ГЛАВА 15
Колдовское имя
Василиса
Ресторан — а Вел ходил именно в рестораны — отличался от привычных мне таверн даже не внешним видом или кухней и не обслуживанием, а людьми, которые туда ходили. Чем-то это сборище напомнило давний прием у Светозары. Мне казалось, он был в очень далеком и безмятежном прошлом.
Немного неловко было за свою форму Инквизиции, в то время как остальные посетительницы этого сказочного места были разодеты в вечерние наряды. Несмотря на будний день больше половины столиков были заняты. Но ни одна живая душа не выказала недовольства моим нарядом и мной в частности. Нам улыбались, нам помогали. У меня забрали куртку Вела, да еще и помогли сесть. Умом я понимала, что это — дань уровню заведения, но все равно смущалась, как деревенская девчонка, которой, собственно, и была.
Следующее заявление Велимира было воспринято с облегчением:
— Я сам тебе закажу, ладно? Ты должна попробовать ребрышки, они потрясающие.
Он будто бы забыл, что я уже ела. Но, так как с мамой мы сидели довольно долго, а потом я ее еще провожала, легкий голод о себе знать давал. И когда принесли небольшое, но аппетитное блюдо, я только благодарно вздохнула.
— И что ты будешь делать? — спросил Вел. — Он вообще знал о тебе?
— Нет, не знал. А что я могу сделать? Пусть держится подальше. Ему вряд ли нужна взрослая дочь, а у меня есть отец, который меня вырастил.
И хотел спасти.
— Разумно, но мне кажется, Станислав так просто не отстанет. Хочешь, я с ним поговорю?
— Не нужно. Я сама, нам все равно придется поговорить. Он должен понять, что я не хочу его знать. И ему самому так будет проще. У меня есть отец, я люблю его, и другого знать не желаю. Пусть не по его вине мы друг друга не знали… хотя, знаешь, ездить по деревням, соблазнить молодую помолвленную девушку и уехать — не самый порядочный ход.
— Станислав работал в Инквизиции, когда я еще начинал карьеру. Потом его перевели в СБ, и там он быстро поднялся. Если хочешь знать мое мнение, такой отец тебе не нужен.
Он протянул руку и накрыл ею мою.
— Мне тоже так кажется, — улыбнулась я.
Нам принесли по бокалу вина. В мои планы не входило пить, но… почему бы и нет? Один бокал не повредит, зато расслабит. И, быть может, я сумею уснуть.
— Проводите потом в общежитие? — попросила я. — А то меня не пустят.
Велимир как-то загадочно хмыкнул. Но выяснить, что явилось причиной такого веселья, я не успела: подали заказ. И ребрышки действительно оказались очень нежными и пряными. Порция была небольшой, но я так наелась, что не осталось сил даже допить вино. А вот у Вела сил оказалось больше.
— Я не обедал, — пояснил он. — Иногда не успеваю, приходится за ужином отъедаться.
— Надо было сказать, я бы носила из столовой, — сказала я. — У меня времени много.
Как бы ни была я загружена, на обед время оставалось всегда. Столовая в Инквизиции была дешевой, вкусной и красивой. Даже я не пренебрегала обедами там.
— Поздно уже. К зачету готовишься?
Я даже покраснела, но уверенно кивнула и прикусила губу, чтобы не фыркнуть. Вел еще вчера раздал вопросы к зачету. Сначала он не хотел его проводить из-за Саши, но потом произнес проникновенную речь, что жизнь не закончилась и мы должны учиться хотя бы назло той сволочи, что на напала на Сашку. Вот с этим я была полностью согласна. Лучезар — сволочь!
Естественно, за вопросы я и не садилась. Любую свободную минуту посвящала Варе и ее поиску, только сегодня приезд мамы выбил меня из колеи.
Вел махнул девочке из обслуги и что-то тихо сказал. Она забрала пустые тарелки, оставив на столе только мой бокал с недопитым вином.
— Уходим?
Я сомневалась, попробовать ли расплатиться за свою часть заказа. Вряд ли даст, но вдруг? Не привыкла я как-то вот так просто позволять за себя платить.
— Нет еще, подожди.
Он вдруг поднялся и пересел на мой диван.
— Еще десерт.
— Я вряд ли осилю десерт, — рассмеялась я. — Объелась.
— Поэтому я заказал один на двоих. Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?
Рядом с ним, почти вплотную, на виду у нескольких десятков людей? Да чудесно просто!
— Все хорошо, устала немного.
Рука инквизитора распустила мою косу и запуталась в волосах. Я откинула голову, прикрыв глаза, потому что… не хотелось ни о чем думать. Просто не хотелось, и все. Мягкие движения успокаивали и расслабляли. Я не сопротивлялась, когда Вел уложил мою голову себе на плечо.
— Не возвращайся в общежитие, — попросил он. — Поехали ко мне.
Мгновенно стало жарко. Вряд ли в этот раз я буду просто спать на полу в соседней комнате. Приглашая к себе, Вел преследовал вполне определенные цели. И загнал меня в ловушку всем этим спонтанным свиданием.
Проблема еще состояла в том, что та часть, что уже влюбилась в него, готова была ответить горячее «да» и хотя бы одну ночь запомнить на всю жизнь. А потом, конечно, уйти из Инквизиции и сделать со своей жизнью что-то еще более абсурдное, чем поступление в ИИ. От прикосновений Вела — а он касался шеи всего лишь указательным пальцем — мысли путались.
Да плевать! Я хочу, и я сделаю то, что хочу.
Но было кое-что, что я «забыла» сообщить Велу тогда, когда оставалась у него. Сейчас это лучше сказать заранее.
Принесли десерт: хрустящие кукурузные шарики под разноцветной сладкой обсыпкой. К ним вилки с двумя длинными зубчиками. Вел взял один шарик и поднес к моим губам. Я машинально съела так штуки четыре, пока соображала, как все рассказать.
— Погодите, мне надо кое-что сказать, — наконец выдохнула я.
— Для начала, может, не будешь мне «выкать»? — с легкой усмешкой поинтересовался Велимир.
— Не буду, — поспешно согласилась я.
— И поедешь ко мне, — последовало второе условие.
— Поеду, — и тут я не стала противиться. — Только…
— Что? — вот тут Вел нахмурился и оставил в покое десерт.
Я набралась смелости и выпалила:
— Просто я… ну, понимаю, зачем ты меня зовешь, и я не против, просто… я… как бы так сказать-то… ни с кем не встречалась. Вообще.
Воцарилась тишина, такая, что мне подумалось, будто мое признание слышал весь ресторан, хоть говорила я очень тихо.
— Ты девственница.
Да. Мне почти девятнадцать, я ведьма, а сказать это не могу. Все-таки женщины — существа странные.
Я ожидала какой угодно реакции, но никак не того, что Вел перестанет меня обнимать. Мы оба уставились на бедный десерт, будто он мог спасти от неловкости.
— Это что-то меняет? — спросила я.
— Многое! Все!
Он бросил на меня быстрый взгляд.
— Нет, для меня ничего не изменилось. Я хочу тебя, я очень хочу, чтобы ты сейчас вышла со мной и осталась до утра. Но так ведь нельзя.
— Почему?
— Василис, ты — молодая и красивая девушка. Я не твой вариант, я вряд ли смогу тебе дать жизнь, которая тебе нужна. И мне кажется, ты не должна отдавать мне то, что можешь отдать любимому мужчине.
— А, я поняла! — Я щелкнула пальцами. — Если бы я уже с кем-то спала, то в принципе со мной можно поразвлечься. Но раз нет, то ты можешь и обойтись. Это как с первым экзаменом: ты вроде ответила на трояк, но первым трояком в зачетке быть неудобно, и препод ставит пятерку, чтобы не подумал кто чего.
— Василис, ты не так поняла. Я говорю о том, что сейчас ты готова ко всему, готова поехать ко мне, остаться там и сделать то, о чем будешь потом жалеть. Потом ты встретишь хорошего парня, который не будет гробить все свободное время на работе, будет относиться к тебе так, как ты заслуживаешь. И ты наверняка пожалеешь, что твой первый опыт был с кем-то вроде меня.
Я даже потрясла головой, чтобы уложить в мыслях все, что он мне сказал. Какой-то набор клишированных фраз из пособия «Невинные девушки. Инструкция по эксплуатации».
— Ладно, я поняла. Все это можно было высказать во фразе «извини, меня интересуют шлюхи».
Не знаю, чего я так взъелась. По сути, Вел сказал правильные вещи, но я уже настолько погрузилась в ложь, что не рассматривала возможность создания нормальной семьи. Да и прошли времена, где невинность была обязательным условием молодой жены. Давно прошли, и следа не осталось. Конечно, Вел говорил не об этом, а об ответственности и последствиях такого шага, но я хотела обидеться — я обиделась. Я видела лишь то, что мне с трудом далось решение, а его отвергли. И снова этот поучительный тон.
В общем, я поступила, как самая обычная (и не очень умная, будем честны) девушка: вскочила и направилась к выходу. Вел меня задержать не успел или не захотел, так что на улицу я вылетела, едва не сбив какого-то парня. Вдохнула полной грудью воздух, вытерла глаза и… вот тут-то поняла, что в общежитие меня все равно не пустят. И ночевать негде, разве что на улице, но такие ночи остались в прошлом. Есть риск нарваться на патруль, а там уже не спасет меня ничто.
Задумалась. Если уйти под мост, есть шанс переждать эту ночь и никому не попасться на глаза. Можно рискнуть и попробовать пробраться в общежитие, но в одиночку это сделать сложно. Недаром мы если сбегаем, то вместе.
— И куда ты пойдешь? — словно в подтверждение моим мыслям раздался голос Вела.
Он, наверное, задержался, чтобы расплатиться за ужин.
— Можете проводить до общежития и попросить пустить. Скажете, что задержали на каком-нибудь мероприятии.
Он остановился рядом со мной и протянул руку. Вечером уже холодало, чувствовалось приближение осени несмотря на то, что от лета еще оставался целый месяц. Я почувствовала, как хорошо стало руке — сразу согрелась. Мне на плечи вновь накинули куртку, а потом мы медленно побрели к жилым кварталам.
Велимир
Он себя чувствовал так, словно вернулся в студенческие времена, когда толком не знал, как вести себя с девушкой на свидании. Пропасть между ним и Василисой — огромная. Образовалась она за счет разницы в возрасте, положении или еще из-за чего-то, сказать он не мог.
Но нежелание вести ее к себе объяснялось не стандартными причинами, по которым мужчины избегают девственниц, а скорее заботой о ней. Ну, зачем ей он, инквизитор, далеко не молодой? Для него не существует понятий отношений, семейной жизни, жены. Он погряз в своей работе и счастливой любимую девушку не сделает.
Как всегда, Цветана оказалась права. Лучше бы он не обращал внимания на красивую девушку с васильковыми глазами. А ведь его чувства к ней — лишь верхушка огромной горы проблем. Этот Станислав… Велимира огорошила новость, что он ее отец. Бедная девчонка, кончатся хоть когда-нибудь ее неприятности? С этой стороны, кстати, неудивительно, что ее тянет к сильному, обладающему властью мужчине. Восемнадцать лет, а натерпелась — не всякий инквизитор похвастается.
Думал Велимир обо всем этом, думал. Молчал. И, сам того не понимая, вел Василису не в общежитие, а к себе. И ладно, пусть. Ничего он ей не сделает, а приведя в общежитие только вызовет ненужные вопросы и пересуды. Поспит у него.
Когда Вел взглянул на девушку, она улыбалась.
— Что?
— Нет, ничего. Просто забавно. Мы ведь идем к вам?
Опять на «вы». А он из-за этого злится, хотя сам и спровоцировал возвращение к отношениям «руководитель-практикантка».
* * *
Раз в три дня к нему приходила девушка убирать дом, так что в любое время его ждала свежая постель, забитые продуктами шкафы. Бар пополнялся за счет всяких праздников и мероприятий.
— Проходи. Есть хочешь?
— Мы же только что из ресторана! — фыркнула Василиса.
— Мы десерт не доели. Есть дыня, из Иноа привезли на днях, давай съедим? Испортится через неделю, а я точно не соберусь.
Василиса легко пожала плечами и села в кресло в гостиной. Вот зачем он сам себя мучает? Отправить ее спать, утром проводить на работу — и все! Нет, решил устроить вечерние посиделки. Мазохизм какой-то.
— Хочешь, принесу тебе переодеться? — крикнул он.
Отлично, теперь ее надо нарядить в свою рубашку. А чего сразу голой не предложить прогуляться? Где логика вообще у него, куда она ушла? Вместе со здравым смыслом и даром инквизитора.
— Не нужно, — откликнулась Василиса, и он облегченно выдохнул.
Дыня пахла ароматно и буквально сочилась сладким соком. Хорошо он придумал скормить ее Василисе. Вообще в последнее время у него появилось какое-то нездоровое желание пичкать ее витаминами. Наверное, после того, как он увидел ее обычный заказ в столовой. Девчонка экономит деньги, это и ежу понятно, но ведь на собственном здоровье экономит!
Двойная порция картошки, большой стакан чая и булочка — это разве обед? Это издевательство над желудком! Калорийная бомба замедленного действия. Он тогда хотел уж было оплатить ей обед, но в последний момент передумал. Василису он не спасет так, только хуже сделает.
Василису, вернувшись в комнату, он нашел… у бара. Она задумчиво рассматривала ряды бутылок, некоторые отодвигала, чтобы можно было прочесть этикетки.
— Будешь что-то? — поинтересовался Вел.
Когда девушка повернулась, в ее глазах блеснул озорной огонек. В этот момент, в полумраке, она выглядела потрясающе. Рука ее потянулась к небольшой бутылке с ярко-зеленой этикеткой. Текила — напиток, получаемый из одного занятного растения, что встречается на юго-западе Иноа.
— Крепкая, — предупредил Вел.
Василиса уверенно достала бутылку и две рюмки. Надо же, даже знала, из чего пить: в шкафу и стаканы, и бокалы были.
— Завтра на работу. — Это была последняя попытка отсрочить неизбежное.
Уверенным движением Василиса открыла бутылку, наполнила две рюмки и протянула одну ему.
— Ты, смотрю, профессионал, — усмехнулся Велимир.
— Это моя работа. Я умею делать такие коктейли, которые вам и не снились.
— Ну-ка, — живо заинтересовался Вел. — Продемонстрируй.
На что Василиса фыркнула:
— Кому-то завтра на работу!
— То есть ты туда не собираешься?
— А кто сказал, что я намереваюсь напиться? — ее глаза лукаво блеснули.
Василиса протянула ему рюмку с напитком и кусочек дыни. Забирая выпивку, Вел не упустил возможности коснуться рукой ее ладони и будто бы случайно провести пальцем по особенно чувствительной коже. Василиса как-то прерывисто вздохнула и чуть-чуть покраснела. Нельзя сказать, что ему это не понравилось. Вел зажмурился и залпом выпил горьковатую обжигающую жидкость.
Потом все смешалось в одну кучу: терпкий вкус напитка, сладкий — дыни. Смех Василисы, ее спокойный голос. Темнота и долгожданный крепкий сон.
* * *
Как же не хотелось просыпаться! Середина рабочей недели, а он уже задолбался так, что сил никаких нет. Станислав добавил головной боли, конечно. И расследование по поводу нападения на Сашу… С такими мыслями Велимир просыпался, с ними же и засыпал. Исключение составил только вчерашний вечер, когда они с Василисой напились и уснули.
Что характерно — просто спали.
Он с трудом открыл глаза. Похмелье инквизиторов почти не мучило из-за способностей, которые они приобретали после окончания института, но все равно ничего хорошего утро после текилы не принесло.
Ну разве что русая головка, покоящаяся на его плече, немного радовала. К головке прилагалось весьма симпатичное тело, закутанное в одеяло. Кажется, обнаженное.
Он точно был уверен, что между ними ничего не было. Вел не терял память, даже когда принимал наркотики, — а всех инквизиторов высших ступеней заставляют пройти через самые разные испытания. Текила для него как насморк, лишь досадная помеха.
Но обнимать ее оказалось очень приятно. Спала Василиса крепко, даже жаль было будить. Вел взглянул на часы. На работу они безответственно опоздали. А, плевать! Скажет, что ездили по делам, взял помощницу и уехал… ну, положим, на допрос. Пусть докажут, что они с этой помощницей дома спали. Даст поспать ей еще полчасика, а там разберутся.
В этот момент, держа ее в руках, Вел принял очень важное решение.
Василиса
С самого обеда зарядил дождь. Учитывая то, что к Велу я пошла без куртки или плаща, а непогода застала меня на середине дороги к Инквизиции, — пришлось идти в общежитие переодеваться, потому что вымокла до нитки.
Сам Велимир отправился по срочному приглашению к Князю. Приглашение доставили, когда мы завтракали, и Вел долго смеялся над тем, как я спряталась от глаз курьера за шкафом на кухне. А что мне делать? Как бы ни сложились наши отношения, не стоит давать повод для слухов. А впрочем, я уже дала их предостаточно. Только ленивый или слепой не заметил нас, когда случилось несчастье с Сашей.
К слову, ее время медленно утекало: осталось всего четыре дня на поиски Лучезара. Что-то мне подсказывало, что он еще объявится. Но приезд мамы выбил меня из колеи, так что еще перед Варькой оправдываться придется.
В голове методично стучало: «бум-бум». Каждый громкий звук отдавался болью. Алкоголь хорошо притупляет неприятные эмоции и тревожные мысли, но до опыта Вела, который подавил похмелье и даже не поморщился, мне было далеко.
Охрана на вахте в общежитии посмотрела на меня странно, но промолчала, только заставила отдать пропуск, чтобы его просушили. Что ж, сегодня на работу можно не возвращаться. Как мы умудрились проспать половину рабочего дня? Я-то ладно, но Вел?
Девчонки еще дорабатывали последние деньки практики. Хотя говорили, что работы им уже никто не дает и все, что они делают, — это готовятся к зачету Велимира. Вечером мы еще собирались к Саше, но часа три-четыре у меня было. Переоденусь, отдохну и буду готова.
Когда я вошла, Варька сидела на кровати, обложившись листочками и книгами. Глаза подруги покраснели от бессонных ночей, а рядом на тумбочке высилась гора чашек из-под кофе. Стало ужасно стыдно: она ищет ответы, а я ночую у мужчины и пью с ним.
— Нагулялась? — довольно резко спросила Варя.
— Прости.
— Сашка простит.
— Варь, я и так себя сволочью чувствую, не нагнетай.
Она подняла голову, потом принюхалась.
— Ты что, пила?! Вась, Саша умирает. Психованный колдун может тебя прикончить! А ты решила бухать?! Почему я занимаюсь твоими проблемами, почему я вообще влезла…
— Мне кажется, Станислав знает, — выпалила я.
Варька умолкла.
— Еще раз.
— Мне кажется, Станислав знает, что я ведьма. Он как-то странно смотрит и будто бы намекает. Приезжала мама, она сказала, что он мой отец. Варь, как так совпало? Он вдруг ищет меня, неожиданно интересуется давней любовницей, узнает, что у нее есть дочь, расследование смерти Невеи приводит к нам, и… да разве такое может быть?
— Совпадение? — Варька даже забыла, что злится. — Есть два факта: Станислав расследует смерть Невеи и пожар, приходит к нам. И одновременно ищет дочь.
— Зачем? Восемнадцать лет он даже не задумывался о том, что у него может быть дочь. А теперь вдруг свободное время появилось? Или что?
— Не знаю. — Она покачала головой. — Но если все так, как ты думаешь, то с нами сейчас играют, и скорее всего итог этой игры уже известен.
— Надо уезжать. — Я застонала и упала на кровать. — Надо уезжать, и все, чтобы никто больше не пострадал!
— Проблема в том, что ты не можешь. Если Станислав знает, что ты ведьма, и до сих пор ничего не предпринимает, то если ты сбежишь, он объявит на тебя охоту. И вот что я скажу: вряд ли у него проснется отцовский инстинкт.
— Если бы знать, что им всем нужно. У меня такое чувство, что я в этой игре что-то вроде декораций. Эдакий чайник, который стоит на заднем плане и свистит в антракте. И к концу спектакля у него едет крышечка!
— Иди переодевайся. Если ты чайник, то точно заварочный. Пока будешь переодеваться, изволь послушать, что я нашла. Сведений о колдунах нет. По крайней мере, достоверных. А баек много, все они разные. Кто-то считает, будто у них рога и копыта, кто-то видит в них прекрасных юношей, кто-то думает, что это все правительство, включая Князя.
Но я подумала, что природа магии колдунов и ведьм мало отличается. Магия ведь аккумулируется в сердце, а не в органах половых различий. Так что я взяла информацию о сильных ведьмах и спроецировала ее на нашего колдуна. Тем более в нашей библиотеке с удовольствием мне помогли: я сказала, будто делаю диплом по этой теме.
В общем, ведьмы делятся на категории. Слабые, сильные, ведьмы стихий — классификаций море.
— А я к какой отношусь? — спросила я, надевая сухую рубашку.
— Прости, подруга, но ты слабая, — вздохнула Варя. — Хотя знаешь, даже самые слабые ведьмы испытывают тягу к убийствам и крови. А ты испытываешь тягу к полевым цветам и сладостям. Так что если сделают категорию «сумасшедшие ведьмы» — ты там пойдешь первым номером.
Так вот, о колдунах и ведьмах. Есть одна, совсем небольшая, категория ведьм, сила которых настолько огромна, что если такая ведьма рождается и вступает во владение силой, то может произойти что-то очень страшное. Так было в тридцатом веке, когда ведьма Аделина уничтожила целый остров. Справился с ней тамошний глава Инквизиции — а ты думала, их просто так назначают? Он же и отметил власть дара инквизитора над ведьмой через ее имя.
— Через имя? — удивилась я. — Впервые слышу.
— Я тоже обалдела. Однако этому есть подтверждения, даже документальные. При инициации ведьме дается имя, оно же — ее важнейшее заклинание, которое используется в кровавых ритуалах. Поэтому сильные ведьмы могут творить по-настоящему страшные вещи.
Но и здесь есть подвох! Имя ведьмы — самая страшная ее тайна, которую она хранит. В девятнадцатом веке случилась настоящая война между ведьмами, прямо здесь, в Торделле. Жертв была целая куча, и все разрулил тоже глава Инквизиции — к нему попал список этих тайных колдовских имен.
— Иными словами, — я закончила переодеваться и села на кровать, — у Лучезара есть второе имя, которое позволяет ему творить гадости?
— Точно! — подтвердила Варя. — Я не смогла толком расшифровать документы, которые ты нашла, но узнала язык. Справочники по древнему языку хранятся в архивах Торделла, под замком. Но некоторые слова приводятся в учебниках истории и культурологии. Знаешь, сколько раз здесь встречается слово «имя»?
— Ясно, — вздохнула я, — нам нужно имя. Его там случайно нет?
— Вероятно, эти символы — оно. Но как их прочитать и что нужно сделать, я без понятия.
— Эти символы были написаны на дощечке. То есть на рисунке дощечки. Я полагаю, она существует в реальности. И что-то там есть.
Мы замолчали, думая обо всем этом. Задача казалась неразрешимой. Как связать все эти знаки и Лучезара, да еще и помочь при этом Саше? От отчаяния хотелось выть. Причем я точно знала, что уже где-то видела что-то подобное, но вспомнить… это нереально.
— Ладно, — сдалась я, — пошли к Саше. Вечером я попробую пролезть в библиотеку Инквизиции, в закрытый отдел. Если не выйдет, расскажем все Велу.
— Но… — попыталась было возразить Варя.
— Будь что будет, Саша уж точно не виновата в том, что я разозлила Лучезара.
У ворот Инквизиции наблюдалась какая-то потасовка. Когда мы подошли, слышались крики и топот. Девчонок Варя заметила сразу, я — лишь когда мы подошли к воротам. Горяна и Чаруня заинтересованно наблюдали за потасовкой оперативников и каких-то парней.
— А мы их допрашивали, — сообщила Чаруня, когда мы подошли. — Когда вы книгу искали, в тот день, как…
Она осеклась и замолчала. Девчонки потупили глаза. А мне показалось, будто я вдруг упала в огромную пропасть — так захватило дух. Нечеловеческим усилием я заставила себя промолчать и выглядеть спокойной, а когда Варя немного отстала, взяла ее под руку и шепнула:
— Я знаю, где дощечка с именем Лучезара, — шепнула я.
* * *
Ночь. Время для любви, развлечений и кровавых ритуалов. Я совместила в эту ночь все три удовольствия. Из любви к подруге я потащилась развлекаться в лес, дабы устроить одному колдуну кровавый ритуал.
— За нами никто не следит? — в сотый раз спросила Варя.
— Нет, я слежу за всем нашим окружением, — немного рассеянно сказала я, — не волнуйся. Ведьма я может и слабая, но не глупая. Так, кажется, туда метров двести. Если я ничего не путаю.
Мы синхронно подняли головы и посмотрели в чащу. Лес встретил нас неприветливо. Я старалась не думать о волках, медведях и прочих диких зверях, населяющих зеленую сокровищницу Торделла. Но как о них не думать, когда они воют буквально в паре десятков метров?
— Спокойно, Василиса, ты ведьма, — сказала мне Варя, когда я в очередной раз вздрогнула от волчьего воя. — Это тебя они боятся. И по твоему поводу воют. Готова поспорить, сейчас он провыл что-то вроде: «Паника! В лесу ведьма!»
— Очень смешно! — Я закатила глаза. — Вон, видишь? Пришли.
Мы снова находились у знакомого ручья, там, где была пещера. Когда я ее осматривала, я искала книгу, а небольшую тонкую дощечку даже не рассмотрела. Возможно, память играла со мной в жестокую игру, но мне упорно казалось, что на документах Вела я видела именно эту штуку. И если это так, то у нас появился шанс.
Если нет — мы условились об этом еще в общежитии, — идем прямо к Велимиру домой и все рассказываем. О Лучезаре, обо мне, о Саше и о том, как ей помочь. Поэтому, когда я спускалась в пещеру, руки у меня дрожали. Еще глупость состояла в том, что боялась я больше не костра и приговора, а разочарования в глазах Вела и его… не знаю, боли?
Ведьма причиняет боль всем, кто имеет несчастье ее полюбить.
— Ну как?! — донесся сверху нетерпеливый голос Варьки.
— Ори громче! — рассердилась я. — Чтобы Велимир досрочно нас услышал!
Я хорошо видела в темноте, а потому сразу же увидела искомое, едва обведя глазами пол.
— Есть!
Схватила дощечку и даже не стала рассматривать. Наверху разберемся. Под сводом пещеры, зная, что над тобой несколько метров земли, рассматривать находку не очень уютно.
— Дай! — Варя сразу же выхватила у меня из рук дощечку.
Я глубоко вздохнула: после пещерного ночной лесной воздух казался свежим и прохладным.
— Надпись совпадает, — возбужденно произнесла Варя. — Теперь надо понять, как ее использовать.
— Откуда мы уверены, что она как-то связана с Лучезаром? Что его имя нам что-то даст? Варь, я боюсь, мы тыкаем пальцем в небо… Просто посуди сама: кто подсунул ее сюда? Зачем? Откуда у Вела оказались бумаги? Я их и нашла-то совершенно случайно. И как все это поможет Саше — ума не приложу.
— Дай мне время до вечера. Я поищу способ использовать эту штуку. Он на поверхности, я точно знаю. Идем, нам надо отдохнуть. Мы справимся, выйдем сухими из воды и потом будем смеяться над всем этим.
Оптимистка. Или просто хочет меня поддержать?
