4
Когда утро кончилось, а Доминик так и не смог получить ответа от тех, с кем пытался связаться, Реми решила взять дело в свои руки. Она взялась за один из спутниковых телефонов и набрала знакомый номер. Сельма Вондраш ответила после четвертого гудка.
— Сельма? Это Реми. Прости, что звоню так поздно! — заговорила ныряльщица.
— Ну наконец-то! — воскликнула ее собеседница. — Я почти неделю не получала от вас вестей. Всегда начинаю беспокоиться, когда вы двое пропадаете со связи.
— Мы были заняты дайвингом.
— И как все прошло?
— Мы закончили, но есть проблема.
— Проблема есть всегда, не так ли? Чем я могу помочь?
— У тебя есть связи с испанским военно-морским ведомством?
Сельма задумалась, прикидывая и так, и эдак:
— С испанским военно-морским… Позволь мне немножко покопаться. Если у меня таких связей и нет, наверное, я смогу отыскать кого-нибудь, кто знаком с нужными людьми. Что у тебя на уме?
Реми изложила свои соображения, и Вондраш фыркнула в знак согласия:
— Понимаю! Дай мне взяться за это дело. Здесь час ночи, но я еще не ложусь, так что вполне могу заняться чем-то полезным.
— Я боялась, что разбужу тебя.
Сельма поколебалась:
— Нет, в последнее время, я, в общем-то, сова. Бессонница. Приходит и уходит.
— Мне очень жаль. Ты должна принять какое-нибудь лекарство… Ты и так спишь слишком мало…
— Если не пройдет, я приму. Но сейчас как раз хорошо, что я не сплю. Я перезвоню тебе, как только у меня будет, что рассказать. Еще что-нибудь?
— Пусть заправят «Гольфстрим» и приготовят его к вылету завтра вечером. Тогда у нас будет двадцать четыре часа на последнее погружение. Пусть будут готовы к перелету до Сан-Диего. Мы возвращаемся домой.
— Замечательно. Считай, что уже сделано.
Сэм приобрел «Гольфстрим-G650» — реактивный самолет бизнес-класса с дальностью полета в семь тысяч пятьсот миль — у банка, изъявшего его у группы инвесторов, для которой наступили тяжелые времена. После приобретения самолета возможности семьи Фарго перемещаться вокруг земного шара резко увеличились. Такая расточительность была не в натуре охотника за кладами, но, как заметили бухгалтеры, за катафалком на похоронах никогда не следует грузовой прицеп фирмы «Сам-себе-перевозчик» — ты ничего не сможешь взять с собой. Средства, полученные от продажи компании, и текущие проценты от последних изобретений Сэма гарантировали, что у них с Реми будет больше финансов, чем они смогли бы потратить даже за десять жизней.
Миссис Фарго дала отбой и прислонилась к мужу, который стоял на кормовой палубе, так пристально и подозрительно вглядываясь в голубой простор Средиземного моря, как будто там в любой момент могла появиться яхта Бенедикта.
— Сельма пускает в ход все рычаги, — сказала женщина. — Насколько я ее знаю, к обеду она пригонит сюда весь Седьмой флот.
Сэм обхватил ее рукой и поцеловал в макушку:
— Я в последнее время говорил, как мне повезло, что у меня есть ты?
Реми повернулась к нему, приподнялась на цыпочки и вознаградила долгим поцелуем:
— Я рада, что ты наконец-то это понял. Значит ли это, что скоро придет мое время спа и гедонистической неги?
— Как только прибудем домой.
Они смотрели на спокойное море, в котором медленно двигались вдоль побережья несколько развлекательных суденышек. Миссис Фарго прикоснулась к своему приносящему удачу амулету со скарабеем:
— С учетом всех обстоятельств, могло быть намного хуже. По крайней мере, нам не пришлось собирать маленькую партизанскую армию, вооруженную лишь пиками и кремневыми пистолетами.
— Ах, добрые старые деньки!.. Конечно, ты права. Просто жаль, что я не добрался вовремя до той последней статуи. Еще тридцать секунд — и мы бы вызволили ее.
— Знаю, но нельзя же выиграть все. По-моему, мы порядком поднаторели в импровизированных шагах в последний миг.
Вышедший из рубки Доминик приблизился к парочке с удрученным выражением на красивом лице. Вечерняя щетина и красная бандана придавали ему пиратский вид.
— Все еще ничего, — развел он руками. — Боюсь, до понедельника никто не отзовется, но, по крайней мере, яхта покинула эти воды, нет?
— Но она может и вернуться… И затонувшее судно все еще нуждается в охране. Мы, со своей стороны, привели в действие кое-какие силы. Маловероятно, что это сработает, но как знать, — сказал Сэм.
Доминик прищурился и улыбнулся своей заразительной кастильской улыбкой:
— Это было бы замечательно. В университете все закрыто, так что я ничего не добился.
Полтора часа спустя спутниковый телефон Реми заверещал, и она вполголоса обсудила что-то с Сельмой.
— Кавалерия движется через холм, — сказала она.
Сэм кивнул:
— Сколько их ждать?
— Два часа. Они собираются выслать судно из Картахены, но уйдет некоторое время на то, чтобы оно пошло полным ходом.
Супруги вернулись на главную палубу, и тут с запада донесся отдаленный гул больших двигателей. Реми пристально вгляделась в море и заметила серый силуэт, приближающийся с наветренной стороны: патрульное судно класса «Сервиола» шло от гавани Картахены. Когда оно подошло ближе, женщина разобрала его название: «Аталайя».
Муж и жена наблюдали, как судно бросило якорь неподалеку. Вскоре к ним присоединился и Доминик.
— По-моему, это должно заставить любого охотника за сокровищами держаться в сторонке до тех пор, пока не удастся должным образом организовать подъем груза с затонувшего корабля, — сказал Сэм.
Он поведал испанцу о предрассветной вылазке на судно Бенедикта и протянул ему клочок бумаги с нацарапанными на нем координатами:
— Сети вот здесь. Дайверы с той яхты были настолько любезны, что забрали все статуи с затонувшего корабля, поэтому поднять их со дна должно быть легче легкого.
Затем Фарго еще раз взглянул на военное судно и вновь повернулся к Доминику:
— Из-за нашего раннего погружения мы не сможем лететь до завтрашнего дня. Есть шансы навязаться вам еще на одну ночь?
— Для меня это будет удовольствием… И я сам отвезу вас на материк, — пообещал тот.
На следующее утро супруги упаковали пожитки, в том числе и аппаратуру ночного видения, чтобы вернуть ее туда, где ее одолжил Сэм. Доминик разделил со своими американскими гостями прощальный обед. Этим утром команда совершила очень удачную рыбацкую вылазку.
Наслаждаясь последним бокалом великолепного местного белого вина «Альбариньо», Сэм сказал:
— Мы ценим ваше гостеприимство, Доминик. Но, судя по всему, нам уже пора отправляться. Можно воспользоваться вашей любезностью? Вы обещали доставить нас на берег.
— Конечно, — кивнул руководитель экспедиции. — Дайте мне пять минут.
Они погрузились на фибергласовый ялик двадцати четырех футов в длину с единственным мощным подвесным мотором и вскоре заскользили по ласковым волнам. Время от времени их потряхивало, и вода плескала за бортом, когда попадалась волна побольше, выбрасывавшая высоко в воздух занавеску соленых брызг. Сэм и Реми сидели в середине на твердой скамье, а Доминик на корме управлял суденышком. Двадцать минут спустя они прибыли в торговый порт Картахены, распрощались и поймали такси, которое должно было отвезти их в аэропорт Мурсия-Сан-Хавьер в пятнадцати милях оттуда.
Самолет ждал на гудронном шоссе. Два пилота, Брэд Стерлинг и Рекс Фендер, проводили предполетную проверку, а стюардесса Сандра тем временем заботилась о снабжении элегантного самолета провиантом, наблюдая ястребиным глазом, как поставщики грузят на борт еду и напитки. Когда появились супруги Фарго, она тепло приветствовала их. Недельный отпуск Сандры в Испании подошел к концу, и Реми заметила, что у стюардессы нашлось время, чтобы позагорать в приморском предместье города. Без сомнения, эта дама расслабилась куда лучше, чем они на «Бермудезе» с круглосуточным расписанием погружений.
— Мы составили план полета и должны быть в воздухе максимум через двадцать минут, — сообщил Брэд. — Перелет займет одиннадцать часов на высоте сорок восемь тысяч футов и обещает быть спокойным… Мы будем выше любой непогоды.
Сэм и Реми устроились на громадных сиденьях с кожаной обивкой ручной работы. В отдельном помещении в задней части салона имелась кровать, занимавшая в ширину большую часть пространства. Сандра предусмотрительно приготовила охлажденную бутылку шампанского «Мадам Клико ла Гранд Дам» урожая 2004 года и два хрустальных бокала, чтобы скрасить ожидание отлета. Сэм с шиком вытащил пробку, налил вино в каждый бокал, и супруги с удовольствием отхлебнули.
Взвыли могучие двигатели, Сандра закрыла и заперла фюзеляжную дверь, и изящный самолет, быстро вырулив к дальнему концу взлетной полосы, прочертил небо. Бросив вызов гравитации, он под крутым углом пронесся над Средиземным морем, прежде чем пойти над пологой береговой насыпью на западе.
Как только самолет набрал полетную высоту и испанский берег исчез вдалеке, супруги Фарго залогинились в своих компьютерных терминалах, чтобы приготовиться к следующей вылазке: экспедиции в северные области Канады, где они должны были помочь исследованию фьордов Баффиновой Земли с целью изучения катастрофического таяния ледников. Экспедицию спонсировала береговая пограничная охрана Соединенных Штатов. По приглашению своего друга, капитана Уэса Холла, муж и жена планировали провести там неделю, собирая с помощью специализированного оборудования Сэма данные о геофизических изменениях.
Они приземлились в международном аэропорту Сан-Диего почти в девять часов пополудни, и возле чартерного терминала их приветствовала Сельма, которая приехала на «Кадиллаке CTS-V». Реми обнялась с ней, пока Сэм грузил сумки во вместительный багажник, и вскоре все трое уже были на пути к своему дому на побережье океана в Ла-Холье.
— Ну как, скучала по нас? — спросил Фарго.
— Конечно. Когда вас нет дома, там все не так, — ответила Вондраш.
— Как Золтан? Был паинькой? — спросила Реми.
Золтан был громадной немецкой овчаркой, привезенной из Венгрии после одного из их с Сэмом приключений, связанного с затерянной гробницей Аттилы.
— Вы же его знаете! Он всегда паинька, по-другому он не умеет. Хотя, конечно, было видно, что он по вам скучает. Реми, ты — любовь всей его жизни. Я и вправду думаю, что, если бы он умел говорить, у твоего мужа был бы достойный соперник, — пошутила Сельма.
— Эй! Он красивая тварь, но у меня противостоящие большие пальцы, — напомнил Сэм, и все добродушно засмеялись.
Когда они въехали в гараж, супруги услышали лай Золтана, несмотря на закрытые двери машины.
— Идите вперед, — сказал Сэм. — Я буду замыкать шествие с сумками. Похоже, дорогая, твоя вторая любовь сходит с ума. Лучше поздоровайся с ним, пока он не разнес стену.
Дверь гаража опустилась за ними. Сельма открыла багажник, а Реми двинулась к входной двери. Когда она отворила ее и шагнула в примыкающий к гаражу холл, лай Золтана утих, сменившись тихим поскуливанием: его чуткий нос уловил присутствие хозяйки. Она вошла на кухню и обнаружила, что пес послушно сидит, дрожа от предвкушения. Но он был слишком дисциплинированным, чтобы ринуться к ней. Реми подошла, опустилась на колено, обняла своего любимца и долго не отпускала его, а тот ответил ей поцелуем и тыканьем носом. Золтан был на своих собачьих небесах оттого, что хозяйка наконец-то вернулась, и его пышный хвост подметал пол, как веселый веер.
Вошла Сельма, а за ней — Сэм с багажом, и овчарка снова заскулила: все ее мечты стали явью. Хозяин дома уронил сумки рядом с холодильником и хлопнул в ладоши, приглашая Золтана к себе. Пес радостно прыгнул вперед. Фарго почесал его за ушами, и Реми присоединилась к нему, лаская собаку, а Вондраш с улыбкой наблюдала за этим воссоединением.
— Хотите, я отнесу ваши вещи к вам в комнату? — спросила Сельма.
Реми покачала головой:
— Сэм отнесет. После недели безделья ему не повредят физические упражнения.
— Верно. Там, на воде, нечем было заняться, кроме джина и пончиков. Я оставил всю тяжелую работу Реми — не хотел что-нибудь себе растянуть или пораниться, — поддержал ее шутку муж.
Непроницаемое лицо Вондраш не дрогнуло:
— Ну, тогда, если не возражаете, я иду спать. Увидимся утром.
— Спасибо, что приехала за нами, Сельма, — сказала Реми.
— Без проблем. Это в порядке вещей, — отозвалась та и удалилась к себе.
Наверху, в хозяйской спальне, Реми со счастливым вздохом бросилась на огромную кровать. Золтан уже свернулся на полу рядом с изножьем.
— Хорошо вернуться! — потянулся Сэм. — И, как бонус, пол здесь не качается. Я приму душ, буду через минуту.
— Расслабься. Нам никуда не надо идти, — напомнила ему жена.
— Да, но из-за разницы во времени иначе не получается. Я не знаю, то ли мне завтракать, то ли опрокинуть стаканчик на ночь.
Реми села и внезапно спросила:
— Сельма не показалась тебе странной?
— Странной? В каком смысле? — удивился Сэм, стаскивая рубашку.
— Не знаю. Подавленной. Может, слегка озабоченной.
— Возможно. Но разве ты не рассказывала, что в последнее время у нее проблемы со сном? Я лично становлюсь слегка ворчливым из-за недостатка отдыха.
— Слегка ворчливым? Скорее, ты становишься похож на медведя, которого пробудили от спячки!
— Медведям тоже нужно личное время.
— Может, завтра тебе стоит с ней поговорить. Расспроси ее. А что касается меня, то мне нужно смыть с себя пыль семи тысяч миль путешествия.
— Я не замечал, чтобы в самолете, на котором мы летаем в последнее время, было много пыли.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Я скоро буду сиять чистотой, как новорожденный.
— Поглядим.