Глава 27

Отложив ложку и миску, легериец поднял руку и всмотрелся в камень, его взгляд сделался отсутствующим. Элли с любопытством наблюдала за ним: она слышала, что сильные маги могут общаться между собой с помощью специальных артефактов, и вот теперь видела это вживую. Однако ничего интересного больше не происходило, герцог так и сидел молча, кольцо пульсировало. Неожиданно он вскочил, задев кружку с чаем — Эллиа даже вздрогнула и отшатнулась, настолько резким было движение обычно спокойного и невозмутимого легерийца. На его лице отразилась досада пополам с беспокойством, он подошёл к сидевшему неподалёку Сайксу и решительно заявил:

— Мне нужно срочно переговорить с капитаном.

Эллиа насторожилась и тоже встревожилась: что-то случилось, но спросить, что именно, она побоялась. Остальные тоже переглядывались с недоумённым видом, но герцог уже ушёл с матросом, к капитану. Вернулись они быстро, уже с хозяином судна, и тот резким окриком позвал к себе ещё одного из команды. А дальше они разговаривали достаточно громко, чтобы услышали все.

— Значит так, меняем курс, — отрывисто сообщил капитан своему помощнику. — Идём на Олрис.

Брови девушки поползли вверх: этот остров принадлежал Игирре и находился недалеко от берега, и совсем не по пути в Легер.

— Капитан, без попутного ветра это будет сложно, — возразил матрос, но капитан не дал ему договорить.

— Ветер будет, — после этих слов южанин развернулся и ушёл к себе.

Помощник проводил его озадаченным взглядом, потом обратился к команде зычным голосом:

— Слышали, ленивые задницы?! У вас десять минут, чтобы доесть и разойтись по местам! Идём к Олрису!

Эллиа вопросительно посмотрела на Дора, но он только пожал плечами, дав понять, что сам не знает, что такое случилось. Герцог между тем вернулся к ним, и его озабоченное лицо вызвало у Ли тревогу.

— Так, Эммонд и Лакс, чтобы через десять минут был нужный ветер, — отрывисто приказал он. — К утру мы должны быть на этом острове. Я с Керрисом сменю вас через три часа, а дальше остальные.

Один из тех, кого назвал легериец, встревоженно поинтересовался:

— Что случилось?

Глава их маленького отряда с досадой поморщился.

— Мальчишка, наслушавшись подобных вот этому, — герцог кивнул на притихшего графа Анкарда, — решил, что его в Игирре ждут, не дождутся, с распростёртыми объятиями, — в голосе говорившего звучало откровенное раздражение. — Узнав, что наша попытка оказалась неудачной, он повернул флот, решив напасть на Игирру, вместо того, чтобы возвращаться в Легер. У нас только один шанс перехватить его, у острова Олрис. Он решил начать своё освободительное движение против Алгорсина оттуда, — герцог снова поморщился. — Надо торопиться, иначе если он всё же нападёт, нас ждёт война, господа.

От этих его слов Эллиа стало совсем не по себе, она опустила голову и прижалась к Дору, чувствуя, как по телу прошлась прохладная волна. Войны не хотелось, конечно же, потому что наверняка Дор будет в ней участвовать, а… Элли не желала волноваться снова за его судьбу и жизнь. На судне поднялась суматоха между тем, названные герцогом люди поспешно доели ужин и поднялись. Дор молчал, никак не комментируя происходящее, а девушка не рисковала задавать лишние вопросы, и вскоре, когда солнце уже почти село, а корабль резво нёсся по новому курсу под свежим, ровным ветром, она спустилась вниз. Дор помог ей устроиться в гамаке, осторожно лёг рядом, и хотя было немного непривычно, Эллиа, убаюканная мерной качкой, вскоре уснула, прижавшись к тёплому, сильному телу Дора.

Прихлёбывая чай, Эллиа отстранённо смотрела в окно, на пустынную улицу, и в голове теснились не слишком радостные мысли. Она сидела на кухне чистенького, уютного домика на окраине небольшого городка, носившего имя острова, поскольку он был тут единственным, и жили в нём в основном рыбаки и моряки. Дор ушёл, и у Элли нет-нет да проскакивала мысль, а увидит ли она его снова. Девушка сердилась, хмурилась и запрещала себе думать о таком исходе, но тревога и страх за любимого не желали уходить. Они прибыли на остров на рассвете, и Эллиа получила возможность нормально помыться и переодеться в чистую одежду, однако эти маленькие радости жизни не могли перекрыть беспокойство Ли.

Когда они наконец высадились, Эллиа искренне считала, что всё закончилось: герцог, как и обещал, снял злополучный браслет и остался со своими людьми в одной из таверн в порту. Дор же привёл её сюда, в этот домик, где их ждали: пока любимый беседовал о чём-то с хозяином, его жена отвела Эллиа в соседнюю комнату, где уже стояла ванна, наполненная горячей водой, и лежала чистая одежда. Девушка надеялась, что сегодня-завтра они наконец вернутся в столицу, и дальше уже будут разбираться другие люди, ведь наверняка Дор передал сведения о главе заговорщиков, куда надо. Ну в самом деле, не собирается же он гоняться за герцогом, графом-изменником и остальными по морю, или даже в самой Легерии! Пусть убираются туда и сидят, не высовывая носа, ей, Эллиа, нужно лишь, чтобы Дор был рядом и уже закончилась эта история с заговором. Ну и, конечно, развод.

Однако, когда Ли вылезла из воды и одевалась, в комнатку зашёл Дор и присел на кровать, задумчиво глядя на Эллиа. Она отложила платье, которое уже взяла, и настороженно посмотрела на него. Герцогиня научилась чувствовать настроение своего мужчины, и если даже её полуодетый вид его не слишком взволновал, значит, всё серьёзно.

— Что такое? — негромко спросила Элли, стоя посередине комнаты в одном белье.

— Девочка моя, никуда не уходи, ладно? — мягко произнёс Дор и поднялся, подошёл к ней.

Его ладони легли на её обнажённые плечи и слегка сжали, а серые глаза внимательно смотрели ей в лицо. Сердце Элли пропустило удар, она сглотнула ставшим сухим горлом.

— А ты куда? — Эллиа правильно поняла просьбу Дора.

— Понимаешь, если бы герцог был один, я бы дал ему уйти, вряд ли в ближайшие годы он высунется из Легерии, да и наши будут присматривать за ним теперь пристальнее, — мужчина вздохнул, его ладони провели по рукам Эллиа, и он переплёл их пальцы. — Но сводного брата Императора я не имею права упускать. Иначе все эти заговоры так и будут продолжаться, а мне бы этого очень не хотелось.

Элли нахмурилась.

— Ты в одиночку его будешь ловить, что ли, Дор? — с явным недовольством ответила она. — Я понимаю, служба…

— Не один, — с улыбкой перебил её любимый. — К острову скоро подойдёт императорский флот. Обещаешь никуда не выходить и дождаться меня? — он снова стал серьёзным. — Здесь теперь самое безопасное место, я позаботился об этом.

Ли отвернулась и прикусила губу, на глаза навернулись неожиданные слёзы. Они же только-только избежали одной опасности, и вот Дор добровольно суётся в настоящее сражение! Она-то в безопасности, а он?.. Герцогиня услышала вздох, а потом сильные руки обняли и привлекли её к себе.

— Маленькая, я вернусь, обязательно, — мягко прозинёс мужчина и легонько поцеловал её в макушку. — Ради тебя, любовь моя. Не переживай за меня.

— Буду, — еле слышно ответила Элли, крепко обняв его за пояс и прижавшись, вдохнув родной запах. — Буду, Дор, ты же знаешь!

Он тихо засмеялся, потом отстранил её и снова посмотел в глаза.

— Обещаешь, что не выйдешь отсюда? — снова спросил мужчина.

— Х-хорошо, — пробормотала Эллиа и длинно вздохнула.

— Вот и умница, — он с облегчением улыбнулся и нагнувшись, легко поцеловал её. — Я скоро вернусь, Элли.

И он ушёл. А девушка осталась одна в доме, вместе с хозяйкой — её муж отправился с Дором. Не сговариваясь, они заняли стол в кухне у окна, откуда прекрасно просматривался берег, женщина поставила большой чайник, блюдо с пирожками с клубничным повидлом.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Эллиа, уставившись напряжённым взглядом в окно и рассеянно стянув с блюда пирожок, откусила маленький кусочек.

— Кушай, милая, — так же тихо ответила женщина.

Вскоре они увидели, как на водной глади показалась целая флотилия кораблей, величественно проплыла мимо и скрылась за скалистым мысом, а спустя недолгое время появилась вторая, на взгляд Эллиа гораздо больше, и уплыла в том же направлении, что первая. Ей страшно хотелось выскочить из дома и побежать туда, откуда сражение будет видно, пусть она и не знала, на каком именно корабле находится любимый, и на корабле ли вообще. Просто сидеть и ждать было невыносимо. А уж когда раздался первый глухой залп, сигнализируя, что сражение началось, она и вовсе вскочила со стула и начала расхаживать по комнате, то и дело бросая на дверь косые взгляды. Хозяйка внимательно наблюдала за ней.

— Сядь, дочка, — наконец произнесла она. — Ты всё равно не выйдешь из дома, твой муж позаботился, — и на лице женщины мелькнула улыбка.

Эллиа резко остановилась, заламывая руки.

— Я не могу не думать, как он там, — жалобно произнесла она, глядя на хозяйку полными слёз глазами. — А вдруг…

— Ну уж нет, таких, как твой любимый, просто так не убить, — уверенно перебила её собеседница и махнула рукой. — Поверь мне, деточка. Присядь, возьми ещё пирожок.

Облизнувшись, девушка нервно съела ещё два и снова заметалась по комнате.

— Я же не смогу без него! — тихо всхлипнула она, сражаясь с паникой и страхом. — Я люблю его!..

Хозяйка снова вздохнула.

— Давай помолимся, дорогая моя, — предложила она и похлопала рукой по стулу. — Садись.

Эллиа буквально упала на стул, сложив перед собой руки и зажмурившись. Так искренне она ещё никогда не молилась. Снедаемая беспокойством девушка просила Богиню о заступничестве, чтобы она сберегла любимого, вернула его обратно. Ли не помнила, что шептала, судорожно стиснув пальцы, зажмурившись до разноцветных кругов перед глазами, и не знала, сколько вот так просидела без движения, вздрагивая от каждого громкого звука за окном. А канонада не прекращалась, и Элли даже в какой-то момент показалось, что в приоткрытое окно ветерок доносит едкий запах гари.

Когда всё внезапно стихло, Ли широко распахнула глаза и испуганно уставилась на хозяйку, смотревшую на неё точно так же. Женщина молча протянула руку, сжала пальцы Эллиа, и они так и сидели, напряжённо замерев и ожидая хоть каких-нибудь вестей. Этот час оглушающей тишины показался герцогине самым длинным в жизни, и когда она уже готова была любым способом покинуть дом и сама бежать, узнавать новости, дверь наконец распахнулась. Эллиа судорожно вздохнула и вскочила, вцепившись в спинку стула, а когда на пороге показался Дор в грязной, с прорехами, одежде, с закопчённым лицом, но с улыбкой, пусть и немного усталой, она, издав невнятный возглас, бросилась к нему, повиснув на шее.

— Испачкаешься, Элли, — с тихим, хрипловатым смехом отозвался Дор, осторожно обняв девушку.

— Да какая разница! — глухо ответила она, уткнувшись ему в грудь и не собираясь разжимать руки.

Живой, рядом, вернулся — вот все мысли, метавшися в её голове стайкой вспугнутых мотыльков. Дор, не отпуская девушку, покосился на молчаливую хозяйку.

— Как?.. — вырвалось у неё с беспокойством.

— Жив, — кивнул Дор. — Легко ранен, там в таверне в порту госпиталь сделали…

Не дослушав его, хозяйка с неожиданной для её возраста и комплекции прытью сорвалась с места и выскочила за дверь, даже не попрощавшись. Дор же, без труда приподняв Элли, дошёл до стула и сел, усадив её на колени. Девушка так и не расцепила рук и не отняла лица от его груди.

— Любовь моя, может, я хотя бы переоденусь? — весело спросил он, осторожно погладив Ли по волосам.

— Потом, — глухо отозвалась она, не желая отпускать его ни на мгновение.

Тут неожиданно от двери раздалось покашливание, Эллиа вздрогнула и подняла голову, уставившись на маркиза Вудгоста — она даже не заметила, что Дор пришёл не один. Или это маркиз так тихо вошёл, пока она была занята своими переживаниями? На нём была форма, выглядел её знакомый слегка растрёпанно, но в глазах почему-то блестели смешинки.

— Ваша светлость, остатки флота Легера взяты на абордаж, заговорщики арестованы, герцогу уйти не удалось. Как и сводному брату Императора, — чётко, по-военному, произнёс он, вытянув руки по швам. — Отплыть сможем завтра утром. Какие ещё будут указания?

Ухо Эллиа зацепилось за единственную фразу в его речи, она выпрямилась и переспросила недоверчиво:

— Ваша светлость?.. — после чего перевела прищуренный взгляд на Дора, обнимавшего его за талию. — Ваша светлость, Дор? Что это значит?

— Никаких, — с серьёзным видом кивнул тот и добавил, словно не услышав Элли. — Думаю, дальше без меня справитесь, мне надо мою женщину успокоить, а это важнее сейчас, — со смешком закончил Дор и прижался к щеке девушки своей, слегка колючей.

Маркиз бровил на Ли весёлый взгляд, усмехнулся и подмигнул.

— Как скажешь, Рэн. Всё же завидую тебе, такую жену отхватить! — он вздохнул, кивнул и вышел.

Эллиа осталась наедине с тем, кого долгое время знала под именем Дора, а оказывается…

— Твоя светлость, значит, — медленно повторила она, повернувшись к любимому, в серых глазах девушки загорелись нехорошие огоньки. — Как он там назвал тебя сейчас, Рэн, да? Жена, значит, отличная тебе досталась?! — последние слова разозлённая донельзя Эллиа уже буквально шипела, а этот… интриган широко ухмылялся, и не думая чувствовать себя виноватым!

— Любовь моя, я всё объясню, — увещевательным голосом произнёс Дор, но попытка обнять крепче не удалась — Ли вскочила с его колен, сжав кулаки.

— Не смей называть меня так! — огрызнулась девушка, отступив к кухонному столу и нашаривая рукой хоть что-нибудь, что можно швырнуть в собеседника. — Ты!.. Обманщик! Как ты мог! Муж, значит, да?!

Под руку возмущённой до глубины души Эллиа попалась ручка сковородки, за которую девушка и ухватилась.

— Элли, послушай… — снова попытался вставить слово Дор и встал, не сводя взгляда с супруги.

— И не собираюсь! — взвизгнула Элли и замахнулась, шагнув к нему. — Да чтоб тебя, почему ты сразу не сказал, кто ты на самом деле!

Герцог, не переставая улыбаться, увернулся.

— Тому были причины, милая, — Ли снова взмахнула грозным орудием, натурально зарычав, что вызвало у Дора… или уже Рэна, если учитывать всплывшие обстоятельства, лишь короткий смешок. — Но ты же всё равно слушать меня не будешь.

— Засунь свои причины знаешь, куда?! — рявкнула девушка совсем не по-светски и с неожиданной прытью подскочила к нему, жаждая достать сковородкой хоть куда-нибудь подлому обманщику. — Я, как дура, с разводом, а он!.. Маркиз знал, да? И Император тоже?! У-у-у-у, заговорщики!..

Следующие несколько минут она всерьёз вознамерилась всё же догнать и наставить синяков внезапно обнаружившемуся супругу, он же лишь с весёлым хохотом уворачивался и пытался угомонить разошедшуюся любимую, но она и слушать не хотела. Раскрасневшаяся, с растрепавшейся косой и сверкающими от гнева глазами, Эллиа даже не представляла, насколько привлекательно выглядит для Рэнола, поглощённая праведным гневом на вероломство супруга. Он же, оббежав вокруг кухонного стола несколько раз, вдруг остановился, ухватился за край и прищурился.

— Ну, хватит, — негромко, решительно произнёс герцог Изенрох и одним ловким движением перемахнул преграду.

Эллиа только успела пискнуть от неожиданности, как оказалась в объятиях преследователя, сковородка, без труда извлечённая из её стиснутых пальцев, полетела в угол, а запястья девушки аккуратно, но крепко сжал муж.

— Если бы кому-то не встрялось получить развод, то всё вышло бы совсем по-другому, — проникновенно произнёс он и, не дав ничего сказать возмущённо сопевшей супруге, прижался к её губам.

Она бы рада была сопротивляться и не поддаться, но оставаться равнодушной к жарким, настойчивым поцелуям, от которых появлялась слабость в коленках и по телу начинали волнами гулять мурашки, Ли не могла. Дор, Рэн, наёмник, герцог — в несколько мгновений все эти мелочи стали незначительными, и она лишь из-за упрямства пару раз стукнула кулачками по широким плечам, а потом обмякла в крепких объятиях, уступив напору. Позади очень кстати оказался стол, к которому Эллиа мягко прижали, а поцелуй всё не заканчивался, страстный, обжигающий. Она уже начала задыхаться, когда наконец супруг смилостивился и оставил в покое её дрожащие, горевшие от напора сокучившегося мужчины губы. И Элли, как истинная женщина, попыталась оставить последнее слово за собой, хотя в теле уже бушевал пожар, разбуженный жарким поцелуем.

— Если бы кто-то не предпочёл свои заговоры знакомству с женой… — начала было она, но Рэн прервал, опрокинув Ли на стол и прижав её запястья к шершавому дереву.

— Молчи, женщина, и хватит со мной спорить, — низким, рокочущим голосом заявил герцог, и Элли увидела в глубине потемневших серых глаз знакомый огонёк. — Потом всё обсудим…

Снова нетерпеливый поцелуй, и Эллиа почувствовала, как ладони мужа стремительно скользят вдоль её тела и дальше, по бёдрам, поднимая юбку и безжалостно сминая ткань. А вот её собственные руки так и остались прижатыми к столу, и пошевелить ими Элли не могла. Но ей уже было не до возмущения произволом Рэна — горячие губы прижались к бьющейся жилке на шее девушки, и по коже волнами разбежались обжигающие мурашки, заставив судорожно вздохнуть и выгнуться навстречу. Тяжёлое, хриплое дыхание герцога музыкой отдавалось в ушах Эллиа, страсть опалила изнутри огненным факелом, и ей уже стало не до мелких обид. Ладони герцога пробрались под юбку, и от этих торопливых, грубоватых ласк она заводилась ещё сильнее, низ живота затопила знакомая болезненно-сладкая тяжесть, а между ног всё стало влажным и горячо пульсировало в ожидании смелых прикосновений.

Через несколько мгновений юбка Эллиа оказалась задрана аж до самой талии, ворот блузки, которую любезно одолжила хозяйка вместе с остальной одеждой, развязан и тонкая ткань больше не скрывала аппетитные холмики с призывно торчавшими вершинками. И когда губы Рэна переместились на соблазнительные округлости, Элли зажмурилась до золотистых крапинок перед глазами и не сдержала длинного стона:

— Да-а-а-а-а!..

Между тем, не отрываясь от приятного занятия, супруг уже добрался до белья, изрядно мешавшего им обоим, и когда наконец ненужная деталь одежды полетела на пол, пальцы Рэна нежно погладили сокровенное местечко, давно готовое к прикосновениям. Эллиа захлебнулась в водовороте ощущений, удовольствие растеклось по телу сладкой, тягучей карамелью, заполнив каждую клеточку. Девушка выгнулась сильнее, послушно раздвинув ноги, погрузившись в волшебные переживания и позабыв про недавние обиды. Умелые руки и губы любимого творили чудеса, даря наслаждение, от которого кружилась голова и тело превращалось в сгусток эмоций, и Эллиа забывала себя, отдаваясь на волю смелых ласк. И снова поцелуи, прикосновения, вспыхивавшая жаркими узорами кожа, натянутые до предела нервы — и наконец долгожданное ощущение наполненности, и серебристые звёздочки перед глазами…

— Моя… девочка… — хриплый, прерывистый шёпот заставил Элли тихо всхлипнуть, послушно податься навстречу резкому движению, и сильные руки стиснули в объятиях, в которых хотелось раствориться без остатка.

Мир померк, оставив их наедине друг с другом и чистым наслаждением, которое дарил древний, как сама жизнь, ритм, подчинивший двух людей, сделавших их одним целым. Эллиа улетала всё дальше от этой небольшой комнаты в домике на острове, и наконец натянутая внутри до предела струна лопнула, рассыпавшись миллионами искр, и не осталось ничего кроме волшебных ощущений, накрывших с головой, затопивших до самых кончиков пальцев на ногах.

Уже позже, когда они лежали в горячей ванной, умиротворённые и расслабленные, Элли, сев верхом на ноги Рэна, уставилась на него задумчивым взглядом, рассеянно водя пальчиком по груди мужа.

— Так что с твоей внешностью? Я же видела гравюру в книге, в доме Руолис, — задала она не дававший покоя вопрос. — На тебе ведь не иллюзия, да?

Герцог кивнул, сцепив руки на её талии и довольно улыбаясь.

— Это тайна нашей семьи, Элли, — просто объяснил он. — Мы обладаем не только сильными способностями к магии, но и умеем частично менять свой облик. Есть, так сказать, официальное лицо, и для своих, о котором знают только близкие люди. Например, как это, которое тебе известно, как наёмник Дор, — он хитро прищурился, в его серых глазах заплясали смешинки.

Ли фыркнула и несильно плеснула в него водой.

— Интриган, — добродушно проворчала она, уже отойдя от вспышки возмущения. — Почему сразу было не признаться мне во всём?

Тут его светлость изволила слегка смутиться и отвести глаза.

— Понимаешь, какое дело, — прочистив горло, начал он объяснять, погладив большими пальцами посяницу девушки. — Я очень хотел сам приехать к тебе в Храм и забрать, как все остальные делали. И спешил уладить все дела, но тут всплыл этот заговор, — Рэн поморщился. — Чейз решил повесить его расследование на меня, а когда я категорически отказался и дальше заниматься делами и собрался в поместье, как только я уехал из столицы, придумал эту нелепую историю с ложным обвинением в измене. Чтобы я уж точно не отвертелся. Ну и чтобы остальные заговорщики поверили, что я нейтрализован и разбираюсь со своими проблемами, а не ищу их. И тут ещё ты приехала, да о разводе заговорила, — он усмехнулся. — Что мне оставалось делать, как не отправиться лично присматривать за неугомонной супругой? Да ещё при этом пытаться параллельно вести расследование?

Вот теперь смутилась Эллиа. События тех дней, когда она решила покинуть поместье Руолис, виднелись совсем в другом свете после объяснений мужа.

— А потом? — тем не менее, настойчиво спросила она. — Хотя бы после нашей первой ночи?

Усмешка Рэна стала шире, он притянул Эллиа ближе к себе, почти уложив на грудь.

— А потом, любовь моя, я решил, что сначала доставлю тебя в безопасное место, ну а после уже все разборки и объяснения, — проникновенно сообщил Рэн, обхватив её лицо ладонями. — Ты лучше скажи, ты по-прежнему хочешь увидеться с Чейзом насчёт развода с непутёвым мужем? — со смешком поинтересовался он, подмигнув.

Эллиа решила, что лёгкий щелчок по носу вредного интригана не помемшает. Капризно надув губки, она хлопнула ресницами.

— Да, хочу! — полюбовавшись несколько мгновений на слегка обескураженного таким ответом супруга, Ли хитро улыбнулась и прикрыла глаза. — Чтобы потом выйти замуж, как все нормальные девушки, за настоящего жениха, а не по договорённости с его управляющим!

Ответом ей был тихий смех и нежный поцелуй.

— Если ты очень этого хочешь, что ж, не могу отказать любимой женщине, — с притворным вздохом произнёс Рэн.

Тихо хмыкнув, Элли улеглась ему на грудь, слушая, как ровно бьётся его сердце под щекой, и чувствуя себя самой счастливой. Как же хорошо, что всё действительно хорошо закончилось, и можно безбоязненно вернуться, и уже не прятаться ни под чьими личинами. А ещё, она очень соскучилась по отцу и мачехе, и они наверняка захотят познакомиться с её мужем. Впереди ждали много-много спокойных дней, наполненных их любовью и нежностью, и вспоминая свои приключения, Элли не жалела, что решила не отсиживаться у Руолис, дожидаясь возвращения мужа и решения всех проблем. Ведь тогда она бы не узнала наёмника Дора, и кто знает, как сложилась бы их дальнейшая жизнь. Но больше Элли не хотела никаких авантюр. Хватит. Она хотела вернуться домой, вместе с любимым.