«Сумасшедший» с двумя ведрами
Теперь об одном ученике нашего Наставника.
Кто бывал в Самарканде? Если когда-нибудь еще туда поедете, спросите, был ли в начале 70-х годов в Самарканде такой святой – нищий с двумя ведрами? Это был один из старших учеников нашего Наставника, который… Ну, об этом позже.
Наш Наставник регулярно отправлял меня в Самарканд с целью найти его и под любым предлогом отвести в баню, чтобы его помыли, одели и накормили, особенно в зимнее время.
Искать его – сущий пустяк! Все равно, что иголку в стоге сена! Но со временем у меня появились навыки Шерлока Холмса, где и как его находить.
Он все время ходил с двумя оцинкованными ведрами и гремел булыжниками, которые там лежали, весь обросший, и зимой, и летом босиком, в одних полотняных штанах, когда-то белого цвета. Первый раз я поймал его в Старом городе, на рынке… Мне тогда было всего шестнадцать лет.
Ловить его всегда было целой эпопеей. Лучше очень коротко расскажу.
Идешь за ним, идешь, и, когда до него остается всего шагов десять, он за угол заворачивает и – раз! – исчезает. Он не любил баню!
Но иногда все-таки удавалось поймать его и уговорить выполнить некоторые просьбы Наставника. В таком случае удавалось его накормить и передать в руки банщика, который, в свою очередь, был мюридом, то есть учеником Наставника.
Время от времени у него проявлялось странное хобби состязаться в скорости передвижения с машинами.
И вот представьте: знойное лето, улица, горячий асфальт с исходящим от него маревом, полно машин.
Он пристает к водителям на автовокзале: «Давай наперегонки, кто быстрее?! Давай наперегонки!».
И, как правило, чтобы ему понравиться, они соглашались.
Водители, которые давно его знали, приходили в трепет от одного его появления. И каждый из них старался чем-то ему угодить, чтобы получить благословение для себя и своих близких.
И вот таксист уезжает. А он сначала рядом с машиной бежит, бежит, бежит, в руках два оцинкованных ведра с камушками – грохот стоит на всю улицу! Машина уходит вперед, и он постепенно убегает за нею.
Когда водитель приезжал в тот город, то из беседы с другими таксистами всегда выяснял одно и то же: старик давным-давно сидел в привокзальной чайхане в углу на матрасе и пил чай. Уставившись в угол, общался с невидимым собеседником.
Люди с благоговением подходили к нему и старались подсунуть под край скатерти немножко денег, чтобы дела их шли лучше. А он, уходя оттуда, даже никогда не заглядывал под скатерть, тем более деньги не забирал.
Хозяин чайханы всегда жаловался: «Как быть с этими деньгами? Они лежат в кулечке». И каждый раз, когда этот святой появлялся здесь, хозяин подсовывал ему прямо в руки этот кулек. А он, в свою очередь, первому, кто ему понравится, отдавал этот кулек и уходил, даже не оглядываясь. И эта история повторялась регулярно.
А вот другое его «развлечение».
Он заходил на базар, подходил к кому-нибудь из взрослых и говорил: «Что тебе подарить, нищий?».
Представьте себе: зима, мороз, снег и лед. К вам подходит босой человек, ноги изранены, весь обросший, грязный и говорит: «Что тебе подарить, нищий?». Что вы скажете?
На улице в вашем городе вот так подойдет и скажет: «Что тебе подарить?». Огрызнетесь: «Пшел вон!». Согласны? И ему тоже так говорили, те, которые его не знали. А вот кто его знал…
Расскажу первый случай, который оставил неизгладимое впечатление в моей памяти на всю жизнь.
Он пристал к крестьянину, который привез на рынок картошку:
– Что тебе подарить?
Тот, схватив его за руку, с радостной алчностью прощебетал:
– Ковер!!! Я хочу своей дочери в счет приданого ковер.
А чтобы вам было понятно, в то время в Советском Союзе был вечный дефицит всего.
Мой «преследуемый», которого я с твердым намерением собирался проводить в баню, берет одно ведро, вываливает камни в другое, пустое ставит на землю, а потом руку сует куда-то выше головы прямо в воздух.
Руку видно, но как-то смутно, как в легком тумане. И потом он прямо из воздуха бросает на прилавок с картошкой свернутый в рулон ковер метра три-три с половиной.
Картошка фонтаном разлетелась в разные стороны.
Вот, что меня до сих пор удивляет и умиляет: люди всегда воспринимали и воспринимают такие явления абсолютно спокойно, словно так и должно быть. Продолжают копаться в морковке, капусте, что-то выбирать, покупать, а на ковер, свалившийся с неба рядом, на расстоянии вытянутой руки, ноль внимания!
После этого он берет свое ведро, опять начинает эти булыжники перекладывать. Он всегда так делал.
И всегда говорил одно и то же: «На! Подавись своим желанием!».
А после этого всегда с ревом уходил. Горько плакал, просто навзрыд!
Если бы он хоть раз меня спросил: «Что ты хочешь?», – я тогда знал, что хотел, но ни разу не попросил!
А вот на сегодняшний день я знаю, что он опять бы заплакал от того, о чем я его попросил бы. И если бы сейчас он поинтересовался, что я хочу, то точно знаю, что и теперь, через двадцать лет, он опять заплакал бы.
Он обязательно заплакал бы от моих сегодняшних желаний! Почему? Потому что с каждым годом чу-у-точку начинаю понимать, о чем он тогда рыдал. Это действительно очень больно!
Если ту малость знаний, с которыми я соприкоснулся на сегодняшний день, сравнить с тем, чем овладел он, то для меня до сих пор остается почти загадкой, как он вообще остался в живых.
Он увидел мир в целостности, а не был к этому готов. От этого он с ума сошел, не выдержал. Он не был готов к этому. Человеку нужно постепенно, постепенно, постепенно, медленно готовиться к встрече с самой сутью, с истиной жизни.
И здесь, как говорил мой Наставник, человека ждет великое счастье и великая печаль. Если ученик не готов к озарению, он может не выдержать нахлынувшего океана знаний и эмоций.
Чтоб вам было легче понять, о чем говорил мой Наставник, в тысячи, тысячи, в миллионы раз упрощу.
Вот представьте себе, что вы всю жизнь жили в своей квартирке. Для вас основа – это пол, верх ограничивается потолком, горизонт начинается и заканчивается на стене.
Вы никогда не видели и не слышали, что за стенами что-то еще есть. Но в какой-то момент вы начинаете понимать, что настоящий мир не ограничивается мирком вашей квартиры, и вам становится тесно. И вы начинаете осознанно или неосознанно биться об эти стены в поисках свободы!
И вдруг одна из стен разваливается, и впервые в жизни вы видите, что вокруг вас Вселенная и вам нужно ее вместить, впитать в себя все могущество, все знания, все истины, всю доброту, любовь, красоту, гармонию, свет Вселенной.
Упрощу еще больше.
Вы знаете, что где-то живет племя пигмеев. Я сейчас вспомнил рассказ одного журналиста, который недолгое время находился среди этого народа. Однажды он уговорил их посмотреть ближайшие окрестности, находящиеся за лесом.
И когда они оказались в саванне, то пигмеи, показывая на жирафов, которые находились на расстоянии двести-триста метров, начали спрашивать:
– А что это за букашки?
Их сознание ограничивалось зарослями джунглей, и самое большое расстояние, которое они привыкли воспринимать, было расстояние до следующего дерева.
Именно поэтому огромные слон и жираф, находящиеся на непривычном для них отдалении, были букашками. Они не чувствовали, не могли оценить размер предмета, который на расстоянии уменьшается.
Во время озарения, когда начинаешь видеть мир целостно, даже у подготовленного ученика временно возникает боязнь высоты, широты, бескрайности.
И он, ученик моего Наставника, оказался именно в этом положении. Справедливости ради надо сказать, что он был готов к тренировкам, но пошел туда без разрешения и сопровождения старших.
Другими словами, в момент шока рядом с ним не было Наставника – успокаивающего, объясняющего, что это, образно говоря, не букашка, а просто предмет, находящийся на расстоянии, или что это не монстр, а просто-напросто муха, которая села на твой нос.
Увидев все добро, все бескрайности в своем величии и все зло в своем ничтожестве, человеческое сознание не готово это воспринять, понимаете? Для этого и существует Наставник, чтобы в тяжелые моменты можно было к нему прибежать, обнять за ноги и сказать: «А там под кроватью что-то есть!».
И чтобы он своими мозолистыми руками гладил по головушке и успокаивал: «Ма-а-ленький ты мой! Там всего-навсего тень от лампочки. И то, что тебя в тени пугает, это тень от бабочки, которая вокруг лампочки крутится». Для этого!..
И когда он плакал, он плакал именно оттого, что каждый раз, встречаясь с ничтожными желаниями обычных людей, он еще больше сходил с ума.
Однажды, когда приближался очередной банный день и я уже начал радостно готовиться к своей вылазке в город, Наставник сказал:
– Твоя поездка отменяется, потому что он ушел в путешествие по иным мирам! Я его живым, тем более мертвым в нашем мире не чувствую. Нашел все-таки, паршивец, «дверь», как мы ее ни прятали.
Все, что я сейчас сказал, для обычных ученых может показаться бредом. Я согласен с этими учеными и заранее хочу сказать на этой странице, что они правы!
И мы правы! Обе стороны абсолютно правы! И по ним, и по нам плачет психушка!
Так что вам подарить, нищий?!
