Книга: АРИЙЯ
Назад: Игорь
Дальше: Контакт

Эрик

Уже в третий раз прозвучал зуммер. Свет грядущего дня активно пробивался сквозь штору панорамного окна. Эрик потянулся и активировал цитрон. Тот сообщил ему, что сегодня в девять часов, то есть через час и пятьдесят минут, начинаются занятия в университете. Последняя фаза обучения заканчивалась через три месяца. Сегодня должны быть занятия по психологии, философии и истории. Семинар по истории планировался на территории Мемориала. После занятий и обеденного времени в плане значилось последнее обследование в Репродуктивной лаборатории Страны детства. Остальная часть дня – время самообразования.
К концу обучения Эрик снискал доверие второго уровня и поэтому с него был полностью снят контроль на год раньше времени. В совершенстве овладев всеми видами гравилетов, он почти все свое свободное время проводил в полетах. Однако далеко не улетал, находясь прямо над Арийей. Тем более у него возник некий интерес, за который, проведай об этом кто-либо из старших, он мог бы быть строго наказан. Хорошо зная свои недостатки, в частности – излишнее любопытство и вольнодумство, он умело скрывал их. Недавно в университетской базе данных ему удалось подсмотреть свою характеристику – недостатки там отсутствовали.
Бросив еще раз взгляд на цитрон, он натянул бриджи и выскочил из номера. В остановившемся лифте, как обычно, находился Хайнц, обитающий двумя этажами ниже. Через несколько секунд приятели уже были на крыше, где располагались стадион, два бассейна и тренажерный комплекс. По периметру протянулись ангары с личными гравилетами жильцов дома. Молодые арийцы считали, что им крупно повезло в том, что их аппараты размещаются на самом верхнем уровне. Перед тем, как заняться физическими упражнениями, оба заскочили в ангары и похлопали по корпусу своих «коней». Это был ежедневный ритуал, который они сами и придумали.
Во второй фазе обучения каждый ариец получал персональный одноместный гравилет, и дальнейшие полеты проходили именно на нем. После освоения аппарата, который становился буквально продолжением самого хозяина, начинали изучать многоместные и космические. Одноместные гравилеты при этом оставались в пожизненном пользовании владельца. Каждый ариец к своему средству передвижения относился как к себе – любимому, тем более что эгоцентризм в своем уровне поощрялся, как и покорность высшему и пренебрежение низшим.
– Сегодня наши светила яркие, как никогда, – Хайнц, прищурившись, посмотрел на сверкающие плазмоиды, – и орошения никакого не планируется, так что у нас есть полчаса, чтобы полноценно позагорать.
– Судя по всему, решили проблему с повышенной влажностью, поэтому и плазмоиды засверкали, – предположил Эрик.
Несколько дней подряд в воздухе висел небольшой туман. В новостном информационном блоке сообщали, что источник влажности неизвестен, но его активно ищут соответствующие службы. Похоже, что нашли.
– А до загорания у нас еще тренажеры и бассейн. Побежали!
Они рванули к находящемуся метрах в пятидесяти тренажерному комплексу.
Эрик и Хайнц являлись абсолютными ровесниками, то есть родились в один и тот же день. Хайнц был сантиметра на три ниже, чуть темнее и мускулистей. Сказывалось его увлечение силовыми тренажерами. Однако оба идеально вписывались в допустимые физические параметры, каковые были всем известны и являлись непременным приложением к «Кодексу истинного арийца». В частности, рост после двадцати лет должен составлять от ста восьмидесяти до ста девяноста сантиметров, вес – от восьмидесяти до девяноста килограммов. Плюс все остальные параметры, вплоть до длины и размера конечностей. В Стране Детства существовала модель для каждого возраста, как и специальная система коррекции. Если к двадцати годам что-либо не вписывалось в допуск, молодому арийцу не присваивался первый уровень. Своя система параметров была разработана и для ариек.
После бассейна друзья растянулись на шезлонгах и с тем же удовольствием, что и в воде, купались в ультрафиолете плазмоидов. Сколько раз, пролетая над местами массового отдыха землян, Эрик не переставал удивляться людям, загорающим в купальных костюмах. Он полагал, что таким образом они прячут свои уродливые тела, но потом убедился, что и у землян есть хорошо сложенные мужчины и женщины. Однако на них тоже были надеты купальники. По этому поводу он обменялся мнением с Хайнцем. Тот добавил, что есть исключения. Он видел пляжи на всех, кроме, конечно, этого, континентах, где все обнажены, но опять же странно – в числе загорающих много уродливых.
Завтракали в номере Эрика. Приятели старались чередовать место завтрака, но чаще все-таки получалось здесь. Хотя технические возможности автоматов были одинаковые, у Эрика пища всегда была разнообразней и вкусней, потому как он уделял внимание этому гораздо больше, чем Хайнц. Поэтому и номер Эрика был спланирован таким образом, что значительная часть являлась кухней – гостиной. У Хайнца много места занимали силовые тренажеры.
Индивидуальный номер в жилом доме предоставлялся арийцам первого уровня в двадцать лет. Женщины, за исключением матерей – рожениц, проживали парами. Номер представлял собой комнату с комбинированными перегородками площадью около шестидесяти квадратных метров. Стационарные стены по понятным причинам имели место лишь в туалетной комнате, которая занимала около десяти квадратных метров. Остальное хозяин мог планировать, как ему вздумается. Арийцам второго уровня можно было расшириться до ста квадратных метров, а арийки этого уровня уже могли жить поодиночке.
После завтрака гравилеты молодых арийцев стартовали в направлении университета, находившегося на другом краю Города. Полет при средней загруженности воздушного пространства составлял чуть более пяти минут. Город занимал около тысячи квадратных километров, что соответствовало одной двадцатой части всей территории страны. На Луне это соотношение составляло один к тридцати, а на Марсе – один к ста. Соответственно население земной Арийи составляло два миллиона арийцев, лунной – почти два миллиона и марсианской – пятьсот тысяч, но количество рабов и обнуленных на Марсе было больше, чем в земной и лунной Арийях вместе взятых.
Приземлившись на крыше университета, друзья разошлись по своим факультетам. Хайнц через три месяца готовился стать инженером по горной технике. Скорее всего, он покинет Эрика и переберется на Луну или Марс. Эрик тоже мог бы там работать, но уже получил предварительное предписание на работу в местную Страну Детства. Он с отличием заканчивал факультет психологии и уже несколько раз проходил стажировку в школе. Обучение детей в школе тоже проходило в несколько этапов. На первом – с пяти до восьми лет с детьми индивидуально занимались не только учителя, но и психологи. По окончании дети уже были ориентированы на свою будущую взрослую специальность. В это же время выявлялись одаренные ученики, которые впоследствии готовились к творческой или научной деятельности. Это был первый приоритет отбора. Вторым являлся поиск кандидатов для будущей работы в Тайной службе, в частности, в качестве нелегалов у землян. Эти дети после первого этапа учились в закрытых классах, а в университете – на закрытом факультете. Психологи сопровождали их вплоть до окончания обучения. Да и в университете имелся определенный штат психологов.
Собственно первым занятием у Эрика и было занятие по психологии. Заканчивалось изучение одной из последних тем – психологии рабов. Вначале прослушали лекцию профессора Фридриха Десятого – арийца третьего уровня. Вживую читали лекции преподаватели – арийцы второго или первого уровня. Непосредственный контакт через уровень был запрещен.
Основная масса рабов дислоцировалась на Марсе, где располагались крупнейшие объекты добывающей промышленности и велись интенсивные работы по расширению жизненного пространства. Рабы поступали в основном из Южной Америки и Африки. Зондеркоманды арийцев по рекомендации нелегалов захватывали людей и доставляли их в Арийю. Здесь они подвергались жесткому карантину, обучению, а женщины – еще и стерилизации. Только после этого они приступали к работе. Максимальная продолжительность жизни рабов составляла пятьдесят лет. В земной Арийи рабы использовались только на самой тяжелой работе. Остальной неквалифицированный труд выполняли обнуленные. Это были арийцы вне уровня. Часть их составляли субъекты, забракованные в младенчестве или детстве по каким-либо причинам, а другую часть – совершившие преступления против страны или других арийцев. Установленный уровень продолжительности жизни обнуленных составлял шестьдесят лет. Во время стажировки на Марсе Эрик впервые встретился с представителями негроидной расы. Один из них, молодой раб по имени Бен, своими взглядами и суждениями вызвал у него симпатию. Его личность никак не подходила под критерии той темы, которую он сейчас изучал, но этот вывод, как и некоторые другие, он держал при себе.
Семинар по философии проводил профессор – ариец второго уровня. Он являлся автором некоторых новейших направлений этого предмета. Занятия он закончил следующими словами: «Вся современная философия зиждется на одном постулате – достичь высот цивилизации может лишь один этнос, но этот народ сам должен позаботиться о том, чтобы убрать все препятствия на своем пути». После философии группа будущих психологов в количестве двадцати двух человек на многоместном гравилете вылетела к Мемориалу. Почти половину группы составляли девушки. Женщин-психологов готовили в основном для работы с женщинами же. Например, на каждые пять матерей – рожениц полагался один психолог. С женщинами – рабынями и женщинами – обнуленными занимались тоже женщины-психологи.
Гравилет приземлился рядом с Мемориалом, полеты над которым были категорически запрещены. Первым, как полагается, аппарат покинул Гюнтер, старый историк. Несмотря на свой почти предельный возраст, он являлся арийцем первого уровня. Однажды Гюнтер с гордостью поведал, что родился еще в нормальной семье и имел нормальных родителей. По слухам, за какой-то проступок он был понижен сразу на два уровня.
Мемориал, расположенный на самом краю страны, являл собой самое величественное и святое арийское место. Особенно возросла его значимость после упразднения религии в семидесятых годах прошлого века. Он занимал площадь размером в два квадратных километра и представлял собой комплекс колоссальных сооружений, включая памятники вождям и создателям Арийи, а также умершим патриархам. Возраст последних не ограничивался, и они умирали естественной смертью. Продолжительность жизни арийцев всех четырех уровней ограничивалась семидесяти пятью годами, и после кремации их прах рассеивался над Тихим океаном. Прах обнуленных и рабов перерабатывался в удобрения для сельхозугодий.
Часть Мемориала занимал музейный комплекс, куда и направилась прибывшая группа. Эрик догнал Эльзу и обнял ее за талию.
– Если ты забыл о предупреждении, то я тебе напомню, – не оборачиваясь, прощебетала она.
– Но ведь нашим предкам можно было публично обниматься и даже целоваться – ты же сама видела, – возразил Эрик, все же одернув руку. В прошлом месяце в рамках программы по истории они просматривали документальные и художественные фильмы, снятые на Земле Предков. И вот парадокс: от совершенно примитивных картин веяло каким-то невероятным уютом и теплом.
– Кодекс создавали не предки, а ныне живущие патриархи и ты знаешь, что бывает после двух предупреждений, – напомнила Эльза.
– Хорошо. Убедила. Я отойду на положенное расстояние… но мы хотя бы поговорим? – Эрик оглянулся и увидел пристальный взгляд Ганса. Тот не скрывал, что сотрудничает с Тайной службой.
«Кодекс истинного арийца» представлял собой свод законов, норм и правил для всех арийцев и ариек. Он действовал везде – от присутствия в любых паузах при обращении к цитрону до размещения в печатном виде во всех общественных местах. Об отношении полов в Кодексе сказано, что любой ариец и любая арийка обязаны поддерживать равные отношения с представителем противоположного пола и относиться к нему либо как к товарищу, либо как к объекту сексуального удовлетворения, но не более того. Выход за рамки Кодекса строго наказывался. В целях профилактики, если имелся повод, делались предупреждения о возможности обнуления. Эрика и Эльзу по отдельности однажды приглашали в Тайную службу. Штатный тайнист, моложавый ариец второго уровня, констатировал факт их излишне любезных отношений в публичных местах. Он снял данные с цитрона Эрика и довел до сведения, что после второго предупреждения возобновят полный контроль. Эрик пытался и сам установить над собой контроль в отношениях с Эльзой, но у него ничего не получилось. При встрече с ней его накрывала мощная волна нежности. Эльза как-то призналась ему в том же самом. По правилам, выходящим из Кодекса, конкретные ариец и арийка могли быть близки не чаще одного раза в месяц. Эти правила влюбленными нещадно нарушались. Кроме того Эрика злило, если так можно было сказать об арийце, два обстоятельства в отношении Эльзы: во-первых, он представить не мог, что она может быть с кем-то другим, а ее выбирали многие; и во-вторых, то, что она, как и все девушки, не удостоившиеся стать матерями – роженицами, стерилизована.
В музейном комплексе группа проследовала на первый этаж, где располагались специальные учебные классы. На остальных трех этажах находились залы с различными экспонатами, документами, артефактами, кино и видео материалами, касающимися истории становления Арийи. В аудитории Эрик расположился так же, как и в университете – занял учебный стол позади Эльзы. Все, включая Гюнтера, настроили свои цитроны на управление настольными экранами. Наглядные материалы профессор представлял посредством этих мониторов. Эльза, как всегда, в паузах превращала свой экран в зеркало, чтобы поймать взгляд Эрика.
Темой сегодняшнего семинара являлось освоение Марса. В отличие от Земли и Луны, где древние арийцы оставили полностью подготовленное жизненное пространство, на Марсе практически был обнаружен полуфабрикат.
К тому времени концепция завоевания поверхности Земли в корне изменилась, и на Марс были брошены значительные силы. Пришлось практически заново формировать атмосферу и устанавливать необходимую силу тяжести. В то же время на красной планете были открыты гигантские месторождение лития – основного компонента для первичного двигателя гравилетов, плазмоидов и электростанций. Поэтому вначале внимание уделялось производствам и шахтам. Возникла необходимость в огромном количестве неприхотливой рабочей силы, и она была найдена в Юго-Восточной Азии, в частности, в Камбодже. К восьмидесятому году двадцатого века в марсианской Арийи уже была создана жилая инфраструктура и многие арийцы переселились туда с Земли и Луны. В настоящее время марсианское жизненное пространство составляло почти половину от земной Арийи, но очень быстро расширялось. Марсианская Арийя, если выбросить из головы сам факт отдаленности от Земли, ничем не отличалась от земной. Там находилась основная резиденция патриархов. Тем не менее, многие рабы и даже арийцы не могли адаптироваться к новой жизни. Известен случай, когда бывший нелегал, долго работавший в Америке и получивший назначение на Марс, через месяц стал проявлять неадекватность. После тщетных попыток лечения и реабилитации в земной Арийи, он был намного раньше срока утилизирован.
Гюнтер закончил семинар интересным предложением: к следующему занятию каждый представит свое видение развития марсианской Арийи на ближайшие пятнадцать лет. Это задание – вне программы, но три лучшие работы будут изучаться патриархами со всеми вытекающими последствиями.
Возвратившись в университет, половина группы направилась в столовую – кухню. При входе Эрик проверил свою платежеспособность. Львиную долю расходов составляла оплата топлива гравилета. Остатка вполне хватало для нормальной жизни. Лишь однажды он не дотянул до учебного пособия и попросил одну заправку в долг у Хайнца.
– Я спасу тебя от голодной смерти. По сравнению с тобой я богачка, – Эльза показала цифры на своем цитроне. Она всегда поражала тем, что, практически ни в чем себе не отказывая, умудрялась не только экономить, но даже накапливать марки.
Так же, как и все автоматические кухни, студенческая столовая могла удовлетворить запросы любого гурмана. Можно было выбрать продукты, составить из них блюда и отправить повару – автомату на готовку. Можно было выбрать полуфабрикаты, и тот же автомат довел бы их до кондиции. А можно было просто заказать готовые блюда. Во всех случаях ожидание результата не превышало пяти минут. Не успели Эрик и Эльза обменяться любезностями, как звякнул колокольчик, середина стола ушла вниз, и через несколько секунд появился заказ. Эльзе всегда нравилось наблюдать, как Эрик ест. В его манере поглощать пищу было какое-то завораживающее спокойствие. Казалось, что, когда он это доест, всюду наступит полное благоденствие.
– Сейчас я встану и сделаю нос Ганса еще длиннее, – буркнул Эрик, допивая компот.
Эльза мельком взглянула на арийца, не сводившего с них взгляд:
– Попробуй уставиться на него – он ведь сидит с Марлен.
Эрик усмехнулся и демонстративно повернулся к Гансу. Тот вздрогнул, отвел взгляд в сторону и даже вроде бы покраснел, хотя у арийцев подобные реакции на внешние раздражители исключены в принципе.
– Нам уже пора. Ты ведь сейчас посещаешь Центр?
– Да, – улыбнулся Эрик, – сегодня закончится мое десятидневное воздержание. Не пойму, зачем это им нужно.
– Смею предположить, чтобы накопилось больше детей, – произнесла Эльза, вставая из-за стола.
– Погоди, Эльза. Мне еще нужно сказать тебе что-то очень важное.
Девушка опять уселась и с любопытством посмотрела на Эрика. Ей казалось, что все самое важное, в том числе и крамольное, он ей уже сказал.
– Ты ведь знаешь – в последнее время я не вылетаю за пределы континента, хотя у меня были планы исследовать второй полюс Земли. Дней десять назад я обнаружил удивительную картину: по снежной равнине в хаотическом порядке металась красная точка. Я снизился и еще больше поразился увиденному. Человек в красном комбинезоне и на таком же красном снегоходе – таких я еще у них не видел – выполнял какие-то немыслимые трюки. После этого я выяснил, что он живет на русской базе. Мы ведь изучали русский язык как дополнительный?
– Ты это к чему? – насторожилась Эльза.
– На следующий день я начал с ним заигрывать, на мгновение отключая защиту, – продолжал Эрик. – Он не сразу, но принял мою игру. Вначале даже собрал своих товарищей посмотреть на «чудо природы», потому что кратковременное отключение визуальной защиты напоминает одно из атмосферных явлений на поверхности – вспышку молнии. Потом он пытался меня обнаружить своими примитивными приборами. А еще через два дня мы уже гонялись друг за другом.
– Зачем ты это затеял?! – воскликнула Эльза.
– Мы с ним очень похожи. Раньше было такое понятие, как романтизм. Сейчас оно исчезло из обихода арийцев. Так вот, мы с Игорем – романтики.
– Ты знаешь, как его зовут?!
– Конечно, я слышал его разговоры с коллегами на равнине и на базе. Ты же понимаешь, что впечатление на меня он произвел не только своей виртуозной ездой на снегоходе.
– Эрик, скажи, что ты собираешься делать дальше?
– Хороший вопрос. Я хочу открыться ему, поговорить, узнать, чем он живет.
– Ты сумасшедший! За несанкционированный контакт с людьми даже не обнуляют, а сразу утилизируют! Тем более что в истории Арийи такого еще не было.
– Кто узнает? Ты же не доложишь? Поговорим и все. Мне кажется, что этот контакт может открыть большие перспективы не только мне, но и всем арийцам.
– Обратись к патриархам, как положено, со своей просьбой.
– Ты шутишь?
– Эрик, я тебя прошу, умоляю, выслушай меня. Неужели ты не понимаешь, что если с этой стороны информация не просочится, то уж твой русский постарается, чтобы об этом узнали все, в том числе и наши нелегалы? Результат будет такой же.
– Я уговорю его, чтобы он держал все в секрете.
– Очнись! Ты же серьезный ариец. Что ты несешь?
Цитрон Эрика издал дребезжащий звук, напомнив, что через полчаса он должен находиться в Стране Детства.
– Эльза, мне пора. Спасибо, что выслушала меня. Пожалуй, я воздержусь от контакта.
– Я тебя очень прошу…
На этом они и расстались.
Спустя четверть часа он уже подлетал к Стране Детства. Этот грандиозный и красочный комплекс занимал почти третью часть Города. Все дети Арийи от рождения до восемнадцати лет жили и развивались здесь. Население Центра составляло более полумиллиона человек, включая матерей – рожениц, воспитателей, учителей, врачей и так далее. Сверху это было потрясающее зрелище: разноцветные дома различной архитектуры; множество садов, парков, стадионов. Дороги пересекали многочисленные каналы с ажурными мостиками. Эту живописную картину дополняло большое количество ползающих по дорогам разноцветных электромобилей. Наземный транспорт в Арийи имел место быть лишь в Стране Детства.
Электромобилями могли управлять дети с десяти до восемнадцати лет. Далее каждый ариец или арийка пересаживались на персональные гравилеты.
Отыскав сверху медицинский корпус, Эрик «приземлился» на его крыше. Через минуту он уже выходил из лифта на шестом этаже, который и занимал Репродуктивный Центр. Эрику осталось сдать последний и самый главный анализ. Ему было безумно интересно, каким образом это будет делаться. Однажды он спросил об этом у Кнута, соседа по этажу, вернувшегося с подобной процедуры. Тот хитро прищурившись, сказал: «Придет время – не пожалеешь».
В приемной его встретила пожилая врач. Окинув его взглядом, она торжественно произнесла:
– Эрик Двадцать Второй, сегодня у тебя очень важный день. По его результатам будет сделан вывод, попадешь ли ты в золотую тысячу арийцев, которым оказана честь сохранить и приумножить генофонд великой арийской расы. Сегодня ты сдаешь последний и основной анализ. Все предыдущие обследования, в том числе и интеллектуальные, показали, что ты достоин этого.
Затем она предложила пройти в овальную комнату, пронизанную тончайшим ароматом благовоний. Стены и потолок покрывали зеркала с золотистым оттенком. Вдоль стен от пола до полуметра высотой располагались растения с потрясающе красивыми цветами. В центре комнаты находилось ложе диаметром около трех метров с бархатным верхом. Врач усадила Эрика и удалилась.
Тихо зазвучала чудная музыка. В тот же миг открылась часть зеркальной стены и в комнату вошла, нет, впорхнула неописуемой красоты арийка с вьющимися волосами до пояса и в шелковом халатике. Она прощебетала ангельским голоском:
– Здравствуй, милый Эрик. Меня зовут Диана. Как тебе мои апартаменты? Сейчас мы поиграем. Расслабься, пожалуйста.
При этом халатик соскользнул на пол. Обнаженная, она оказалась еще красивее. В следующие несколько минут Эрик побывал на небесах и спустился обратно. Он пришел в себя только тогда, когда Диана, продемонстрировав ему маленький каучуковый мешочек, скрылась в стене так же, как и появилась.
«В этом мешке находится мой последний анализ», – догадался Эрик.
Прилетев домой, он просмотрел арийские новости и приступил к предполетной подготовке. Защелкал цитрон, переключившись на видео.
Появилось взволнованное лицо Хайнца:
– Эрик, ты дома? Спустись, пожалуйста, ко мне.
– Что случилось?! – едва ступив на порог, выпалил Эрик.
– На несколько минут вырвался переодеться и повидать тебя. Сейчас улетаю в Клинический центр.
– Ты заболел что ли? С трудом верится.
– Сегодня делали проход в штольне и, когда уже сняли защитные шлемы, из стены вырвался неизвестный газ. Три практиканта и один кадровый проходчик сразу потеряли сознание. Я еле удержался на ногах и успел надеть шлем. До сих пор не проходит тошнота. Знаю, что Алекса не спасли – он умер на месте. Объявлен долгосрочный карантин и абсолютная изоляция. Я сумел уговорить врача, и он разрешил мне отлучиться на полчаса. Был уверен, что застану тебя дома. Пожалуйста, присмотри за моими апартаментами и растениями. Цитрон я тоже оставлю. В усовиях абсолютной изоляции он запрещен. Все! До встречи. На крыше меня ждет дежурный гравилет.
– Не переживай, все будет нормально. Завтра я навещу тебя.
– Если тебя ко мне пустят, – подавленно пробормотал Хайнц.
Проводив друга, Эрик натянул самый теплоемкий комбинезон, хотя для себя уже решил, что на контакт с Игорем не пойдет. Сегодня он в последний раз порезвится, да и безмолвные белые просторы ему уже порядком надоели. Гравилет стартовал с крыши и через пятнадцать минут достиг шлюзового отсека защитной оболочки. Благополучно промчавшись по тоннелю, он, наконец, вспорол синеву антарктического неба. Игорь еще не появился. Эрик решил обследовать ледниковую расщелину, которая находилась на краю равнины и тянулась мимо русской базы вглубь континента. Ширина ее составляла примерно тридцать метров, а глубина местами достигала и двухсот. Он спустился вниз и полетел вдоль изумрудной ледяной стены. Структура ее была неоднородной, и отраженные лучи солнца дополняли неземную по красоте картину. Поднявшись в очередной раз над расщелиной, он увидел знакомую ярко-красную точку. Мигнув пару раз защитой и, убедившись, что русский отреагировал, Эрик устремился навстречу.
Выровняв скорость, ариец увеличил изображение Игоря и… рассмеялся. Такого азарта он никогда не видел и не заметил, как подобное состояние передалось и ему самому. Сместившись чуть назад, он убрал защиту и включил свет. Игорь вдруг обернулся и закрыл глаза. В следующий момент азарт на его лице сменился ужасом. Резко увеличив скорость, он помчался прочь. Эрик со злорадным смехом пошел на опережение. Попытки менять курс, ускорять и замедлять снегоход ни к чему не привели и русский, наконец, остановился. Подчиняясь не разуму, а каким-то неведомым до сих пор инстинктам, Эрик приземлился рядом. Несколько минут он наблюдал за Игорем, бегающим вокруг гравилета, а затем открыл люк.
Назад: Игорь
Дальше: Контакт