Аларкос, наверное, казался христианам непоправимым несчастьем, потому что к 1197 году два ордена утратили свои столицы, а большинство рыцарей погибли или были проданы в рабство. Когда братья Калатравы учредили новую штаб-квартиру в Сальватьерре, которая находилась недалеко, но глубоко на мусульманской территории, и назвали себя орденом Сальватьерры, едва не поддались арагонскому сговору. Хотя фрей Нуньо из Леона сумел уцелеть, братья Альканьиса пытались отделиться и выбрали магистром своего командора Гарсию Лопеса де Мовенти; Иннокентий III заставил их положить конец этому расколу, но среди арагонцев все еще кипело недовольство, и в 1207 году маэстре Руй Диас де Ангуас был вынужден признать командора Альканьиса особым представителем своего ордена при короле Арагона. Братство было достаточно сильно, чтобы перенести и разгром, и внутренний раскол. В лице ордена ислам столкнулся с эффективнейшей боевой машиной, которая умела отходить на заранее подготовленные позиции.

Короли учились полагаться на испанских братьев и даже на международные ордена, хотя они, пожалуй, редко могли выставить на поле битвы больше 20 братьев. Король утверждал местных магистров тамплиеров и приоров госпитальеров и часто присваивал доходы, предназначавшиеся для Ультрамара (Утремера). Помимо приории Кастилии, территориальные границы ордена Сан-Хуана никогда не соответствовали границам королевств: португальская приория включала Галисию, наваррская – северный Арагон, а Валенсия стала отдельным подразделением под руководством кастеляна Ампосты. Хотя бейлифа иногда называли «Великим командором Испании», все его полномочия были чисто теоретическими. Ради популяризации говорилось, что охранять караваны от мавров – это все равно что служить в Святой земле.

Когда Альмохады вторглись в Южную Португалию в 1190 году и против них устояли только тамплиеры Эворы и Гуалдина Паиша в Томаре, король Саншу I извлек из этого ценный урок и впоследствии построил множество командорий на дальнем берегу Тежу для братьев Святого Бенедикта. В 1211 году Афонсу II отдал город Авис Фернану Родригишу Монтейро, четвертому магистру в Эворе, и его братьев стали называть Ависским орденом.

Тем временем пограничная война продолжалась с неослабевающим пылом. Известие о том, что Сальватьерра оставлена, предупредило папу в 1211 году о приближении массированного наступления Альмохадов, и он объявил Крестовый поход, а архиепископ Толедо Родриго Хименес де Рада призывал к священной войне. На следующее лето собралась огромная армия с контингентами всех иберийских королевств, кроме Леона, множество всадников были из рыцарских орденов. Кроме того, прибыло немало французских и итальянских крестоносцев, а архиепископ Нарбонны привел с собой 150 рыцарей. Все, включая рыцарей Арагона и Наварры, встали под командование того же Альфонсо, который потерпел поражение при Аларкосе. Армия выступила из Толедо в июне 1212 года, архиепископ Родриго ехал во главе ее с большим серебряным крестом из своего собора. 1 июля христиане отбили Калатраву и снова отдали ее братьям. Потом наступила временная нехватка провизии, что возмутило иноземных крестоносцев, и они повернули назад. Ослабленная и павшая духом, христианская армия продолжала наступление.

Войско мавров из Африки и Аль-Андалуса, как говорили, насчитывало 460 тысяч человек, и, хотя такое количество представляется невероятным, все же нет сомнений, что оно было громадным. Молодой Мухаммад ибн Якуб ан-Насир, четвертый халиф, которому испанцы дали мелодичное прозвище Мирамамолин, выбрал позицию у Хисн-аль-Укабы, после чего ее стали называть Лас-Навас-де-Толоса. Туда можно было подойти только по узкому горному перевалу, где халиф рассчитывал взять насрани врасплох. Однако ночью 15 июля христиане форсировали перевал и вышли на открытую площадку, подходящую для действий тяжелой кавалерии. На следующее утро они развернули боевой порядок. Центром командовал король Альфонсо, правым флангом – Санчо VIII Наваррский, левым, где находились и контингенты всех орденов, – Педро II Арагонский. Госпитальеров вел приор Кастилии фрей Гутьерре де Армильдес, тамплиеров – магистр Кастилии фрей Гомес Руис, а калатравцев – фрей Руй Диас. Магистр ордена Сантьяго фрей Педро Ариас ехал в центре как знаменосец. Битва началась неудачно. Мавры отбрасывали атаки христиан и сосредоточились в центре и на левом фланге, воодушевляемые своим халифом, который командовал действиями из красного бархатного шатра. Он сидел там в черном плаще своего предка, с мечом в одной руке и Кораном в другой, в окружении факиров и телохранителей из великанов-негров, связанных железными цепями. Когда фрей Педро погиб, Альфонсо дрогнул. Арагонские тамплиеры были убиты все до единого, а их кастильские братья понесли страшные потери; орден Калатравы потерял каждого десятого, а фрей Руй остался без руки. Однако христианам удалось остановить наступление Альмохадов, после чего король Санчо нанес африканцам последний решительный удар, когда прорвался к шатру халифа и перебил его охрану.

Аль-Андалус был обречен, ибо победа открыла христианам долину Гвадалквивира и кордовский тыл. Военные ордена стали ударной группировкой неминуемого наступления, а мастера выполняли роль стратегических советников. Их разведывательно-шпионская служба позволяла им превосходно ориентироваться на местности и среди вражеских укреплений. Короли применяли братьев не только в качестве ударных войск, но и для консолидации наступления, одарив братьев обширными территориями. Раньше было трудно привлечь переселенцев на юг; набеги мавров на приграничные деревни всегда оканчивались кровавой резней. Отчаявшимся крестьянам, которые пытались спастись от нападения, запершись в деревенской церкви, рыцари, наверное, казались Божьей десницей. Патрули орденов защищали переселенцев, а капелланы обращали в христианство мудехаров.

Командории, как правило, представляли собой не изолированные крепости, а города-приории, непосредственно командория обычно располагалась в прямоугольном испанском донжоне, или торре дель оменахе, со своеобразными зубчатыми угловыми башнями, с которых можно было обстреливать нападающих из луков и обливать кипящим маслом. Часто за стенами находилась сторожевая башня – торре альберрано, соединенная с командорией только дощатым мостом, как в Сорите-де-лос-Канес (Калатрава). Часовни неизменно отличались большим великолепием, как, например, Калатрава-ла-Нуэва с ее окном-розеткой. Здание из камня или желтого кирпича напоминали о мавританском влиянии, хотя командорский замок Македа (Калатрава), что на северо-западе от Толедо, на дороге из Мадрида в Эстремадуру, построен во французском стиле – квадратный замок с массивными круглыми башнями. Подобный же замок Калатрава-ла-Вьеха с прямоугольными бастионами находился в городе в окружении обычных зданий и маленькой крепости; стиль был простой, типично цистерцианский, хотя позднее были добавлены мудехарские аркады с арками в виде подковы, а часовня превратилась в мечеть. В Ависе город рос бок о бок с замком и приорией, расположенными отдельно, как своего рода полуостров. У иберийских орденов так и не появилось своей, отличной от других архитектуры, хотя у них было несколько командорий в виде монастырей-крепостей, например Альфама в Валенсии и Осуна (Калатрава) у Севильи, но обычно замки и монастырские здания стояли отдельно, как в Альканьисе, на участке, окруженном куртиной.

В 1217 году король Леона Альфонсо отдал Алькантару, охранявшую большой римский мост («аль-кантара» значит «мост») через реку Тахо у португальской границы, брату Мартину Фернандесу де Кинтане, новому магистру ордена Калатравы; но на следующий год фрей Мартин заключил пакт с магистром сан-хулианистов Нуньо Фернандесом, уступив ему город и все владения Калатравы в Леоне. Орден Сан-Хулиан, который иногда называют орденом Трухильо, был переименован в орден Алькантары. Его вторым домом была Магаселла, тоже приория-командория. В 1218 году Калатрава передала все португальские владения в Авис, решив объединить свою основную территорию, которая в конечном итоге простиралась от Толедо до Сьерра-Невады, включая Ла-Манчу и верховья Гвадианы и Гвадалквивира. В 1216 году материнский дом ордена переехал в Калатрава-ла-Нуэву в Сьерра-де-Аталайо, так как Калатрава-ла-Вьеха потеряла свое стратегическое значение. Здесь однорукий маэстре Руй Диас, который снял с себя свои обязанности на поле Лас-Навас-де-Толосы, в святости доживал последние дни.

Братья не только возделывали свои владения при помощи рабов-мудехаров, но и использовали пустынную Месету в истинно цистерцианском духе: разводили коров, лошадей, коз, свиней и особенно овец, летом выгоняя полудиких животных на высокие сьерры. Командории направляли братьев-служителей для работ, и они стали прекрасными пастухами, а получаемые ими шерсть, мясо и шкуры продавались по неплохой цене. Бизнес стал еще выгоднее, когда около 1300 года из Марокко были завезены овцы-мериносы. Испанские землевладельцы стали копировать асьенды рыцарей и даже перенесли их в Новый Свет, и, таким образом, монахи пограничных областей, можно сказать, были первыми ковбоями.

В 1217 году король Кастилии Фернандо III стал испанским Людовиком Святым. Санто Фернандо напоминал французского короля своим суровым догматизмом и ненавистью к неверным. Францисканец-терциарий, который носил власяницу, постился и проводил долгие часы в молитве, утверждал, что проклятие одной бедной христианки для него страшнее гнева всего войска мавров. Однако этот кастилец был вдобавок безжалостным политиком и блестящим полководцем. Он понял, что Реконкиста – война не менее священная, чем Крестовый поход в Сирии, и, когда Людовик попросил его отправиться в Утремер, Фернандо ответил: «У меня на родине хватает мавров». В ночь перед каждой битвой он молился, и его характер был типичен для тех, кто вступал в военно-монашеские ордена. Как замечает Дерек Ломакс, кампании Фердинанда были подлинными Крестовыми походами даже в самом строгом значении этого слова.

1217 год также стал годом, когда ордена объединили усилия ради общей цели. Госпитальеры, тамплиеры, братья Сантьяго и Калатравы осадили мусульманский город Алкасер-ду-Сал в Южной Португалии, подкопали его стены и подвели осадные башни; корабли осадили его с реки Саду. Мавры из Севильи, Хаэна и Бадахоса пытались освободить город, но были отбиты. Алкасер-ду-Сал сдался, и его заняли рыцари ордена Сантьяго, которые использовали его в качестве опорной базы для завоевания окрестных земель.

В 1221 году рыцари ордена Сантьяго согласились с тем, что в военных действиях на дальней стороне перевала Деспеньяперрос они будут сражаться под началом великого командора Калатравы. Оба ордена обещали помогать друг другу, если на них нападут мусульмане, какие бы договора ни заключал христианский король, и поклялись действовать заодно и в войне, и в мире.

Теперь, когда африканское правление в Андалусии рухнуло, снова появились тайфы. Король обещал братьям новые земли. Они непрестанно совершали набеги, так как научились им у мавров. Настала очередь мусульман горевать о жестоко убитых женщинах и детях. В 1225 году соперники-претенденты вели кровавую войну за трон Альмохадов, и кастильская армия, чьей истинной целью была Кордова, атаковала Хаэн, а братья ордена Калатравы захватили Андухар. Тогда Фернандо вмешался в борьбу за престол Альмохадов: он послал армию в Марокко, которая захватила Марракеш для его союзника Мамуна. Мощь короля удвоилась, когда в 1230 году он унаследовал леонский трон. Каждый год он завоевывал все новые земли. В 1231 году он взял Трухильо с помощью магистра Алькантары, и магистр Сантьяго Педро Гонсалес погиб в 1232 году во время осады Алькараса, город перешел к его преемнику.

На следующий год в Херес-де-ла-Фронтера король столкнулся с талантливым противником в лице ибн Худа, эмира Мурсии: в бою погибло лишь десятеро христиан, но мавры полегли тысячами. В 1234 году Фернандо выгнал неверных из Убеды, где отличились братья орденов Калатравы и Сантьяго. В тот раз король призвал магистра Алькантары, и он привел 600 всадников и 200 пеших воинов; его орден неуклонно приобретал все более грозную силу. Тем временем кастильцы расширяли свой плацдарм у Кордовы.

Реконкиста Арагона происходила совершенно отдельно от военных действий в Кастилии. Арагон пренебрегал вой ной с маврами, пока Крестовый поход альбигойцев не положил конец его стремлениям на север от Пиренеев. Тогда Хайме Завоеватель штурмовал пиратское гнездо на Майорке. Минорка сдалась четыре года спустя, а Ивису захватил архиепископ Таррагонский в 1235 году. Хотя короли щедро одаривали тамплиеров и госпитальеров, особенно на съезде последних в Сихене, их попытки основать братство в Арагоне оказались совершенно безуспешны. Малоизвестный орден Святого Георгия Альфамского был основан около 1200 года по августинскому уставу и выбрал белое одеяние, однако мало чего добился. В 1233 году провансальский дворянин Пер Ноласко создал братство мерседариев, чтобы выкупать неимущих христиан из рабства; поскольку христиан полагалось спасать любыми способами, включая военные, новый орден приобрел боевую иерархию. Его братья носили белое одеяние, как и все иберийские военно-религиозные ордена, и маленький щит с гербом Арагона на шее. Братья-клирики взяли власть в свои руки к 1317 году, когда орден уже не был военным, хотя и продолжал назначать почетных рыцарей. На практике мерседарии, вероятно, были не более чем временными, вспомогательными отрядами.

После разгрома ибн Худа, эмира Мурсии, в Хересе в 1231 году братья начали всерьез осваивать Юго-Западную Испанию. Магистр Калатравы, фрей Гонсало Яньес, взял Трухильо в 1233 году, а великий командор Леона из ордена Сантьяго, фрей Родриго Яньес захватил Медельин в 1234 году. Каждый год все новые мусульманские города переходили в руки братьев.

В 1236 году христианские войска, совершавшие набег на пограничные области Кордовы, обнаружили, что она практически не защищена. Они сообщили об этом королю. Тот быстро прибыл с подкреплениями, в том числе и с отрядом рыцарей Калатравы. Ибн Худ пытался спасти древнюю столицу Абд ар-Рахмана и аль-Мансура, но не посмел выйти против кастильской армии и в отчаянии уехал. Фернандо приказал, чтобы все, кто откажется принять истинную веру, убирались из Кордовы, и затем вошел в опустевший город. Он превратил мечеть в собор и посвятил его Деве Марии.

Тем временем арагонцы тоже добивались значительных успехов. Король Хайме вторгся в валенсийские горы в 1233 году, достиг Сьерры-де-Эспадан и вскоре уже стоял перед столицей. Из братств с ним были только 20 тамплиеров. После долгой осады мавританская Валенсия, город Сида Кампеадора, сдалась в сентябре 1238 года, и «король Заян» признал Хайме правителем северной части тайфы; однако в 1253 году Хайме контролировал уже всю страну. Реконкиста восточного побережья была завершена.

Эти поразительные успехи имели тактическое объяснение. Падение Альмохадов лишило мавров численного превосходства, поэтому тактика окружения стала невозможной. Теперь христиане использовали свою легкую кавалерию, чтобы удерживать мавров, и выбирали подходящую площадку так, что каждый бросок был максимально эффективным. Почти неизменно это позволяло сломать боевой порядок мавров, опрокидывая их маленьких арабских лошадей и втаптывая в землю пехоту.

В 1243 году состоялся решительный удар по Мурсии, и вали столицы, потеряв всякую надежду, сдался. Фернандо продолжил наступать и захватил Хаэн и Кармону, а потом осадил Севилью в 1247 году. Бывшая столица Альмохадов, окруженная холмами в оливковых рощах, со своей прелестной мечетью, розовой Хиральдой, библиотеками, увеселительными садами и роскошными банями, защищаемая Гвадалквивиром, с позолоченными крышами маяков по обе стороны, напоминала о великолепии Кордовы при халифах. Ее правители не стали объединяться с другими тайфами и оказались в изоляции. Тогда они осмотрительно вверили защиту своего прекрасного города храброму вали Ньеблы Абу-Джафару. Адмирал Рамон Бонифас, кастильский «эмир моря», уничтожил флот мавров в Гвадалквивире, лишив их остатков надежды на помощь из Африки. Андалусская армия собралась в холмах вокруг деревень, «которые мерцали подобно белым звездам в оливковом небе», но была наголову разбита войсками Фернандо и Мухаммада аль-Ахмара, правителя Гранады; Абу-Джафар, наверное, наблюдал за разгромом с высокой башни-минарета. Ударные отряды, в которых было много братьев Сантьяго и Калатравы, обрушивались на севильцев днем и ночью. Когда-то людные верфи города, разделенные рекой, соединили мостом из лодок, но, когда поднялась буря, христиане разметали его, врезавшись на тяжело груженных кораблях в легкие суденышки. Потом они ворвались в Тирану, на северную окраину, жители которой бились насмерть. Наконец, после шестнадцатимесячной осады, Севилья сдалась. Многие тамошние горожане, сломленные горем, перебрались в Гранаду или Африку.

Первыми в город вошли 270 братьев Сантьяго, чей магистр установил высоко на городских стенах красный камчатый штандарт святого Иакова. Затем въехал Фернандо, посвятил мечеть Богоматери и отпраздновал Рождество. Именно там самый знатный испанец Средних веков хотел быть похороненным во францисканском облачении. Он умер в 1252 году.

Во множестве командорий и приорий молились о спасении его души, в том числе и в женском монастыре. Относившиеся к ордену Калатравы соблюдали цистерцианский устав. Однако некоторые сестры Сантьяго были замужними женщинами: они носили не белый плащ, а черное облачение, как капелланы ордена, которые считались обычными канониками. Настоятельниц называли комендадорами.

Преемник Фернандо Альфонсо X мечтал быть «Соломоном» после своего отца «Давида». Прозванный Эль Сабио, скорее начитанный, чем мудрый, он был покровителем юристов и астрономов, но не политиком, и царствовал с большой помпой, но поразительно неудачно. Тем не менее в первые годы его правления были уничтожены последние остатки Западного Аль-Андалуса. К 1251 году ордена (особенно португальский Сантьяго под началом Гонсало Переша, великого командора Палмелы) наконец завоевали и покорили Восточный Алгарве, а в 1262 году Кастилия захватила крупный город Ньеблу, затем порт Кадис и через год Картахену.

Встали настоятельные проблемы с административным управлением и заселением занятых областей. Единственным выходом было пожаловать большие поместья дворянам и орденам. Уже в 1158 году аббат Рамон привез туда крестьян из Фитеро. Магистры и богачи привлекали переселенцев хартиями вольностей, по которым горожане и крестьяне получали больше свободы, чем где бы то ни было. Вскоре юг снова расцвел, хотя корона получала от него немного прибыли. Единственной обязанностью крупных сеньоров было предоставлять войска, и они правили своими обширными латифундиями, словно независимые князья. Наибольшую выгоду получили военно-духовные братства. В конце концов владения Калатравы достигли Сьерра-Невады, а Алькантара стала владеть половиной Эстремадуры. Ордену Сантьяго принадлежало столько земли, сколько обоим другим орденам, вместе взятым.

Этими имениями управляли экономы из евреев, принося немалую прибыль. В 1272 году фрей Гонсало Руис Хирон, магистр Сантьяго, вложил свои доходы от ренты в Мурсии, Толедо и Ла-Манче в еврейские банкирские дома донов Боно, Хакобо и Самуэля. Однако братья и сами не жалели времени на управление собственным имуществом.

Мудехаров, должно быть, воодушевила победа мамлюков в Сирии при Айн-Джалуте в 1260 году. Хваткие переселенцы довели мурсийских землевладельцев-мусульман до крайности, и в 1264 году они внезапно взбунтовались и перерезали христиан. Сотни городов и деревень вышли из-под власти Кастилии, и Альфонсо понадобилось два года, чтобы даже с помощью Арагона подавить эту отчаянную смуту.

Теперь Аль-Андалус ограничивался Гранадой. Основателем этого последнего эмирата был вождь Мухаммад ибн Юсуф ибн Ахмед ибн Наср по прозвищу аль-Ахмар, который понял, что с потерей Сьерры-Морены и Гвадалквивира испанский ислам должен найти новые границы. Горный регион Гранады, где он укрепился в 1238 году, был идеален, протянувшись от моря до Серрании-де-Ронды и Сьерры-де-Эльвиры. Хребет Сьерра-Невада охранял его, а из портов открывался путь в Африку.

Аль-Ахмар смирился с Реконкистой. Когда Фердинанд осаждал Хаэн в 1246 году, султан внезапно приехал к нему в лагерь, чтобы принести ему вассальную присягу, и затем оказал христианам решительную помощь в Севилье. Его самым достопримечательным нововведением были европейские доспехи. Гранадские войска надели испанские кольчуги, пересели на более крупных лошадей и стали нападать плотным строем. При поддержке хинетов – традиционной легкой кавалерии – эта новая армия оказалась чрезвычайно эффективной. Гранада превратилась в Аль-Андалус в миниатюре. Беженцы стекались в нее со всего полуострова; многие гранадские батраки, по всей видимости, происходили от знатных мавров. Великолепие ее столицы всем известно, особенно Альгамбра с ее Львиным двором и Миртовым двором, однако портовые города Малага и Альмерия были еще богаче. Крестьяне культивировали каждый сантиметр плодородной земли, знаменитой своей пшеницей и фруктами. Торговцы экспортировали шелка, драгоценности и рабов и возвращались с африканскими и азиатскими пряностями. Кроме того, кипучая интеллектуальная жизнь города дала многих поэтов и историков.

Когда аль-Ахмар умер в 1273 году, в Фесе возникла новая династия – Мариниды, чье имя происходит от названия берберского племени банумарин. Ее главой был одаренный философ и воин Якуб. Мухаммад II, правитель Гранады, предложил ему город Тарифа на северо-западе от Гибралтара. В 1275 году Якуб прибыл туда со своим войском из фанатичных берберов. Марокканская орда подошла к Хересу, как бывало раньше, убивая и сжигая. Потом Якуб отступил, но в 1279 году совершил еще один набег. Христианской Испанией овладел страх перед новым нашествием.

Реконкиста понемногу шла вперед в правление Санчо IV (1284–1294) и Фердинанда IV (1294–1312). Первый взял Тарифу, а второй – Гибралтар, атаковав со стороны моря. Скала была слишком открыта для игры стихий и не привлекала поселенцев, поэтому Фердинанд жаловал ей фуэро (свод законов), по которому там предоставлялось убежище всем преступникам, грабителям, убийцам и даже женщинам, сбежавшим от мужей. Потом наступила очередь ислама. В 1319 году два кастильских регента погибли в «трагедии Веги», и жители приграничных городов пришли в такой ужас, что образовали союз с целью любой ценой заключить мир с Гранадой. Через пять лет берберы взяли Басу и Мартос, а в 1333-м вернули Гибралтар.

Все это время военно-монашеские ордена продолжали совершать набеги на фоне выжженных равнин, однообразие которых нарушалось только скалами, оливковыми рощами и овцами среди выгоревшего, пыльного кустарника, на холодных сьеррах с глубокими ущельями и высокими перевалами или на трудолюбиво возделанных гранадских лугах. Узкие улицы городов с белеными домами из глинобитных кирпичей напоминали марокканские рынки. Несмотря на опасности военного призвания, оно было привлекательным жизненным поприщем; командоры были богатыми землевладельцами. Раньше единственным требованием для претендента было стремление к духовному совершенству, но к концу XIII века в орденах появились оговорки о том, что кандидат должен доказать благородное происхождение по всем четырем дедам.

Иберийские ордена гордились своей историей. Кабальеро ордена Сантьяго, фрей Пере Лопес де Баэса (около 1329), командор Моэрнандо, написал краткую хронику возникновения своего братства. Ее наверняка читали в трапезных.

К тому времени местре превратились в принцев с богатыми командориями; они не только командовали войсками ордена, но и могли набирать наемников. Половина доходов ордена Калатравы отходила магистру, который как-то раз выставил на поле боя 1200 копейщиков. Магистерский дворец был построен недалеко в Альмагро в провинции Сьюдад-Реаль, в центре огромных владений ордена; он стал административной столицей, и, хотя его готическое великолепие не дошло до нас, видимо, это был самый близкий аналог Мариенбурга в Испании. У братьев Алькантары двор располагался во дворце рядом с замком. Теперь магистры проводили слишком много времени с королем, и капитул ордена Калатравы был вынужден специально оговорить, что их магистр должен посещать Калатраву не меньше трех раз в год. Вместо великого приора магистры Калатравы стали сами принимать в орден братьев-рыцарей, и это новшество затем ввели у себя Ависский орден и Алькантара. Магистров окружало множество соблазнов, ведь теперь им было легко противодействовать власти. Разгильдяйский вид новобранцев-феодалов ставил дисциплину в ордене под еще большую угрозу. Кроме того, он неизбежно стал вовлекаться в политику.

В 1287 году португальский магистр Алькантары послал своих братьев оказать помощь королю Португалии Динишу, чей брат дон Афонсу поднял мятеж. К тому времени португальский орден Сантьяго под давлением Диниша отделился от испанского и стал выбирать собственного местре в штаб-квартире в Палмеле, хотя Кастилия признает его отделение лишь через много лет. Брат Мартин Руис из Калатравы приезжал в Ависский орден с инспекционными визитами уже 1238 году, хотя на практике он тогда уже был независимым. Отсутствие сильной власти и участие в чисто мирских кампаниях ослабило духовные ордена. В 1292 году фрей Руй Перес Понсе, магистр Калатравы, потребовал платы от Санчо IV, когда его попросили отправить гарнизон в Тарифу.

Сильнее всего беспокойство, пожалуй, овладело орденом Алькантары. В 1318 году несколько братьев – рыцарей и клириков – пожаловались магистру Калатравы Гарсии Лопесу де Падилье, что их магистр Руй Васкес плохо с ними обращается. Калатрава официально имела право инспектировать Алькантару, поэтому фрей Гарсия прибыл туда с двумя цистерцианскими аббатами, после чего Руй, его великий командор и клаверо забаррикадировались в здании обители и протестовали, заявляя, что орден Калатравы утратил эту привилегию. Однако капитул, на который собралось всего 22 рыцаря, объявил фрея Руя низложенным и штурмовал командорию; вместо него магистром выбрали Суэро Переса де Мальдонадо. Руй Васкес бежал в Моримон и подал апелляцию, но аббат признал законность низложения и запретил фрею Рую покидать Францию. Этот прискорбный инцидент свидетельствует о наступившем духовном упадке, хотя магистр Алькантары по-прежнему оставался влиятельной фигурой в стране, и в 1319 году фрей Суэро посетил свадьбу сестры Фердинанда с королем Арагона и в том же году заключил братский союз с магистрами Калатравы и Сантьяго.

Роспуск тамплиеров подарил полуострову два новых братства. Король Диниш не желал, чтобы орден Святого Иоанна приобрел слишком большую силу в Португалии, а так как папа не соглашался на то, чтобы имущество Бедных Рыцарей отошло короне, король создал орден рыцарей Христа, просто убрав из названия ордена тамплиеров слово «храм». В 1318 году новое братство обосновалось во всех бывших прецепториях храмовников. Маловероятно, что туда принимали кого-либо из Бедных Рыцарей. Первым магистром стал ависский рыцарь Жиль Мартинш, и к 1321 году в ордене было 69 рыцарей, 9 капелланов и 6 сержантов, а устав был составлен по образцу уставов Ависа и Калатравы. В подчинении у магистра находились главный приор, который созывал братьев в Каштру-Марин на выборы магистра, великий командор, клаверо и алферес, то есть знаменосец.

Арагонский орден Монтесы создавался на руинах ордена Храма, и его магистром стал фрей Гильем д’Эриль. В орден вступили некоторые рыцари-мерседарии, так как их собственное братство уже стало невоенным. Как и у рыцарей Христа, у ордена Монтесы была штаб-квартира с рыцарями и капелланами, приором и клаверо, и он относился к цистерцианскому ордену. Его первыми членами, включая и брата Гильема, были в основном арагонцы из ордена Калатравы, чей великий командор руководил его инаугурацией при участии госпитальеров, мерседариев и рыцарей Альфамы. Братья сохранили белую мантию, но, в отличие от португальцев, сменили красный крест на черный. Они взяли название по имени своей столицы, бывшей прецептории тамплиеров в Валенсии, где мусульман осталось больше, чем где-либо в Испании. Там им приходилось иметь дело с мятежами мудехаров и пиратскими набегами. Вскоре численность нового ордена уже в четыре-пять раз превосходила численность его предшественников, что вызвало его крайнее обнищание, и, видимо, ему трудно было находить себе капелланов. Несмотря на богатство и авторитет, три ордена – Монтесы, Калатравы в Альканьисе и Сантьяго в Монтальбане – никогда не доминировали в арагонской политике.

Альфонсо XI (1312–1350) стал тем вождем, которому удалось сломить восстание мусульман. Подданные боялись его больше, чем мавров, так как он не брезговал предательством и убийством для устрашения дворян и расправлялся с мятежниками без суда и следствия. Его называли «мстителем» и «безупречным» и восхищались его суровой отвагой. В конце концов Альфонсо получил прозвище в честь своей самой большой победы – Рей дель рио Саладо – Король реки Саладо. Он был намерен упрочить свою власть и поскольку не мог слить братства в единый королевский военный орден, то твердо поставил их под свой контроль.

В первые годы его правления произошел один из отвратительнейших инцидентов с участием ордена Калатравы. Еще с 1325 года престарелый магистр Калатравы Гарсия Лопес ссорился со своим великим командором Хуаном Нуньесом де Прадо, который оспаривал право магистра занимать свой пост, утверждая, что фрей Гарсия проявил себя как трус в битве при Баэне, бросив знамя ордена. После решительного боя старик согласился уйти с поста в обмен на богатую командорию Сорита-де-лос-Канес. Брат Хуан своевременно сделался магистром в 1329 году, но потом отказался выполнить условия сделки. Тогда возмущенный брат Гарсия объявил себя магистром в Арагоне, и, хотя он умер в 1336 году, раскол продолжался до 1348 года, когда великий командор Хуан Фернандес признал кастильского магистра. Альканьис при этом частично сохранил автономию. Вскоре великий командор получил полномочия магистра.

Альфонсо нуждался в отборных войсках под командованием опытных военачальников, а не в грызущейся толпе под предводительством вздорных грандов, и в 1335 году он заставил магистра Алькантары Руя Переса де Мальдонадо уйти со своего поста, чем усугубил ожесточенные распри внутри ордена, которые продолжались больше двух лет, пока после короткой, но кровопролитной осады Валенсию-де-Алькантара не штурмовали королевские войска, после чего магистр Гонсало Мартинес был обезглавлен и сожжен. На его место Альфонсо поставил послушного Нуньо Чамиро. В дела ордена Сантьяго он вмешивался даже еще сильнее. Когда магистр Васко Родригес Коронадо умер в 1338 году, Альфонсо приказал совету тринадцати выбрать магистром дона Фадрике – своего восьмилетнего незаконнорожденного сына от Леоноры де Гусман. Но совет выбрал брата Васко Лопеса, после чего король выступил с армией на Уклес, и брат Васко бежал в Португалию. Альфонсо заставил орден низложить Васко и заменить его братом Леоноры Алонсо Мелендесом де Гусманом с обещанием в будущем передать пост Фадрике. Фрея Алонсо убили через два года, после чего десятилетнего мальчика торжественно возвели в сан магистра ордена Сантьяго.

Перед королем Альфонсо стояла опасность в лице альянса между талантливым эмиром Гранады Юсуфом и грозным маринидом Абуль-Хасаном Али, «черным султаном»; оба мечтали о возвращении своей «утраченной земли», как Генрих V о Франции или Людовик IX об Утремере. В 1340 году африканский флот разгромил кастильский у Гибралтара, потопив 32 военных корабля, после чего Абуль-Хасан, прибывший из Феса, высадился в Альхесирасе с самой большой армией мавров, которую когда-либо видела Испания со времен Альмохадов. Гранадские войска поспешили присоединиться к маринидским и осадили Тарифу. Альфонсо понадобилось полгода, чтобы собрать армию, которая подошла к Севилье в октябре. По северным стандартам экипировка испанских войск устарела, у них были слишком легкие доспехи. Однако король располагал одним современным преимуществом – пушками, связанными между собой толстыми трубами из литого железа, которые стреляли большими камнями; они часто взрывались, убивая канониров. Альфонсо сам командовал центром, где его сопровождал архиепископ Толедский и все три магистра – Нуньо Чамиро из Алькантары, Хуан Нуньес из Калатравы и Алонсо Мелендес де Гусман из Сантьяго. Прибыл король Португалии Афонсу IV с 1000 копейщиков, а также отправил корабли навстречу кастильско-каталонскому флоту под командованием рыцаря-госпитальера, приора Кастилии Альфонсо Ортиса Кальдерона. Тарифа все же устояла.

Мало кто из гранадцев носил европейские доспехи, а большинство мавританской конницы составляли легковооруженные хинеты. Абуль-Хасан полагался на число и скорость. 30 октября Альфонсо атаковал его на реке Саладо, португальцы взяли на себя гранадцев, кастильцы – марокканцев. Отряд из Тарифы внезапно ворвался в неохраняемый вражеский лагерь. Мавры запаниковали, и у христиан хватило сил их сломить. Берберы и гранадцы бежали, неся громадные потери. Потери христиан были относительно невелики, правда, фрей Алонсо погиб славной смертью. Рыцари Сантьяго и госпитальеры скакали бок о бок с кастильцами, рыцари Калатравы и Алькантары – с португальцами. Так угрозе со стороны Маринидов был положен конец.

В 1342 году Альфонсо осадил порт Альхесирас. Во время долгой осады умерло два магистра Алькантары; один утонул во время ночной переправы через реку Гвадарранке, а его преемник умер от ран. Пролив Гибралтар снова был заблокирован. В начале 1344 года в лагерь Альфонсо прибыли графы Дерби и Арундел, и он воспользовался их приездом, чтобы произвести впечатление на мавританских послов, которых заинтриговали изукрашенные нашлемники англичан – с изображением животных и, может быть, даже сарацинских голов, выполненных в вареной коже. Рыцарь Чосера тоже участвовал в этой осаде, возможно в свите графа. Оголодавший город сдался в марте того же года.

У марокканцев остался один последний оплот – Гибралтар. В 1350 году Альфонсо вступил на скалу с большой армией, но пал жертвой «черной смерти» – король Альфонсо XI умер от бубонной чумы. Мавры восхищались своим неистовым противником, и многие присоединились к его траурной процессии в черных одеждах, пока она шла по песку. Этот жестокий и блестящий воин был последним королем Кастилии, способным объединить подданных в священной войне. К сожалению, он лишь еще сильнее вовлек братьев в светскую политику. Теперь короли будут использовать их, чтобы воевать со своими баронами, а не с маврами.