Глава 19. Триумвират рассуждает
— Какой список? — спросил Савелий Зотов. — О чем ты, Коля?
Друзья встретились вечером в привычном месте, «на точке» — в баре «Тутси». Сторонний наблюдатель мог бы заметить, что троица что-то слишком часто стала здесь собираться, и это неспроста. То чуть ли не месяц не было, а то вдруг каждый вечер. На что имелась своя причина. Капитан не спешил домой, так как до сих пор не разговаривал с Ирочкой — дулся за шубу. Федору и Савелию же было интересно, как продвигается следствие. Если честно, то и капитан Астахов зачастил в «Тутси» не только из-за шубы — несмотря на здоровый скептицизм насчет версий «мутного» философа Федора и оторванного от жизни специалиста по бабским книжкам Савелия, их умозрительные озарения стоили если не рассмотрения, то хотя бы критики и осмеяния. Хотя… Хотя, не мог не признаться себе капитан, что-то в них было… даже и названия сразу не подберешь! И частенько били они в десятку.
— В списке клуба семнадцать человек, — весомо повторил капитан.
— Какого клуба?
— Подпольного! Клуб английского языка «Спикеры» при иностранном отделе городской библиотеки. У них еще есть театр, тоже «Спикеры». Артисты! — В последнее слово капитан изрядно вложил яду.
— «Спикеры»? Не слышал, — наморщил лоб Савелий Зотов. — И театр? Тоже на английском? У нас в городе? Подпольный клуб?
— На английском, Савелий, на английском.
— Почему подпольный? Вполне публичный клуб, были объявления по радио, в газетах, — заметил Федор. — Я знаю пару спикеров, нормальные ребята. Знаю завотделом Ирину Антоновну, приятная во всех отношениях женщина. С чего вдруг такой интерес к спикерам? Английским решил заняться?
— Если бы… — загадочно проговорил капитан Астахов. — А подпольный — потому что какой-то сомнительный! Я имею в виду, члены клуба… вот на кой черт им английский? Вполне взрослые люди, даже пенсионерка имеется в наличии. Если нужен язык, идите на курсы, а тут клуб!
— Клуб по интересам, не вижу ничего сомнительного. У нас есть клуб «Кому за тридцать», так там вообще… очень зрелые люди. Прадедушка моего студента Лени Лаптева, например, не пропускает ни одного заседания. Кстати, вы задержали Рому?
— Рому мы задержали. А клуб…
— Задержали Рому? Значит, студент все-таки его нашел?! — перебил Савелий. — Как он его нашел, Федя?
Федор загадочно помолчал, потом сказал:
— Просто, как дважды два четыре. Четыре года назад он оформлял у них зал. Оказалось, что Рому зовут Александр Немет, он художник-оформитель…
— А почему тогда Рома?
— Ты же сам сказал, что кличка, возможно, связана с фамилией, помнишь? Ты был прав, Савелий. Опять прав. Подозреваемый был Романенко по отцу, потом поменял фамилию — взял материну, стал Неметом, а детская кличка осталась — одноклассники, друзья детства помнят его как Рому. Только и всего.
— Я могу продолжать? — спросил капитан. — Или вы еще не все выяснили?
— Ой, извини, Коля! А что он говорит? Этот Рома…
— Он показал, что действительно виделся с Малко десятого августа и толкнул его, потому что тот обещал вернуть долг и не вернул, стал нести какую-то чушь, кроме того, был пьян. Они вместе учились в школе, но не дружили. Малко иногда стрелял по мелочам, объяснял, что все деньги идут на сына.
— А карты?
— Немет не знает, он вообще не играет в карты. И подпольного банка или обменника не держит. Во всяком случае, отрицает.
— Ты ему веришь?
— Веришь, не веришь, — с досадой отозвался капитан. — Это в церкви, Савелий, верят, а у нас факты.
— А если обыск?
— Обыск… все такие грамотные! Обыск ничего не дал, Савелий. Но это ни о чем еще не говорит.
— Они вышли из «Совы» вместе, что было дальше? — спросил Федор.
— Прошли два квартала до театра, и Рома-Немет, по его словам, двинулся вниз по Пятницкой, а Малко остался ловить такси. Было примерно одиннадцать пятнадцать. Никто к ним не подходил, на улице были прохожие, но не много, вечер был прохладный, светили звезды.
— Звезды? — с недоумением повторил Савелий. — И что?
— И ничего. Рома-Немет сказал, что светили звезды. Ему, как художнику, бросились в глаза звезды, понятно? Еще вопросы?
— А что вообще за фигура этот Рома-Немет?
Капитан пожал плечами.
— Здоровый лось, с бородой, как вы уже знаете, не женат, живет в собственном доме, с матерью, неплохо зарабатывает. Но, как вы сами понимаете, деньги не бывают лишними. Это я к тому, что, может, играет или одалживает под проценты. Тут интересно другое… — Он сделал загадочную паузу.
— Что?
— Александр Немет — член клуба «Спикеры»!
Впечатлительный Савелий ахнул:
— Не может быть!
— Ну и что? — спросил Федор. — О чем это говорит?
— А то. Играет у них папу Карло. Вот и получается, что он подозреваемый номер один. И с Малко засветился, и с клубом.
— А клуб при чем? — спросил Савелий. — Малко тоже член клуба?
— Малко не член клуба, а папа Карло — член. А клуб при том, что они проводят свои сборища… пардон, репетиции в губернской канцелярии. Все знают губернскую канцелярию?
— В губернской канцелярии? — с недоумением повторил Савелий. — В какой губернской канцелярии? При чем тут губернская канцелярия?
— Каким боком здесь канцелярия и Малко? — поддержал Савелия Федор. — И спикеры?
— Таким. Вчера еще кое-что случилось…
— Еще убийство?
— Если бы… с убийством все ясно — убили и убили. С убийством хоть какая-то определенность. Нет, тут другое. Как говорит наш философ: «Зачем так сложно?» А также налицо большая подготовительная работа.
— Коля, что случилось? — воскликнул Савелий. — Где? Неужели… в канцелярии?
— Именно!
— Там, где отдел старых документов исторического музея? — уточнил Федор.
— Он самый. Там работает странная личность по имени Эмилий Иванович Тагей.
— Эмилий Иванович? — с недоумением переспросил Савелий.
— Эмилий Иванович, — с удовольствием повторил капитан. — Этот Эмилий Иванович знаком с клубом «Спикеры»… Опять спикеры, заметили? Всюду спикеры! Так и лезут. Так вот, не только знаком, но и разрешил им репетировать в губернской канцелярии. Они ставят пьесу на английском языке про Буратино, а читатели жалуются. Вот они и попросились к Эмилию. Вернее, попросилась руководитель клуба Ирина Антоновна, она же заведует иностранным отделом — знакомая нашего Федора. Знакомства у него… доложу я вам! Какие-то сомнительные всю дорогу. Они провели там две репетиции, последняя была в пятницу. Кстати, Рома-Немет играет папу Карло, помните? Вездесущий Рома-Немет тоже был на репетиции.
— И что?
Савелий и Федор с недоумением смотрели на капитана.
— А то, что сегодня утром в подвале канцелярии нашли человека, который был заперт там предположительно с вечера пятницы, то есть после репетиции спикеров. Или во время.
— Убитый?! — вскрикнул Савелий.
— Живой пока, но толку от него мало — он двинулся мозгами, пока сидел там.
— Двинулся мозгами? А как он туда…
— Мы не знаем, Савелий! Я же говорю! Мы не знаем, кто он, мы не знаем, как он туда попал, мы не знаем, зачем понадобилось сажать его в подвал. Но мы знаем, что в пятницу там были спикеры, что Рома-Немет, который засветился с Малко, — член клуба и тоже был там в пятницу, играл папу Карло. Репетиция закончилась около девяти, и все… повторяю, все ушли. Эмилий Тагей запер дверь и ушел вместе со всеми. Ключ от подвала висит на стенде около входной двери — бери кто хочет. Объект не под охраной. Внутри канцелярии висит, Савелий. Ключ! Внутри, а не снаружи.
— Каким образом его нашли? — спросил Федор, подавив ухмылку.
— Нашла его собака Тяпа, принадлежащая Эмилию Тагею. Она скребла дверь в подвал и лаяла. Тагей решил, что там крыса или крот, отпер дверь и увидел человека. Тот сидел на полу, закрыв лицо руками, раскачивался и выл.
Савелий снова охнул.
— Мы нашли еще кое-что. В щербине в стене — там кирпичная кладка — лежал магнитофон с любопытной записью…
— С какой? — спросил Савелий.
Капитан достал из кармана крошечный блестящий аппаратик, положил на стол, щелкнул кнопкой. Они услышали шорох, напоминающий шарканье шагов, все ближе и ближе, и вдруг раздался пронзительный женский вопль! Савелий отшатнулся.
— И так несколько часов подряд в кромешных потемках. — Капитан выключил магнитофон и спрятал его в карман. — Не удивительно, что он слетел с катушек.
— Господи! Что это? — пролепетал Савелий.
— А что говорится в твоих книжках?
— Не припомню… Но это же… зачем? Я ничего не понимаю! Коля!
— Мне тоже не совсем ясно, — признался капитан. — Что скажет наш философ?
— Он скажет: а вот и третий. Сложно, трудоемко, опасно для исполнителя. И снова вопрос: зачем так сложно? И снова символ…
— Какой символ?
— Магнитофонная запись. Джокер, стрела, подвал и магнитофонная запись — это символы.
— Значит, эти убийства связаны?
— Значит, связаны. То есть я бы сказал, что, пожалуй, связаны. И за очень короткое время. В ночь с десятого на одиннадцатое августа — Малко; с двенадцатого на тринадцатое — Бурый; пятнадцатого — неизвестный в подвале. Всего пять дней! Конечно, связаны! И очень большая подготовительная работа.
— А личность человека из подвала установлена? — спросил Савелий.
— Личность человека из подвала не установлена, при нем не было ни документов, ни мобильника… ничего. Сейчас с ним работают психиатры, но вряд ли, уж очень он плохой. — Коля передернул плечами.
— Бедный человек! Никто не заслуживает такого конца.
— Он еще жив, — заметил Федор.
— Разве это жизнь? — сказал капитан. — По мне, так лучше уж сразу… — Он не закончил фразы. — Кстати, неподалеку от канцелярии нашли золотые мужские часы, возможно принадлежавшие жертве. Сейчас на экспертизе.
— Но если в пятницу там были спикеры, — вспомнил Савелий, — то должны же они были хоть что-то заметить! А может, это они… его?
— Групповуха, ты хочешь сказать? Семнадцать человек неизвестно за каким расшибеном схватили неизвестного человека и запихнули в подвал, а Тагей дал им ключ? Кстати, на ключе только его отпечатки.
— Это ни о чем не говорит, — заметил Федор. — Он открыл дверь в подвал.
— Да знаю я!
— Может, жертва тоже член клуба? — предположил Савелий. — Нужно проверить всех! Весь список. И если кого-нибудь нет, в смысле, исчез, то… А заявлений о пропаже никто не подавал? Или устроить опознание!
— Заявлений о пропаже не было, — сказал капитан. — Я даже не уверен, что он из нашего города.
— Насчет проверки спикеров мысль интересная, Савелий, — похвалил Федор. — Кстати, туда можно подъехать? К канцелярии, я имею в виду. Каким-то образом его доставили… Или снова электрошокер?
— Он самый. В основание затылка.
— А что говорит Рома-Немет? Насколько я понимаю, он задержан?
— Правильно понимаешь. Рома-Немет все отрицает. Но согласитесь: Малко, теперь этот, из подвала… Вообще, английский клуб, спикеры, сборища… как-то сомнительно это все. В библиотеку ходят все, двери открыты, заходи кто хочет. Идеальное место для всякой фигни. Лучшего места не придумаешь.
— Библиотека — публичное место, а кроме того, на входе сидит охранник и пропускает только по читательским билетам. Ты давно был в библиотеке? О какой фигне идет речь? О террористах? Грабителях? Подпольном казино? Тараканьих бегах? В корне не согласен.
— Может, проголосуем? — иронически предложил капитан. — Савелий?
— Я не знаю… не думаю! Библиотека… это светоч! Там и так читателей все меньше и меньше, все бросаются в глаза. Пенсионеры в основном.
— Точно! Бомбу не пронесешь, — поддакнул Федор.
— Остряки-самоучки, — сказал капитан. — Светоч, пенсионеры… А я в библиотеке не был со школы, потому что жизнь собачья, какая, к черту, библиотека! Пожрать не успеваю. Но, согласитесь, красивый расклад получается! Малко, Рома-Немет, спикеры, канцелярия и жертва из подвала! Чувствуете?
— Стечение обстоятельств, — сказал Федор. — Ни одной солидной улики.
Они немного помолчали, и Савелий сказал:
— Ни одной солидной улики! Разве так бывает? Хоть что-то… три странных случая, он же человек, он должен оставлять следы! Он же не дух! Всего пять дней! Концентрация сумасшедшая и…
— Концентрация? — переспросил капитан.
— Савелий имеет в виду, что убийце нужно было все организовать за очень короткое время, то есть он бегал туда-сюда, торопился, толкался и не мог не попасться под ноги большому количеству людей. То есть необходимо искать свидетелей. Да, Савелий?
— Ну… да.
— Понял, — кивнул капитан. — Работаем, Савелий. Работаем. Днем и ночью на посту. Так что расслабься и не бери в голову, а еще держись подальше от подвалов, и все будет о’кей. А теперь наконец предлагаю снять стресс! Промочить горло, как говорят пираты из книжек этого… — Он пошевелил пальцами. — Про юнгу! Читал в юности.
— Стивенсона! — подсказал Савелий.
— Возможно, — ответил капитан, и они промочили горло.
— А этот Рома-Немет… он мог вернуться после репетиции, а перед этим снять слепки с ключей, — не успокаивался Савелий.
— Снять слепки он мог. Любой из них мог, вся гоп-компания… то есть весь клуб — ключи висят на виду, а насчет вернуться… По его словам, они отправились в мастерскую рисовать декорации и пробыли там до половины первого, потом проводили домой лису Алису, то есть Татьяну Соболеву, которая играет лису Алису, постояли около ее дома, сговариваясь пойти на другой день, в субботу, на Магистерское озеро. Разошлись окончательно в начале второго.
— Они были на озере?
— Были. Все, кроме Ирины. Так что у Ромы-Немета есть алиби… почти.
— То, что он знаком с Малко, подрался с ним, был в канцелярии в пятницу… это выглядит очень подозрительно!
— Это действительно выглядит подозрительно, но в жизни всякое бывает, друг мой Савелий, — сказал Федор. — А где он был во время убийства Бурого?
— Дома, один. Мать в отъезде.
— Плохо. Я бы поговорил со всеми спикерами, спросил насчет машины. Возможно, она стояла в кустах, возможно, они слышали шум мотора… как-то так. Насколько я помню, к канцелярии можно проехать со стороны реки. Машине незачем ехать вечером в парк, если только на ней не привезли жертву.
— Ежу понятно.
— А этот Эмилий, ему же легче всех с подвалом, — заметил Савелий.
— Вот насчет Эмилия я тебе скажу так, Савелий: ему алиби не нужно.
— Почему?
— По кочану. Не нужно, и все. Тем более алиби у него все равно нет — он живет один.
Федор хмыкнул.
— Послушайте, я вот что подумал… — запинаясь, начал Савелий. — Я подумал…
— Не томи, Савелий, излагай. Ну?
— Я подумал вот что… Во многих криминальных романах убийцы-маньяки выдумывают всякие головоломные убийства, вроде как тягаются с полицией — мол, я умнее, не поймаете, я вам всем покажу! Авторские убийства, так сказать, для души, а не ради выгоды. То есть я хочу сказать, эти убийства не связаны, не мотивированы, и жертвы — случайные люди. Понимаете?
— Это в криминальных романах и сериалах, Савелий, для развлечения читателей и коммерции, а в жизни, как правило, присутствует мотив, — назидательно произнес Федор. — Убивать без мотива, ради любви к искусству, трудоемко и накладно. Немотивированные убийства, конечно, случаются — под действием наркотиков, алкоголя, в драке; опять-таки маньяки… Но я не представляю себе, чтобы убийца-маньяк хладнокровно, с учетом всех деталей, не оставляя следов, совершал абсолютно немотивированные убийства по заранее разработанному плану. И никакого сексуального насилия, никаких следов. Не представляю. Это не маньяк, это мастер! Художник. Или мститель. А посему мотив есть, просто нам он пока неизвестен. Хотя… — Федор поднял указательный палец. — Хотя допускаю, что в предположении Савелия есть рациональное зерно. Жизнь, знаете ли, часто удивляет своим креативом и преподносит те еще сюрпризы.
— То есть вы считаете, что художества будут продолжаться? — подвел итог капитан и посмотрел на Савелия. Тот ответил ему скорбным кивком. Капитан перевел взгляд на Федора. Федор был строг и печален.
— Идите к черту! — в сердцах воскликнул капитан Астахов и потянулся за бутылкой. — Оба.
— Я бы выяснил, где были проданы найденные часы, — сказал Федор. — Возможно, его запомнили или он расплатился карточкой.
— Если он покупал их здесь… — пробормотал Савелий.
— Выясняем, сами не дураки. Может, хватит? Савелий, скажи тост! Только без философии — четко и ясно. И промочим горло.
— За все хорошее! — недолго думая, брякнул Савелий. Капитан одобрительно показал большой палец, и они выпили.
