Глава 27

Шон припарковался так близко ко входу для сотрудников офиса судмедэксперта по округу Колумбия, что нарушил все возможные правила, так как все места для законной парковки были заняты. Он не хотел, чтобы Люси пришлось далеко идти от офиса до машины, – по крайней мере, пока он не выяснит, что замышляет Коди и не представляют ли опасности Фрэн Бакли и те, с кем она работает. Люси не спорила и не соглашалась с их с Диллоном мнением о том, что за группой мстителей стояла именно Фрэн, и Шон решил пока что оставить эту тему. На Люси и так много свалилось за последние несколько дней, и он хотел позволить ей самостоятельно сделать выводы. У нее все получится.

– Отличный сервис, – улыбнулась Кинкейд, – шикарная машина и шикарный охранник.

– Это только начало, – пошутил Шон и поцеловал ее. – Только не забывай про осторожность. Помни, если заявится Коди, звони своему брату или Кейт. И избегай Фрэн, пока мы не выясним, замешана она в убийствах или нет.

– Я обычно с первого раза все понимаю.

– Я просто беспокоюсь за тебя.

Детектив прикоснулся к ее лицу. Женщина выглядела уставшей, и он сказал:

– Знаешь, когда все закончится, надо бы тебе в отпуск. Как насчет трехдневных выходных в любом месте, докуда долетит мой самолет?

Она озорно улыбнулась:

– Куда угодно? Поосторожнее с предложениями!

– Если я говорю «куда угодно», значит, действительно куда угодно. Ты во сколько заканчиваешь?

– В три.

– Я тебя заберу.

Шон проводил Люси взглядом и проследил, чтобы за нею никто не шел. Затем отправился обратно в ее дом. Кейт написала ему сообщение с просьбой заглянуть в десять.

Донован открыла дверь и бросила взгляд на часы.

– Ты на час раньше положенного, – сказала Кейт.

– Для того чтобы забрать Люси, отвезти ее на работу и вернуться сюда, много времени не требуется.

Она закрыла за ним дверь.

– Кофе на кухне.

Шон проследовал за Кейт вниз по коридору. Как и Люси, ее невестка выглядела уставшей, если не сказать истощенной. Мокрые после душа волосы мешали ей, и она нетерпеливо заправляла их за уши. Диллон сидел за столом, читая толстую папку документов. Напротив него за столом разместился мужчина лет пятидесяти в очках, с небольшим брюшком и седеющими волосами. Диллон поднял глаза.

– Шон, – сказал он приветливо и повел рукой в сторону гостя, – познакомься с нашим хорошим другом доктором Гансом Виго. Он из ФБР.

Виго. Шон знал это имя.

– Вы специалист по составлению психологических профилей преступников?

– У вас хорошая память. – Ганс пожал руку Рогану. – Мы не встречались?

– Нет, но мой брат Дюк, как и все в «РКК», отзываются о вас очень хорошо.

– И как поживает Дюк? – спросил Ганс.

– Как обычно.

Шон сделал едва заметный шаг вперед, пытаясь ненавязчиво подсмотреть, что читает Диллон. Кейт встала рядом с ним и сказала:

– Это личное дело Фрэн Бакли из ФБР, мистер Проныра.

– Ты поэтому просила меня заехать?

– Нет. С тобой хотел поговорить Ной Армстронг.

Шон резко повернулся к ней:

– Ты заманила меня сюда специально для разговора с федералом?

Ему ответил Ганс:

– Вы запечатлены на пленке наружного наблюдения входящим в ресторан, принадлежащий Сергею Юрану. С учетом того, что его имя уже всплывало в ходе этого расследования, нам нужно знать, о чем вы с ним говорили.

Шон нахмурился:

– Если б я узнал нечто полезное, то поделился бы этим с агентом Армстронгом еще в субботу.

Он не хотел говорить с ФБР на темы, которые могли принести ему кучу неприятностей, хотя ни на мгновение не сомневался в правильности своего решения. Роган подумал было позвонить Дюку, чтобы спросить его совета о том, требовать ли ему адвоката, но быстро отказался от такой идеи. Шон не собирался бежать к своему брату всякий раз, когда ему приходится бодаться с правоохранительными органами. Он большой мальчик и может самостоятельно принимать решения, и детектив знал, что не нарушил никаких законов, побеседовав с Сергеем Юраном. Сам контрабандист никогда не стал бы говорить с полицейским, и если он действительно находился под наблюдением, Армстронг даже зайти в его клуб не смог бы. Прижучить русского за убийство такого подонка, как Мортон, было бы слишком мелко с учетом его подвигов в сфере контрабанды оружия и торговли людьми, что говорило Шону о том, что Ной хотел провести эту встречу «не для протокола» и именно поэтому они встречаются здесь, в доме Кейт. Может, федерал не такой уж твердолобый педант, каким показался детективу в субботу…

Однако каждый раз, когда Шон беседовал с полицией в прошлом, у него впоследствии возникали неприятности.

Перед тем как его выпнули из Стэнфорда, Роган узнал, что один из его профессоров увлекается детской порнографией. Шон сделал его омерзительные предпочтения достоянием широкой университетской общественности, чтобы все знали, с каким извращенцем имеют дело. Федералы пообещали, что самому Шону ничего не грозит, если он расскажет о том, как взломал компьютер профессора и что заставило его усомниться в моральном облике своего преподавателя. Студент рассказал всю правду – и не прошло и недели, как Стэнфорд отчислил его за взлом базы данных университета. Дюк говорил, что ФБР сделало все, что могло, и что Шону вообще повезло, что его не упекли за решетку. Они пообещали, что уничтожат все записи об этом инциденте, но Роган был уверен в том, что его личное дело в ФБР толщиной никак не меньше дюйма все еще пылилось где-то на полке. Случай с профессором-извращенцем стал не единственным, когда Рогану пришлось пострадать за свое желание исправить несправедливости этого мира.

– Шон, – прервала его воспоминания Кейт, – поосторожнее с Армстронгом. Он профессионал и не любит вмешательств извне.

– Я вообще-то еще никуда не вмешивался.

– А то, что ты заявился на квартиру Ральстона, – разве не вмешательство?

– Хватит уже об этом. Ты знаешь, почему я был там. Я не мешал его расследованию.

– Шон, никто не пытается создать для тебя неприятности, – вставил Ганс.

Детектив не знал, верить ему ее словам или нет, но Дюк считал Ганса Виго чуть не мессией, чего нельзя было сказать о многих людях. Шон решил поверить ему в этот раз. Доверяй, но проверяй.

– Хорошо, но если Армстронг меня арестует, вносить залог будете сами.

Ганс улыбнулся:

– Даю вам слово.

Роган немного расслабился и отправился на кухню налить себе кофе. Ганс повернулся к Диллону:

– Немного сменим тему. В личном деле есть что-нибудь, что могло бы перевести ее в статус подозреваемой?

Шон бросил взгляд на Ганса, и тот пояснил:

– Диллон звонил мне вчера вечером и рассказал об убийстве Прентера и беспокойстве Люси о том, что ее подставляют с этими досрочно освобожденными.

Роган нахмурился:

– У Люси из-за этого могут быть проблемы? Она в процессе приема на работу в ФБР.

– Знаю; ведь именно я написал для нее рекомендательное письмо, и никакие ее действия не повлияют на мою рекомендацию. Но не смогу сказать вам честно, как это дело повернется в Бюро.

– Мы не сможем сохранить все в тайне, – сказала Кейт. – Я полночи думала об этом деле, и мне пришла в голову такая мысль… Мортон вышел условно-досрочно по федеральной программе. Но его убили выстрелом в затылок, так же как Прентера и других досрочно освобожденных, как Люси узнала вчера.

Теория Кейт ошеломила Шона. Он не думал о том, что убийство Мортона может быть связано с ФОМД.

– То есть ты думаешь, что Мортона могли убить те же люди, что убили Прентера и других освобожденных?

– Я потихоньку собираю все документы, все досье, – ответил Ганс, – ведь преступления были совершены в разных местах, вот и приходится обращаться в различные полицейские участки, а это такая волокита… Нам необходимо узнать, есть ли какая-то связь между убийцей и жертвами. Пока что мне удалось выяснить только тот факт, что это разные типы убийства и никаких соответствий после проведенных баллистических экспертиз не обнаружилось. Но имеются совпадения – например, все были убиты после наступления темноты и в общественных местах. Ни одно из убийств не раскрыто.

– Никто не вытягивал его на встречу, используя систему ФОМД, – продолжал Ганс. – Ведь было бы крайне легко засадить его обратно за решетку до конца жизни – нужно было лишь поймать порнодельца на нарушении условий досрочного освобождения; а поехав в Вашингтон, он уже их нарушил.

– Причем он отправился бы прямиком в тюрьму, безо всякого суда, – пробормотала Кейт, сидя рядом с Диллоном с чашкой горячего кофе в руках.

– Его хотели именно убить, – сказал доктор, – а не отправить обратно за решетку.

– Но это все равно не объясняет, почему они вытянули его сюда и не пристрелили в Колорадо, – сказал Шон.

– Сегодня утром Ной выяснил, что Ральстон летал в Сиэтл за три дня до прибытия Мортона в Вашингтон, – сказал Ганс.

Детектив непонимающе смотрел на него.

– А что важного в Сиэтле?

– Именно туда Адам Скотт и Мортон отвезли Люси после того, как похитили ее, – сказал Диллон. – На остров неподалеку от Сиэтла.

Шон почувствовал, как сердце похолодело у него в груди.

– Что ему там было нужно?

– Мы не знаем, – ответил Ганс, – но наш человек в Сиэтле уже этим занимается.

Роган подошел к кухонной стойке и вновь наполнил свою чашку, хотя никогда не любил кофе. Ему нужно было чем-то занять себя, чтобы не помчаться скорее к Люси, чтобы забрать ее с работы.

– А почему просто не пригласить Фрэн Бакли в комнату для допросов и не задать ей все интересующие вас вопросы? – спросил Шон, чувствуя, что теряет терпение от гадания на кофейной гуще и неполноты информации. – Мы знаем, что она замешана в преступлениях. Я просто не могу поверить в то, что семь насильников – а включая Мортона, восемь – были убиты без ее малейшего ведома.

– Согласен, – сказал Ганс, – но мы не знаем масштабов этой группы мстителей и не знаем, кто в ней Фрэн – главарь или рядовой член. Если возьмемся за нее слишком рано без твердых доказательств, спугнем всех остальных. Нам нужно нечто большее…

– Например, что? – прервал его Шон.

– Например, связь директрисы с жертвами.

– Где ее личное дело из ФБР? – нахмурился Роган и посмотрел Диллону через плечо.

– Я до него еще не дошел.

– Фрэн на пенсии. Уверен, что она до сих пор общается с агентами. В какой группе директриса работала?

– Откуда ты знаешь так много про ФБР? – спросила Кейт, забирая папку у Диллона.

– Дюк женат на специалисте из подразделения по борьбе с внутренним терроризмом. У Джека жена тоже федерал. У нас в «РКК» работает несколько бывших федералов – из ФБР, службы по борьбе с наркотиками, разведслужб. Ну а я просто нахватался разного в их обществе.

– Дама ушла на пенсию десять лет назад, – сказал Диллон. – На пять лет раньше срока.

– Но она отслужила двадцать лет. Такое часто бывает, – пояснил Ганс.

– Кейт, ты знала Фрэн, пока она еще работала в Бюро?

Донован покачала головой:

– Мы работали в разных сферах – я провела в Вашингтонском полевом офисе все шесть лет, пока не пришлось уйти в подполье. – Кейт полистала личное дело Фрэн. – Она три года проработала в Филадельфии, десять лет – в Ричмонде, а последние семь лет – в Бостоне в ранге старшего специального агента… Черт меня побери! – вдруг воскликнула Кейт, перестав листать страницы.

Шон заметил, как кровь отлила от ее лица. Она дрожащими руками передала папку с личным делом Диллону.

– Посмотри на то, что она выкинула в Ричмонде прямо перед уходом на пенсию. Вот и нашлась связь!

Шон снова заглянул Диллону через плечо, не видя ничего очевидного.

– Да что там?

Кейт немигающим взглядом смотрела на Ганса.

– Я не знала, что Мик Мэллори был в Ричмонде.

– Кто такой Мик Мэллори? – начал терять терпение Шон.

– Даже не знаю, с чего начать, – сказала Донован.

– Он работал под прикрытием в «Трэск энтерпрайзес» на одного мерзавца из ФБР. Под глубоким прикрытием. Стал одним из них.

Кровь застыла в жилах Шона.

– Хочешь сказать…

– Он зашел слишком далеко, когда не сдал Трэска, хотя имел для этого все возможности, – его босс хотел заполучить очень специфическую информацию, и Мэллори находился под огромным давлением. Будучи действительным агентом, он под глубоким прикрытием принимал участие в совместной операции ФБР и службы по борьбе с наркотиками. Его легенду раскрыли, и бандиты убили его жену и маленького сына.

Поначалу Шон услышал нотки сопереживания и понимания в голосе Диллона, но они быстро исчезли.

– Мэллори потерял все, что было ему дорого, его отправили в принудительный административный отпуск, но он просто не мог забыть того, что произошло, – продолжал Диллон. – Мужчина отправился по следам убийц и устроил настоящую бойню. В результате два агента получили серьезные ранения, а все подозреваемые были убиты. Информация об их деятельности, которая была нужна ФБР и агентству по борьбе с наркотиками, умерла вместе с ними. Мэллори потерял работу и залег на дно, пока его снова не завербовали для проникновения в «Трэск». Он готов был на все, потому что хотел посадить Трэска и его подельников за решетку или отправить на тот свет. И ублюдок Меритт воспользовался им! – Диллон в приступе бессильной злобы ударил кулаком по столу.

Шон никогда не видел Кинкейда таким взбешенным. Он невольно отступил в удивлении, а Кейт положила руку ему на плечо.

– Не надо, – сказала она тихо.

– Меритт мертв, – сказал Ганс. – Не то авария, не то самоубийство – спустя полгода после того, как вся операция провалилась. Он оставил подробные записи всего, что делал и что заставлял делать Мэллори. Мика признали страдающим маниакальной депрессией и склонным к суициду и на восемнадцать месяцев отправили в психлечебницу.

– Прекрасно. Сначала Мортон садится на какие-то шесть лет в федеральную тюрьму, потом этого урода Мэллори отправляют в психушку… Похоже, всем глубоко наплевать на гибель людей.

Шон никогда не понимал систему уголовного правосудия. Как правило, жизнью рисковали вовсе не те, кто превращал реальность в королевство кривых зеркал, – политики и адвокатишки. Полиция исправно делала свою работу, но вопрос, отправится человек за решетку или нет, решался путем сделки.

– Когда Трэск узнал, что Мэллори отправил мне информацию о том, где содержалась Люси, его попытались убить, – сказала Кейт.

– Хочешь сказать, этот парень сидел сложа руки, пока над Люси измывались? – Роган никогда не чувствовал такой жгучей, всепоглощающей ярости.

– Успокойся, Шон. Тебя там не было, – сорвалась миссис Донован.

Она права. Но, черт побери, как же дорога была ему Люси! Осознание того, что какой-то слетевший с катушек федеральный агент позволил жестоко насиловать девушку и не сделал ничего, чтобы остановить ее страдания, заставило Шона почувствовать отвращение и злость.

– Движимые идеей отмщения, Мэллори и Фрэн Бакли вполне могли сойтись, – сказал Диллон.

– Если предположить, что Мик действительно замешан в преступлениях, – согласился Ганс, – то можно понять, почему Мортон попал к нему в разработку. Если Мэллори решил, что Мортон возвращается к своим старым делам, он однозначно занялся бы им.

– Мне кажется, он занялся бы им, несмотря ни на что, – сказала Кейт. – Но это все равно не объясняет, что Роджер делал в Вашингтоне, а Ральстон Маллори – в Сиэтле.

– А где Мик сейчас? – спросил Шон.

– Мы не знаем, – ответила Кейт. – Он исчез сразу после выхода из лечебницы.

– Мы должны найти его, – сказал Ганс.

Раздался звонок в дверь, и Кейт отправилась в прихожую.

Доктор Виго наклонился вперед и прошептал:

– Диллон рассказал мне об установленных вами прослушивающих устройствах. Давайте помалкивать об этом.

Шон посмотрел на Ганса другими глазами. Это точно нетипичный федеральный агент.

Кейт вернулась с Ноем Армстронгом и Эбигейл Резник.

– Мортон ездил в Сомерсет, штат Мэриленд, в тот вечер, когда прибыл в Вашингтон, – сказал Ной без вступлений. – Припарковался на улице Эвкалиптов, и мы с Эбигейл опросили всех соседей, оказавшихся дома этим утром, а также пробили по базам недвижимости все дома в радиусе ста ярдов от места парковки Мортона. Никаких совпадений с именами из списка контактов Роджера, но есть еще пара арендованных особняков, их владельцев мы сейчас ищем.

– Я собираюсь вернуться туда, чтобы поговорить с теми, кого мы не застали, – вставила Эбигейл. – Он пробыл там двадцать пять минут, этому должна быть причина.

– Может быть, он встречался с кем-то на улице или прямо в машине на парковке, – сказала Кейт.

– Маловероятно, – сказал Ной. – Район престижный, ухоженный. Кто-нибудь заметил бы незнакомца, а он был там в начале девятого вечера. Но в принципе возможно все. – Армстронг повернулся к Шону: – Роган, а с вами мне нужно поговорить насчет Сергея Юрана.

Детектив постарался не обращать внимания на подчеркнуто официальный тон Ноя. Он все равно не верил этому мистеру Закон и Порядок. Для Шона агент был слишком категоричным – для него существовало лишь белое и черное и никаких иных оттенков. Но чем быстрее они начнут обмениваться информацией и найдут убийцу Мортона, тем лучше для Люси. Если убийство Мортона связано с другими мертвыми, выпущенными по УДО, как думают они с Кейт, все проблемы Люси будут решены и Шон сможет увезти ее отсюда на несколько дней.

– Я встречался с ним в субботу.

– Зачем?

– Юран – один из известных знакомых Мортона. Я знаю, что он собой представляет. Лично мы с ним знакомы не были, но «РКК» участвует в спасательных операциях по всему миру, и мы знаем участников рынка торговли людьми. Начать с русского было очевидным шагом.

– Для меня, но не для вас.

– Он вам и слова не сказал бы, и вы это знаете. Преступники типа Юрана обходят систему, и именно поэтому за ним и установили наружное наблюдение. Я почти уверен, что это иммиграционная и таможенная служба. Удивлен, что они делятся информацией с вами.

Ной недовольно фыркнул:

– Кто рассказал вам об этом?

– Сам догадался. Их нетрудно заметить.

– Сомневаюсь.

Шон решил не вдаваться в подробности, чтобы не злить федерала.

– Если б он владел информацией о Мортоне или о том, кто убил его, я бы вам сказал.

– Вы не полицейский и не знаете, какие действия предпринимаются в ходе расследования, и не имеете представления, какие вопросы следует задавать.

Шон скептически приподнял бровь.

– Он сказал лишь, что слышал о парне, который ищет эксперта по сексуальной торговле в Интернете, и решил навести справки о нем, но без толку. Парень либо исчез, либо потерял интерес к делу. Юран почувствовал, что выгоды от него не будет, и решил бросить эту затею.

– Черт побери, Роган, вы только мешаете расследованию!

– Нет, не мешаю, – сказал Шон твердо. – Юран не поверил источнику, потому что информация поступила не по его обычным каналам.

– И вы ему поверили? Он заправляет одной из крупнейших организаций русской мафии в округе Колумбия!

– Я все знаю про Юрана. У него нет причин лгать мне. Я не полицейский, и он меня не интересует.

– Контрабандист может быть замешан в казнях Мортона и Ральстона.

– Такое решение проблем характерно для мафии, но Юран предпочитает действовать иными методами.

– И вы это знаете, – констатировал Армстронг.

– Я изучаю и анализирую факты.

– Интересно, каков источник вашей информации…

– Не имею права его разглашать.

Они все-таки столкнулись лбами с Армстронгом, но Шон решил не поддаваться. Детектив достаточно хорошо изучил Юрана, чтобы знать, что порнобизнес того не интересовал. Если б он думал, что в информации, которой он владел, была хоть крупица полезного, то не задумываясь поделился бы ею с федералами, но Шон не собирался создавать неприятности для своих братьев, сделавших для него услугу на грани законного.

– Вы начинаете действовать мне на нервы. Стоило бы задержать вас для допроса.

Роган встал.

– Если вы обвиняете меня в совершении преступления, мне больше не о чем с вами говорить.

– Воспрепятствование федеральному уголовному расследованию – это правонарушение.

Шон направился к двери.

– Звоните моему адвокату.

– Шон, не уходи, – остановила его Кейт.

– Я не собираюсь тратить свое время на игры в «кто круче» с федералами. Им нельзя доверять, и я знаю это по своему собственному опыту, – он посмотрел в лицо Ною, который не сводил с него глаз.

– Недолго тебе осталось гулять, – прорычал Ной.

– Не стоит бряцать оружием, – сказал Ганс.

– Скорее, понтами, – пробормотал Шон.

– Мир, – остановил их доктор Виго. – Мы на одной стороне.

Он был прав. Ной действительно не вызывал у Шона особого восторга, но и позволять ему нервировать себя тоже не стоило.

Кейт постучала пальцем по личному делу Фрэн Бакли.

– Существуют мстители, охотящиеся за условно-досрочно освобожденными. Мортон, скорее всего, их жертва.

Шон в удивлении повернулся к ней:

– Зачем ты…

Она взглянула на него, умоляя успокоиться.

Детектив нехотя расслабился, хотя внутри его все кипело. Он не доверял Ною Армстронгу и был уверен в том, что тот не задумываясь разрушит мечты Люси стать агентом ФБР. Если он решит, что мисс Кинкейд имела хоть какую-либо информацию об убийствах, ей конец.

– Люси обнаружила, что произошла целая череда убийств на почве мести, – сказал Ганс, – в которых замешана организация по борьбе за права жертв под названием «Фонд охраны материнства и детства». Она поделилась этой информацией с Кейт и Диллоном, и те попросили меня составить психологические профили участников фонда.

Ганс Виго понравился Шону с первой минуты их знакомства, и теперь его мнение о специалисте по профилированию лишь возросло. Этот опытный федерал был умен и не выдал деталей, способных бросить тень на заявление Люси о приеме на работу в Бюро.

– Хотите сказать, Мортона убил мститель? – спросил Ной.

Доктор кивнул и кратко рассказал агенту о том, что нашла Люси по убийству Прентера и смертям остальных досрочно освобожденных.

– Судя по детальным записям Люси, – подытожил он, – из двадцати восьми преступников, находящихся в ее разработке, большинство содержатся в тюрьме, а восемь – мертвы.

– То, что они мертвы, вовсе не означает…

– Все они были убиты в ночь, когда их должны были арестовать, – перебил его Ганс.

– В ФОМД несколько человек занимаются этим, – добавила Кейт, – но мисс Кинкейд не имеет доступа к их аккаунтам.

– Я сомневаюсь, что Фрэн Бакли использовала одну лишь Люси для своего проекта.

Ной задумался. Шон отправился в кухню, но хорошо слышал оттуда весь разговор.

– И у вас есть доказательства?

– У нас есть доказательства того, что восемь мужчин погибли в ту ночь, когда их должны были арестовать, – сказал Ганс. – Мы также знаем, что кто-то взломал аккаунт Люси в ФОМД и отправил последнюю жертву, Брэда Прентера, по совсем другому адресу, не туда, куда она вытянула его.

– А какое отношение к преступлениям имеет Мортон? – спросил Ной.

– Мы нашли связь между Мортоном и Бакли прямо перед вашим приходом, – объяснил Ганс.

– Вы знаете бывшего агента ФБР Мика Мэллори? – спросила Кейт.

Ной покачал головой, но встрепенулась Резник.

– Я помню его. Он так и не смог оправиться после убийства своей семьи. Работал под глубоким прикрытием с Адамом Скоттом, без санкции Бюро.

– Мэллори – ублюдок с извращенным восприятием добра и зла, но он помог нам найти Люси, – сказала Кейт. – Агент облажался. Он был настолько глубоко законспирирован, что стал соучастником нескольких преступлений, однако куратор все давил и давил на него.

Диллон взял ее за руку.

– Он два года работал с Бакли в офисе в Ричмонде, – сказал Ганс.

Ной надолго задумался.

– Как давно?

– Да уже лет двадцать. На тот момент агент был новичком в подразделении Бакли по борьбе с насильственными преступлениями.

Армстронг устало потер глаза.

– А вы что думаете, Ганс?

– Я думаю, что при определенных обстоятельствах они оба способны на убийство.

Ной посмотрел в потолок. Шон практически читал его мысли, хотя лицо агента было невозмутимым. Он просчитывал в голове все варианты развития дела, взвешивая улики и сравнивая их с предположением. И наконец сказал:

– Нужно вызвать Фрэн Бакли на допрос и найти Мэллори. Я так понимаю, вы не знаете, где он?

– Нет, – ответил Ганс. – Нам лишь сегодня утром пришло в голову, что они могут быть связаны с этими преступлениями. Поиски даже еще не начали.

Ной бросил взгляд на Эбигейл.

– Можешь узнать его место жительства?

– Да.

– Думаю, пока не стоит допрашивать директрису.

– Отчего же? Ганс сказал, что у нас есть доказательства того, что кто-то из ФОМД совершил убийства.

– Нет, – поправил Ганс, – у нас есть доказательства того, что условно-досрочно освобожденные были убиты в ту ночь, когда их должны были арестовать полицейские волонтеры. Необходимо также учитывать особенности психики наших подозреваемых.

– Не понял.

– Бакли и Мэллори – не лидеры. Мэллори всегда исполнял приказы. Он служил в армии, затем ушел в отставку, но всегда исполнял приказы начальства. Никогда никакой самодеятельности. Даже когда Мик работал под прикрытием в «Трэск», он выполнял указание высокопоставленного агента ФБР. Бакли руководит работой ФОМД, поэтому на первый взгляд может показаться, что у нее имеются лидерские качества, но Фрэн в течение семи лет была старшим специальным агентом в Бостоне и не слишком проявила себя в данной роли. Я читал ее характеристики с места работы – женщина зависела от своего начальства даже при принятии незначительных решений. Причем в такой степени, что через три года ее понизили до уровня, не подразумевающего управление другими сотрудниками, хотя и оставили за ней ранг и зарплату. Она хорошо делает свою работу, но не умеет управлять другими.

– Выходит, есть кто-то третий, – сказал Ной.

– Вполне вероятно. Я не уверен на сто процентов – Мэллори тоже может быть лидером, просто раньше он не выступал в такой роли. В любом случае руководитель наверняка потерял близкого человека. Одна из жертв приведет нас к нему. Мне нужны все детали убийств. Диллон снял копии с документов Люси, и я собираюсь внимательно изучить их.

– Кажется, участников было больше, чем трое, – сказал Диллон. – Совершить подобные преступления могла только организация, обладающая весьма разветвленной структурой.

– Это маленькая группа, – возразил Ганс. – Большая команда заговорщиков не смогла бы так долго держать свою деятельность в тайне. На местах убийств не обнаружено никаких улик, связывающих их с другими преступлениями. Следовательно, они используют ствол лишь один раз, затем избавляются от него и приобретают новый. Отсюда можно сделать вывод, что группа хорошо обеспечена финансово. Возьмем их поездки – Мэллори может легко разъезжать по всей стране. Никаких связей с теми городами, где он совершает убийства. Идеальный киллер. Думаю, должен быть еще как минимум один человек, которому Мэллори доверяет. Агент – ключ к решению загадки. Он знает, кто является лидером.

Шон мысленно прикинул, кто мог бы организовать столь изощренную и успешную группу мстителей. Надо позвонить Дюку. Его братья и Джей Ти Карузо имеют связи по всей стране.

– Так кто из них слабое звено? – спросил Ной Ганса.

Тот задумался. Наконец он сказал, тщательно подбирая слова:

– Фрэнсис Бакли – если ее будет правильно допрашивать следователь-мужчина, обладающий достаточными полномочиями. – Он бросил взгляд на Донован. – Без обид, Кейт.

Та только отмахнулась.

– Я понимаю. Она агент старой закалки и считает, что мужчины выше женщин.

– Не совсем, – сказал Диллон. – Я думаю, к женщинам она относится со снисхождением, если не с презрением.

– Согласен, – кивнул Ганс.

– Но ведь ей нравится Люси, – вмешался Шон. – Или же Бакли – профессиональная лгунья?

– Насчет Люси вы правы, – сказал доктор. – Но посмотрите на все с другой точки зрения. Фрэн шестьдесят. Она поступила в ФБР, когда женщин в Бюро были единицы, когда все еще доминировал менталитет гуверовской эпохи. Ей пришлось усердно работать и бороться за свое положение. Многие из ее современников сдались или выбрали профессии, в которых им не приходилось постоянно тягаться с мужчинами. Именно в этом она считает себя выше большинства женщин, ибо пошла по пути наибольшего сопротивления.

– А теперь подумайте о той деятельности, какую она выбрала после ухода на пенсию. Защищать слабых – женщин и детей – от посягательств насильников. Этим директриса уже стала выше остальных, как ей кажется. Кроме того, Фрэн готова перейти черту – она не только защищает слабых законными методами, но рискует своей жизнью и свободой для того, чтобы их защитить.

– Тогда, пожалуй, это не презрение, а скорее комплекс превосходства. Она делает то, что другие делать отказываются.

– Но как заставить ее заговорить? – спросил Ной.

– Пускай в комнате будут Рик Стоктон и Диллон, – сказал Ганс. – Рик представляет собой высшую власть, лишь на одну ступеньку ниже самого начальника ФБР. Он хорошо известен тем, что жесток, но справедлив. Он сыграет роль жесткого следователя, плохого полицейского. А вы, Диллон, отнеситесь к ней с пониманием – дескать, полностью поддерживаете ее. Вы будете подпитывать эго Бакли, дадите ей понять, что директрису станут уважать за то, что она поступает правильно. Мол, никто не осознает тот стресс, то давление, с которым сталкивается Фрэн, и так далее.

– А разве для меня в этом нет конфликта интересов? – спросил Диллон.

Ганс покачал головой:

– Не волнуйтесь. Бакли будет чувствовать себя с вами более комфортно, потому что знает вас, знает Люси. Думаю, это сработает. Ну а если мы найдем Мэллори… Держитесь от него подальше.

– Вот этому совету я последую без колебаний, – сказал Диллон.

– Позвоню Стоктону и начну процесс с ордерами, – сказал Ной, – затем приведу Бакли. – Он поднял руку, давая понять, что не собирается выслушивать комментарии. – А Фрэн может узнать, что мы ее подозреваем?

Ганс кивнул:

– Вполне. И в таком случае она начнет уничтожать улики.

– Если уже не начала, – мрачно добавил Армстронг. – У нас ничего другого нет – никаких твердых доказательств, следов, свидетелей.

– У Люси есть копии всего…

– Копия – неплохо, но не так хорошо, как оригинальная база данных, – перебил ее Ной. – И нет никакой гарантии, что Люси не изменила данные и не манипулировала ими. Я уверен, что она не стала бы такого делать, – добавил он быстро, – но попробуйте убедить в этом прокурора штата. Нам нужны все файлы, все компьютеры, все резервные диски, и если косвенных улик Люси окажется достаточно для судьи, мы все получим уже сегодня.