаленьку жить. Теперь уж не в богатом коттедже, а в своем маленьком домике. Но, впрочем, мне-то немного надо, я уж старая и самой умирать пора. Туда, к Ниночке поближе. Хорошая была женщина… Ну вот. А про дом думала, что раз жить больше в нем некому, то или государству отойдет, или бизнесмену какому-нибудь за долги продадут. А недавно слышу: девчонка какая-то молоденькая объявилась. Пойду, думаю, посмотрю. Гляжу, и правда – новая хозяйка в доме. Подумала, подумала, да и решила ей предложить свои услуги. Девочка молоденькая, за домом смотреть ей некогда, а я уж привыкла к нему… Если прогонит, думаю, так тому и быть, а предложить – предложу. Ну, позвонила ей, поговорили. Девочка ничего оказалась, вежливая. С удовольствием, говорит, приму вас, а то для меня, мол, тут все незнакомое, и опытный человек даже полезен будет. Ну, договорились встретиться… Пришла, звоню – не открывают; звоню по телефону – трубку не берут. А время-то назначали точное. Ну я подумала, подумала да и вызвала полицию. А они уж… нашли.
– Да, я в курсе.
– Нет, вот вы мне скажите, что это такая за напасть? Рок это, что ли, такой или судьба? Ведь какая семья была! Какие люди! Ведь Максим Савельевич – это такой человек был… да ему бы до ста лет жить! А Ниночка? Ангел доброты. Ну за что?!
Восклицание это звучало настолько искренне и было проникнуто таким неподдельным состраданием, что на мгновение мне даже стало неловко, что я включила свою собеседницу в число подозреваемых. Но слишком уж узок был круг людей, которые могли это сделать. Строго говоря, это был никакой не круг. Реальных кандидатов в подозреваемые у меня на данный момент имелось всего двое, так что никакого круга составить из них было невозможно, и одним из этих немногочисленных кандидатов была, увы, Валентина Степановна.
Поэтому, в очередной раз сдержав свои эмоциональные порывы, я уже приготовилась задать новый вопрос, как вдруг неожиданно отворилась дверь в комнату, где мы беседовали, и в проеме показалась молодая женщина.
– Валентина Степановна… – начала было она, но увидев меня, остановилась. – Извините, у вас гости…
– Да ничего, ничего, Ирочка, проходи. Это насчет Наташеньки.
– А-а. Ну тогда… я потом.
Женщина вышла, закрыв за собой дверь.
– Это, наверное, ваша дочка? – попыталась угадать я.
– Ирочка-то? Нет, что вы! Это квартиранты, квартиру им сдаю. Моя-то дочь в городе живет, давно уже. Как замуж вышла, так к мужу и переехала. А я вот осталась одна, думаю, пущу квартирантов, чего одной как сыч сидеть. Да и доход, опять же… хоть и небольшие, а все же деньги. Вот и пустила. Она, да еще мальчишечка, сынок с ней. Седьмой годик ему пошел, в школе учится. И сколько теперь ребятишкам уроков задают, страсть! Давно уж у меня живут, как родные стали. Тоже вот… история. Иринка-то эта раньше и в городе жила, и работу хорошую имела. Завела себе мил-дружка, а тот как узнал, что она ребенка ждет, так и бросил ее. Только она молодец, аборт делать не стала. Декретные ей фирма хорошие выплатила, но мальчик болел часто, так что с работы все-таки пришлось ей уйти. Нашла другую, но там и зарплата другая была. Вот и принялась жилье подешевле искать. Раньше-то она в центре квартиру снимала, а теперь вон аж куда переехала. Ну, ничего, зато я беру с нее немного, да и за ребенком могу присмотреть, если что.
Сама того не ведая, Валентина Степановна прояснила еще один интересующий меня факт. Относительно моего предположения о том, что если сама она была не способна на убийство, то за нее могли «поработать» мстительные родственники. Оказывалось, что из таких родственников у нее имеется только дочь, которая давно живет в городе и, судя по всему, целиком и полностью поглощена своей собственной жизнью.
Нет, что-то с этой подозреваемой у меня не клеилось. Ну никак не укладывалось в моей голове, что эта простая деревенская женщина, всю свою жизнь проработавшая уборщицей, была такой гениальной актрисой, чтобы так искренно и без малейшей фальши сыграть привязанность к семье Алтуфьевых. Думается мне, что привязанность эта самая что ни на есть настоящая.
Но тогда что же у меня остается? Зеленский? И что же мне делать с ним? Как найти того, кому он заказал убийство, если он действительно заказал его? Установить за ним слежку и пробивать его связи? Сделать это можно, но даст ли это результат? Навряд ли он регулярно отводит душу в беседах с исполнителем своего заказа. Скорее всего, того давно и след простыл. Особенно если Зеленский, который, как выяснилось, время от времени под вполне уважительными предлогами посещает столицу, нанял человека оттуда. Боюсь, что тогда даже мне его не найти.
Пока я раздумывала обо всем этом, Валентина Степановна продолжала рассказывать о своей квартирантке.
– …а мальчишечка-то какой! Ну просто умница! В компьютере этом лучше любого специалиста разбирается. Как придет из школы – сразу за него. Недавно мамка ему его купила. Вот радости-то было! Сколько просил, и на день рождения, и на двадцать третье февраля… А она, может, и рада бы купить, да денег-то откуда столько взять? Потом я уж сама смотрю – ну хочется ему компьютер, – сказала ей, Ирине-то, давай, говорю, месяца два в кредит у меня поживете, а потом отдашь. Вот так и организовали мы парню компьютер. Ну, она тоже, Иринка, затягивать не стала с долгом-то своим. Уж не знаю там, на чем она экономила, но отдала, молодец.
У меня, собственно, оставался еще только один вопрос к моей собеседнице. О том, не спрашивал ли ее кто-нибудь из посторонних, не имеющих отношения к семье, об устройстве охранных систем дома и о том, с какой регулярностью бывают там сами хозяева. Но глубокомысленные рассуждения Валентины Степановны об умных мальчишечках и их компьютерах совершенно неожиданно направили мои мысли по другому руслу и открыли передо мной ту сторону этого странного дела, на которую я до сих пор не обращала внимания. А обратить его стоило.
Наскоро расспросив Ускову о подозрительных людях и получив ответ, что таковых она не наблюдала, я поспешила распрощаться, чтобы на свободе, не отвлекаясь, хорошенько обдумать новую версию, которая пока еще едва наметилась в моей голове.
– Извините, если мало помогла, – сказала на прощание хозяйка. – Я ведь тоже… что я могу знать особенного? Больно уж мне их жалко…
– Что вы, напротив, вы очень помогли.
– Правда? Ну вот и хорошо. Вы только найдите его, изверга этого. Надо же сотворить такое… Девочка-то молоденькая совсем была. Только жить…
«Нет, ну как это я могла просмотреть вещь, настолько очевидную? Ведь все было перед глазами, сто раз упоминали про эту «умную кухню» и прочую дребедень…»
Я ехала домой и пыталась привести в систему сумбурные догадки, возникшие у меня во время разговора с Усковой. Точнее, в конце этого разговора.
С того момента, как я начала свое расследование, и до настоящего времени, пытаясь определить для себя возможную кандидатуру на роль убийцы, я всегда исходила из возможного мотива убийства. Наиболее очевидным мотивом было получение наследства, поэтому и наиболее очевидной кандидатурой был Зеленский. Но теперь, когда эта версия все больше заходила в тупик, я оказалась перед глухой стеной. Кроме Зеленского, реальных претендентов на наследство не было, а сам Зеленский, похоже, все-таки был непричастен к этому убийству. По крайней мере, лично.
Конечно, некоторые подозрения относительно его персоны у меня оставались, но каждый раз, когда я получала новую информацию о том, чем занимался мой клиент в момент убийства, подозрения эти становились все более призрачными.
Было очевидно, что я нахожусь на неправильном пути. Но сосредоточив все свои мысли на мотиве, я не находила никого, кроме Зеленского, для кого такой мотив был бы реальным.
И только в конце разговора с Усковой, вслушавшись в постоянно повторяемое слово «компьютер», я вдруг поняла, что неверна сама исходная точка моих теоретических построений.
Чего я так уцепилась за этот мотив? Неужели легальное оформление наследства – это единственный способ получить деньги? Если вообще именно деньги являются подоплекой этого дела. Мало ли, что может быть причиной убийства молодой, незамужней женщины. Может, у нее был тайный почитатель, который, увидев, что у нее слишком уж хорошо складываются отношения с этим Пашей, принял решение типа: «Так не доставайся же ты никому».
Кроме наследства, на котором я так сосредоточилась и которое законным образом мог получить отнюдь не каждый, имелось еще одно обстоятельство, преодолеть которое тоже мог далеко не каждый. А именно – навороченная сигнализация, которую необходимо было нейтрализовать, чтобы проникнуть в дом. Кто мог сделать это?
Зеленский? Хорошо. Допустим. Допустим, он каким-то загадочным способом выведал секрет отключения сигнализации и передал его наемному убийце.
Но ведь существуют люди или как минимум один человек, которому этот секрет был известен изначально. Тот, кто все это придумал, уж он-то наверняка знал, как незаметно проникнуть в дом и выйти из него. Ему и выведывать ничего не нужно было, ведь система – результат его трудов.
Правда, в этом случае с мотивами выходит заминочка, но неужели их не могло быть? Да даже сейчас, навскидку и не напрягаясь, я могу набросать сразу несколько. Увидели богатый дом, шальные деньги да и не удержались от соблазна сделать для себя лазейку на черный день. Люди ведь разные. У иного и при хорошей заработной плате глаз все равно в сторону косит.
Новая версия казалась мне вполне вероятной, а учитывая, что все намеченные мною ранее кандидаты на роль предполагаемого убийцы постепенно теряли очки, и весьма перспективной. Оставалось только наметить план действий и завтра же, не тратя золотого времени, начинать отрабатывать новое направление.
Как бы в подтверждение моих догадок, только лишь я вошла в свою квартиру, раздался телефонный звонок.
– Алло, Танюша?
– Да, Кирюша, она самая.
– Привет. Звоню по поводу запроса в Москву. Относительно этого Зеленского ты, кажется, интересовалась?
– Да, да, очень.
– Так вот, пришел на него ответ. Там, как и следовало ожидать, все легально. Врачи не только подтверждают сам факт того, что Зеленскому было назначено обследование, но сообщают также, что специфика этого обследования такова, что оно должно проводиться в условиях стационара. Так что он практически с вокзала отправился в клинику, а оттуда через три дня снова прямо на вокзал. С корабля, как говорится, на бал. Даже за гостиницу платить не пришлось. В общем, все время своего пребывания в столице Зеленский находился под самым тщательным наблюдением и даже не мог никуда звонить, потому что мобильники у них там отбирают.
– Понятно.
– Вот так. Поэтому если у тебя на Зеленского были какие-то виды, то, боюсь, это ты напрасно. Теоретически некоторая возможность его причастности к преступлению, конечно, остается, но практически это маловероятно. Ну, что скажешь? – спросил Киря, не получая от меня никакой реакции на свое сообщение.
– Что тут говорить, похоже, ты кругом прав. Только что это ты добренький такой? Звонишь сам, информацией делишься… Сюрпризец, что ли, какой припас?
– Да нет, к сожалению. Был бы сюрпризец, так я и сам бы им воспользовался. А добренький я отчасти из корыстных соображений. Думаю, может быть, мой гениальный сыщик расстарается да и снимет с моей шеи хоть одно глухое дело. Зарываемся, Тань, по самую маковку.
– Ага! Вот то-то же! Куда вы без меня.
– И не говори. У тебя-то новенькое что-нибудь есть?
– Как тебе сказать. Думала я и на Зеленского тоже, это ты угадал. Но теперь все больше сомневаюсь. А вот что мне хотелось бы выяснить, – можно ли сейчас узнать, что это за фирма была, которая несколько лет назад ставила на дом всю эту электронику и создавала там все эти чудеса?
– Думаешь, кто-то оттуда?
– Не исключено.
– А мотив?
– Поживем – увидим. Так как же насчет фирмы-то? Сможешь узнать?
– Исходных данных маловато. Ведь хозяева, которые заказывали все это, давно отошли в мир иной…
В этот момент в моем мозгу произошла некая вспышка, результатом которой явились действия на первый взгляд немотивированные, но которые, как оказалось впоследствии, были весьма и весьма полезными и даже необходимыми.
– Кстати, Киря. Вот про этих хозяев. Не знаю, в курсе ли ты, но они всей семьей погибли в автокатастрофе. Кажется, лет семь назад. Дело наверняка открывали. Не договоришься, чтобы меня пустили в архив?
– А зачем тебе? Если ничего не нарыли, значит, и не было. Мало, что ли, случается автокатастроф?
– Да нет… просто интересно… Что там были за… обстоятельства. Так договоришься в архиве?
– Темнишь ты что-то, Татьяна.
– Да нет, просто хочется посмотреть… уточнить… Так договоришься?
– Ладно, договорюсь.
– Ну вот и чудненько. А насчет той фирмы, что ставила начинку дома, мне известно, что делалось это по зарубежным образцам, где-то в середине или конце девяностых. Хозяева, те самые, что потом погибли в автокатастрофе, даже связывались по этому поводу с Москвой, и, если я ничего не путаю, технологии пришли оттуда. Но и у нас, в Тарасове, было представительство этой фирмы и, кажется, свою лепту вложили и наши.
– Боюсь, что все это… как бы… несколько расплывчато.
– Боюсь, что больше ничего нет. Постарайся, Кирюша. Ты же хочешь, чтобы у тебя висячок раскрылся?
– Знаешь, на что давить.
– А то. Ну так что – попробуешь пробить?
– Ладно, попробую. Только учти – ничего не обещаю.
– Спасибо и на том.
Информация о Зеленском, которую сообщил мне Киря, сводила почти на нет его шансы стать главным подозреваемым в этом деле. Увы, подполковник был прав, участие Зеленского в убийстве возможно, скорее, только теоретически.
Похоже, эта версия лопнула, и все мои первоначальные предположения о преступлении и его мотивах были либо далеки от действительности, либо бесперспективны с точки зрения возможности выхода на убийцу. Что ж, возможно, новое направление приведет к нему.
Был уже довольно поздний вечер, я сидела на кухне, попивая кофе и раздумывая о том, как спланировать свой завтрашний день.
Даже если Киря проявит оперативность и договорится, чтобы меня пустили в архив уже завтра, все равно это случится не раньше чем во второй половине дня. Следовательно, до обеда у меня есть некий промежуток времени, который я могу использовать по своему усмотрению. И кажется, я уже знаю, как именно можно это сделать с максимальной пользой.
Хотя я и была уверена, что Киря приложит все усилия, чтобы найти координаты нужной мне фирмы, которая ставила сигнализацию на дом и делала там «умную кухню», нельзя было не признать, что данные мною наводки действительно очень расплывчаты. Поэтому слишком надеяться на успех и уж тем более на быстрый успех не стоило. Однако я могла предпринять кое-что в этом направлении и со своей стороны.
Если фирма, которая ставила сигнализацию, терялась где-то во мраке времен, то фирма, которая с этой сигнализацией работала (и, как я смогла воочию убедиться, работала эффективно), существовала и сейчас. Что мешает мне посетить эту фирму и навести там некоторые справки? Ведь и охранники, перед тем как проникнуть в дом, отключали сигнализацию, следовательно, знали, как это делается, следовательно, имели какие-то контакты с теми, кто эту сигнализацию создавал.
Посидим, поговорим. Может, чего и накопаем. Может, даже у меня появится еще одно новое направление расследования. Ведь охранники – живые люди, и они, имея доступ к системе сигнализации, могли поддаться соблазну.
Решено, завтра с утра еду к участковому, узнаю у него, что это за ребята приезжали ночью на иномарках, и привожу в исполнение свой план. Ну а потом уж с чувством выполненного долга можно покопаться и в архиве.
И чего это он так зацепил меня, этот архив? Почему это я так загорелась изучить это дело столетней давности? Ведь, в сущности, Киря прав, ничего не нарыли, значит, ничего и не было.
Но размышлять о побудительных причинах своего желания изучить старое дело об автокатастрофе мне уже не хотелось. Хотелось спать. А уж завтра, с новыми силами…
На этой оптимистической ноте я и завершила свой день.
На следующее утро я чувствовала себя бодрой, хорошо выспавшейся и наполненной энергией. Сегодня любое дело было мне по плечу.
За утренним завтраком, состоящим из чашечки кофе и шоколадного бисквита, я без особого труда придумала предлог, под которым смогу появиться в охранной фирме, курирующей «умный дом». Если уж сейчас такая повальная мода на строительство коттеджей, то почему бы не построить домишко и мне? Хоть бы даже в том же самом коттеджном поселке?
А уж коли имеется дом, то должен быть и сторожевой пес. Вот я и проконсультируюсь со специалистами. Узнаю, какую систему лучше поставить, какие расценки существуют, как протекает сам процесс охранения, так сказать. Муж у меня бизнесмен, занят круглые сутки, а у меня нашелся часок-другой, вот я и решила справки навести.
Кстати, чтобы легенда выглядела достоверно, не мешает присмотреть в этом поселке какой-нибудь еще не застроенный участок. Ведь ребята из охранной фирмы наверняка оберегают не только «умный дом» и уж точно знают весь этот поселок вдоль и поперек. Если они начнут расспрашивать меня, где мы с мужем собираемся строиться, а я сболтну что-нибудь невпопад, все старания пойдут прахом.
Впрочем, подыскать подходящее местечко у меня будет возможность. Все равно сначала мне нужно обратиться к местному участковому, чтобы выяснить координаты охранной фирмы. Вот тогда найду и участок. Причем к участковому мне, похоже, тоже придется явиться в качестве будущей владелицы коттеджа. Ведь он контактировал только со следователями и не в курсе, что этим делом занимается еще и частный детектив.
Чтобы походить на будущую коттеджевладелицу, необходимо было тщательно продумать свой внешний вид. Да и манеру поведения, кстати. Полагаю, здесь больше подойдет типаж женщины богатой, но недалекой, зато постоянно делающей умное лицо. Когда я буду разговаривать с охранниками, у них должно сложиться четкое ощущение: что бы они мне ни сказали и какие бы секретные нюансы охранных систем ни упомянули, я все равно ничего не пойму и даже не запомню.
Стиль поведения был найден, оставалось подобрать костюм. Моя поездка – это утренний деловой визит, следовательно, никаких слишком ярких аксессуаров в наряде присутствовать не должно, но сам этот наряд не должен вызывать ни малейших сомнений в моем статусе.
Немного подумав, я решила прибегнуть к классическому сочетанию черного и белого. Не так давно я за бешеные деньги приобрела в одном из бутиков черный брючный костюм приблизительно для такого же случая. Тогда я расследовала одно дело по заказу ВИП-клиентов и, расхаживая по их делам, разумеется, должна была соответственно выглядеть. Конечно, в моем гардеробе нашлись бы подходящие вещи, но поскольку с деньгами в тот момент у меня проблем не было, я решила прикупить что-нибудь свеженькое. И сейчас эта покупка оказалась как нельзя более кстати.
Костюм, хотя и относился к деловому стилю, но был сшит с учетом последних модных тенденций и, пожалуй, сгодился бы даже для какого-нибудь дипломатического приема. Кроме того, он прекрасно сидел на моей идеальной фигуре. Белая блузка, легкий макияж, лишь подчеркивающий мои природные данные, свободно распущенные волосы… Поглядев в зеркало, я сама уже ни минуты не сомневалась в том, что вот-вот приступлю непосредственно к строительству и навести справки о возможных охранных системах будущего дома мне просто жизненно необходимо.
Дополнив наряд узконосыми туфлями на высоченных шпильках и небольшой черной сумочкой, я спустилась вниз.
Очень скоро я уже подъезжала к коттеджному поселку, но прежде чем начать разговор с участковым, решила определиться с тем, в каком именно месте я предполагаю разместить свой будущий дом и, соответственно, будущую сигнализацию.
Какие-то смутные воспоминания заставили меня начать поиски все с того же коттеджа на Речной, и какова же была моя радость, когда я поняла, что старая профессиональная привычка замечать все и вся снова сослужила мне хорошую службу.
Еще в первое свое посещение, когда я бродила вокруг коттеджа и занималась лазанием по деревьям, растущим окрест, я краем глаза заметила, что с одной стороны ограда «умного дома» соседствует с чем-то вроде пустыря. Конечно, это был не совсем абсолютный пустырь. Это было нечто вроде лесной опушки, основательно заросшей молодыми и не очень молодыми деревцами, но несомненным было одно – это пустое место, на котором пока никто не собирался ничего строить. Возможно, у этого пустыря есть хозяин, но я всегда могу сказать, что с этим хозяином мы договорились о покупке.
Итак, место для строительства найдено. Оставалось отыскать охранников для будущего дома. Я села в машину и отправилась в дежурную часть.
Оказавшись на центральной улице поселка, я очень скоро обнаружила здание почты, а затем и полицейский участок.
– Здравствуйте, а вот могу я узнать… – глуповато улыбаясь и округлив глазки, пошла я на приступ.
Поскольку мой внешний облик был безупречен, что всегда вызывает положительную реакцию противоположного пола, то и нужную информацию я получила довольно быстро. Совсем немного поговорив про занятого мужа и будущую стройку, которая планируется «вон там вон, где еще такой высокий забор», а также сообщив собеседникам, что это по поручению мужа я занимаюсь поиском будущих охранников, все остальное время я в основном слушала. И грех жаловаться, услышала много интересного.
Я узнала, например, что поселок курирует охранная фирма с красноречивым названием «Железный Феликс», офис которой находится в Тарасове, а база – неподалеку от поселка. На свои вопросы о том, надежная ли эта фирма, я получила уверения, что очень надежная, что большинство хозяев полностью доверяют ей, и было даже несколько случаев, когда именно сотрудники «Железного Феликса» предотвращали серьезные ограбления.
– А бывает и так, что сигнализация сработает, они приедут, а никого и нет. Да вот, там, где вы говорили, строить будете – там вот ограда эта, – к ней какие-то сверхчувствительные датчики подключены, так они чуть ли не на дуновение ветра реагируют. Ребята уж несколько раз зря приезжали.
– Да, когда не надо было, приезжали, а когда надо… – раздался было чей-то угрюмый голос из глубины комнаты, но все прочие так взглянули на говорящего, что он сразу же замолчал.
Я поняла, что они не хотят, чтобы я знала о том, что недавно произошло убийство именно в том месте, где я собираюсь строить свой дом. Не хотят создавать плохое впечатление.
Ну что ж, и я со своей стороны тоже не стану сообщать им, что об этом убийстве мне очень хорошо известно. Поскольку я явилась сюда именно по поводу него, мне ни к чему было даже малейшее упоминание об этом происшествии. Ни у кого не должно остаться ощущения, что я и это убийство даже в предположении можем быть связаны между собой. Поэтому я сделала вид, что не расслышала угрюмой ремарки из глубины комнаты, и как ни в чем не бывало продолжила разговор.
– Ну что ж, если эта фирма такая надежная, как вы говорите, думаю, мне стоит съездить к ним, побеседовать. Не думаю, что наша стройка затянется, поэтому возможно, что их услуги понадобятся уже скоро. К тому же… то есть я, конечно, не очень в курсе разных там тонкостей, но ведь вся эта… система… для нее нужны всякие… провода… коммуникации. Датчики, вот, вы говорили… Возможно, имеет смысл сначала установить все это, а потом уж приступать к внутренней отделке дома. – Глубокомысленному выражению моего лица сейчас позавидовал бы даже древний философ Сократ. – А то все оформим, наведем, так сказать, марафет, а они потом начнут там… стену долбить да дырки сверлить… Да, думаю, нужно съездить. Как вы считаете, лучше обратиться в офис или подъехать на базу?
– Наверное, лучше в офис, – очень вежливо ответили мне на этот глупый вопрос. – Он находится на улице Калинина, тридцать четыре.
– А там смогут разъяснить мне все тонкости? – не унималась я. – Ведь они не занимаются непосредственной охраной, могут не знать каких-то нюансов…
– Почему же? Ведь договора с клиентами заключаются именно там, поэтому наверняка они смогут дать вам все необходимые разъяснения. А база, если я не ошибаюсь, создана для тренировок и отработки разных внештатных ситуаций. Поэтому, скорее всего, вас туда просто не пустят.
Ну спасибо! «Создана для тренировок»… А куда, спрашивается, поступают сигналы с датчиков? В офис, что ли? Но насчет того, что меня туда «скорее всего не пустят», дежурный, пожалуй, был прав. Да и есть ли смысл мне так ломиться на эту базу? Даже если я со всей доскональностью изучу, как именно работает система, это все равно не даст мне ни малейшей информации о том, кто эту систему создавал. А выяснить мне было необходимо именно это.
Что ж, съездим в офис. Времени, конечно, прошло немало, но хоть какая-то информация должна там сохраниться. Хотя бы о том, кто объяснял этому самому «Железному Феликсу», как все работает.
Я распрощалась с вежливыми полицейскими и отправилась обратно в город.
Найти на улице Калинина офис охранного предприятия «Железный Феликс» не составило особого труда. Солидная кованая решетка и массивные ворота, ведущие во двор, где стояло здание, сразу привлекали к себе внимание. Впрочем, сначала я подумала, что это – какое-то учреждение, относящееся к муниципалитету, но присмотревшись внимательнее, смогла прочитать на солидной вывеске, которая находилась на стене рядом с входной дверью, название фирмы.
Войдя внутрь, я первым делом наткнулась на фейсконтроль. Что ж, оно и понятно. Кто польстится на охранные услуги фирмы, если она не может охранить самое себя?
Объяснив подкачанному молодому человеку цель своего визита и получив от него информацию о том, куда мне следует обратиться, я прошла наконец этот заградительный барьер и поднялась на второй этаж.
– Даже не знаю, смогу ли помочь вам… – растерянно проговорила доброжелательная девушка, узнав, что я хочу поставить на свой будущий коттедж такую же систему, как в доме на Речной, девять. – Ведь эта система ставилась очень давно, и, насколько я знаю, там был какой-то индивидуальный заказ.
– Но ведь когда вы брались за охрану этого дома, сотрудники фирмы должны были изучить принципы работы системы. Значит, они имели контакты с теми, кто исполнял этот индивидуальный заказ? Возможно, у вас остались координаты этих людей или хотя бы название организации. Если бы вы нашли их, вы бы мне очень помогли.
– Даже не знаю… – снова задумалась девушка.
Посидев еще немного, глядя в стол, она наконец сняла трубку телефонного аппарата, который стоял перед ней, и понажимала какие-то кнопочки на нем.
– Зинаида Ивановна? – сказала она в трубку. – Это Катя. Вы не могли бы сейчас подойти? Да. Хорошо, спасибо.
Девушка положила трубку и обратилась ко мне:
– Это наша заведующая техническим отделом. Когда охранные системы разрабатывают какие-то организации со стороны, она занимается этими вопросами. Возможно, она сможет чем-то помочь вам.
– А что, ваша фирма тоже разрабатывает эти… системы?
– Да, разумеется. У нас есть специальный отдел, очень грамотные электронщики. Впрочем, базовые технологии мы закупаем, но наши ребята модернизируют уже известные системы, после чего их очень трудно взломать. Такой подход дает еще и то преимущество, что, например, грабители, которые хотят проникнуть в ваш дом, видя перед собой знакомую систему, используют стандартные методы взлома, а поскольку такие методы здесь не проходят, это позволяет не только уберечь ваше имущество, но и во многих случаях задержать преступников.
Теперь девушка Катя уже не выглядела растерянной, а говорила твердо и уверенно, как на презентации. Было видно, что, рекламируя услуги «Железного Феликса», она чувствует себя как рыба в воде.
Она еще не закончила свою рекламную речь, как дверь открылась и в комнату вошла солидная дама с высокой прической из тех, что были очень актуальны в советские времена.
– Зинаида Ивановна, – сразу оживилась Катя. – Вот – клиент, не могли бы вы проконсультировать?
Солидная Зинаида Ивановна обратила вопросительный взор в мою сторону.
– Видите ли, – тоже со всей солидностью начала я. – Мы намерены строиться в коттеджном поселке, охраной которого занимается ваша фирма. И поскольку охрана дома – вопрос серьезный, муж поручил мне заранее уточнить все связанные с этим нюансы. Сам он, к сожалению, очень занят. Участок, который мы приобрели, находится по соседству с домом номер девять по улице Речной. Я обратилась к местным участковым и то, что они сообщили мне об охранной системе этого дома, произвело на меня очень хорошее впечатление. Конечно, я еще поговорю с мужем, но думаю, подобная система – это именно то, что нам нужно. Поэтому мне бы хотелось узнать, кто разрабатывал ее и сможем ли мы заказать нечто подобное?
Теперь уже я, в свою очередь, вопросительно уставилась на Зинаиду Ивановну.
– Речная, девять? – задумчиво произнесла она. – Да, там был индивидуальный заказ. Но это было очень давно… Не знаю, сохранились ли у меня координаты той фирмы.
– Может быть, вы все-таки попробуете что-нибудь найти? Я подожду.
– Что ж, давайте попробуем. Пожалуйста, пройдемте со мной.
