Глава четвертая

Махнув рукой, Максим подозвал к себе девушку и быстро произнес:

– Тебе Юлечка, как и мне, надо сваливать из города.

Предлагаю ехать вместе в Россию. Какое – никакое у меня жилье там есть, папенька расстарался, а дальше видно будет.

– Я не могу ехать! У меня завтра свадьба и мне еще два экзамена в институте сдавать! Провалю сессию – не переведут на третий курс! – наотрез отказалась девушка.

Только теперь Максим обратил внимание на названия книг, в беспорядке валявшихся на матраце:

«Общая теория относительности», «Специальная теория относительности»,»Курс физики».

Дикий рев огласил окрестности.

Волосатый Юрген, выскочив на середину двора и снова завопил, воздев обе руки кверху:

– Украли! Целого молоденького глорха украли! Он только молочко кончил у мамки сосать!

«Ничего себе молоденький глорх – девушке на вид было лет шестнадцать! Она, была тоже не против, поцеловаться! Жалко не получилось!» – на секунду отвлекся Максим.

Теперь, Максим, после того, как долго целовался с Юлей, считал себя настоящим мужчиной, рассматривающий всех женщин, как потенциальные сексуальные объекты.

– Кто мог украсть такого здоровенного глорха – в нем килограммов триста живого мяса! Он без головы – просто кусок мяса! – удивился здоровяк, продолжая морщить глаз.

Не отрывая правой руки от глаз, левой нащупал полную кружку с пивом и одним глотком осушил ее.

Худой Эфтер тут же схватил кружку и отточенным движением зачерпнул ее из ведра, поставив слева от здоровяка.

Юрген, запустив пятерню в всклокоченные волосы, дошел до закрытых наружных ворот и круто развернулся, намереваясь идти обратно.

Сморщив короткий нос и пожевав губами, волосатый Юрген остановился, сделал поворот на сто восемьдесят градусов и ринулся к воротам.

Водя, сплюснутым носом по створкам ворот, волосатый, что-то негромко бормотал.

Что он бормотал и на каком языке, Максим не понимал, но всерьез начал опасаться этих субъектов, которые обладали кучей особенностей, не доступных обычным людям.

Максим начал догадываться, чем занимается Юрген, сейчас больше похожий на большую собаку, и поэтому махнул рукой девушке, подзывая к себе.

Девушка, уже поправившая шорты и кофточку, потупив глаза, подошла к Максиму.

– У тебя сигареты есть? – неожиданно спросил Максим, продолжая внимательно слушать и смотреть вниз на странную троицу, которая все меньше и меньше напоминала ему людей.

Девушка встала на цыпочки, чуть покачнулась и засунув руку в листву достала пачку Монте-Карло.

– Прекрасно! – похвалил Максим и не давая девушке вставить слова, приказал:

– Теперь раскроши десять штук сигарет, и табак собери в кучку!

Максим только на минуту отвлекся, давая ценные указания Юлечке, как ситуация внизу полностью переменилась.

Уже все трое субъектов лазали по двору на четырех костях, тщательно обнюхивая двор.

– Давай сюда табак! – приказал Максим, протягивая левую руку вперед и одновременно снимая наушники с головы.

Схватив горсть табака, Максим стремительно юркнул в просвет между ветками, специально посыпая табаком вокруг себя.

Табак был дрянной, и сильно вонял, но Максима это только радовало.

Папенька, будучи в хорошем настроении, рассказывал о своей военной службе в морском спецназе и незаметно, Максим, много выпытал из словоохотливого папеньки, который будучи под шофе, то бишь выпимши, начинал воспитывать свое свободолюбивое чадо.

В основном папенька рассказывал, не называя впрочем, имен и географических названий, о подводном мире разных морей и океанов, Анголе, Мозамбике, Афганистане и даже Южно-Африканской республике, в которых ему видимо, приходилось бывать.

По некоторым, весьма незначительным деталям, которые проскальзывали в рассказах, Максим верил, что отец там действительно бывал, а не вешал ему лапшу на уши.

«Если посыпать на свой след, кайденскую смесь – табак смешанный с перцем, то собака сразу теряет свой нюх и надолго!» – вспомнил Максим, одно из высказываний папеньки.

Табак в сигаретах был настолько дрянной, что перец был не нужен и Максим спокойно продолжал посыпать свой след.

Вытянув руку над забором, Максим щедро посыпал метровый кусок забора табаком и, подняв голову, внимательно прислушался.

– Как наша машина оказалась в гараже? – спрашивал самый здоровый Наннер, стуча кулаком по воротам, которые отзывались гулким металлическим звуком.

Максим не стал больше слушать, а, вытянув руку над забором, толчком кисти запустил оставшийся табак во двор.

Легкий ветерок подхватил табачную пыль и понес ее в соседний двор, где кучковались голые мужики.

Максим быстро развернулся и бегом направился по проторенной дорожке в гнездо, так он про себя назвал насест с матрацем.

Добрался Максим до знакомого матраца меньше чем за двадцать секунд – сказывалась тренировка – ведь этот путь Максим проделывал уже в третий раз.

Девушка все также сомнамбулой стояла посередине матраца с протянутой рукой, на которой висели наушники и бинокль.

– В твоем предложении есть смысл, тем более, что сейчас я вспомнила, что в Тарабове у меня есть родственники. Если бы ты знал, как мне не хочется выходить замуж за этого Азамата! – тоскливо сказала Юлечка.

– Давай решим этот вопрос через десять минут! – предложил Максим, снова одевая на голову наушники.

– Можно подумать, что ты понимаешь их тарабарский язык! – презрительно сказала девушка, подавая Максиму бинокль.

– О святой Олаф, пошли проказу тому, кто распылил во дворе эту гадость – она попала в мой здоровый глаз и теперь регенерация затянется еще на сорок пять дней! – стонал Наннер, размазывая кулаками слезы по щекам.

Худой Эфтер валялся на земле в позе скрюченного эмбриона и только волосатый Юрген просто чихал, вздевая в бессильной злости руки вверх.

– Заткнись Наннер и не мешай мне думать! – приказал Юрген, хватаясь обоими руками за голову.

– Надо оказать мне и Эфтеру медицинскую помощь! – потребовал Наннер, у которого из глазниц текла уже кровь.

Максим про себя порадовался, не единым словом или движением, не выражая своих эмоций.

Этому он тоже научился у папеньки, который всегда поражал его своим хладнокровием.

«Чтобы не случилось – всегда держи морду – лопатой! В крайнем случае, скажут, что ты дурак! Зато никто не догадается о чем ты думаешь!» – учил папенька, в те редкие минуты, когда у него появлялось желание заняться воспитанием своего ребенка.

– Громоподобный рев мгновенно выбил Максима из домашних воспоминаний.

– Нас ограбили! Все деньги пропали! Сейф взломан! Портал для транспортировки заблокирован! Бейсболка со значком исчезла! – орал волосатый топая ногами.

Перед ним попался лежащий на земле Эфтер, которого волосатый со злостью пнул.

Пинок, получился смачный. От такого пинка, человек должен был умереть на месте.

Эфтен только потянулся, лег на спину и сказал:

– Надо найти этого водоплавающего пацаненка! Чувствую, без него не обошлось!

– Как ты его найдешь в таком огромном городе? – спросил заинтересованно Наннер и даже перестал тереть глаза.

– Вы знаете, какой я быстрый! Когда мы держали мальчишку на дне, я поставил ему метку. Теперь по запаху метки мы его легко найдем в этом городе.

– Мы сможем нюхать только послезавтра – сегодня и завтра у нас все обоняние отбито! – уныло сказал Наннер.

– Значит решено! Сегодня ночью крадем Юлечку, за день мы ее съедим, немного поправим здоровье, а послезавтра приступаем к поиску мальчишки.

Как я над ним поиздеваюсь! Какие пытки я ему придумаю! – пообещал худой Эфтер, мечтательно закатывая глаза.