Подход

Отправляясь в первый монастырь, я был уверен, что медитация призвана научить меня не думать. Я слышал что-то о «спокойной пустоте сознания», которой можно достигнуть с помощью медитации, и страстно мечтал испытать это состояние. В прежние времена, во время ранних своих попыток научиться медитации, я пару раз вроде бы начинал чувствовать нечто подобное, но я грезил о том, чтобы подобное состояние продолжалось бесконечно, о некой сфере, в которой существует лишь пустота, сквозь границы которой не сумеет проникнуть ничто дурное. Я представлял эту сферу местом, свободным от мыслей и чувств. Не знаю, почему мне казалось, что вообще возможно жить без мыслей и эмоций, однако именно так я воспринимал медитацию в самом начале. Увы, попытки создать эту сферу, достигнуть «спокойной пустоты сознания» казались мне необходимой составляющей «правильной» медитации - одна из самых распространенных ошибок в представлении о медитации.

В то время я получил множество замечательных рекомендаций, однако стиль их подачи, к сожалению, только укрепил меня в заблуждениях. Каждый день я приходил к учителю, рассказывал, как продвигаются мои занятия медитацией, жаловался на непослушные мысли, не под дававшиеся любым попыткам остановить их. Каждый день учитель советовал мне проявлять больше упорства, тщательнее пытаться пресечь эти мысли в самом начале, в тот момент, когда они еще только формировались в моем сознании. Вскоре я превратился в сплошной комок нервов. Я оставался начеку час за часом. Я чувствовал себя как участник аттракциона «Поймай крота» на ярмарочной площади, напряженно подстерегая случайную мысль, дабы ухватить ее и уничтожить.

Восемнадцать часов медитации в день при трех с небольшим часах сна вскоре доконали меня. Я сидел в храме, пытаясь добиться хоть какого-нибудь результата. Но очередное усилие все дальше уводило меня от желанной цели. Местные монахи, окружавшие меня, были абсолютно спокойны и расслаблены. Некоторые из них, казалось, то и дело клевали носом. Теперь я понимаю, что это отнюдь не является целью медитации. Но в то время, когда я тратил столько отчаянных усилий в попытках научиться медитировать, сон казался недостижимой мечтой.

Через некоторое время учитель заметил чрезмерность моих усилий и посоветовал поменьше стараться.

Однако в тот момент я тратил слишком много сил на все, за что бы я ни взялся. Даже на то, чтобы поменьше стараться. Так продолжалось достаточно долго, пока я не встретил учителя, обладавшего замечательным даром рассказчика и сумевшего доступными словами объяснить мне суть проблемы. Сказанное им вызвало настоящий шок: ведь его объяснение медитации разительно отличалось от того, как я ее себе представлял.