83

Выехав со стоянки на Черч-стрит, Рой Грейс через десять минут свернул налево напротив больницы Наффилд и проехал еще немного, поглядывая на номера домов. На часах было 15.30, и уже начинало темнеть. Во многих окнах светились рождественские огни, а кое-где гирлянды висели снаружи. Он остановился возле дома под номером 82. На дорожке стоял небольшой минивэн.

Поднявшись на крыльцо, Грейс позвонил. Ждать не пришлось. Жена Гилбарта, Хилари, миниатюрная старушка лет восьмидесяти, с живым, приветливым лицом и аккуратно уложенными седыми волосами, провела его в дом.

– Боюсь, у него проблемы со слухом и речью, – предупредила она.

В доме было жарко, как в сауне, и в воздухе витал аромат жарящегося мяса. Большую часть крохотного зала занимал стеклянный шкаф с серебряными кубками и фотографиями регбийной команды.

– Призы Рона. Он и в регби играл, и в гольф, – с гордостью сообщила хозяйка. – Выступал за полицейскую команду, пока инфаркт не случился.

Из соседней комнаты донесся мужской голос, невнятный и слегка агрессивный. Смысл отдельных слов полностью терялся.

– ’то ’ам? ’то им надо? Пусть до’ументы пока’ут.

– Это из полиции, дорогой. Тот офицер, что звонил недавно по телефону. Детектив-суперинтендент Рой Грейс. Друг Дэвида Роуленда.

– А-а-а.

Через несколько секунд Грейс уже расположился на софе перед пылающим вовсю газовым камином, оглушенный орущим телевизором, чувствуя, что начинает потеть. На стене висела взятая в рамку благодарственная грамота от суссекской полиции. Сидя в кресле с откидной спинкой, бывший детектив-инспектор пытался приглушить звук телевизора, показывавшего матч по крикету. Гилбарт был крупным мужчиной с массивными плечами и редкой порослью жестких седых волос на пятнистом черепе. Грейса он встретил то ли улыбкой, то ли ухмылкой.

– Та’ ты ’найш ’эвида ррролла?

– Да, мы с Дэвидом знакомы много лет, – бодрым тоном подтвердил Грейс. – Видел ваши кубки в зале. Славно. Я – президент полицейского клуба Суссекса по регби.

– А я боше ’грать не мгу. – Бывший инспектор сказал это с такой грустью, что Грейс подумал: сейчас расплачется.

Хилари вошла в комнату с чашечкой чаю и блюдечком с песочным печеньем для гостя и опустилась на софу.

– Я вам помогу, – сказала она. – Переведу, если надо.

Грейс поблагодарил ее и повернулся к отставному детективу:

– Рон, вам ничего не говорят такие имена: Мэнди Уайт и Эдвард Деннинг? Ее тело нашли в Лагуне в декабре 1976 года. Вы были тогда дежурным инспектором.

Глядя прямо перед собой на умолкший телевизор – на экране боулер начинал игру, Гилбарт сказал:

– Лорр Дденнинг. Черртв сссудья.

– Дорогой, детектив-суперинтендент спрашивает не про лорда Деннинга, – вмешалась Хилари. – Он имеет в виду Эдварда Деннинга.

Гилбарт снова уставился на экран. Принимающий вернул мяч боулеру. Уж не уснул ли, забеспокоился Грейс через несколько секунд тишины, но тут старик очнулся и, возвысив голос, с чувством произнес:

– Го-о-онюк!

– Говнюк? – повторил Грейс. – Эдвард Деннинг?

– Го-о-онюк!

– В каком смысле?

– Мог пасти… мог пасти… ее… д-д-дев-в-в…

– Мог спасти девушку? – подсказала Хилари. – Милый? Ты это хочешь сказать?

Старик кивнул.

– А почему не спас, Рои? Почему Деннинг не спас ее? – спросил Грейс.

Несколько секунд Гилбарт сидел с открытым ртом, глядя на экран и кивая.

– Потму… потму… он ее и ’бил.