Глава пятая
В которой рассказывается, что можно сделать за два дня, если у вас есть деньги.
– Значит, девушка, решено – ты должна ехать со мной или убежать из города и долго-долго в нем не показываться, иначе соседи тебе приготовят страшную смерть.
Твои соседи все заболели и поэтому хотят сегодня ночью тебя украсть и съесть. Два дня они будут болеть и не смогут выйти из дома.
– Это какой-то ужас! Так же нельзя! Надо вызвать милицию! Это же беспредел – есть живых людей! – заволновалась девушка, снова суя руку в листву.
Секунда и в руках у девушки появился мобильный телефон.
Никого, не спрашивая, девушка начала действовать.
– Милиция! – начала разговор девушка, энергично жестикулируя левой рукой.
В десяти предложениях коротко обрисовав ситуацию, девушка красочно описала как убивали ребенка, акцентируя на том, что надо торопиться, так как от ребенка почти ничего не осталось.
Что ответил дежурный, Максим не слышал, но вот когда девушка начала говорить, то сразу выросла в его глазах на три метра.
– Я прохожу по улице Зелинского и вижу, как абсолютно голый мужчина схватил молоденькую девушку и затащил во двор! У него явно были плохие намерения! – треснутым тенорком, затараторила Юля.
Максим поразился, насколько девушка вошла в образ. Сейчас она согнулась в три погибели, левой рукой держалась за поясницу, и хладнокровно, со знанием дела вешала милицейскому оператору самый длинный лагман на уши.
Она не только вешала лагман, но и настойчиво впихивала его в уши всеми доступными средствами:
– Девочка! Послушай, как она кричит! – выдала Юля, отрывая трубку мобильного телефона от уха.
Максим моментально понял, что от него требуется и пропищал, поставив перед телефоном ладонь:
– Вай дот!
Оператор видимо начал выяснять, где это находится, потому что девушка заторопилась:
– Улица Леваневского. Дом номер я не знаю – зеленые железные ворота. Еще один голый мужик выскочил. Очень здоровый…
Юля на полуфразе оборвала разговор и победно посмотрела на Максима.
– Ничего у тебя не получится! – уверенно сказал Максим, снова одевая наушники на голову и поднося к глазам бинокль.
Во дворе было тихо.
Только здоровяк Наннер сидел на земле и качая из стороны в сторону огромной башкой тер кулаками глаза.
– Пока милиция не приехала, давай выработаем план, по которому будем срываться из города! – предложил Максим, внимательно смотря на девушку, которая полностью пришла в себя и снова стала похожа на тринадцатилетнюю девочку.
– Не могу, я так просто все кинуть и ехать в твою Россию! – с надрывом сказала девушка.
– Значит тебя съедят, как того мальчонку. Они хотят сделать из тебя корейское хе! – начал выдавать по крохам услышанную информацию Максим.
– У меня нет заграничного паспорта! – привела, как ей казалось неопровержимый аргумент Юля.
– Для проезда в Россию не требуется заграничный паспорт, хотя при наличии денег, можно очень быстро сделать российские паспорта, – задумчиво сказал Максим, вспомнив, что у Ильхама отец работает в российском консульстве.
– Это очень дорого стоит! – уверенно сказала девушка, приведя еще один неопровержимый аргумент.
Максим не стал спорить, а просто ткнув пальцем в телефон, жестом попросил его.
И снова Максиму повезло.
Трубку взял отец Ильхама.
– Азамат – ата! Это Максим говорит! Срочно нужна ваша помощь! Ильхам говорил, что если вас попросить, то вы можете помочь с работой.
– Сынок! Такие вопросы по телефону не решаются! Приезжай к нам домой и все обговорим! – предложил осторожный отец Ильхама.
– Через два часа я у вас буду! – быстро отозвался Максим начиная действовать.
Теперь смотреть, как милиция будет расправляться с голыми троллями, у Максима не было никакого желания.
– В таком виде нельзя идти к серьезным людям! – заметила практичная Юля, показывая на свой облик и Максима, который стоял в порванных на правой ноге шортах.
– Одежда не проблема! Подъедем к любому бутику и купим. Нам надо до вечера побывать в десятке мест, а на своих двоих можем не успеть, – задумчиво сказал Максим, внимательно прислушиваясь.
– Если ты обещаешь хорошо одеть меня, то я найду средство передвижения, – гордо сказала девушка.
– Я одену тебя, как принцессу, не только здесь, но и в России, – опрометчиво пообещал Максим, не зная, как дорого стоят женские наряды.
– Думаю, что ты, как все мужчины меня обманешь, но попробую поверить.
У моего старшего брата есть японский мокик, который он иногда дает мне покататься.
На него не надо водительских прав, а разгоняется он до сотни километров в час.
– Это решение вопроса! – успел сказать Максим, как за забором послышались милицейские завывания.
Машина остановилась прямо перед воротами и в ворота забарабанили кулаками.
Грубый голос рявкнул за воротами:
– Откройте! Милиция!
Наннер кряхтя встал и на ощупь, двигаясь по стене, направился к воротам.
Вид голого тролля с окровавленной головой, глазами из которых текла кровь, был ужасен.
Отодвинув щеколду на воротах, Наннер впустил трех милиционеров-мужчин и одну женщину-врача.
– Что с вами случилось товарищ полковник? – спросила женщина в белом халате, проворно открывая свой чемоданчик.
Толстый милиционер, стоя возле тазика с детской головой радостно улыбался.
– Все свободны! – царственно махнул рукой Наннер, присаживаясь прямо на землю.
Женщина – врач проворно начала обрабатывать глаза Наннера, приговаривая:
– Вам надо обязательно в больницу! У вас повреждено левое глазное яблоко, да и на правом глазу обширная гематома. Вы можете потерять зрение!
– Все обойдется! – авторитетно заявил вышедший в костюме Адама худой Эфтер.
– Я вам верю товарищ генерал-майор! – вскочила женщина и отдала честь.
– Все что вы здесь увидели – забудьте! – жестко сказал Эфтер, подталкивая женщину на выход.
– Закрыв за женщиной дверь, Эфтер, совсем, как человек, почесав голову, заметил:
– Десять лет живу в этом доме – никогда милиция не интересовалась!
– Очень хорошо, что милиция приехала вместе с врачом! Оказала помощь нашему больному и навела меня на интересную мысль:
– Давайте подключим к поискам парня милицию.
Если милиция его найдет – хорошо, если мы, еще лучше! – сказал, вышедший на крыльцо Юрген.
– Это все частности! Когда мы приступим к выполнению главной задачи? – спросил Наннер, который после проведения лечебных процедур, почувствовал себя намного лучше.
– Давайте вернемся к этой проблеме часа через два-три, а пока надо немного отдохнуть! – предложил хитрый Эфтер.
Наннер не стал возражать, а разлегся прямо во дворе, широко раскинув руки и ноги.
– По-моему, лучше спать на кровати, – заметил Эфнер, и повернулся к дому.
– Ты слишком долго жил среди людей и перенял их привычки! – осуждающим тоном сказал Юрген, но ложиться на бетонных плитах двора не стал, а предпочел пойти в дом.
– Как они не смогли заметить голову ребенка в тазике? – спросила Юля, с ужасом глядя на Максима.
– Уроды, как ты их называешь, могут отвести глаза! Тем более, что милиция этих людоедов откуда-то прекрасно знает! Они назвали их полковником и генерал-майором, – пояснил Максим, быстро натягивая на себя синий тренировочный костюм, вытащенный из сумки.
Видя, что на девушку снова напал столбняк, Максим хлопнул по аккуратному задику, добавил:
– Давай спускаться! У нас еще куча дел на сегодня!
– Ты спускайся после меня, ровно через десять минут! Я отвлеку бабушку, повешу ей лапшу на уши, а ты в это время слезешь с дерева и выйдешь за калитку.
Видя, что девушка собирается снять магнитофон, Максим попросил:
– Ты магнитофон оставь, а только переключи на другую кассету, а записанную кассету дай мне!
Девушка быстро вытащила кассету и передала ее Максиму, а сама начала возиться в листве.
Минута и длинная веревочная лестница, разматываясь, упала вниз.
– Помни про десять минут! – еще раз предупредила девушка, с испугом смотря на Максима.
Ловко, как заправский канатоходец, девушка начала спускаться, пропуская один канат между ног.
Когда девушка скрылась, Максим начал действовать.
Не считая, переложил стопку долларов толщиной в палец в боковой карман сумки, а остальные деньги, свернув в тугой рулон, засунул в галошу ласт, прикинув, что туда, кроме него никто не заглянет.
Три бумажки по сто долларов сиротливо лежали на дне сумки.
Пять сторублевых монеток российских рублей, рассыпанных по дну сумки, тоже отправились в маленький карман.
«Эти рубли надо приберечь для России» – решил Максим, присоединяя к ним кассету из магнитофона.
Начав спускаться по веревочной лестнице, Максим старался не смотреть вниз, опасаясь, что у него закружится голова, и он упадет.
Ровно через пару минут Максим стоял внизу на трясущихся ногах и не мог поверить, что только два часа назад он стал свидетелем телепортации глорха и еще многих чудес.
Мокик действительно находился около калитки и Максим, недолго думая, начал выводить его на улицу.
Осторожно закрыв за собой калитку, Максим откатил мокик на двадцать метров по дороге и вытащил мобильный телефон.
Быстро набрав рабочий номер матери, Максим произнес:
– Мама! Не волнуйся! У меня все хорошо! Лучше, если ты неделю поживешь у тети Гали! – и сразу нажал гудок отбоя.
«Кто самый деловой у нас в школе?» – сам себя спросил Максим, перебирая в уме учителей.
«Самая деловая Нонна Александровна! Тем более – она завуч!» – сам себе ответил Максим, набирая номер телефона школы.
– Позовите мне Нону Александровну! – тоном не допускающим возражений, приказал Максим.
– Нонна Александровна! Это Астахов Максим говорит! – представился Максим, сам не зная, как начать разговор.
Но заведующая учебной частью была умной и опытной женщиной. Не зря она уже двадцать лет работала завучем в школе.
– У тебя проблемы Максим? – участливо спросила учительница.
Конечно, Максим был гордостью школы: мастер спорта, член сборной республики по плаванию, неплохо учился – он практически не создавал проблем учителям и они все относились к нему с должным вниманием, понимая, какую нагрузку несет парень.
– Мне срочно нужен мой аттестат зрелости! – выпалил Максим, со страхом ожидая, что скажет учитель.
– У нас только пять бланков привезли из ГорОНО, – не очень уверенно ответила завуч.
– Если нужны деньги – у меня есть! – быстро ответил Максим, которому пришла в голову совершенно шальная мысль.
– Тогда у тебя точно будет через час аттестат зрелости на руках! – уверенно ответила завуч, видимо не чуждая меркантильных интересов.
– Вы можете спокойно говорить по этой линии? – спросил Максим, в который раз вспоминая папеньку, частенько повторявшие эти слова своим собеседникам.
– Могу, только недолго, – быстро ответила завуч.
– Во сколько обойдется мне аттестат с двумя или в крайнем случае тремя четверками? – спросил Максим и с замиранием сердца стал ждать ответа.
– Сто, конечно не рублей! – выдавила из себя ошарашенная завуч, идя на прямое преступление.
– Через сколько мне подъехать? – спросил Максим, прикидывая, что без железного коня такие концы он не сможет сделать.
– Через тридцать минут Вас устроит? – официально спросила завуч.
– Буду на спортплощадке возле баскетбольного кольца! – пообещал Максим.
– Ты я смотрю, развил бурную деятельность! – уважительно сказала Юля, неслышно подойдя сзади.
– Хочешь жить – умей вертеться! – снова папенькиной поговоркой ответил Максим, которого понесло.
– Может и мне сделаешь два экзамена? – спросила Юля, недоверчиво глядя на Максима.
– Зачетку с собой взяла? – спросил Максим.
– И зачетку и паспорт и запасные трусы! – с вызовом сказала девушка.
Только сейчас Максим вспомнил, что паспорт у него лежит дома.
Время побежало с катастрофической скоростью.
– Ты в универе на физфаке учишься? – спросил Максим, набирая номер заведующего кафедрой физического воспитания университета.
«Только окажись на месте, будь на месте!» – молил про себя Максим.
Пока телефон не отвечал.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Юля.
Телефон пикнул и женский голос ответил:
– Кафедра физического воспитания.
– Мне Искандер Сулеймановича! – жестко сказал Максим, понимая, что так просто его с зав кафедрой не соединят.
– Как вас представить? – спросила секретарь.
– Скажите Астахов звонит! – представился Максим.
– Соединяю! Сказала девушка и в трубке снова послышались длинные гудки.
– Тебе надо физику и… – быстро спросил Максим, чувствуя, что у него все сегодня получается.
– Физику и высшую математику! – шепотом сказала девушка.
– Искандер Сулейманович? – спросил Максим.
– Игорь! Чего такой официальный? – спросил зав кафедрой.
– Это не Игорь, а его сын, – представился Максим, который видел зав кафедрой всего пару раз в жизни.
Один раз Максим выиграл для университета серебро на ЦС, а второй раз зав кафедрой приезжал к ним в гости с женой.
– Здравствуй Максим! К нам поступать собираешься? – спросил Искандер Сулейманович, показывая, что помнит сына своего приятеля.
– Надо моей девушке поставить экзамены по физике и математике! – сразу взял быка за рога Максим.
– Сложный вопрос, – чуть замялся зав кафедрой.
– Моя благодарность вам будет безграничной и даже в неразумных пределах! – выспренне процитировал Максим папеньку.
– Вот теперь я вижу, что наши дети нас достойны! Ты истинный сын своего папы! – обрадовался заведующий кафедрой.
– Когда я могу подъехать за положительным результатом? – быстро спросил Максим, понимая, что надо ковать железо, пока горячо.
– Скажи фамилию своей подруги и на каком курсе и факультете она учится, – попросил папенькин приятель.
– Физфак, второй курс… – начал диктовать Максим, как девушка, прижавшаяся к трубке телефона с обратной стороны, шепотом подсказала:
– Филимонова Юля!
– Придется побегать! – многозначительно сказал Искандер Сулейманович.
Максим, снова вспомнив советы папочки:
«Не можешь ничего сказать – молчи. В споре всегда выигрывает тот – у кого крепче нервы!» молчал и только шумно дышал в трубку.
– Когда надо поставить экзамен? – спросил Искандер Сулейманович, после длительной паузы – Вчера! И можно ли оформить академический отпуск?
– Ты парень наглец! – снова восхитился зав кафедрой.
– У меня есть у кого учиться! – не стал отрицать Максим, вспомнив, как его гримировала ассистентка кафедры физвоспитания в Риге перед соревнованиями, делая его старше.
– Ровно через три часа привози документы и сто пятьдесят долларов, которые мне задолжал Игорь! – поставил условие завкафедрой физического воспитания университета и повесил трубку.
– Садись быстрее – у нас мало времени! – приказал Максим, поворачивая ключ зажигания.
Мотор мокика еле слышно замурлыкал, наполняя Максима радостью.
– Куда мы едем? – спросила Юлечка, так и не сменившая своего легкомысленного наряда.
– Сначала за моим аттестатом, потом съездим ко мне домой, затем насчет паспорта, а следом на кафедру физвоспитания, где нас будут ждать твои преподы! – сказал Максим, мягко отпуская сцепление мокика.
Образец японской техники не подвел.
Рванув с места, как норовистый конь, мокик в секунды вывез Максима с улицы Любви, которая полностью оправдала свое название.
Выскочив на трассу, Максим полностью выжал из япошки, как про себя ласково назвал мокик, наш герой, все его лошадиные силы. Средство передвижения легко выдало сто километров в час, и все больше разгоняясь по Ахангаранскому шоссе.
Пять минут быстрой езды и Максим снизил скорость, съезжая на боковое ответвление дороги.
До назначенной встречи с завучем школы оставалось ровно семь минут, если дисплей сотового телефона не врал.
«Если сейчас повезет, то будет везти и дальше!» – загадал Максим, останавливаясь перед правительственной трассой, по которой сплошной рекой на бешенной скорости неслись автомобили.
– Что бы ты не увидела – молчи и не дергайся! Лучше вообще закрой глаза! – предложил не оборачиваясь Максим, начиная читать заклинание замедление времени.
Раз! И процесс пошел!
Едва Максим сделал последний пасс, как автомобили резко сбросили скорость.
Помня, что в запасе у него только несколько секунд, Максим резко отпустил сцепление.
Мокик прямо прыгнул вперед, с ходу развив приличную скорость. Максиму некогда было смотреть на спидометр – время поджимало!
Пересечь шестиполосную дорогу, по которой мчатся лимузины со скоростью сто пятьдесят километров в час, пусть на тебя и работает замедлитель времени, дело совсем не простое.
Расстояние между машинами не превышало трех-четырех метров.
Максим с трудом преодолел три полосы и притормозил. Машины шли так плотно, что протиснуться между ними не представлялось никакой возможности.
И тут ему в который раз за сегодняшний день повезло.
Со второй полосы озаряя оранжевыми сполохами мигалки, начал выдвигаться навороченный бьюик, который прямо подрезал идущую по своей полосе желтую Субару.
Субару ничего не оставалось, как только затормозить.
Максим увидел бешенное лицо усатого водителя Субару, разинувшего в беззвучном крике рот, дымок из под передних колес желтого автомобиля и рванул в образовавшийся просвет.
Секунда и мокик проскочил в метровое пространство между бьюиком и тупым багажником мерседесовского внедорожника, пройдя всего в сантиметре от бампера.
Еще секунда и мокик перескочив невысокий бордюр покатил по пешеходной дорожке.
Объехав сдвоенную коляску, которую катила дородная матрона, Максим свернул в арку между высотными домами и только тогда перевел дух.
Звуки моментально обрушились на Максима: лязг рвущегося железа, слитный вой клаксонов, но Максим не обращая внимания, гнал свое двухколесное средство передвижения вперед.
Калитка в сплошной железной решетке родной школы оказалась открыта и, не снижая скорости, Максим погнал мокик к стадиону.
Притормозив около трибун, Максим предложил:
– Юлечка! Ты посиди здесь, покури, приди в себя!
Едва девушка на подгибающихся ногах слезла с заднего сиденья мокика, как Максим газанул.
Освобожденный, от второго седока, мокик рванул вперед с резвостью породистого скакуна.
Десять секунд и Максим затормозил возле баскетбольного кольца, около которого курила завуч.
– Извините за опоздание Нонна Александровна! – с ходу сказал Максим, выключая двигатель.
– Красивая у тебя машина! – протянула завуч, внимательно рассматривая своего недавнего ученика.
– Нонна Александровна – цейтнот! – быстро сказал Максим, соскакивая со своего железного коня.
Сунув руку в карман, Максим выудил стодолларовую бумажку и протянул своему учителю.
Взяв деньги, завуч недоверчиво повертела ее в руках.
Видно было, что держать такие большие деньги ей приходилось не часто.
Открыв сумочку, висевшую на плече, завуч достала свернутую в трубочку бумагу.
Одним движением развернув лист гербовой бумаги, Максим бросил один взгляд на лист.
Все было в порядке.
На одной стороне аттестата стояли отметки – сплошь пятерки на русском языке, на другой все тоже самое латинскими буквами на узбекском.
– Все в порядке Нонна Александровна! Огромное спасибо! – сказал Максим. Подойдя на шаг к завучу, взял ее за руку и галантно поцеловал.
Взявшись за руль своего транспротного средства, Максим собирался снова усесться в седло, как был остановлен вопросом завуча:
– Ты же не успел ничего посмотреть!
– Я все успел и даже заметил, что вместо директора подписали вы сами! – ответил Максим, включая двигатель мокика.
– Директора не было на месте! – оправдываясь сказала завуч.
– Думаю в России такая замена никому будет не интересна! – ответил Максим и включил скорость.
– Долго ты с этой девчонкой разговаривал! – недовольно сказала Юля, обиженно надувая губы.
– Это моя учительница, которая отдала мне мой аттестат зрелости! – пояснил Максим, выуживая из кармана сумки свернутый в трубочку аттестат зрелости.
– Смотри-ка одни пятерки! – удивленно сказала девушка, разворачивая аттестат.
– Потом посмотришь! У нас настоящий цейтнот, а нам надо заехать ко мне домой – забрать паспорт, сфотографироваться и переодеться, а потом нас ждут в мастерской по изготовлению российских паспортов! – пояснил Максим, свое нетерпение.
– Странный какой-то аттестат, на листочке – у меня книжечкой был, – выразила сомнение девушка.
– Садись быстрее – время поджимает! – выразил свое нетерпение Максим.
Едва девушка уселась на заднее сиденье мокика, как Максим с места взял высокую скорость.
Расположение улочек, проходных дворов здесь Максим знал великолепно и поэтому ровно через пятнадцать минут они въехали на тенистую улочку, возле недавно построенной автомобильной заправки.
Ни одной подозрительной машины на улице не стояло.
Открыв калитку собственным ключом, Максим завел мокик в дом и прислонил около стены.
– Ты неплохо устроился! – оценила Юля, «скромный», в два этажа, особнячок семьи Астаховых.
– Взбежав по лестнице на второй этаж, Максим бросил Юле:
– Если хочешь принять душ – последняя дверь по коридору!
Открыв дверь своей комнаты, Максим первым делом включил компьютер и открыл почту.
Папенька с какого-то сайта непонятно где находящегося, прислал письмо:
«Привет Макс!
У меня все в порядке. Буду не раньше декабря в Тарабове. Деньги на пластиковой карточке, которая находится у заведующей медицинским пунктом железнодорожного вокзала Тарабова.
Пин-код – 68–14.
Папа.
P.S. Желаю успеха при поступлении в институт!
Держи хвост пистолетом!
P.S.S. На крайний случай, имеется тетя Мила, в просторечьи Людмила Михайловна, которая живет в Тарабове. Мила, если ее очень хорошо попросить может ссудить небольшую денежку.
Телефон тетеньки 421814
Папенька, был в своем амплуа!
В каждом городе, как помнил Максим, у него обнаруживалась «своя «тетя Мила. Имена, города и даже страны менялись, но тети все равно обнаруживались.
Регулярно эти тети звонили, присылали телеграммы письма, не говоря уже об электронной почте, которая у папеньки была зашифрована.
Если во всем остальном, папенька был довольно безалаберным человеком, но вот в делах это был жесткий бизнесмен, который ничего не упускал из виду и из всего извлекал прибыль.
Вошла Юля, одетая в одно коротенькое махровое полотенце.
– Сейчас девушка мы вас оденем! – пообещал Максим, бросив короткий взгляд на часы.
До второго свидания с отцом школьного товарища оставался час с небольшим хвостиком.
В шкафу нашлись джинсы, которые Максим носил три года назад и белая рубашка.
Девушка отрицательно покачала головой, ясно показывая, что такая одежда ей не подходит.
– О кей! Одевай свою старую одежду, и едем покупать тебе шмотки, но с одним условием:
Ты завершишь свой шопинг за десять минут! – жестко сказал Максим, кидая в сумку военный билет, паспорт и миниатюрный ноутбук, размером и весом с хорошую книгу.
Ноутбук, папенька привез из Малазии и очень им дорожил, сказав, что он отдал за него две тысячи долларов. Правда это было давно, но такая игрушка могла принести в скитаниях кучу пользы.
На всякий случай, Максим кинул в сумку покупные документы на ноутбук, нарисованные папенькой уже на месте.
Иногда таможня проявляла излишнюю бдительность, которую приходилось гасить обильными долларовыми вливаниями.
– Какая красивая машинка! – восхитилась одетая в свой легкомысленный наряд Юля, – открывая переносной компьютер.
Из под крышки выпала кредитная карта Ноум-банка, к которой была пришпилена бумажка.
На бумажке папенькиным почерком было написано:
«Будет хреново сыночек – бери деньги! Только, когда очень хреново!!! Пин-код последние цифры твоего военного билета!!!»
Три восклицательных знака в конце обозначали, что вопрос очень серьезный и брать с карточки деньги можно только в случае острейшей необходимости.
Перевернув карточку, Максим обнаружил еще одну Мастер-карт, на его имя, но без каких либо пояснений.
«Ладно разберемся потом!» – решил Максим, выскакивая из комнаты.
– Ты забыл написать записку! – напомнила Юля, усаживаясь за спиной Максима.
– Позвоню маме на мобильник! – ответил Максим, трогаясь с места.
Маленький, весь светящийся яркими неоновыми огнями бутик возник справа от дороги.
Недолго думая, Максим свернул с дороги, совершенно не обращая внимания, на возмущенные сигналы идущих следом автомобилей.
– У тебя есть десять минут на предварительный шопинг! Если через десять минут ты будешь сидеть сзади меня, то на обратном пути, я тебе устрою еще один, более продолжительный шопинг! – пообещал Максим, прислоняя мокик к стене.
– Ты сам не хочешь пойти в магазин? – удивилась девушка.
– Пожалуй ты права, – согласился Максим, беря в руки сумку.
– У вас можно сфотографироваться на паспорт? – спросил Максим к толстого усатого охранника, стоящего к входа.
– Второй этаж! – не поворачивая головы, ответил страж порядка, одетый несмотря на теплое время в полную камуфляжную форму.
– Посмотри за мокиком! – негромко сказал Максим, суя в потную лапу пятьсот сумов.
Купюра мгновенно исчезла из руки охранника, а на его лице заиграла счастливая улыбка.
Галантно открыв дверь перед девушкой, Максим первым делом повел свою пассию на второй этаж – фотографироваться.
Сделав по десять снимков каждого, фотограф – молодой афганец, глазами указав на Юлю, потер большой и указательный палец.
Максим отрицательно покачал головой, расплачиваясь пухлой пачкой сумов, которая таяла с неимоверной скоростью.
– Доллары поменяешь на сумы? – спросил Максим, едва Юля отошла к прилавку с бижутерией.
– По какому курсу? – быстро ответил афганец, заинтересованно посмотрев на Максима.
Афганцу было на вид лет сорок.
Худое, изможденное лицо показывало, что вдали от родины он пока не нашел землю обетованную.
– На базаре дают по сто сорок пять – предлагаю по сто сорок! – выдал Максим, понимая, что сейчас начнется торговля, на которую у него совершенно не было времени.
– Даю по сто тридцать и могу взять большую сумму! – предложил афганец, ожидая ответного хода.
– Поменяй двести баксов! – согласился Максим, беря со стола пластиковый пакет.
Нырнув под стол, афганец достал три кирпича сумов, перевязанные шпагатом и быстро сунул их в пакет, воровато оглянувшись.
Вытащив свою пачку сумов, Максим отсчитал сорок тысяч и открыто передал их фотографу, положив снизу две бумажки по сто долларов.
– Все нормально? – спросил Максим, поднимая на маленького фотографа тяжелый взгляд.
«Сынок! Меняй деньги только у знакомых людей!» – вспомнил Максим папенькино изречение.
Времени оставалось совсем немного.
Когда Максим вышел от фотографа, то увидел сияющую Юлю, в таком коротеньком платье, что оно больше походило на детскую распашонку.
– С тебя пятьдесят долларов! – шепнула девушка, крутанувшись вокруг своей оси.
Платье взлетело еще выше, показав беленькие с кружевами трусики.
– В темном месте рассчитаюсь! – пообещал Максим, закидывая пакет с деньгами и пакет со старыми Юлиными вещами в сумку.
Кинув взгляд на фотографа, Максим обнаружил, что тот что-то быстро говорит по телефону, кидая на Максима вороватые взгляды.
«Зря я у этого душмана деньги менял!» – понял Максим, увлекая за собой девушку к отделу готового платья.
Посмотрев сквозь висевшие рядами пальто на фотографический закуток, Максим заметил двух здоровенных милиционеров, наклонившихся над оживленно размахивающим руками фотографом.
«Увидел баксы и заложил милиции!» – понял Максим.
Между тем, фотограф витиевато разводил руками, показывая, как соблазнительные формы у Максимовой спутницы.
«Поверни козырек вправо!» – вспомнил Максим слова пузатого тролля с картины.
Сунув руку в сумку, Максим лихорадочно нащупывал бейсболку, которую никак не мог найти.
– Что случилось? – испуганно спросила Юля, заглядывая в глаза.
– Похоже, что излишней самонадеяностью, я навлек на нас большие неприятности.
Мент, с выпирающим наружу остроконечным животом, радостно улыбнулся и потирая руки направился к отделу зимней одежды.
Второй мент присел за столик и перебирая бумажки, зорко наблюдал за действиями первого стража порядка, отправившегося за нарушителями, вся вина которых заключалась в том, что у них были деньги.
Максима прошиб холодный пот от предчувствия краха всей его жизни. Ведь попади они сейчас с такими деньгами к ментам – живыми им не уйти! Кому нужны живые свидетели?
У Максима даже слезы навернулись на глаза.
Мент равномерно шагая, прошел уже половину расстояния до отдела зимней одежды, когда пальцы Максима нащупали козырек бейсболки.
«Ну кепка не подведи! Если не обманул троль-пузан с картины, дюжину самого дорогого пива поставлю! – пообещал Максим, выхватывая из сумку бейсболку.
«Не забудь повернуть строго набок козырек тюфя!» – раздался немного заплетающий голос пузана с картины.
«Я тебе две упаковки пива принесу!» – пообещал Максим, одевая на себя кепку.
«Тюфя ты натуральный в чесночном соусе! Девку забыл!
Сними шапку, прижми девку к себе, а потом одень колпак и поверни!» – наставлял тролль-пузан.
«Спасибо большое!» – поблагодарил Максим, в точности исполняя совет тролля.
«Спасибом не отделаешься – пиво неси! Принесешь пива расскажу, как с ягодой работать, а если пиво будет очень хорошим, то и про значок на шапке!» – закинул удочку тролль, тоже не чуждый хитростям.
– Ты что делаешь дурак! – возмущенно спросила Юля, Когда Максим с силой прижал девушку к себе.
Снять и снова одеть бейсболку было секундным делом.
Едва Максим левой рукой повернул бейсболку на девяносто градусов, как оказался в легкой дымке.
Мент, вскинувшийся на возглас Юли, ринулся к вешалкам с зимними пальто, но никого не увидел, пробежав всего в метре от прижавшихся друг к другу Максима и Юли. Двое тесно прижавшихся друг к другу молодых людей исчезли из вида!
Посмотрев в высокое зеркало, висящее на стене в трех метрах от него, Максим кроме ровного ряда зимних пальто и озирающегося во все стороны мента никого не увидел.
Острый запах едкого пота, смешанный с запахами табака и еще чего-то сладковатого, ударил в ноздри. Запах был настолько силен, что Максим чуть не расчихался.
Юля тоже сморщила нос, готовясь чихнуть. Максим показал ей кулак, сделав зверское лицо.
Девушка пожевала губами, зачем-то высунула язык.
– Эй Фотик! Куда пошел парень с девка? – громко, на весь зал спросил молодой мент, стоя всего в двух метрах от Максима.
– Он пошла в твоя отдел! – запинаясь, но уверенно ответил фотограф, кличка которого была, оказывается, Фотик, что чрезвычайно шло к его остроносому личику.
– Никуда они не денутся! Внизу Ахмед дежурит! – громко сказал второй, пожилой мент, с лычками сержанта.
– У ней толстый пачка доллар был! – на ходу сочиняя, громко сказал фотограф, почему-то возясь с компьютером.
– Мы побежали по другим отделам, а ты пока фотки распечатай! – приказал сержант, вставая со стула.
«Фотографии оставлять ни в коем случае нельзя!
Надо срочно стереть запись в компьютере!» – понял Клим, медленно направляясь в сторону фотографа, который готовился печатать на лазерном принтере фотографии Максима и Юли.
Одно движение и большой цифровой фотоаппарат «Сони» сорван со штатива и отправился в сумку Максима.
Удар ребром ладони по сонной артерии – опять школа папеньки, заставил фотографа молча упасть ничком на пол.
Два движения мышкой и файл с фотографиями стерт из памяти компьютера.
– Зайди в корзину и еще раз сотри файл! – посоветовала Юля, присев на корточки.
Она сноровисто обыскивала карманы фотографа.
Выудив оттуда тощую пачку долларов, сотовый телефон и короткую черную палочку, быстро переложила все в сумочку.
Еще раз, наморщив лоб, девушка сдернула со спинки стула невесть как, оказавшийся здесь нейлоновый женский халатик, который тоже положила в свою сумку.
Максим заметил, что, несмотря на то, что девушка находилась от него на расстоянии метра, видна она не была.
«Внимательный ты парень водоплавающий! Кепка накрывает все живое в радиусе двух метров! С тебя еще упаковка пива!» – не упустил возможность поторговаться пузатый тролль с картины.
«Может чего покрепче принести?» – спросил Максим, вспоминая, как в одной лавочке в Старом городе папенька брал коньяк.
Старенький продавец долго беседовал с папенькой и только после этого вынес ему бутылку армянского коньяка «Двин».
Папенька потом долго вспоминал этот коньяк, закатывая глаза в знак восхищения вкусом.
Пока Максим предавался разговорами с троллем и воспоминанием о своем папеньке, Юля работала на компьютере фотографа.
– Пусть теперь попробуют запустить это железо! – мстительно сказала Юля, запуская программу уничтожения всех записей.
– Хорош злобствовать! Надо уносить отсюда побыстрее ноги! – решительно сказал Максим, дергая свою подругу за руку.
Огромный, почти двухметровый мент, с одной звездочкой на погоне, широко расставив толстые ноги, стоял перед дверью, внимательно рассматривая всех выходящих из магазина людей.
Обойти его не представляло никакой возможности.
Люди были вынуждены, протискиваться на выход за его спиной.
– Сейчас ты у меня побегаешь! – тихо пообещала Юля, подтолкнув Максима к толстому менту, который загораживал проход.
Сунув руку в сумочку, Юля вытащила из нее газовый баллончик, и шепотом предупредив своего напарника:-Береги глаза! – пшикнула аэрозолью прямо в лицо милиционера.
Мент схватился за глаза, завыл, как раненый зверь и упал на пол, катаясь, как в припадке эпилепсии.
Максим не стал досматривать это увлекательное зрелище, а подхватив Юлю, которую язык теперь не поворачивался называть Юлечка, выскочил из дверей.
Взяв резко в сторону, Максим чуть не столкнулся с охранником, который стремглав бросился на помощь катавшемуся по полу милиционеру.
Усевшись за руль мопеда, Максим положил сумку себе на колени и повернул ключ зажигания.
Со стороны казалось что мокик сам собой завелся и неторопливо поехал к трассе, с которой съехал десять минут назад.
Отъехав с километр и найдя кусты, Максим свернув в них, резко остановился.
– Жалко бросать такой мокик, но выхода у нас нет!
По нему нас очень быстро вычислят! Мы с тобой очень хорошо отметились в магазине и сильно разозлили ментов!
– Я не могу бросить мокик так просто! Брат мне за него оторвет голову! – жалобно сказала Юля.
– Боюсь у нас возникнут серьезные проблемы и без мокика, – сказал Максим, выходя на дорогу.
Пассажирская Газель моментально остановилась возле Максима.
– Шеф! Сколько обойдется съездить до городка самолетостроителей? – спросил Максим вежливо улыбаясь.
– Пять тысяч вас устроит? – спросил водитель, мужчина за пятьдесят лет, явно склонный к мелкому бизнесу, называя совершенно невообразимую сумму.
Явный расчет на лохов, которые не знают города и готовы платить сумасшедшие деньги.
– Отец! Я согласен заплатить любую половину, если вы отвезете ко мне домой на Леваневского двадцать два этом мокик.
Он поломался, а у нас поджимает время! Надо успеть на экзамен в институт! – пояснил задачу Максим, все так же приветливо улыбаясь.
– Три тысячи и я доставлю вашего скакуна по назначению! – пообещал водитель.
Когда Максим полез в карман за деньгами, небрежно спросил, демонстрируя неплохое знание учебной обстановки:
– В каком ты сказал вузе учишься сынок?
– В Политехе отец, на втором курсе.
– Это на Чукурсае? – небрежно спросил водитель, явно смущенный молодым видом Максима, который явно не тянул на второкурсника.
– Ошибаешься отец. ОТФ находится на Шахимардане! – быстро ответил Максим, затаскивая в салон мокик.
Водитель сразу заулыбался.
Знать старинное название городского района – Шахимардан, мог только коренной житель города.
Глядя вслед удалявшейся Газели, Юля задумчиво сказала:
– Ты меня парень с каждым часом удивляешь все больше и больше.
– Давай поговорим в машине! – предложил Максим, поднимая руку еще перед одной Газелью.
– Массив «Октябрь», что обойдется? – спросил Максим молодого парня, сидевшего за рулем.
– Две тысячи и погнали! – быстро ответил водитель, нервно поглядывая на часы.
– Если ты также быстро ездишь, как говоришь, то получишь три тысячи, – пообещал Максим, открывая дверцу пассажирского салона.
– Можно быстро, можно очень быстро, а можно совсем быстро, – обернувшись назад, предложил водитель.
– Улица Мустакиллик двадцать пять – совсем быстро! – попросил Максим, усаживаясь вместе с девушкой на второе сиденье в салоне.
– Если совсем быстро, то придется добавить! – заявил молодой парень, суя руку под пассажирское сиденье рядом.
– Конечно добавим! – обрадовано сказал Максим, обнимая за плечи девушку.
Прилепив на крышу проблесковый маячок, водитель с визгом шин рванул по шоссе.
Быстро набрав скорость, Газель перестроилась в крайний левый ряд и понеслась со скоростью сто сорок километров в час, распугивая автомобили громкими завываниями сирены.
– Теперь, когда нет свободных ушей, можно и поговорить! – предложил Максим, целуя девушку в шею.
– После таких жестов мне хочется снова тебя поцеловать! – заявила Юля, смело кладя руку на руку Максима.
– Всему свое время! Сейчас наша главная задача получить все необходимые документы и свалить из страны, где за нас очень скоро возьмутся не только менты, но и компетентные органы! – негромко сказал Максим, кивком головы показывая пост ГАИ, вокруг которого собрались разномастные любители двухколесного транспорта.
ГАИшники не только проверяли документы у седоков мокиков и мотоциклов, но и фотографировали их.
Газель, чуть снизив скорость, промчалась мимо поста ГАИ.
– Срочно всем постам ГАИ! Разыскивается молодой парень с девушкой на мотоцикле «Ямаха»! – заговорил динамик над головой.
Водитель протянул руку и выключил динамик, прокомментировав сообщение:
– Вечно ГАИшники ерундой занимаются!
– Полностью с тобой согласен! – решительно сказал Максим, успокаивающе погладив девушку по голой коленке.
Проскочив по обводному шоссе, огромной петлей огибающей город, Газель въехала в массив «Октябрь» тоже построенный после землетрясения 1966 года.
Водитель неплохо ориентировался в улицах этого престижного массива и через пять минут остановился возле высокого кирпичного дома, на стене которого рядом с воротами белела вывеска:
«Махалинский комитет»
– Вам в Махаллю надо! – удивился парень, принимая честно заработанные четыре тысячи сумов.
– У нас тут свидание! – пояснил Максим, широко улыбаясь.
– Счастливо отдохнуть! – сказал водитель и
показал Максиму большой палец правой руки.
– Откуда у тебя столько денег? – спросила Юля, идя с правой стороны от Максима по тротуару, выложенному бетонными плитками, сантиметров по двадцать каждая.
– Папенька оставил на черный день! – ответил Максим внимательно смотря по сторонам.
Максим увидел сорок первый номер на высоте трех метров и остановился.
Высокий забор, небольшая железная калитка и аккуратная пипочка звонка, утопленная в кирпичную стену, справа от ручки, на высоте метр от земли.
«У Ильхама куча братьев и сестер! – вспомнил Максим, семью своего школьного товарища.
– Юлечка! Человек, к которому мы сейчас попадем, мало того, что очень серьезный человек, который может нам помочь в получении российских паспортов, но и очень хороший человек, отец моего школьного друга.
Исходя из этого, постарайся не сболтнуть лишнего. Все денежные вопросы в моей компетенции, – быстро сказал Максим, держа руку в сантиметре от кнопки звонка.
– Я получила вводную, и готова строго выполнять все твои ценные указания! – быстро ответила Юля с совершенно серьезным видом.
– Будем надеяться, что все пройдет хорошо. У меня такое ощущение, что земля начинает если не гореть, то дымится у нас под ногами! – задумчиво сказал Максим, нажимая кнопку звонка.
– Я уже пять минут смотрю и слушаю, как вы общаетесь! – сказал по громкоговорящей связи Азамат Ганиевич в незаметный громкоговоритель.
Максим внимательно осмотрел стену и не нашел ни динамика, ни камеры видеонаблюдения.
– Разрешите войти? – церемонно спросил Максим, толкая железную калитку.
Щелкнул замок, калитка легко отворилась.
– Идете прямо по дорожке.
В вестибюле вас встретит Ильхам и проводит на второй этаж.
Максим шел по дорожке выложенной узорчатыми бетонными пластинами, под густым виноградником. полностью закрывающий жаркое солнце.
Огромные плодовые деревья, в пяти метрах друг от друга росли по обеим сторонам дорожки, смыкая свои кроны метрах в десяти от земли.
– Я никогда не бывала в таком саду! – восхищенно сказала Юля, вертя головой по сторонам.
Максим здесь бывал не раз и поэтому спокойно шел вперед, прикидывая варианты своего поведения. Несмотря на то, что он бывал в доме у Ильхама, видеть самого хозяина дома ему не приходилось.
Только через метров пятьдесят, когда дорожка свернула направо, они увидели десятиметровый бассейн, за которым собственно и находился трехэтажный дом, выложенный из красного облицовочного кирпича.
Едва Максим обошел бассейн, как из двустворчатых дверей дома выскочил высокий, как каланча Ильхам и сразу потащил Максима за собой.
– У меня очень мало времени! – извинился Максим.
– Не суетись! Папа все подготовил и тебе останется только отдать бабки и вклеить фотографии! – махнул рукой Ильхам.
– Сначала дела, а потом удовольствия! – не согласился со своим школьным товарищем Максим, дернув за руку Юлю, на которую никто в этом доме не обращал внимания.
Это было естественно в мусульманской семье, где женщина занимает подчиненное положение.
Когда Максим приходил в гости к Ильхаму, мать и сестры подавали угощение, а сами уходили вы другие комнаты. Это Максима нисколько не удивляло – так было всегда испокон веков в Средней Азии.
Как также его не удивляло, что женщины по субботам собираются в специальных кафе и допоздна сидят, обсуждают свои дела.
Потом мужья на машинах приезжают за ними и отвозят домой.
Такие порядки испокон веков были в стране, и Максим находил их вполне приемлемыми.
Ильхам проводил их до лестницы на второй этаж и когда гости поднялись на первый пролет, забежал вперед.
Идя по коридору второго этажа, Ильхам молчал, тем самым показывая, что они идут в святая – святых – кабинет хозяина дома.
Осторожно постучав во вторую дверь справа, Ильхам приоткрыл ее и засунув голову спросил:
– Можно войти?
– Заходите гости дорогие! – радушно пригласил хозяин.
Максим вторым зашел в большую светлую комнату, отделанную темным деревом, и придержал дверь, приглашая Юлю войти.
Как хорошо воспитанная девушка, Юля вошла и сразу же поздоровавшись, остановилась на пороге.
– Давай девушка посиди с моими дочками, а я пока с Максимом решу все дела.
Юля скромно сказала, не поднимая глаз:
– Как вам будет угодно, – и тут же передала Максиму свою сумочку.
Ильхам дисциплинированно вышел из кабинета, пропустив впереди себя девушку.
– Давай пока документы и рассказывай, что случилось, – предложил хозяин дома, водрузив на нос очки в роговой оправе.
– Я попал в очень некрасивую историю. Какие-то люди, которых я совсем не знаю, решили меня убить.
Сначала они меня пытались утопить, но вы знаете, как я плаваю, и у них ничего не получилось.
Когда мы фотографировались с девушкой, то к нам прицепилась милиция, увидя деньги, но мы сбежали. Может быть не совсем корректно: девушка брызнула одному милиционеру в лицо вот из этого баллончика, но данных на нас у них нет.
Я забрал фотоаппарат и уничтожил данные в компьютере фотографа, – быстро сказал Максим и опустил голову.
– Почему ты не вызвал милицию, когда тебя пытались убить? – спросил отец Ильхама, внимательно смотря на Максима.
– Эти люди, которые пытались меня убить оказались соседями моей девушки. Когда я это увидел, то вызвал милицию, но она ничего не стала делать, а только оказала медицинскую помощь одному из нападавших и уехала.
Максим не стал посвящать лишнего человека в факт людоедства, попытку отмочить, а потом съесть глорха, а тем более про кражу из сейфа соседей толстой пачки долларов.
– Почему бандиту оказывали медицинскую помощь? – спросил хозяин кабинета.
– Я ткнул ему пальцем в глаза, и он окривел на один глаз, а второй у него сильно воспален, – пояснил Максим.
– Ситуация оказывается несколько сложней, чем казалось на первый взгляд, – задумчиво сказал Азамат Нигматович и жестом подозвал Максима к себе.
На столе, перед хозяином кабинета лежало два российских паспорта.
– Сделать вам российские паспорта – не проблема!
Сейчас сюда вклеим ваши фотографии и вы граждане России.
Со вчерашнего числа въезд на территорию страны разрешается только по заграничным паспортам.
Это несколько сложнее, а тем более у тебя подпирает время! – сделал ударение на последнем слове хозяин кабинета.
– Сколько надо денег? – понимая, куда клонит папа Ильхама, спросил Максим, подтягивая к себе свою сумку.
– У тебя столько нет! – махнул рукой Азамат-ата.
– Сколько надо денег? – по слогам повторил Максим.
– По штуке баксов за российские паспорта с гражданством и по две штуки за российские дипломатические паспорта.
Прописка, выписка, отметки таможни обойдутся еще в пару штук баксов, – быстро считал хозяин кабинета.
– Вам за труды пару штук баксов тоже надо добавить, – спокойно сказал Максим, расстегивая карман сумки, где лежала отложенная пачка баксов.
– Это огромные деньги мальчик! Может не надо ехать в Россию, а за пару штук баксов, я с милицией и твоими бандитами решу все дела, – предложил Азамат – ата.
– Почему именно дипломатические загранпаспорта? – спросил Максим, отсчитывая из пачки пятьдесят стодолларовых купюр.
– Других в посольстве сейчас нет, – пояснил Азамат-ата, забирая паспорта и деньги.
– Как только я получу документы, так сразу отдам вторую половину, – пояснил Максим, складывая сильно отощавшую пачку обратно в карман сумки.
– Сегодня к вечеру все будет готово! – заверил заметно повеселевший хозяин кабинета.
– Один вопрос, вернее просьба, Азамат-ата, – попросил разрешение Максим.
– Мой дом в твоем распоряжении! – витевато сказал хозяин кабинета в лучших традициях восточного гостеприимства.
– Пусть Ильхам нас отвезет в вузгородок – надо поставить моей девушке экзамен.
– Пока вы будете ездить, я решу все вопросы и Ильхам привезет вам документы, – пообещал Азамат-ата, слащаво улыбаясь.
Вот эта улыбка навела Максима на нехорошие мысли.
