Глава 51

Полчаса Джо провел в состоянии почти полного ничегонеделания – только крутился в кресле и размышлял о Ронни Бэгли. В деле определенно существовали какие-то подводные течения, о которых он даже не подозревал, и это ему не нравилось. Почему Ронни наотрез отказывался воспользоваться показаниями Тэрри Дэя, а услышав, казалось бы, отличные новости, разозлился? Дочь Ронни жива, и пожизненное заключение ему теперь не грозит. Тогда в чем проблема? Может, Тэрри Дэй обознался, а Ронни одолели муки совести, потому что он знал – Кэрри и Грейс никак не могли видеть живыми и здоровыми? Но если Ронни и впрямь совершил убийство, почему просто не признается? Наконец Джо вышел из кабинета и отправился на поиски Джины. Та сидела за рабочим столом с телефоном в руке. Когда Джо показался в дверях, Джина подняла голову.

– Родители Моники едут в Манчестер. Они тоже беспокоятся. – Джина заметила, что на руке у него висит куртка. – Куда собрался?

– К Махоунам.

Джина удивилась.

– До того как дело перешло ко мне, они собрали информацию о Ронни, – пояснил Джо.

– Да, но… Махоуны? Серьезно?

– Я должен как можно больше разузнать про Ронни.

– Но зачем? Какая разница, что он им сказал? На твоей работе это никак не сказывается.

– Ронни два раза намекал, что мы раньше встречались. Потом отказался от моих услуг. А намеренная оговорка в прошедшем времени, когда речь зашла о Монике? Ронни явно хочет донести до меня какую-то информацию, но напрямик почему-то не говорит, все ходит вокруг да около.

– Значит, к Махоунам собрался… Они тебя хотя бы впустят?

– Джина, я уволился, а не предательство совершил.

– Сам знаешь, о чем я. Редко кто увольняется при таких обстоятельствах.

Джо улыбнулся:

– Спасибо за беспокойство, Джина.

Выйдя на улицу, даже оборачиваться не стал – и так знал, что Джина смотрит из окна. Зашагал мимо парка, заглянул за ограду и с удивлением увидел Ронни. Тот стоял и глядел в его сторону. Джо пробормотал:

– Ах ты, дерьмо мелкое…

И, развернувшись, направился прямиком к нему. Джо не знал, что собирается делать и будет ли Ронни вообще дожидаться, когда он к нему подойдет, но тот не сходил с места.

– Говори, что знаешь о Монике, – прорычал Джо.

Сначала Ронни молчал, но через несколько секунд произнес:

– Это вы во всем виноваты.

– В чем – во всем?

– Вы должны были положить этому конец.

– Хватит говорить загадками. Чему я должен был положить конец?

Ронни опустился на скамейку и стиснул руки между колен.

– Знаете, как бывает, когда перестаешь контролировать ситуацию? Вроде хочешь чего-то, а потом появляется какой-нибудь человек и берет все в свои руки.

– Все так живут.

– А некоторые так умирают.

Джо стиснул зубы.

– Что ты хочешь сказать?

Ронни покачал головой:

– Вы все равно ничего поделать не можете. Раньше могли, а теперь поздно.

– Почему ты так сказал про Монику?

Ронни снова покачал головой:

– Просто к слову пришлось.

Он встал со скамейки и повернулся, чтобы уйти, но Джо схватил его за руку:

– Говори, что случилось с Моникой.

– Я не обязан с вами разговаривать, – произнес Ронни, выдернув руку из хватки Джо, и быстро зашагал прочь.

У калитки он обернулся и крикнул:

– Это вы виноваты.

Разгневанному Джо оставалось только смотреть ему вслед. Потом он, как и собирался, направился к Махоунам в надежде, что там смогут прояснить ситуацию. Офис «Махоунс» располагался недалеко, Джо каждый день ходил мимо него в суд, но всякий раз перебегал на другую сторону улицы и шел не поднимая головы. Только ему случайных встреч не хватало.

Там Джо проходил стажировку. У него сохранились самые теплые воспоминания о тех двух годах, когда Джо осваивал азы профессии и наблюдал за работой более опытных адвокатов. А когда зарекомендовал себя, отправили в самое пекло – в полицейский участок. Детективы всегда пользовались неопытностью новичков – им уже надоел совет, который давали клиентам бывалые адвокаты: на все вопросы отвечать «без комментариев». Именно здесь Джо по-настоящему овладел ремеслом. В участке можно научиться большему, чем в суде, где участники процесса хотя бы пытаются держать лицо. В полиции же постоянно случались неприятные сцены. Угодив за решетку, клиенты орали, бесились и возмущались, что к ним прислали желторотого новичка. Детективы оскорбляли в открытую и спрашивали, как он может спокойно спать по ночам, защищая весь этот сброд. В первое время Джо принимался оправдываться, но потом понял, что вопрос чисто риторический. В таких случаях лучший ответ – многозначительная ухмылка. Пусть бесятся.

После такой школы зал суда казался детской площадкой. Главное – задавать правильные вопросы, а когда детектив будет выступать в качестве свидетеля, можно оторваться по полной программе. Тут уж им никакие насмешки не помогут.

На самом деле Джо уволился не потому, что рабочий день был слишком длинный, и даже не из-за отсутствия перспектив роста. Проблема заключалась в другом.

Толкнув дверь, Джо обратил внимание, что в холле все переделали. Исчез низенький столик, из-за которого секретарша видела всех вокруг. На его месте появилась высоченная стойка, из-за которой женщины было почти не видно. Вероятно, так поступили с целью предотвращения краж – некоторые клиенты тащили все, что плохо лежит.

Секретарша подняла голову. Слишком яркий макияж и уныло висящие вдоль лица седые волосы только подчеркивали усталость. Однако, узнав Джо, она сразу оживилась.

– Джо Паркер! – воскликнула секретарша. – Вот уж не думала, что снова тебя здесь увижу!

– Здравствуй, Айла. Я тоже. Скандалы устраивать не собираюсь, пришел по делу.

– Не волнуйся, все уже и думать забыли.

Джо окинул взглядом знакомую обстановку, и неожиданно на душе стало тепло. Ему нравилось здесь работать. Увольнение, правда, оставило неприятный осадок, ведь здесь Джо не только начал юридическую карьеру, но и влюбился. Отчаянно и безоглядно.

Звали ее Сьюзи. Пришла в фирму в качестве стажера, когда Джо уже стал оперившимся специалистом. Сьюзи было решено прикрепить к нему. В ее обязанности входило сопровождать Джо в суд, а в любом суде приходится много времени проводить в ожидании, когда тебя вызовут, так что возможностей узнать друг друга было более чем достаточно. И с такой девушкой, как Сьюзи, определенно хотелось познакомиться поближе – оливковая кожа, темные вьющиеся волосы до плеч, стройная фигурка, жизнерадостная, открытая улыбка.

Завертелось все после долгого дня в старом суде Солфорда. Это было величественное, старинное здание с деревянными лестничными площадками и резными перилами. Позднее его закрыли, и суд перебрался в современное строение, выкрашенное в казенный светло-серый цвет. Джо и Сьюзи пошли выпить после работы, потом решили продолжить вечер. За ту неделю Сьюзи ни разу не была дома, а через месяц окончательно переехала к Джо.

К сожалению, Джо приходилось срываться по первому телефонному звонку в любое время дня и ночи. Отлучки были долгими и частыми. Сьюзи начала поглядывать на сторону, причем особо утруждать себя поисками не стала. Кабинет соперника располагался дальше по коридору, всего через две двери. Им оказался один из партнеров, специализировавшийся на гражданском праве. Однажды вечером у Джо образовалось «окно» между двумя встречами с детективами, и он заехал в офис, собираясь просмотреть кое-какие бумаги. Так на него обрушилось известие об измене Сьюзи – Джо сразу узнал ее тихие стоны, доносившиеся из кабинета. Вооружившись мобильным телефоном, Джо медленно приоткрыл дверь и успел сделать три фотографии, прежде чем его заметили. Сьюзи лежала, раскинувшись на столе. Блузка и лифчик валялись на полу, юбка задрана до пояса, а новый любовник стоял между ее раздвинутыми ногами.

Джо не стал ничего говорить. Все и так было предельно ясно. Повернулся и вышел из кабинета. С тех пор он порог «Махоунс» не переступал. Несколько недель Джо был ничем не занят, если не считать избавления от барахла Сьюзи, а потом ему позвонили из «Ханиуэллс».

– Как поживают наши влюбленные голубки? – спросил Джо.

Айла улыбнулась и огляделась по сторонам, проверяя, не услышит ли кто. Потом прошептала:

– Неважно. Кажется, его жена не намерена расходиться мирно.

Джо эта новость доставила определенное удовольствие.

– Все-таки с фотографиями некрасиво получилось. Даже стыдно, – признался он.

– Не говори глупостей. Ты гордиться должен.

Айла была права. Камера в телефоне была хорошая, и Джо запечатлел картину в деталях – и груди Сьюзи, напоминающие бежевое желе, лежащее на блюдечке, и бледные ноги Майка, кажущиеся особенно белыми на фоне темных штанов, спущенных до щиколоток. А в третий раз Джо во всей красе заснял испуганные лица обоих, когда парочка заметила, что их снимают. В приступе пьяной ревности Джо этим же вечером разослал фотографии коллегам по электронной почте, предварительно закрыв дверь в квартиру на цепочку, чтобы Сьюзи не смогла войти. Однако все это были относительно безобидные шалости, а вот отправить снимки жене Майка – совсем другое дело.

Так Джо на собственном опыте узнал, сколько боли причиняет измена, и поклялся себе, что никому не причинит этих мучений. Будет иметь дело только с одинокими женщинами, хотя в его возрастной группе их становилось все меньше и меньше. Видимо, придется ждать, пока у потенциальных избранниц не наступит время первых разводов.

– Мне надо поговорить с кем-нибудь, кто занимался делом Ронни Бэгли, – сказал Джо.

Айла сначала растерялась, потом уточнила:

– Это который убийца?

– Во всяком случае, сам Ронни утверждает, что невиновен.

– Слышала, как наши обсуждали это дело. Кое-кто не обрадовался, что ты его увел.

– Между прочим, ничего предосудительного я не совершил. Может, кто-нибудь все-таки согласится поговорить? Например, Мэтт?

– Хочешь, проверю, на месте ли он?

– Будь добра. Я не ностальгии предаваться пришел.

Айла позвонила Мэтту, потом повернулась к Джо и сказала:

– Поднимайся. Кабинет у него тот же. – Джо помедлил, и Айла прибавила: – Не бойся, Майка нет.

– А Сьюзи?

– Здесь где-то бегает. Но не можешь же ты всю жизнь прятаться.

– Пожалуй, – согласился Джо и направился к лестнице, гадая, что нового узнает о Ронни. А в том, что здесь его секреты кому-то известны, Джо даже не сомневался.