Когда изменяются внешние условия и организму требуется мобилизовать все внутренние резервы, возникает каскад приспособительских реакций, направленных на адаптацию организма к изменившимся условиям. Известный ученый, основоположник учения о стрессе Ганс Селье назвал эти реакции стрессом, или адаптационным синдромом.

Если рассматривать стресс с точки зрения биохимии, то его физиологический смысл – мобилизация всех функциональных систем и структур организма, которые обеспечат максимально полезный для дальнейшего функционирования организма приспособительный результат. Стресс вызывает быструю перестройку функциональных систем организма, его метаболических реакций с целью избежать гибели.

Советский ученый В.М. Дильман обнаружил, что большинство изменений, происходящих в организме при стрессе и старении, идентичны. Для их описания он ввел такое понятие, как гиперадаптоз. Гиперадаптоз – это избыточность стрессовой реакции, как следствие снижения с возрастом чувствительности гипоталамуса к стрессорным гормонам. Последствия этого – зашкаливающая эмоциональность, которая наблюдаются с возрастом даже в связи с незначительными событиями, и нарушение адаптации. То, что в молодости кажется ерундой, с возрастом приобретает масштаб трагедии.

В качестве профилактической меры Дильман предложил мероприятия, направленные на тренировку общих адаптационных возможностей организма. То есть необходимо с молодости учиться преодолевать стрессы – выходить из зоны комфорта, искать новые жизненные перспективы, периодически «встряхиваться», чтобы не покрыться тиной. Есть прекрасная ирландская поговорка: «Катящийся камень мхом не зарастает». Если все время идти вперед, придумывать все новые и новые варианты решений сложных ситуаций, то ваша энергетическая система будет, что называется, в тонусе. Однако нужно уяснить, что есть кратковременный стресс, который тренирует адаптационные возможности организма, а есть стресс хронический, который сводит адаптацию организма к депрессии.

Кратковременный стресс резко мобилизует адаптационные силы организма. В этот период организм нуждается в дополнительном притоке энергии – гипоталамус посылает сигнал в надпочечники, и они начинают усиленно вырабатывать адреналин. В результате изменяется тонус сердечно-сосудистой системы, усиливается питание мышечной ткани.

После преодоления препятствия, вызвавшего стрессовую реакцию, мозг награждает нас эндорфинами. А это не что иное, как прекрасное положительное подкрепление! То есть происходит научение новым адаптационным реакциям, как, простите, у собачки Павлова: приспособился к новым внешним условиям, преодолел препятствие – получи награду. Мозг наш эндорфиновое удовольствие получил, а значит, и запомнил новый способ адаптации к стрессорным воздействиям.

Представьте, что вас уволили с работы. Конечно, это стресс и очень даже большая неприятность. Но вообразите, что вы не запили с отчаяния, не стали жаловаться всем и вся на то, как ужасно поступило с вами руководство, а пошли на курсы повышения квалификации. Конечно, было страшно (после окончания курсов никто вам работу не гарантировал), ваши надпочечники работали в усиленном режиме, чтобы обеспечить вас энергией, все силы шли на то, чтобы курсы хорошо закончить, получить новые навыки и умения. Потом вы разослали множество резюме, прошли собеседование и получили новую работу. Да еще и с зарплатой больше, чем в предыдущей компании (не зря же вы повышали квалификацию).

Вы счастливы, эндорфины бьют фонтаном. Мозг получил мощнейшее положительное подкрепление. А вы узнали еще один адаптационный механизм: если вдруг что-то с работой не складывается, то всегда можно найти новую. И в следующий раз, когда вас уволят, это уже не будет для вас вселенской трагедией, стрессом. Так, новая задача, которую вы знаете, как решать.

Хронический стресс с точки зрения психологии и физиологии куда опаснее для организма. Он и распознается-то не сразу, в чем, собственно говоря, и заключается его коварство. Хронический стресс напоминает крошки в постели: вроде мелочь, а спокойному сну мешают. Наше непонимание очевидного факта, что с возрастом нужно скорректировать и образ жизни, и некоторые психологические установки, вынуждает организм приспосабливается по-другому.

Биохимический каскад реакций запускается медленнее, и содержание главного защитника организма от стрессорного воздействия – гормона кортизола – теперь повышается надолго. Длительное воздействие кортизола угнетает иммунную систему, тормозит синтез белка в скелетных мышцах, соединительной ткани, костях. Постоянно высокий уровень кортизола повышает восприимчивость к инфекциям, приводит к остеопорозу.

Кроме глюкокортикоидов, к коим относится гормон кортизол, наши надпочечники в состоянии стресса вырабатывают еще и катехоламины, к которым относятся адреналин, норадреналин, дофамин. Длительное воздействие адреналина на наш организм ослабляет действие инсулина, что может привести к так называемой диабетоподобной перестройке обмена веществ. А вы потом будете удивляться: «Откуда взялся диабет, если я не ем сладкое?» Упрощенную схему воздействия стрессорных гормонов на наш организм можно увидеть в Приложении № 2.

А теперь представьте, какое колоссальное напряжение наша физиологическая система претерпевает в результате стресса. Каких усилий нашему организму стоит активировать собственные компенсаторные возможности, чтобы вы могли еще и активно функционировать при хроническом стрессе: работать, общаться, воспитывать детей.

Естественно, эти возможности не безграничны, и наша психика, которая отвечает за наши приспособительские функции, стремится всеми правдами и неправдами стрессорное воздействие уменьшить. И призывает на помощь депрессию.

Депрессия – тоже своего рода адаптационный механизм. Когда все силы организма напряжены до предела и дальнейшее напряжение может грозить просто физической смертью, наш организм поступает, как ему кажется, очень мудро. Он включает механизмы так называемого запредельного торможения. Есть такой закон Арндта – Шульца, который гласит, что слишком сильный раздражитель, воздействующий на организм, просто парализует его.

Мы уже упоминали в наших предыдущих книгах («40 лет – время желаний» и «Измени свой биологический возраст») о том, что еще П.К. Анохин доказал, что наш организм – это не мешок с отдельными функциями, а функциональная система. И она реагирует как на внешние, так и на внутренние сигналы. Когда внутренние системы организма перенапряжены до такой степени, что скоро сгорят, депрессия есть вынужденная перестройка работы психического аппарата в таких практически военных условиях.

Мы не замечаем растущего внутреннего напряжения, утешая себя фразами «а кому сейчас легко?», а наступившая депрессия вдруг обрушивается на нас неподъемным грузом. И будет тяжелой не в силу интенсивности стресса, а в силу его длительности. Мы же станем недоумевать: вроде ничего «такого» не произошло, как же так получилось?

В состоянии депрессии кажется, что будущего просто нет. Что все тускло, уныло, что никакие усилия не приведут к положительному результату. Человек становится апатичным, вялым, перестает бороться. Его физиологические системы могут наконец перестать работать на пределе возможностей.

И хорошо, если в этот момент вы вдруг встряхнете головой и скажете себе: «Нет, жить в таком состоянии ближайшие 30–40 лет невозможно. Это ужасно, мое качество жизни не выдерживает никакой критики. С этим надо что-то делать». Посетив после этих слов хорошего врача-психотерапевта (лечение депрессии невозможно без медикаментозной поддержки), вы имеете шанс качество жизни улучшить.

Иногда опасность состоит в том, что человек со своим депрессивным состоянием свыкается. Депрессивное состояние – это всегда боль, это всегда рана. Когда нам больно или тяжело, мы начинаем защищаться, чаще всего агрессивно. Агрессия же в нашей культуре подлежит осуждению, а поскольку просто исчезнуть в никуда она не может, то переходит в аутоагрессию. Человек начинает злиться сам на себя, ему становится еще хуже.

Так и бегаем по кругу. Свыкаясь со своим состоянием, заедая или запивая алкоголем свою душевную боль.

Вы только подумайте: неправильное питание, алкоголь, курение, гиподинамия могут быть вторичными! Мы говорим о здоровом образе жизни, об изменении привычек, но эти привычки могут быть всего лишь следствием. Следствием хронического стресса, который может плавно перетечь в депрессию.

Но возможен и другой сюжетный ход: мы можем разобраться с причинами недовольства жизнью, которые мы так рьяно заедаем жирным пирожным или запиваем текилой, и постараться эти причины устранить. И в этом случае вам самим уже не захочется проводить время с бокалом и сигаретой и съесть на ужин кремово-масляную конструкцию.