Книга: Секретные объекты «Вервольфа»
Назад: Глава 10 По следам «Вервольфа»
Дальше: Об авторе

Эпилог

На экране монитора одну за другой сменяли информационные карты поисковой системы. Оператор, юная девушка с симпатичным личиком, легко скользила по клавишам, изящно щелкала кнопками мышки, лежащей на коврике с изображением ярких цветов. Время от времени она сверялась с текстом, который был напечатан на листе бумаги, удерживаемом зажимом на кронштейне-подставке.
— Леночка, введи еще это. — Парень в белой рубашке, без галстука протянул девушке две карточки размером с открытку. — Это дополнительная информация из базы по «Реликту»!
— Положи рядом, — не отвлекаясь от экрана, проговорила девушка.
В комнате было еще пять рабочих мест, расположенных на отдельных столах, и за каждым из них шла напряженная работа. Два узких окна со слегка прикрытыми жалюзи, кондиционер, создающий атмосферу свежести, несмотря на духоту летнего дня, большой календарь с видами балтийского берега, стеллаж из пластика со словарями, справочниками и энциклопедиями. Несмотря на то что помещение было, безусловно, старым, о чем свидетельствовали толстенные стены с громадными подоконниками, сводчатый потолок и необычный, в виде конусообразной арки, дверной проем, комната выглядела, как офис какой-нибудь современной фирмы.
Девушка, закончив ввод очередной информации, взяла в руки следующий лист. Это был один из новых заявительских материалов — письмо некоего гражданина Кронке из Германии, который решил сообщить о том, что узнал от своего отца, участвовавшего в 1945 году в обороне Кёнигсберга. Отец умер несколько лет назад, но перед смертью рассказал своим близким о том, что в марте сорок пятого его, как специалиста по гидротехническим сооружениям, привлекли к работам в подземных бункерах в самом центре полуразрушенного города. В его задачу тогда входило в срочном порядке оборудовать и приспособить для каких-то неясных нужд глубокие подвалы и бомбоубежища Старого города. Все делалось в строжайшей тайне. От него потребовали даже подписку о неразглашении сведений. Немец с трудом вспоминал, где проводились эти работы, но одно говорил точно: в непосредственной близости от Королевского замка, у старой кирхи в районе Росгартен и неподалеку от ипподрома.
Подобных заявлений через руки операторов Аналитического центра прошло уже не менее трех тысяч. Вот уже почти пять месяцев девушки-операторы ежедневно вводили в файлы информационно-поисковой системы архивные материалы Калининградской геолого-археологической экспедиции, Координационного центра по поискам культурных ценностей, данные из архивных фондов Калининграда, Москвы, Санкт-Петербурга и многих других городов страны. В отдельно выделенную подсистему, к которой имели доступ далеко не все, легла информация из Федеральной службы безопасности, Службы внешней разведки, Главного разведывательного управления Генштаба и Министерства обороны. Ее вводили прикомандированные к Аналитическому центру офицеры этих ведомств, обеспечивая надежность хранения этой информации и предотвращения доступа к ней посторонних лиц.
Аналитический центр поиска культурных и исторических ценностей, созданный по решению российского правительства, вот уже целых полгода, как замкнул на себя все самодеятельные поисковые группы, всех любителей кладоискательства и, что самое главное, принял на себя все домогательства иностранцев, прибывающих в Калининградскую область, вести какие-либо поиски на ее территории.
Конечно, поднять это большое и благородное дело на бюджетные деньги в стране, где миллионы людей влачат жалкое существование, было невозможно. Но нашлись среди тех, кто преуспел в бизнесе, люди, желающие помочь своими средствами возвращению утерянных сокровищ и, не рассчитывая на вознаграждение, бескорыстно, исключительно из патриотических соображений поднять это многотрудное дело. Представитель крупнейший нефтяной компании приобрел для Аналитического центра прекрасную компьютерную технику нового поколения, известный в области и за ее пределами предприниматель, возглавляющий крупную транспортную корпорацию, раздобыл для группы инженерного поиска великолепное японское оборудование, позволяющее осуществлять межскважное сканирование. Свою лепту внесли и другие предприниматели, кто выделением средств на приобретение оборудования, кто оказанием содействия в организации поисковой работы. Проявляя гораздо меньший энтузиазм, помогали представители зарубежного бизнеса. И совсем уж охладели к поисковой работе иностранцы, выдающие себя за «ученых», среди которых всегда было больше авантюристов и излишне любознательных, нежели благородных романтиков.
Теперь уже не только все в городе, но и далеко за его пределами, даже за границей, знали, что в одной из мощных зубчатых башен внутреннего фортификационного кольца Кёнигсберга расположилась организация, всерьез занятая поисками исчезнувших сокровищ. В ней трудятся серьезные творческие люди, не падкие на сенсации, не склонные к мистификациям и погоне за дешевыми эффектами. В ней работают лучшие аналитики, искусствоведы, инженеры и геофизики. Сюда, «в башню», как теперь говорят в Калининграде, идут те, кто хочет помочь найти культурное и историческое достояние цивилизации, спрятанное нацистами в калининградской земле. И работа здесь находится всем: знаешь иностранный язык — переводи документы, обладаешь недюжинной силой — орудуй киркой и лопатой, хорошо разбираешься в искусстве — анализируй поисковые материалы. Сюда хода нет только жуликам, бездельникам и врунам, способным самую примитивную чушь выдать за глубокомысленные рассуждения.
За долгие годы бессистемных поисков расплодилось целое племя проходимцев, которые с умным видом, не моргнув глазом, готовы врать, лишь бы оказаться в центре внимания и нести всяческую чушь, мороча голову доверчивым согражданам. Появляются рассказы о фантастических черных кошках и рунических письменах, магических пророчествах и черных посвященных. Даже по Центральному телевидению «проскакивают» наспех состряпанные сюжеты о новых свидетельствах и находках. Сотни, а может быть, и тысячи, черных копателей буквально перелопачивают калининградскую землю в надежде найти что-нибудь ценное. И находят ведь! Потом различные предметы всплывают на черных рынках Литвы и Польши, а иногда попадают в калининградские антикварные салоны. Но таким «поисковикам», разумеется, в «башню» вход закрыт.
Девушка-оператор по имени Лена стала вводить сведения в соответствующие разделы информационной карта: «о заявителе», «о предмете и объекте поиска», «об обстоятельствах и условиях утраты»… Каждый информационный элемент сопровождался соответствующим поисковым индексом, позволяющим осуществлять сопоставление и анализ информации по целому комплексу заданных параметров.
В соседней с операторами комнате двое молодых людей с напряженным вниманием рассматривали только что полученную распечатку. Прервав разговор, они погрузились в чтение широкой ленты, испещренной фрагментами информации, колонками цифровых и буквенных индексов. Наконец один из них, оторвавшись от этого занятия, сказал:
— Ну я же говорил! Все свидетельствует о том, что этот бункер находится вот в этой точке! — Он указал карандашом на разложенный на столе лист топографического плана центральной части Калининграда. — Видишь, практически в тридцати двух источниках говорится…
— Почему в тридцати двух? Это только из основной базы… А специальный банк! Ты же сам видел, этот объект фигурирует сразу в нескольких местах. Да и по нашим данным… ну, связанным с этим немцем, который приезжал в прошлом году…
— Я знаю. Читал. Но это пока все-таки только предположения!
— Как сказать! Теперь, когда у нас есть все архивные материалы допросов сотрудников «Вервольфа», участвовавших в сооружении объектов…
— Наверное, все-таки не все.
— Может быть. Но для предварительных выводов и локализации поиска — достаточно.
— Да, хорошо, что Москва пошла на то, чтобы открыть все эти материалы. А то пятьдесят лет ковырялись, а самого главного не знали!
— Я бы не сказал, что сейчас мы знаем точно, где укрыты все эти ценности. То, что нам удалось локализовать двадцать четыре объекта, — это только начало. Впереди, ты же сам знаешь, сначала пойдет наша геофизическая группа, потом гидрогеологи…
— Это все понятно! Главное — не спешить, но и не затягивать. Как говорили древние — «Festina lente».
— «Спеши медленно»? Это правильно, но если мы слишком затянем аналитику…
— Ты считаешь, что нас обойдут на повороте?
— Я в этом уверен. Наша группа оперативного обеспечения… Ей же нет продыху! То этот фонд… Ты сам знаешь, кто за ним стоит. То немцы опять… На прошлой неделе все пытались получить разрешение в Москве… Исторические аспекты! Гуманистическая миссия! А там каждый второй из Пуллаха!
— Ну, не каждый второй!
— Ну, каждый третий!
— Может быть.
Они немного помолчали, снова принявшись рассматривать распечатку. Один из них, высокий брюнет в очках, пролистав ворох листков, задержался на каком-то фрагменте.
— Смотри-ка, Максим! Вот тут шесть позиций… Они практически все совпадают по привязке к месту. Из трофейного фонда, смотри… сказано: «…рядом с бункером крайслейтера Вагнера». СМЕРШ в сорок пятом… Видишь, из допросов — две информации, и обе о бункере рядом с Домом труда. А это ведь одно и то же! Один и тот же бункер!
— Я знаю. Но ведь его же нашли! Сначала Кролевский, потом осматривала экспедиция.
— Да нет. Они нашли совсем другой бункер. Да не бункер даже, бомбоубежище. И закрыли этот вопрос. А Толя, между прочим, ты ведь его знаешь, был на правильном пути. Только очень разбрасывался! Да и помощи ему ждать было не от кого.
— Он просто устал. Сколько можно вхолостую, на одной инициативе!
— Да, ты прав. Смотри дальше. Две информации из ФСБ. Тот немец снимал на видеокамеру место рядом с медицинским колледжем. Это раз! В позапрошлом году фирмач, который приезжал в Черняховск… Сколько он крутился на этом пятачке! Вот написано: «В течение двадцати минут производил визуальный осмотр участка территории, прилегающего к стене дома…» Это два! А материал, который пришел «оттуда»? Ты же видишь, все совпадает!
— Ладно, убедил! Даем приоритет, так?
— Конечно, предлагаю завтра обсудить на координационном совете, и вперед!
— Согласен. Скажи операторам, пусть выведут на поисковый формуляр, передадут топографам и в аналитическую секцию. Они уже завтра на совете смогут доложить предложения.
Этажом выше в большом зале под сводами несколько человек склонились над огромным планшетом с топографическим планом центральной части города. По-видимому, как ни хороши были компьютерные геоинформационные программы, привязка объектов на карте в старом, изначальном виде была привычна и более наглядна. Исходные материалы готовились с помощью компьютерных систем, а завершающий этап определения вероятного местонахождения поискового объекта проводили специалисты на крупномасштабной карте.
— Я же говорю, что все эти объекты связаны единой логикой! — громко говорил один из научных сотрудников топографической секции Аналитического центра. — Смотрите, практически все они располагаются вблизи крупных сооружений, имеющих глубокие подвалы, или же вблизи подземных коллекторов. Возьмем хотя бы объект рядом с 3-м фортом. Он…
— Все правильно, таких объектов наберется десятка два! О чем это говорит? Это говорит о том, что объекты для захоронения ценностей строились или выбирались рядом с капитальными сооружениями, возможно, соединяющимися с ними подземными туннелями.
— А из этого, между прочим, следует один очень интересный практический вывод: если мы хотя бы примерно… ну, до десяти — двадцати метров… определили местоположение объекта, совсем не обязательно идти напролом. Можно сделать геофизику между объектом и крупным сооружением, а потом начать вскрышные работы. Кстати, на это обратили внимание еще в экспедиции Стороженко. Помните, дом Коха… ну, это сейчас музыкальная школа Глиэра…
— Ребята, но ведь были и другие варианты!
— Ну были! Бирюков искал на пивзаводе, Конюхов… А результатов, по большому счету, нет!
— Отсутствие результата — тоже результат! Бирюков с Конюховым сделали, может, гораздо больше, чем все вся экспедиция рижан…
— Ну это уж точно!
— Кстати, я не понимаю, почему немцы так охладели к поискам Янтарной комнаты. Наверное, их не устраивает, что сегодня они должны делать это вместе с нами. А значит, и делиться информацией.
— Я думаю, что сейчас у нас информации не меньше, чем у них. А может быть, и побольше…
— Конечно, наконец нам удалось свести воедино все сведения, и теперь локализовать объекты поиска — дело техники!
— Что мы и делаем!
Такой разговор происходил между теми, кто стоял в конце цепочки анализа многочисленных материалов — свидетельств очевидцев, показаний бывших немецких военнопленных и нацистских преступников, донесений советской военной контрразведки в заключительный период войны, информации, полученной из российских спецслужб, огромного числа документов правительственных комиссий и экспедиций по поискам Янтарной комнаты.
Созданием Аналитического центра был положен конец десятилетиям бессистемных поисков, хаотического кладоискательства и бесстыдного разграбления ценностей, которыми оказалась нашпигованной калининградская земля. Теперь уже никто не мог присвоить себе право самостоятельно разгребать в поисках бесценных находок подвалы среди руин средневековых замков и кирх, подземные коллекторы и железобетонные бомбоубежища, полуразрушенные немецкие сараи, похожие на маленькие крепости, и заросшие бурьяном и кустами бункеры. Закончились времена, когда падкие до сенсаций иностранные журналисты вместе с сомнительного типа «археологами», «историками» и «научными сотрудниками» начинали буравить калининградский грунт, ссылаясь на «абсолютно точные сведения» о том, что именно в этом месте спрятаны сокровища нацистского рейха.
Теперь, после того как вышло постановление российского правительства о создании Центра, получившего эксклюзивное право на ведение поисковых работ на территории Калининградской области, после того, как губернатор взял под свою опеку это благородное дело, а даже самые уверенные в себе предприниматели считали за честь оказать материальную помощь поискам культурных ценностей, утраченных в годы войны, дело пошло.
Не минуло и полгода, как Аналитический центр смог «переварить» практически всю имеющуюся информацию и стал давать четкие ориентиры для инженерных работ. В результате в короткие сроки были обнаружены несколько тщательно замаскированных объектов, в которых находились старинные картины и уникальные скульптуры, великолепные нумизматические коллекции и изделия из слоновой кости. Была найдена доселе считавшаяся навсегда утраченной Серебряная библиотека герцога Альбрехта, и в Москве и Берлине российские и немецкие дипломаты обсуждали ее дальнейшую судьбу. В одном из контейнеров, упрятанных в нише подземного бункера, поисковики обнаружили великолепно сохранившиеся рукописные Евангелия XV века со штампами Смоленского исторического и Архитектурно-художественного музея. Были сделаны и другие находки.
Все участвовавшие в поисковой работе испытывали доселе неведомое им чувство открытия тайны. Многие годы безрезультатных поисков вознаградились наконец удивительными находками, заставившими говорить о себе дикторов теле- и радиопрограмм, газеты стали помещать статьи под сенсационными заголовками, информационные агентства — разносить по миру вести о все новых и новых находках, а мировая паутина Интернета — в считаные секунды превращать граждан всех континентов в виртуальных участников событий.
Все, даже отъявленные скептики, уже были уверены в том, что цепь находок, которые делал Аналитический центр на территории Калининградской области, теперь уже не прервется. В ней пока не хватало только одного яркого и очень важного звена — Янтарной комнаты. Но все участники событий теперь не просто надеялись, но и были уверены — не за горами тот день, когда на свет Божий из глубокой каменной темницы фашистского бункера покажется это выдающееся творение человечества, заставлявшее в течение нескольких столетий учащенно биться сердце каждого, кто с ним соприкасался.
Я уверен, что когда-нибудь такой Аналитический центр все-таки появится на самом дальнем западе нашей страны и надежды, усилия и благородные помыслы сотен и тысяч людей наконец вознаградятся выдающимся открытием начала третьего тысячелетия — находкой Янтарной комнаты.
Назад: Глава 10 По следам «Вервольфа»
Дальше: Об авторе