Легендарным имя Федора Федоровича Ушакова стало отнюдь не волей случая. Ему принадлежит множество открытий в тактике морского боя, таких как единый походно-боевой порядок, при котором не нужно перестраиваться для максимального сближения с противником на море, создание эскадры резерва перед боем, техника нанесения целевого совместного удара по флагманскому кораблю для деморализации и преследования врага до полного разгрома. Ушаков умел предвидеть действия противника и упреждать их. Это позволило ему за всю жизнь не проиграть ни одного сражения и не допустить, чтобы хоть один его подчиненный попал в плен.

В 2001 году Русская православная церковь причислила Федора Ушакова к лику святых как праведного воина.

«Сражение 8 июля [1790 года] было упорным и продолжалось пять часов. На русской эскадре было убито два обер-офицера… и нижних чинов 27… Турки же были „совершенно разбиты“, на судах их находилось большое количество десантного войска, и артиллерия наша производила между ними величайшее опустошение. <…>

Корабль контр-адмирала два раза загорался от брандскугелей, но пожар успевали гасить. Наконец турецкие суда принуждены были в беспорядке обратиться в бегство, и из них наиболее пострадавшие, не в состоянии будучи держаться с флотом, устремились в Синоп, к Румельским берегам и к устью Дуная для исправления повреждений, несколько же мелких судов потонуло в пути. Темнота ночи и ходкость турецких кораблей не позволили настичь бегущего неприятеля и, по всей вероятности, завладеть несколькими разбитыми судами его, в том числе и кораблем самого Капудана-паши, поврежденным более прочих.

Смелые движения и храброе нападение доставили Ушакову победу эту, первую, одержанную Черноморским корабельным флотом. Перевес сил был на стороне неприятеля, в количестве судов, величине их и числе орудий…

„В морском сражении не может быть ничего верного у одних перед другими, – замечает Нельсон, – ядра одинаково могут сбить мачты и реи как на своих кораблях, так и на неприятельских“; и поэтому зная степень искусства своего противника, русский адмирал предпочел дать ему сражение под парусами, чтобы пользоваться всеми ошибками и замешательством, в какое он может быть приведен разными неудачами.

Фрегаты первоначально занимали места в линии батареи, вероятно для того, чтобы большее число орудий обратить на неприятеля, находившегося с наветра и сила коего была неизвестна; но, когда намерения его обнаружились, и авангард русского флота составлял главную цель нападения, фрегаты выведены были из линии и составили из себя резерв для подания помощи там, где она будет наиболее необходима, между тем как крейсерские суда подкрепляли кордебаталию. Сомкнувши линию, корабли наши вскоре заставили неприятеля отказаться от своего намерения и искать спасения в отступлении, адмирал, воспользовавшись переменой ветра, сделавший его на-ветре у неприятеля, пожелал сам занять передовое место и повел наскоро устроенную линию свою для возобновления нападения. Такой пример храбрости, без сомнения, заслуживает полного подражания».