Глава одиннадцатая

Пройдя в дом, троица обосновалась на кухне, организовала легкий ужин и уселась за стол.

– Итак, у кого какие предложения? – произнес Броневич.

– Предлагаю начать прокачку ситуации с Робкина, – обмолвился Болотов, ковыряя вилкой холодную рыбу. – Исходя из информации, извлеченной из его телефона, он часто контактировал с Костиным. Если найдем Робкина и надавим, то узнаем, как выйти на главного организатора похищения.

Владимир Николаевич возразил:

– Костин не так глуп. Полагаю, Робкин уже далеко от Новорубинска, и его поиски займут слишком много времени. А у нас цейтнот.

– В таком случае надо искать самого Костина, – сказал Станислав. – Ты сказал, что завтра он будет тебе звонить. Надо бы попытаться отследить звонок и узнать, на кого оформлена сим-карта, адрес регистрации владельца, примерное место, откуда был сделан звонок…

Аппетита у Броневича не было. Не притронувшись к ужину, он поднялся и включил электрический чайник.

– Верно, я попробую это сделать через того же Альберта Георгиевича, – кивнул он. – А пока будем действовать так: поднимаем все свои связи и роем землю, не забывая о том, что времени у нас осталось очень мало.

– А ФСБ? Эти ребята так просто не отстанут.

– Я решу проблему.

Хозяйка старого деревянного дома, стоявшего на краю села Приволжское, скончалась около года назад. Прознав о пустующем доме, Костин связался с наследниками и арендовал халупу до конца лета якобы для приехавших с севера родственников. Деньги отдал вперед, так что сделкой стороны остались довольны.

Домишко стоял последним в проулке. Напротив и рядом соседей давно не было – ближайшее жилое строение отстояло на несколько десятков метров, что очень понравилось Костину.

Арендованный дом состоял из сеней, горницы с русской печью и крохотной спальни с единственной железной кроватью. На участке имелся сарайчик с погребом, полуразвалившаяся банька и большой огород, сплошь заросший сорняками.

Еще по дороге в село Александре связали руки. Затащив ее в дом, боевики Соболева заклеили ее рот скотчем и, втолкнув в спаленку, бросили на кровать.

– Лежи и не дергайся, – приказал один. – Будешь плохо себя вести – привяжем к кровати.

Она зло зыркнула на похитителя, но приказ выполнила – понимала, что таким отморозкам лучше не перечить.

Вошедший в дом Соболев распорядился:

– Здесь остаются трое. Один постоянно охраняет девчонку, второй готовит еду и отвечает за внешнюю охрану, третий отдыхает. Завтра утром подвезу вам харчей. А пока вот…

Он поставил на стол пакет, в котором были хлеб, консервы, упаковка с макаронами, палка колбасы и бутылка водки.

Тем временем Костин прохаживался по двору и беседовал с племянником. Слабая электрическая лампочка, горевшая под козырьком крыльца, едва освещала их лица.

– Что будем делать дальше? – произнес подрагивающим от волнения голосом Робкин.

– Сейчас дождемся Соболева, отъедем подальше от этого села, и ты позвонишь Броневичу.

– Я?!

– А чего ты так перепугался?

Тот проглотил вставший в горле ком, успокоил дыхание.

– Но зачем?

– Броневич сразу не сдастся – я его хорошо знаю. После моего сообщения о похищении дочери он уже роет землю, поднимает на ноги всех дружков и предпринимает меры, чтобы найти наши следы. Поэтому я хочу нанести упреждающий удар.

– И что же я должен ему сообщить?

– Скажешь, что я принудил тебя участвовать в похищении. Придумай какой-нибудь веский аргумент, заставивший тебя дать согласие. Дескать, Костин пригрозил и прочее. Броневич, разумеется, спросит, не знаешь ли ты место, где прячут его дочь.

– И что я должен ему ответить?

– Назовешь село Ронино, что в тридцати километрах от города.

– Которое в лесу около Черного озера?

– Совершенно верно.

– То есть ты хочешь пустить его по ложному следу?

– Молодец, начинаешь соображать.

В этот момент из дома вышел Соболев.

– Поехали, – скомандовал Костин.

Друг уселся за руль машины, Эдуард распахнул створки ворот.

– Куда? – спросил Соболев.

– В район села Ронино.

– Далековато.

– Ничего, дороги ночью пустые – за полчаса доедем…

Покончив с поздним ужином и выпив крепкого чаю, Броневич, Болотов и Кармазин по-прежнему сидели на кухне, обсуждая план дальнейших действий. Разговор прервала трель мобильного телефона.

Поглядев на экран аппарата, Владимир Николаевич коротко изрек:

– Робкин.

– Я звоню знакомому фээсбэшнику – пусть попробует отследить звонок! – схватил свой мобильник Болотов и выскочил в холл.

– Действуй, – сказал подполковник. И ответил на звонок: – Да, слушаю…

Внимая сбивчивой речи молодого человека, он покачивал головой и морщился. Затем сказал:

– Я уж и не знаю, можно ли тебе доверять, Эдуард. Ведь моя дочь была с тобой, когда ее похитили. Верно?..

Тот опять что-то долго лепетал в свое оправдание.

– Заставили, говоришь? – многозначительно поглядел Броневич на Станислава. – Ладно, об этом ты расскажешь при встрече. Как, говоришь, называется село, в которое ее отвезли?.. Ронино? Это где?.. Да, Черное озеро знаю. Значит, на окраине поселка около Черного озера.

Робкин что-то объяснял, а Броневич включил на своем аппарате громкую связь, чтобы его голос был слышен и Кармазину.

– Сколько человек охраняет Александру? – спросил он, стараясь выжать максимум полезной информации.

– Трое или четверо. Точно сказать не могу – сильно волновался.

– Ну, а сам-то ты где?

– Возвращаюсь домой из этого села на электричке.

– А как ты попал в Ронино?

– Костин заставил сесть в машину и ехать с ними. Сам я не хотел. Но он заставил.

– Ясно. А в каком именно доме села держат мою дочь? – намеренно тянул время подполковник, задавая несущественные вопросы, пока Болотов связывался с товарищем из ФСБ, а тот по своим каналам выяснял местоположение телефона, с которого звонил Робкин.

– Номера дома не помню. Очень старое деревянное строение за такими же старыми воротами на окраине села. По улице Приовражной. Да, вот еще, он принадлежит какому-то Лапину.

Наконец, Болотов вернулся на кухню и знаком показал, что диалог с товарищем состоялся. Владимир Николаевич поблагодарил Эдуарда за информацию и положил телефон на стол.

– Ну что, Павел – есть надежда?

– Игорь обещал быстро выяснить, откуда был сигнал, и перезвонить.

– Что еще путного сказал Робкин? – с надеждой спросил Станислав.

– Говорит, участвовать в похищении заставил Костин, угрожая физической расправой. Назвал село Ронино, что возле Черного озера. Якобы Александру держат под охраной трех или четырех человек из банды Соболева в доме некоего Лапина на улице Приовражной. Просит поторопиться с освобождением, так как ее могут перевезти в другое место.

– Кто такой Соболев?

– Есть в Новорубинске такой персонаж. Обыкновенный бандит, беспринципный и циничный отморозок. Имеет несколько ходок в колонию, отсидел в общей сложности лет семь.

– Кстати, живет в роскошном доме в селе Приволжское, – добавил начальник охраны. – В последние пару лет осторожен и в громких преступлениях не замешан.

Спустя четверть часа поступил звонок от товарища Павла, работавшего в ФСБ.

– Да, Игорь, – ответил он. – Так-так, слушаю… Понял: сигнал зафиксирован в районе села Ронино. Точнее, на участке автомобильной трассы и железной дороги, соединяющей село с Новорубинском. Спасибо огромное. Слушай, Игорь, еще одна просьба: пробей, пожалуйста, связи криминального авторитета Соболева и человечка по фамилии Робкин. Да, Эдуард Робкин, проживающий по адресу…

Владимир Николаевич подсказал адрес.

– Улица Энтузиастов, дом шесть, – передал Болотов. – Да, Игорь, все правильно. Заранее благодарен. До встречи.

– Выходит, Робкин говорит правду? – удивленно проговорил Броневич.

Павел развел руками, а Станислав решительно мотнул головой.

– Не верю. По-моему, это чистой воды подстава.

Исчерпывающая информация о Соболеве и Робкине подоспела к рассвету.

– Я скинул текстовый файл на твою почту, – позвонив Павлу, сказал Игорь. – Компьютер под рукой имеется?

– Найду. Спасибо огромное. С меня полкило хорошего коньяка.

– Договорились, – засмеялся тот в ответ. – Если что нужно – звони. Дело-то, насколько я понимаю, серьезное…

Поднявшись в кабинет, Броневич включил ноутбук и уступил место Болотову. Тот вошел на свою почтовую страничку, открыл присланный файл и принялся читать вслух.

– Неоднократно судимый криминальный авторитет Александр Алексеевич Соболев по кличке Соболь. В местном РУБОПе его называют «серым кардиналом» Новорубинска. Действуя на опережение, он остался едва ли не последним криминальным мастодонтом в нашем регионе. В конце девяностых Соболев стал членом крупной бандитской группировки, возглавляемой криминальным лидером Борисом Кабаковым по прозвищу Кабан. В его банде Соболев выполнял обязанности чистильщика. По некоторой информации незадолго до своей кончины Кабаков объявил Соболева своим преемником и передал общак группировки. Оставшись без своего покровителя, Соболев отчаянно боролся за лидерство жестокими методами и не гнушался физическим устранением конкурентов. В начале деятельности основные доходы Соболев получал от руководства Подкаминской плодоовощной базы. Позже стал работать на друга детства Валерия Костина, с которым долгое время учился в одном классе. Решая собственные проблемы, Костин давал ему поручения, тот с членами группировки их исполнял, за что получал немалые денежные вознаграждения. Несколько последних лет осторожен, живет тихо. По оперативным данным, постоянно поддерживает контакты со следующими членами криминальной группировки: Лапин Борис Александрович (Лапа), тридцать два года. Мартынюк Виктор Михайлович (Мартын), тридцать лет. Мельников Анатолий Алексеевич (Мельник), тридцать лет, бывший снайпер, прапорщик запаса. Казаков Сергей Павлович (Колчак), двадцать восемь лет, в прошлом десантник. Лапин с Мартынюком давно знакомы, вместе ограбили магазин, вместе отбывали пятилетний срок в одном исправительном учреждении. К тому же Лапин давно дружен с Соболевым, так как некоторое время проживал по соседству. В настоящее время Соболев осторожен и предпочитает незаметное существование; является директором недавно образованного ЗАО «Уют». Проживает в трехэтажном особняке, расположенном в поселке Приволжское на улице Красная, участок № 2. Участок площадью шестьдесят пять соток и все строения на данном участке находятся в его собственности…

Слушая начальника охраны, Броневич стоял у окна и смотрел вдаль – на встающее над горизонтом солнце и широкий волжский залив. Станислав сидел в кожаном кресле и внимал каждому слову Павла, боясь упустить какую-нибудь важную деталь.

– О Соболеве все, – доложил Болотов.

– Колоритный персонаж, – подпалил Владимир Николаевич сигарету. – Его бы в кипятке сварить. Нет, все же в средневековье были настоящие эстеты этого дела. А сейчас, увы, только разговоры, мизерные сроки и условно-досрочные освобождения. А так, чтобы от души, от сердца! И чтоб сам не мучился и людям жизнь не портил. Лапина отметили? Не в его ли хате держат Александру?

– Наверняка в его, – ответил Кармазин.

– А если совпадение? Впрочем, какая разница?

– Далее о Робкине, – напомнил Павел. – Читать?

– Читай.

– Робкин Эдуард Сергеевич. Тридцать лет. Проживает по адресу: Новорубинск, улица Энтузиастов, дом шесть, квартира сто восемьдесят четыре. Отец – Робкин Сергей Андреевич, умер семь лет назад, похоронен на центральном городском кладбище. Мать – Робкина Галина Григорьевна, проживает совместно с сыном. Эдуард Робкин имеет в собственности автомобиль «Пежо» 2003 года выпуска. Работает радиотехником в небольшой компании ОАО «Эль-ком» по ремонту радиоэлектроники. Костин Валерий Григорьевич приходится родным братом Робкиной Галине Григорьевне; таким образом, Эдуард Робкин является его племянником. На сегодняшний момент Робкин Э.С. в криминальных схемах не замечен, к уголовной и административной ответственности не привлекался.

Закончив чтение, Болотов откинулся на спинку кресла.

– Вот и выяснилось, кто такой Робкин и почему он появился в жизни Александры, – вздохнул Броневич и сокрушенно произнес: – И что мне дураку раньше-то не пробить эти данные? Глядишь, и не случилось бы беды.

– Что случилось, то случилось, – сказал Кармазин. – Зато мы выяснили то, что ему нельзя доверять ни при каких обстоятельствах.

– Тем не менее я бы проверил Ронино, – поднявшись с кресла, Павел переместился на кожаный диван. – На всякий случай.

– Согласен, – закончив обозревать восход, повернулся к молодым мужчинам подполковник. – Пора действовать, ребята. Задача, цель и средства ясны?

– Так точно.

– Вызывайте всех свободных охранников и выдвигайтесь к Ронино. Как проводить разведку, наблюдать за объектом и подходами к нему – вас учить не надо. Действуйте, но прошу не забывать: времени у нас – в обрез.

Покинув кабинет шефа, Болотов намеревался обзвонить всех подчиненных сотрудников охраны.

– Погоди, Паша, – остановил его Стас. – Зачем нам столько людей?

– Но ты же понимаешь, что Александру серьезно охраняют. По моим прикидкам – человек пять-шесть.

– Согласен. А если это подстава и Костин намеренно хочет на какое-то время лишить Броневича охраны?

– Я собирался оставить двух человек, – уже не так уверенно парировал Павел. – Одного при нем и одного в доме.

– Послушай, мы оба служили в спецназе и не раз совершали разведывательные рейды по тылам противника. Все, что от нас требуется, это подобраться к селу и произвести скрытное наблюдение.

Почесав затылок, Болотов спрятал телефон.

– Уговорил. Поехали. Только вот что… давай-ка отправимся в Ронино на твоей машине.

– Вот это грамотное решение, – кивнул Кармазин. – Твоя, насколько я понимаю, давно примелькалась, сопровождая кортеж Броневича?

– Еще как примелькалась. Четыре года стерегу покой шефа…

Мужчины уселись в старенький «Форд». Виталий Бардин, охранявший дом, открыл ворота.

– Оружие есть? – Стас достал из бардачка выданный Броневичем пистолет.

Павел приоткрыл полу ветровки и показал рукоятку торчащего за поясом «глока».

– Никогда не расстаюсь.

Авто плавно выехало на улицу и повернуло в сторону выезда из поселка…

Пригород Новорубинска еще не проснулся. Первые лучи низко висящего над горизонтом солнца едва освещали верхушки деревьев и крыши частных домов; на дорогах почти отсутствовал транспорт, на улочках не было видно ни одного пешехода.

Глядя на дорогу, Кармазин с Болотовым молчали. Оба были опытными вояками, и оба представляли сложность поставленной перед ними задачи. Каждый думал о своем…

Вряд ли Станислав смог бы сейчас вспомнить точно дату, когда он в последний раз ходил в разведку. Тем не менее, как говаривали в спецназе: навыки не пропьешь и в ломбард не заложишь. Пока он ехал в сторону Ронино, в голове машинально, словно кинопленка, прокручивалась череда боевых операций в горной Чечне. Конечно, не все подряд, а именно те, которые в разное время были связаны с глубокими рейдами в тыл противника.

Ярче других в памяти осталась последняя операция – в окрестностях селений Итум-Кале и Хаскалой. Операция, в ходе которой он лишился нескольких хороших и надежных товарищей…

Свернув с асфальта, БТР резво пробежал пару километров по пыльной грунтовке. Затем взревел движками, натужно преодолевая подъем. На броне расположилась небольшая группа спецназовцев под командованием капитана Кармазина. Помимо командира, в группе имелся снайпер, пулеметчик, подрывник, радист и несколько стрелков. Все в летнем камуфляже, с РД, оружием и тройным боекомплектом.

Формяжка у всех доработанная – Кармазин никогда не запрещал своим бойцам подгонять обмундирование по размеру и по привычке. Удобнее носить на голове бандану вместо кепаря с козырьком – пожалуйста. Жарковато топать по горам в плотных штанах камуфляжки – перешей или сделай пяток отверстий для вентиляции.

Та же картина была и с оружием. Он не видел ничего плохого в том, что люди хотели лучше выполнять свою работу; у самого обвес во многом был похож на тот, который военная промышленность готовилась официально поставлять Министерству обороны не раньше четвертого тысячелетия.

То же касалось и покраски. Давно известно, что цвет и характерные очертания оружия – один из главных демаскирующих признаков. Поэтому в приличных разведывательных подразделениях оружие было принято маскировать. Наматывание маскировочной ленты влекло негативные моменты: она быстро намокала, задерживала грязь, начинала тлеть и даже гореть при интенсивной стрельбе. Ну и сам процесс маскировки различными лентами был делом канительным, ведь подвижные части обматывать нельзя.

В иностранных спецподразделениях уже давно применяется маскировочная покраска вооружения. У нас же покраска, к сожалению, была разрешена лишь в считаных отрядах, а в большинстве других применяется, но вдали от глаз высокого начальства. Вот и приходится по прибытии из полей, лесов и гор все снимать растворителем и возвращать оружию его искомый черный цвет…

Денек выдался жарким, солнечным и безветренным.

«В такую погоду неплохо бы поваляться на пляже, – вздыхал Кармазин, машинально поглядывая на придорожные кусты. – Скорее бы отпуск. Мотану в родной Новорубинск, встречусь с друзьями, организую рыбалку на волжских островах…»

Наконец «бэтээр» подполз к подножию высокого холма. Далее ехать было невозможно – склон покрывала хоть и реденькая, но все-таки непроходимая для него растительность.

Тяжелая машина остановилась; из открытого люка высунулась голова водителя.

– Ждите нас здесь, – спрыгнув с брони, приказал капитан. И, обращаясь к своим бойцам, уточнил задачу: – Парни, нам приказано выследить отходящих за кордон боевиков и по возможности взять пару человек живыми. Идем скрытно до перевала и устраиваем там засаду.

Поправляя амуницию, прапорщик Валерий Корниенко припомнил:

– Год назад я побывал на том перевале. Там когда-то располагалось горное селение, а сейчас от него остались одни развалины.

– Ты это к чему?

– А к тому, что засаду удобнее всего организовать в этих развалинах.

– Так и сделаем. Валера, пойдешь со мной впереди, – кивнул капитан. – Старший лейтенант Трунилов ведет остальных на дистанции пятьдесят метров.

– Понял, командир.

Пара дозорных осторожно двинулась вверх по склону. Дождавшись, когда те удалятся на обозначенное расстояние, сержант подал знак, и хорошо обученные лесной войне бойцы беззвучно отправились следом.

Открытый всем ветрам пролесок из куцей выгоревшей на солнце растительности обойти было невозможно – это был единственный путь к пограничному перевалу. Сложность состояла в том, что поперек пролеска с запада на восток тянулась абсолютно лысая просека шириной метров триста. Дойдя до нее, Станислав приказал группе остановиться и принялся внимательно изучать открытую местность.

Спустя несколько минут он чертыхнулся, вышел из-за спасительной «зеленки» и знаком приказал Родимову продолжить движение. Прапорщик осторожно последовал за ним. Боевики вполне могли понаставить растяжек или же простеньких противопехотных мин, посему глазеть приходилось не только вперед, но и под ноги.

Вскоре капитан обернулся и проверил, соблюдает ли установленную дистанцию Трунилов, ведя основную группу. Старлей как всегда был исполнителен и аккуратен. А когда Кармазин ускорил шаг и снова повернул голову вперед, взор внезапно выхватил подозрительную деталь – под двумя кривыми дубами, что метрах в двухстах отбрасывали на светло-коричневую почву негустую, прозрачную тень, обозначилось слабое движение.

Он тут же опустился на колено и вскинул автомат. Но подоспевший Корниенко, положил руку на цевье и тихо сказал:

– Альпийский тетерев. Я его полминуты назад заприметил.

Группа двинулась дальше…

До начала операции бойцы успели неплохо отдохнуть: помылись в баньке, выспались. Свежесть сил позволила достаточно быстро преодолеть дистанцию, разделявшую точку высадки с «бэтээра» и перевал.

Увидев за лесистым пригорком останки ближайшего дома, Кармазин подозвал группу и сказал:

– Рассредоточиваемся по «зеленке». Десять минут отдыхаем и наблюдаем за развалинами…

На перевале не было ни души. За означенное командиром время в развалинах и около них не шевельнулся ни один куст, не промелькнула ни одна тень.

– Тихо, как на кладбище, – поглядывая в бинокль, жевал сухую травинку Корниенко. – И тревожно. Будто нас кто-то здесь поджидает.

– Да, обманчивая тишина, – согласился капитан.

На севере небольшой республики все еще были слышны отголоски войны, а на юге – у грузинской границы – действительно было очень тихо.

– Валера, надо бы идти, – кивнул Станислав на ощетинившиеся черными оконными проемами останки каменного здания.

Будучи по специальности снайпером, Валера Корниенко всегда отличался повышенной аккуратностью и бдительностью.

– Понял, командир, – ответил прапорщик. – Предлагаю так: иду первым и осматриваю почву, ты чуть позади и смотришь по сторонам. Остальные ждут нашего сигнала.

– Годится.

Пара отправилась к развалинам…