Глава 7. Безутешная подруга

Разбудил Федора Алексеева телефонный звонок. Он застонал, не открывая глаз, захлопал ладонью по тумбочке. Это был капитан Коля Астахов.

— Ну? — буркнул Федор.

— Ты один? — спросил Коля.

— Ну?

— Ты чего? — поинтересовался Коля. — Головка бо-бо? Интересно, с кем? Неужели с Савелием?

Федор рассмеялся и окончательно проснулся.

— С Виталей Щанским, столкнулись случайно. Он и Коля Башкирцев шли обмывать покупку.

Виталий Щанский и Коля Башкирцев были местными художниками, друзьями и вечными соперниками — иногда между ними доходило до драки, потом они мирились и с удовольствием отмечали возобновление отношений, потом снова ссорились… и так далее. Таков был круговорот их отношений.

— Какую покупку? Тачку? — спросил Коля.

— Голодной куме просо на уме. Виталя купил по случаю два рисунка Тимофея Галагана, это наш местный художник, в тридцать седьмом был репрессирован и без следа сгинул. Почти ничего из его наследия не осталось, а тут всплыли вдруг эти рисунки, повезло, можно сказать. Они закупились и шли к Витале обмывать, а тут я. Кстати, который час?

— Почти десять.

— Ну и?.. Проблемы?

— Появилась девушка Малко, хочешь поприсутствовать?

Федор проснулся окончательно:

— Хочу. Где она была?

— У родителей в Зареченске, вернулась вчера, а квартира Малко опечатана. Она к соседям, те и просветили.

— Где?

— У нее, в одиннадцать.

— Давай адрес!

…Бедноватая ободранная хрущоба, спальный район. Третий этаж, двенадцатая квартира. Они подъехали почти одновременно. Капитан скользнул взглядом по лицу Федора, иронически ухмыльнулся. «Так получилось, — сказал Федор и потер небритый подбородок. — Эти мазилы лакают как верблюды. Правда, правда, и, главное, не вырвешься».

Капитан нажал на красную кнопку звонка. Дверь распахнулась сразу — их ожидали.

Девушку Малко звали Зинаида. Была это тоненькая приятная блондинка с личиком котенка, детскими ручками и длинными белыми волосами. Босая, в джинсах и малиновой футболке. Заплаканная.

Они уселись на диван, и она спросила: хотите кофе?

Федор с легкой гримасой отвращения отказался и попросил воды, капитан кивнул. Она убежала на кухню. Оба смотрели ей вслед.

— Сколько ей лет? — спросил Федор. — Совсем девчонка.

Капитан пожал плечами. Он хотел сказать, что дурочки всегда выглядят моложе, взять хотя бы Ирку, но только вздохнул. А кроме того, ему всегда нравились такие женщины — беззащитные, мягкие, не семи пядей во лбу, упаси бог.

Зинаида принесла чашку с кофе, высокий запотевший стакан воды и под мышкой пачку печенья. Достала из серванта вазочку, высыпала печенье. Федор залпом выпил воду, капитан снова взглянул иронически.

Ее не нужно было понукать, она говорила сама.

Оказалось, Володя Малко был хорошим человеком, веселым, нежадным. Он покупал косметику у нее в отделе, так они познакомились. Два года уже. Он очень любил косметику, мужскую, конечно. Ну, стали встречаться. Потом поссорились, он ее приревновал, потом снова сошлись. Она жила у него последние три месяца. Там ее вещи, хотелось бы забрать. Разговоры о браке были… Она замялась. Бывшая не давала развода, требовала откупных. А у Володи денег не было, он все им отдавал, у него сын, которого он очень любит… любил. Она заплакала. Федор и капитан молчали. Она деликатно высморкалась в розовую салфетку.

Друзья? Друзей она не знает, никого не видела. С друзьями Володя ее не знакомил, шутил, что уведут. Ну, ходили в бар иногда, там подходили какие-то… И в карты он играл, с начальником, говорил, нельзя отказаться. Там вообще все с работы были. По субботам, после обеда, на чьей-то даче.

Капитан многозначительно взглянул на Федора.

Угрозы? Какие угрозы? Она смотрела недоуменно. По службе? Нет, Володя ничего такого не говорил. Враги? Вроде не было. Письма, звонки? У него же был телефон, можно посмотреть, кто звонил. Писем не было, разве сейчас пишут письма? Володя добрый, он всем помогал. Знаете, какие люди? Одному то, другому се, хоть разорвись, а он был такой мягкий, никому не мог отказать…

Кто мог его?.. «Ума не приложу! — Она прижала тонкие пальчики к вискам. — Может, грабители? Соседи говорят, его ограбили и несколько раз ударили ножом, кровищи было, прямо на остановке. — Она снова всхлипнула. — Я хотела пойти посмотреть, но побоялась. Ужас! А в руке карта — пиковый туз! Вроде как за карточный долг, но я не верю. Там же был его начальник, они вместе играли, не будет начальник так подставляться, и потом, он же мог всегда лишить премии, против начальства не попрешь. Володя играл очень осторожно, какие долги? Он не очень хорошо играл и, если бы не начальник, ни за что не сел бы играть, но не мог отказать, понимаете? У него и денег-то не было, все отдавал сыну. Так что даже не знаю. Он у меня иногда одалживал, говорил, все равно когда-нибудь поженимся, я ему типа жена… вот. А теперь хоть вещи свои забрать».

Она смотрела на них взглядом испуганного котенка. Капитан кашлянул и, нахмурившись, важно сказал, что закончится следствие, тогда можно и забрать.

Федор сидел молча. Вопросов у него не было. Она ничего не знала и верила Малко безоговорочно, а он брал у нее деньги, так как свои отдавал любимому сыну, врал и намекал на брак — вот разведется, и сразу, а эта глупышка верила. Ну, жучила, подумал Федор.

— В какой бар вы ходили? — спросил капитан.

— В «Белую сову»…

— Ну и как она тебе? — спросил капитан на улице.

Федор пожал плечами.

— Никак. Кукла, причем глупая. Но искренняя и хочет замуж. Жалко ее.

— Вот сволочь! — сказал капитан, и Федор понял, что он имеет в виду Малко. — Начальник у него, между прочим, баба, какие, к черту, карты!

— Сволочь, — согласился Федор. — Лживая сволочь и картежник. И деньги тянул. Его мобильник восстановили?

— Еще нет. Но что-то подсказывает мне, что… пустой номер. Не будет там ничего. Если бы не эта чертова карта… — Капитан неопределенно взмахнул рукой.

— Там будут номера коллег из карточного клуба, если, конечно, он играл. Я, правда, не вижу их убийцами — они не стали бы оставлять карту — слишком нарочито, а найти их нетрудно. А вот убийца, согласен, вряд ли ему звонил. Он его выслеживал, как зверь, ждал в засаде, может, подсел в баре. Малко не случайная жертва.

— А карта? Прямое указание на карточный долг. Даже Савелий сообразил.

— Савелий сообразил… — Федор иронически хмыкнул. — Во-первых, мы не в Чикаго тридцатых, во-вторых, не факт, что карточный долг, — это было бы слишком просто. Я уже говорил, что карта — символ.

— Опять ты… — с досадой сказал капитан. — Символ чего?

— Не знаю. Больше ничего по городу?

— Типун тебе на язык! — искренне отозвался капитан. — Может, сбежимся вечером у Митрича? Мы с Иркой в контрах, домой не хочется. Представляешь, она купила шубу и, главное, ни слова! Я хотел взять, а там пусто, на ремонт тачки прятал. Засунула в кладовку, закидала шмотками и ни слова. Зла не хватает!

— Давай. — Федор поморщился и потер затылок. Историю про шубу он уже слышал и реагировать не собирался, кроме того, знал, что иногда достаточно просто промолчать. — А ты бы спросил начальницу насчет карт, мало ли чего…

— Спросим, — буркнул капитан. — Все?

— Все. До вечера. Я позвоню Савелию. Может, у него новые идеи.

Капитан с трудом удержался от ядовитого замечания насчет дурацких идей оторванного от жизни Савелия, и они пошли каждый к своей машине.