Море второе, Красное
Со свекровью Даша не ужилась. И не потому, что у Диминой матери оказался скверный характер. Она была неплохая женщина, хозяйственная, заботливая, хотя и простоватая, и к Даше поначалу отнеслась как к родной дочери, но материнское сердце не обманешь. Уже через месяц после того, как молодые поселились у них, Зоя Васильевна то и дело вздыхала, а улучив момент, пеняла сыну:
– Не любит она тебя, Димка, а ты перед ней расстилаешься.
Камнем преткновения стало имя для только что родившейся дочери. Когда Даша решила назвать девочку Алисой, свекровь возмути лась:
– Какая такая Алиса? Нечего чудить! Назовите Машей или Сашей. Хоть Наташей, но чтобы порусски! Именито такого в святцах нет! Алиса! Не будет ребенку счастья, раз не будет у него ангелахранителя!
Дима, как всегда, встал на сторону жены.
– Да пусть называет как хочет, ма. Она же ее рожала.
– И мне, между прочим, было очень больно, – напомнила Даша.
– А то я не мучилась! – возмутилась Зоя Васильевна. – Подумаешь, подвиг совершила! Ребенка родила! А Димка что ж, ни при чем?
Девочку все же назвали Алисой. И через какоето время было решено из провинции выбираться. Работы здесь не было, перспектив получить жилье никаких, а в двухкомнатной «хрущобе», «фамильном гнезде» Сажиных, впятером стало тесно. Огромная страна, которая называлась СССР, толькотолько развалилась, все было так зыбко, непонятно, работа если и находилась, то лишь в торговле, для которой Даша с ее наивностью и честностью явно не годилась. А по специальности она устроиться не могла. Кому, спрашивается, нынче нужны психологи? Да у людей на самое необходимое денег нет! Диме тоже не повезло, инженеры и физикиисследователи также не требовались. Завод, на котором он работал, перешел на сокращенную неделю, поговаривали, что и вовсе закроется.
Первым в Москву уехал Дима, пообещав жене, что, как только найдет работу и получит первую зарплату, будет подыскивать съемную квартиру. Все более или менее устроилось только через полгода. Все это время Дима жил на работе, спал там же, на диванчике в холле, а Даша… Эти полгода она потом вспоминала с ужасом. Стиснув зубы, терпела, просто потому, что некуда было деваться. Свекор получал пенсию по инвалидности, на нее и жили, вчетвером, с маленьким ребенком. Коечто присылал Дима, но Даша прекрасно понимала, каким трудом ему это дается. Ели они в основном картошку в разных видах, с солеными огурцами и помидорами, свекровь сама пекла хлеб. Ставила пироги, начиняла их все той же картошкой или капустой, а когда пришло лето, то яго дами.
Даша донашивала старую одежду, дочке перешивали из чего могли. Бедность была ужасная. Все мысли лишь о том, как бы свести концы с концами. Когда Дима позвал, наконец, в Москву, Даша расплакалась от счастья. Но радовалась она недолго.
Квартирка, которую удалось снять мужу, была однокомнатная, в пригороде. Да и на нее Сажины выкраивали из скудного семейного бюджета с трудом. Дочка была еще маленькая, в садик ее не брали изза отсутствия московской прописки (свои в очереди годами стоят), и Даше приходилось сидеть дома. Это была почти такая же нищета, как и раньше, но в Москве, в городе, полном соблазнов. От этого Даше становилось еще горше. Нет, она вовсе не мечтала о бриллиантах и норковых шубах, но быт заедал, хотелось куданибудь выбраться, на выставку или в театр, позвать когонибудь в гости, пообщаться с интересными людьми. Но какие тут гости! Какой театр! На самое необходимое денег не хватает, как и раньше, когда они жили в провинции!
Дима работал менеджером в крупной торговой сети, которая стремительно набирала обороты. Даша очень надеялась, что муж сделает карьеру, но он ничего такого не обещал. Дима вообще был скуп на обещания, особенно после того, как развалилось предприятие, куда он устроился работать почти по специальности. Приходилось переучиваться на ходу.
А потом вдруг случилось чудо. Умерла Димина бездетная тетка, и Сажину досталась небольшая квартирка в Подмосковье, точная копию той, в которой они ютились. Но зато СВОЯ! Отныне не надо было с трепетом ждать визита квартирной хозяйки и выслушивать ее жалобы на дороговизну с явной целью поднять квартплату. Даша от этих разговоров приходила в ужас, потому что прекрасно знала: больше платить они не могут. Дима обошел весь микрорайон, обклеив его объявлениями, чтобы найти вменяемых хозяев, во всяком случае, не таких жадных. Но никто так и не позвонил.
Даша, которая и такто мужа не любила, за эти два года почти уже его возненавидела. А кто пообещал ей заботиться и оберегать? Сделать ее счастливой? Выходит, все это были только слова?!
Поздно вечером, когда муж, уставший, возвращался с работы, Даша цедила сквозь зубы:
– Привет.
И молча шла разогревать ужин, за которым тоже обычно молчала, чтобы не наговорить Диме резкостей. Так что тетина квартира, можно сказать, спасла их брак. Даша воспрянула духом.
– Вот теперь все будет хорошо, – повторяла она как заклинание, торопливо собирая вещи.
Оказалось, с выводами она поспешила. Стало чуть легче, но все равно бедность была беспросветной и бесперспективной. А тут еще Дима заявил, что увольняется!
– Ты с ума сошел?! – рыдала Даша. – На что мы будем жить?!
– Голицын открывает свою фирму. Он хочет построить торговую сеть, концепция очень интересная. Небольшие магазины шаговой доступности, в которых есть абсолютно все, от спичек до элитного алкоголя. Главная ставка на провинцию, на дачников. Ну и Москву со временем охватим.
– И ты пойдешь работать к Дану?! – ужаснулась Даша.
– Он пообещал зарплату в два раза больше, чем у меня сейчас. Конечно, пойду! Побегу!
– Но ты же знаешь, как я к нему отношусь!
– Вам вовсе не обязательно встречаться, – отвел глаза Дима.
– А откуда у Дана деньги? – сообразила наконец Даша.
– Он берет у банка кредит под залог своей квартиры.
– Господи, и не боится! – всплеснула она руками. – Я бы ни за что не стала так рисковать! Впрочем, у него жена богатая, он может себе это позволить, – горько сказала Даша.
– Вот именно. – И Дима еле заметно вздохнул.
Даша давно уже в муже разочаровалась. Никогда Димка ничего не добьется. Тряпка, слюнтяй. Типичный неудачник. И гордости у Сажина нет! Никакого чувства собственного достоинства! Дан свистнул – и Димка побежал, как собачка!
Было так больно… Чутье ее, оказывается, не обмануло. Еще в институте было понятно, что Даниил Голицын многого добьется. А Димка Сажин… Тихоня и слюнтяй. Вымучилтаки свое счастье, заполучил девушку, которую бросил Дан. Но сделать для нее ничего так и не смог, хоть и по обещал.
– Я уже поняла: у нас никогда ничего не будет, – горько сказала както Даша. – Ни нормальной квартиры, ни машины. Ребенок мерзнет на остановке в ожидании автобуса, а я ничего не могу сделать. Школа в одном районе, спортивный клуб в другом… Господи, как же я устала и измучилась! И на море я никогда больше не поеду. – И она зарыдала.
Дима молча погладил ее по плечу. Она стряхнула его руку и сверкнула глазами:
– Надо чтото делать!
Так у нее появилась идея создать собственный журнал. Тема, разумеется, психология. Со временем, когда жизнь наладится, это войдет в моду. Сама Даша очень неплохо пишет, живо, занимательно. И связи у нее остались еще со студенческих времен. Главное, не сидеть сложа руки.
И она начала свой бизнес. Отговаривали Дашу все, кроме мужа. Который говорил, что все у нее получится. И оказался прав! Она уже поняла, что Димка – идеальный номер два, терпеливый и добросовестный исполнитель. Но сам он инициативу проявить не способен.
– Когда тебя, наконец, повысят? – допытывалась она.
– За что? – усмехался муж. – За то, что я друг генерального директора? В одной комнате в студенческой общаге когдато жили? К тому же на дворе кризис.
– Ничегото ты не можешь! У тебя отсутствуют амбиции, Сажин! Тебе ничего не надо!
– Кроме тебя, – тихо сказал Дима.
– Но мне надо больше! Понимаешь?
Она не замечала, что муж погрустнел. Иногда и вовсе приходил домой чернее тучи. На работе у него не ладилось. Даша была уверена, что они конфликтуют с Даном.
Но собственные хлопоты поглотили ее целиком. Ей надо было во что бы то ни стало выжить в кризис. Не потерять свой журнал, который теперь не приносил прибыль. Но главное – это выжить, хотя бы не оказаться в минусе. И они выжили.
Кризис миновал, все понемногу восстанавливалось. Когда же наконец начало получаться и издательский бизнес стал приносить первые доходы, Даша, придя в прекрасное настроение, смеясь, дразнила мужа:
– А кто говорил, что я не создана для бизнеса? Налоговой меня пугал, а? Справилась я с твоей налоговой! И в бухгалтерии начала разбираться! Эх ты, «манагер» недоделанный!
Появились и первые настоящие деньги, и тут же Дима стал уговаривать жену поехать на юг. А лучше за границу, на модный курорт.
– Погоди, вот решим квартирный вопрос, – отнекивалась Даша. – Сколько можно ютиться в этой халупе? Алиса который год за шкафом спит!
Однушка в которой они жили, так же как и прежняя квартира, съемная, была разделена на две зоны, «взрослую» и «детскую». Роль стенки выполнял обычный платяной шкаф, оклеенный сзади, со стороны «детской», обоями. За ним стояла кровать Алисы и висела полка с ее книгами. Даже своего стола у дочери не было, уроки Алиса порою делала на кухне.
Даша чувствовала себя ответственной за семью. Надо както выбираться из этой нищеты. Ради дочери, не жить же ей вечно за шкафом! Ну, не повезло с мужем, не добытчик, бывает. Зато как его обожает Алиса! Димка – замечательный отец.
– Ах, если бы мужчины умели рожать детей, – не раз с улыбкой говорила Даша, глядя, как муж возится с ребенком. – Тебе бы, Сажин, пошло быть домохозяйкой.
Дима молча улыбался. Казалось, он абсолютно счастлив. Даша тоже начинала получать от жизни удовольствие. В самом деле, не все так плохо. Она – владелица журнала, пусть тираж его пока скромный, но ведь и Даша еще так молода. Тридцать с хвостиком, что это за возраст? Придет время – и ей будут давать интервью настоящие звезды. В очередь встанут! И тиражи журнала «Я моя» станут пятизначными, а потом и шестизначными. А потом и… В этот момент сердце Даши сладко замирало. А почему бы и ей не стать звездой?
Она старалась хорошо одеваться, хоть и ненавидела ходить по магазинам. Но встречаютто по одежке! Надо соответствовать своему статусу. Какникак владелица журнала! Пришло время, и Даша купила мужу первую машину. Подержанную иномарку, но потом ни одной машине, даже последней, класса премиум, они с Димой так не радовались, как этой, первой! В общем, жизнь стала налаживаться, и вдруг…
Черт ее дернул договориться с Димкой о встрече у него на работе, чтобы вместе поехать потом по магазинам! О Дане Даша старалась не думать, повода встречаться у них не было. Трехлетний юбилей фирма Голицына отметила скромно, четыре года с момента основания «АNДА» вообще пропустили. Кстати, название сложилось из двух женских имен: Анжелика и Дарья. Ну и английская «N» для антуража. Еще и плакат придумали: «А N1 Да!» Мол, торговая сеть номер один, все сюда!
О работе муж рассказывал неохотно. Упоминал не раз, что они крутятся, как могут, кризис вроде бы преодолели, но перспективы туманные. Как, впрочем, и у всех. А в последнее время Дима стал частенько уезжать в командировки, говорил, что надо создавать и развивать региональную сеть.
– Ну а должностьто у тебя теперь какая? – допытывалась Даша.
– Я попрежнему менеджер.
– Вот ты тупица! Учись у Голицына!
И вот она увидела наконец место работы мужа. И от этого «головного офиса» испытала страшное разочарование. От метро страсть как далеко, «АNДА» арендует два этажа у какогото научного института, здание старое, давно уже требует ремонта, во дворе бардак – сплошные коробки. Муж, который встречал Дашу на крыльце, заметил ее взгляд и сказал:
– Внутри не все так ужасно. Может быть, зайдешь, глянешь?
– Чего я там не видала? – раздраженно сказала она. – Давай, Сажин, отпрашивайся быстрее у своего начальника, и поехали по магазинам! Алиса дома одна, и я переживаю.
– Дада, конечно, – заторопился Дима.
И в этот момент Даша увидела Дана. Сердце у нее упало: он был еще лучше, чем в студенческие годы, когда они встречались. Дан здорово изменился с того дня, когда Даша видела его в последний раз, стал таким значительным. Голицын явно преуспевал. Он был в отличном костюме, идеально пострижен и выбрит, от него пахло дорогим одеколоном. В общем, картинка из журнала. Мазнув по Сажиным взглядом, он равнодушно обронил:
– Привет.
Видимо, относилось это к Даше, с Димкойто они виделись каждый день. Она кивнула, не в силах сказать ни слова. Сердце снова билось гдето в животе, руки предательски дрожали. И Даша поняла: ничего не прошло. Она попрежнему любит Дана, любит отчаянно, безумно и без всякой надежды. Вот настоящий мужчина! Умница! Красавец! Преуспевающий бизнесмен! Владелец фирмы, в которой простым менеджером подвизается Дашин муж. Она перевела взгляд на Димку и пришла в отчаяние. Тряпка! Даже одеться нормально не может! Похоже, он сам грузит эти проклятые коробки!
Пока Даша пыталась прийти в себя, Дан обернулся и нетерпеливо сказал:
– Ну что? Ты идешь?
И Даша наконец увидела ЕЕ. Ту женщину, ради которой Дан ее бросил. Надо признать, выбор был достойный. Платиновая блондинка в белоснежном кожаном пальто, отороченном песцом, благоухая французскими духами, выпорхнула из дверей офиса и взяла Голицына под руку. Это белое пальто Дашу и добило. Похоже, оно стоило сумасшедших денег. А жена Дана… Даша невольно сглотнула и попятилась в тень. Не дай бог оказаться рядом с Анжеликой! Сравнение явно не в Дашину пользу. Какая же у Дана красивая жена! Холеная, уверенная в себе, в своей неотразимости. Настоящая модель! Такие женщины снимаются в глянцевых журналах, и мужчины сходят по ним с ума.
В этот момент к крыльцу подкатил черный «Мерседес», водитель вышел из машины и почтительно открыл перед Голицыным переднюю дверцу:
– Пожалуйста, Даниил Валерьевич.
Потом помог усесться Анжелике. Та брезгливо подобрала полы своего белоснежного пальто, чтобы не испачкалось о грязный порог. Хлопнула дверца, и Голицыны уехали. Даша стояла как оплеванная. И она всерьез считала свою жизнь нормальной?! Да просто потому, что не видела, как живут люди, у которых жизнь понастоящему удалась! А у Голицыных она явно удалась. Небось в ресторан поехали. А не по оптовым рынкам, закупать продукты на неделю вперед.
– Милая, ты в порядке? – заботливо спросил Дима, беря ее за руку и заглядывая в глаза.
– Да иди ты! – Она вырвала руку и кинулась к машине.
Ночью она наглоталась успокоительных таблеток. Дима, который сразу почувствовал неладное, вышиб плечом дверь в ванной комнате и вызвал «Скорую». Пока она ехала, сделал жене промывание желудка. Даша рыдала и кричала:
– Ненавижу тебя! Ненавижу!
– Тихо, Алиса все слышит, ради бога, тихо, – уговаривал ее Дима. Потом не выдержал и в сердцах сказал: – Эгоистка! О ребенке хотя бы подумай! Мамочка заболела, – сказал он испуганной Алисе, которая босиком стояла в коридоре, переминаясь с ноги на ногу.
С неделю Даша пролежала в больнице. Все эти дни она корила себя. Сама ведь училась на психолога и не смогла справиться со своими чувствами! А еще издает журнал с уклоном в психологию! Но стоило только закрыть глаза, как Даша видела Дана, выходящего из офиса под руку с ослепительной Анжеликой, и с губ невольно срывался стон.
Потом у Даши наступила тяжелейшая депрессия. Ей ничего не хотелось, она часами лежала, отвернувшись к стене, журнал «Я моя» загибался.
– Я не хочу больше слушать твоих возражений, – решительно сказал Дима. – Иду в турагентство и покупаю тебе путевку.
– А как же Алиса?
– Мы справимся. Мама приедет.
– И куда я поеду? – вяло отнекивалась Даша.
– В Египет. На Красное море. Говорят, оно очень красивое.
– Одна? – испугалась она.
– Одной и в самом деле нехорошо будет, – нахмурился Дима. – А я уехать из Москвы сейчас не могу. Отпуск мне никто не даст. Поедешь с сестрой.
– Со Светкой?
– А что? Плохая компания?
– Нет, отчего же. А деньги?
– Дан сказал, что поездка в Египет стоит дешево. Они с Анжеликой там были уже три раза. Теперь предпочитают Европу.
– Дан сказал! – горько улыбнулась Даша. Кажется, Дима так и не понял, изза чего она пыталась покончить с собой. От отчаяния, что Дан ей так никогда и не достанется. Они люди из разных миров. Даше остается лишь молча страдать. Чудес не бывает.
…Это было ее второе море. Оно действительно оказалось необычайно красивым, бирюзовым, а в воде, как в аквариуме, плавали затейливые рыбки. То, что ее сестра – плохая компания, Даша поняла сразу, с первого же дня. Арабы не пропускали ни одну смазливую туристку, в особенности если женщины отдыхали без мужчин. Это было сродни зеленому сигналу светофора: путь открыт!
Даша брезгливо сторонилась, когда служащие отеля и торговцы в лавчонках становились слишком уж навязчивыми, зато Светка совершенно ошалела от такого внимания мужчин и отрывалась вовсю. Дашина сестра и такто отличалась свободой нравов, с одним мужем разошлась, другой сам ушел, сейчас жила в гражданском браке с третьим, а уж когда Светку стали осыпать комплиментами, а то и откровенно навязываться, она пошла вразнос.
Очутившись с ней в одном номере, Даша поняла, насколько же они разные! Носильщик не торопится уходить, облизав Светкину попу масленым взглядом, явно ждал не только чаевых, но и приглашения в номер, чтонибудь починить. Даша от стыда заливалась краской. Уж лучше бы одна поехала! Да и отель не понравился. Вроде бы красиво, но в ресторан очередь, официанты смотрят мимо тебя, пока не дашь чаевые, и не торопятся убрать со стола грязную посуду, к русским женщинам арабы относятся как к проституткам. А вино, которое наливают в барах, такое мерзкое на вкус, что лучше уж пить простую воду. Соки тоже невкусные, пиво горькое, да и не любила Даша пиво.
Зато Светка хлестала его литрами, халява же! И вино, и коктейли, и даже коньяк! Все включено! Буря восторгов! Безумно понравилась Светке эта заграница, тем более за все заплатила старшая сестра! Утром, по дороге на пляж, Светка забегала в бар и уже к обеду едва стояла на ногах. Ей охотно наливали, надеясь на ее доступность. Она подолгу зависала в барах, глупо хихикая и слушая сальные комплименты. Даша охотно плюнула бы на сестру и проводила целые дни на море, наслаждаясь золотым песком на пляже и бирюзовой водой, такой соленой, что, казалось, утонуть в ней невозможно. Но стоило оставить Светку без присмотра, как к ней тут же цеплялся какойнибудь араб.
«Ну, спасибо тебе, Димочка!» – злилась на мужа Даша. Ведь мог бы поехать с ней! Что он там забыл, на своей третьеразрядной фирме? Не торговая сеть, а какойто ларек, где муж пашет с утра до ночи, а все еще простой менеджер! Даша даже заподозрила, что это назло ей Голицын не дает бывшему соседу по комнате сделать карьеру. Чем больше Даша об этом думала, тем больше убеждалась, что так оно и есть. Поэтому Димка и ходит мрачнее тучи.
«Конечно! Как я сразу не догадалась! Пока Дан – гендиректор, Димке ни за что не преуспеть».
В Красное море Даша понастоящему влюбилась. В его бездонную синеву, в подводный мир, которому, казалось, нет равных, в трепещущие на ветру пальмы, растущие по берегам и дающие в жару спасительную тень. Влюбилась в этот воздух, сухой и горячий, а главное, в небо, безоблачное почти все триста шестьдесят пять дней в году. Солнце Дашу оживило, и если бы не младшая сестра…
Все повторилось. На море надо приезжать с любимым мужчиной, и тогда к прелестям пейзажа добавится романтика нежных отношений. А Дашей даже муж пренебрег, отправил на море одну. Хоть и нелюбимый, а все же мужчина. Глядишь, и наладилось бы.
Она с грустью смотрела на влюбленные парочки и, кажется, понимала, отчего младшая сестра словно с цепи сорвалась. Но Дашу не интересовали арабы, которых Светка считала красивыми. Вообще не интересовали мужчины. Все, кроме Дана. Но о нем Даша старалась не думать, иначе опять захочется наглотаться таблеток.
Какимто чудом Даше удалось вернуть Светку домой, сестра все порывалась остаться в Египте. Когда улыбающийся Дима встретил их в аэропорту и спросил, как они отдохнули, Даша сквозь зубы процедила:
– Нормально.
И бросила на мужа испепеляющий взгляд. Похоже, они с Димой опять были на грани развода, и Сажин это почувствовал. Он вдруг засуетился, кудато поехал, с кемто поговорил и в один прекрасный вечер радостно сказал жене:
– Есть покупатель на твой журнал. Ему понравилась идея, и он готов вложиться в издательский бизнес.
– А как же я?! – взвилась Даша. – Я же в этот журнал душу вложила!
– Милая, бизнес – это не твое, – мягко сказал Дима. – У тебя опять случится нервный срыв. Ты останешься в журнале и будешь исполнять обязанности главного редактора. Короче, как и раньше – полноправная хозяйка.
– Да, но мне же надо будет отчитываться перед хозяином настоящим!
– Он ничего не смыслит ни в психологии, ни в издательском деле, – весело сказал Дима. – Зато у него есть деньги. Я уверен: ты успешно их освоишь. И мы сможем купить хорошую двух или даже трехкомнатную квартиру, не влезая в долги. Я знаю, ты не любишь долгов.
– Ненавижу, – подтвердила Даша. И всерьез задумалась. Перспектива была заманчивая.
От мужато денег не дождешься. Ну, сколько можно ютиться в убогой «однушке»? Надо в Москву перебираться, а то до метро приходится ехать чуть ли не час изза пробок, которые все больше и больше. А дальше что будет? Народ все прибывает, будто Москва и в самом деле резиновая! Город растет на глазах, прет, словно тесто в квашне, его уже не сдерживает железный обруч МКАД, того и гляди гигантский мегаполис наползет и на Третье транспортное кольцо, на так называемую бетонку! И встанет в мертвых пробках. Надо, чтобы под боком было метро.
И Даша решилась. У журнала появился новый хозяин, а у Сажиных деньги на трехкомнатную квартиру рядом с метро. Даша страшно гордилась тем, что сумела поднять цену своего журнала и блестяще провела переговоры. Да, Димка нашел покупателя, но явно продешевил, не зная истинную цену бренда «Я моя». Впрочем, Сажин в бизнесе мало что смыслит.
«Вот же послал бог растяпу! – с досадой думала она о муже. – А с виду нормальный мужик, и ростом вышел, и силой не обделен. Но какой же он нежный и чувствительный, словно кисейная барышня! И любовьюто нормально заниматься не может, все время боится сделать мне больно!»
К интимным отношениям с нелюбимым мужем Даша както притерпелась. Он мужчина, он без этого не может. Постоянно лезет с нежностями, а едва Алиса уснет, начинается возня под одеялом. Даша, поупрямившись, уступала, как всегда, из жалости. А однажды, расслабившись и забыв на время о своих проблемах и о Голицыне, Даша вдруг поняла, что получает от этого удовольствие. Она так увлеклась, что в какойто момент почувствовала нечто необычное и даже испугалась. Вскрикнула, на глазах выступили слезы.
– Что? – испугался Дима. – Я сделал чтото не так?
– Все так, – с досадой сказала она. Не признаваться же мужу в том, что она, кажется, впервые в жизни испытала оргазм? И к любви это не имеет никакого отношения.
«Интересно, а как было бы с ним?» – замирая, подумала Даша. Муж словно чтото почувствовал, отвернулся к стене и сделал вид, что уснул.
Так они и жили. Даша строила планы об очередной поездке на юг, с учетом предыдущих ошибок. Как там говорится? Бог Троицу любит? Это у нас, в России.
А на Востоке есть поверье: человеку, чтобы стать счастливым, надо искупаться в семи морях. Два у нее уже было…
