Альма что-то совсем ослабела. В 11:30 Феко помогает ей выбраться из постели. Из левого глаза у нее сочится прозрачная жидкость. Смотрит в никуда.

Этим утром она позволяет Феко одеть себя, но есть отказывается. Дважды приходит агент показывать дом, при этом Феко приходится уводить Альму во двор и там сидеть с ней в поставленных рядом шезлонгах и держать за руку, пока некая молодая пара пройдет по комнатам, восхитится видами и оставит грязные следы на коврах.

Около двух Феко вздыхает: ладно уж. Усаживает Альму на кровать в верхней спальне, соединяет проводами с переносным стимулятором и дает ей посмотреть картридж 4510, который всегда держит в выдвижном ящике рядом с кухонной раковиной, чтобы, когда понадобится, долго не искать. То есть когда ей понадобится.

У Альмы клонится голова, расслабленно разъезжаются в стороны колени. Феко спускается вниз подкрепиться хотя бы куском хлеба. Ветер в саду принимается трепать и ерошить листья пальм. «Опять юго-восточный», – сообщает кухонный телевизор. Потом начинают мелькать рекламы. Высокая белая женщина бежит по залу аэропорта. Метровой длины сэндвич занимает собой весь экран. Феко закрывает глаза и представляет, как, когда ветер ударит по Кайеличе, мимо «спаза-шопа» – импровизированного ларька, который прямо у себя в доме открыл сосед, – в туче пыли кубарем понесутся коробки, как помчатся над дорогой по воздуху пластиковые пакеты, со всего маху влипая в заборы. Как на станции все станут втягивать голову в плечи, воротником прикрывая рот, чтобы не наглотаться пыли.

Проходит еще несколько минут, слышит – зовет Альма. Идет наверх, снова ее усаживает и вставляет в аппарат опять тот же самый картридж.