Ищут воры, ищут бандиты… А Саше хоть бы хны. Дверь в баньку открыта, белое в черный горошек платье аккуратно повешено на гвоздик, женские туфли, как минимум, сорокового размера, стоят плотным рядком, полотенчико сложено, пакетик с нижним бельем. Это мужские вещи разбросаны в беспорядке. Натура у Саши такая – и в личной жизни у него бардак, и в быту. И беспорядочные половые связи…

Широкозадая баба с мокрыми, прилипшими к спине волосами прижималась к верхнему полоку, а Саша рад стараться – распаривает свой веник в ее кадушке, только брызги летят. И так он увлечен, что ничего вокруг не замечает. А ведь Ченцов и дверь открыл, и в парилку зашел. Встал, смотрит, ждет, когда Саша обратит на него внимание.

Не дождался, достал из-за пояса пистолет, приставил ствол к его затылку. Только тогда Саша спустился с небес на землю, да как! Резко развернулся, четким взмахом руки выбил пистолет. Если бы Ченцов не отошел, он бы достал его вторым ударом.

Но Ченцов отошел, и кулак не дотянулся до него, зато сам он успешно провел «двойку» – слева в челюсть, справа в корпус. Можно было бы и добить, но зачем? Саша уже понял, с кем имеет дело, а ввязываться в драку с горячо любимым дядей – верх глупости.

– Ой! – Баба закрылась руками и выскочила в предбанник, закрывая за собой дверь.

– Лен Пална, нормально все! Дядя мой приехал! – крикнул ей вслед Саша.

– Пусть там побудет, я пока оденусь!

Саша пожал плечами, глянув на Ченцова. Жарко в парилке, а он в пиджаке, пот уже хлынул со лба, под мышками взмокло, но и в предбанник лучше не выходить, а то выскочит баба голышом и бегом по деревне, а им привлекать к себе внимание никак нельзя. Саша это понимал, но его не удерживал… Хотя нет, не понимал он ничего, поэтому и бабу соседскую в дом приволок.

– Хорошо ты здесь устроился, – снимая пиджак, сказал Ченцов.

– Да не жалуюсь.

– Совсем не жалуешься?

– Ну, лучше здесь, чем там, – поднял глаза кверху Саша.

Смазливый пацан, хорошо сложенный, но какой-то недоразвитый. Легкая степень слабоумия точно присутствовала, если он школу с трудом окончил. Из института отчислили за неуспеваемость, даже участие в студенческой сборной не помогло. И по жизни у него мозги набекрень. Кинул красавицу Марину, женился на дочери арбузного магната, ну и делал бы дела вместе с тестем, так нет, его на более рискованные дела потянуло, сам к Ченцову в обойму напросился. И против Егорыча дернуться не побоялся. Был бы умным, бежал бы от всего этого как от огня.

Братва его днем с огнем ищет, ему бы забиться за печку да сидеть там тихо, так нет, он деревенских баб обхаживает… И как только Марина не поняла, в какое ничтожество влюбилась?..

– Нормально все будет.

Баба ушла, хлопнув дверью, только тогда Ченцов смог выйти в предбанник. Он разделся, вернулся в парилку, плеснул на себя пару ковшиков, сел на полок и спросил:

– Почему не закрываешься?

– А кого бояться? Лен Пална вдова, к ней никто не ходит. И за ней тоже.

– А братва?

– А кто знает, где я?

– Я знаю.

– Ну, так-то вы, дядя Денис. Вы меня не сдадите.

Ченцов усмехнулся, глянув на племянника. Хотя бы капля сомнения во взгляде – одна сплошная преданность. Он бы восхитился, если бы не сомневался в его умственных способностях.

– А под пытками?

– Ну, под пытки еще попасть надо… Как там дела? Как Егорыч?

– Ну, с Егорычем, к сожалению, все в порядке.

– Решать с ним надо, а то лето уже, считай, закончилось. Зима на носу. Сейчас хоть на речку сходить можно, а зимой не выйти.

– А к Лен Палне?

– Надоело.

– А к Марине?

– А надо?

Ченцов кивнул. Не удалось ему завалить Егорыча, сам под раздачу попал, хорошо, вовремя подстраховался. Семья за границей, а он вернулся – тайком. И в городе уже успел побывать, и в деревню вот приехал, куда спрятал до поры до времени Сашу. Братва ищет их обоих, но не так рьяно, как прежде. Сумел он затерять свой след за границей, и обратно удачно вернулся, не привлекая к себе внимания, может, Егорыч на него уже рукой махнул. У него и без Ченцова врагов хватает, сам говорил, что в Москве на него покушались.

– Марина сейчас сама по себе, не хочет с ней Егорыч, – усмехнулся Ченцов. – А ты хочешь?

– Если надо, как штык! – расплылся в довольной улыбке Саша.

– А может, меня в штыковую атаку пропустишь?

– С Мариной? Ну, можно…

– Неужели совсем девчонкой не дорожишь? Красивая же!

– Есть и получше.

– Например?

– Ну, есть одна. В Астрахани… Но к ней без «бабок» не подъедешь.

– А к Марине можно?

Саша, усмехаясь, кивнул, а Ченцов удивленно посмотрел на него. Тупой, тупой, а соображает. Логика дубовая, прямая как выстрел в упор, но что-то в ней есть.

– Значит, и мне тоже… – протянул он.

На этот раз Ченцов не станет убивать Марину, всего лишь вернется к начатому – сначала посадит на цепь, а потом на иглу. Но это потом, когда Егорыча не станет, а решать с ним нужно, и чем скорей, тем лучше. Каучука «закрыли», Егорыча убьют, и в городе не останется достойных воров, способных дать Ченцову настоящий бой. Он ведь все еще в силе, система его работает, есть люди, которые помогают держаться на плаву.

– Ну, как скажешь, босс, – произнес Саша.

– Скажу. С Егорычем решать надо. И ты мне должен помочь.

– Если должен – помогу.

– Самому стрелять придется, – пристально посмотрел на племянника Ченцов.

– Не хотелось бы… – как-то не очень огорчился тот.

– Так и будешь по углам прятаться, пока с ним не решим? Тут одно из двух – или мы, или он.

– Да я не против, – пожал плечами Саша.

Ченцов ущипнул себя за кончик носа, глядя на него. Племянник у него действительно слегка инфантильный, и будет глупо не воспользоваться этим.

Жизнь без любви не в радость, Марина всегда это знала, поэтому и нашла повод встретиться с ним. Сначала он выслушает ее предложение, а потом узнает, как сильно она его любит. И еще надо извиниться за свое поведение. Извиниться, покаяться… Вдруг простит…

Она позвонила Егору, но его телефон не отвечал, похоже, он сменил номер. Может, не хотел, чтобы она звонила ему, но тогда почему ее до сих пор охраняют?

Марина спустилась вниз, вышла из подъезда. Так и есть, из стоящей неподалеку иномарки вышел парень в кожаной жилетке поверх джинсовой рубахи с длинными рукавами. Вид у него заспанный, в руке крышка-кружка от термоса, в которой что-то дымилось.

– Ты куда? – не грубо, даже с почтением спросил он.

– Отвези меня к Егору! – потребовала она.

– А куда ехать? – сев за руль, спросил парень.

– Я же сказала, к Егору.

– А куда именно?

– У тебя есть телефон, узнай.

– Ну-у… – Он поколебался, но все же набрал номер «большого босса» и сказал, что Марина хочет увидеться с ним, выслушал ответ и отключил трубку. – Завтра. В тринадцать ноль-ноль. В ресторане «Синий туман». А сегодня никак, – повернувшись к Марине, кивнул он на подъезд.

– Поехали! – потребовала она.

– Куда?

– В автосалон!

Она знала, где сейчас мог находиться Егор. А если его нет в автосалоне, она встретится с директором, предъявит свои права на владение. Егор оформил на нее свою долю, фактически, это ее салон. Но неожиданно для себя распахнула дверцу и в судорожном смятении вышла из машины. Закрыв лицо ладонями, бросилась к подъезду. Не получается у нее быть сильной, решительной женщиной, слишком слаба она для этого. И никто ее не любит!

В себя Марина пришла у самой двери. Ключ почему-то не хотел входить в замочную скважину. Не сразу, но все-таки до нее дошло, что это была чужая квартира, та, в которой она когда-то жила с Егором, была счастлива с ним…

Она была здесь совсем недавно, убиралась – протирала пыль, поливала цветы. Егор просил об этом соседку, но Марина все делала сама. И ключ у нее был… Нет, не чужая эта квартира, если она была здесь счастлива. Может, надо поселиться здесь, чтобы счастье вернулось в дом? И потеряться. Нет ее нигде, пропала – пусть Егор переполошится, поднимет тревогу. А со временем он догадается, где она может быть, сам приедет за ней… И как только такая простая истина не пришла ей в голову раньше?

Марина спустилась в родительскую квартиру, собрала вещи, достала продукты из холодильника и поднялась на четвертый этаж. Открыла дверь, переступила порог, обоняние сразу уловило запах чего-то жареного, доносящегося, как ей показалось, с кухни. Может, Егор здесь? Может, он ждет, когда она сама догадается прийти сюда?

Она механически закрыла за собой дверь, сумка выпала из рук, а ноги понесли на кухню. А там ни единой живой души.

– Ты только не волнуйся, – послышалось вдруг за спиной.

Марина дернулась, как будто сама Смерть прикоснулась к ней холодным лезвием своей косы. Обернулась и увидела Сашу. Не человек, а дьявол какой-то. Стоит, улыбается.

– Ты?! Откуда ты взялся?

– Откуда… Взялся. – Он даже не пытался ничего выдумывать в свое оправдание.

А зачем? Кто она такая, чтобы перед ней объясняться? Лохушке достаточно ярко улыбнуться, и она от счастья захлопает крыльями… Он и смотрел на нее как на какую-то дуру.

– Я все знаю!

– Что ты знаешь? – Саша шагнул к Марине, словно собирался ее обнять.

– Стой! – в панике вытянула она вперед руку.

– Ты ничего не знаешь, – останавливаясь, увещевательным тоном сказал он.

– Знаю! Ты знал, что дом взорвется! Знал, что Егор идет по нашему следу! Вы хотели его взорвать!

– Кто хотел? Дядя хотел! А я ничего не знал! Он позвонил мне, сказал, что простил меня и что нам надо встретиться, поговорить. Он знал про наш дом и уже к нам ехал, я боялся за тебя, поэтому выехал навстречу…

– И снотворным меня напоил…

– Какое снотворное, о чем ты?

– И твой дядя не был в сговоре с Егором?

– Это Егор так сказал? – Саша смотрел на нее и удивлялся ее наивности.

Она же совсем взрослая, с законченным высшим образованием, а верит в глупые воровские сказки. Егор – законный вор, он не может быть честным.

– А дом кто взорвал? Тоже Егор? – выпалила Марина.

– Почему тоже? – сощурился он. – В чем ты еще его обвиняешь?

– Я?! Обвиняю Егора?!

– Ну, ты же сказала «тоже», значит, обвиняешь!

– Ну, знаешь!

– Знаю! Знаю, что твой Егор держит тебя в черном теле!

– Как ты сюда попал?

– Я пришел за тобой! – Саша с упреком посмотрел на нее и покачал головой: – Неужели ты ничего не поняла?.. Ты не нужна Егору. И я ни в чем перед ним не виноват… Он сам дал мне ключ от своей квартиры. И ключ отдал, и тебя.

– Это неправда! – Марина не хотела в это верить.

– Правда.

– Покажи ключ!

– Не могу. Он куда-то делся…

– И я должна тебе верить?

– Ты можешь спросить у Егора, он подтвердит мои слова.

– И спрошу!

Марина бросилась к телефону, но Саша схватил ее за руку.

– Постой! Не горячись! Не надо никому звонить, Егор сам придет к нам, сам все скажет. Надо лишь немного подождать… – Он обнял ее за талию, вывел из кухни и продолжал ласково нашептывать: – Зачем кому-то звонить? Ты здесь, я рядом, и нам никто не нужен, кроме нас двоих. Только ты, только я…

Его слова пьянили, создавая ощущение внутренней опустошенности, которую нужно было заполнить чем-то решительным, и она, резко оттолкнув его, бросилась к двери. Дьявол опасен в своем искусстве соблазнения, его нельзя слушать, единственное спасение в бегстве. Закрыв глаза, заткнув уши – бежать, бежать.

Но у дверей она увидела Ченцова. Мефистофель улыбался ей с высоты своего положения. Не человек он, а скала, которую не обогнуть, но Марина могла закричать. Где-то неподалеку охрана, ее услышат, придут на помощь.

Но не успела она открыть рот, как на нее легла жесткая, пахнущая какими-то лекарствами ладонь, а сзади за руку схватил Саша. В плечо вонзилась игла, из которой под кожу хлынула боль, и Марина почувствовала, как проваливается в сон. Она смотрела на Ченцова, перед глазами плыло, туманилось, на голове у него вспучились рога, из ушей повалил серый дым, а где-то в топкой глубине меркнущего сознания пульсировал сатанинский смех…

Бомба два раза в одну воронку не падает, именно так и должен думать Егорыч. Не поверит он, что Ченцов снова хочет заманить его в ловушку, используя ту же приманку.

Но наживка уже в клетке, осталось заманить на нее зверя. И у Ченцова ствол, и у Саши, они пристрелят Егорыча, как только он появится здесь, и уйдут через чердак, минуя охранный пост у подъезда. Конечно, риск есть, но еще опасней, когда Егорыч жив и в действии. Тут или пан, или пропал.

– Умеешь ты заплетать! – негромко сказал Ченцов, с интересом глядя на своего племянника.

Вроде бы и не большого ума парень, а по ушам ездит лихо, Марина повелась на его басни.

– Опыт, – польщенно улыбнулся Саша, глядя на спящую Марину.

Ее уложили на диван, который был виден от входной двери. Если Егорыч вдруг появится, он сразу же увидит Марину и первым делом пойдет к ней. И как только за ним закроется дверь, Ченцов нажмет на спусковой крючок. У него тоже имеется опыт, который сейчас им жизненно необходим. Если вдруг у него дрогнет палец на спусковом крючке, Саша может облажаться. А телохранитель Егорыча церемониться с ними не станет, он пристрелит их мигом. А если его не будет, Егорыч и сам с усам…

Силантий говорил дело, но Егор слушал его рассеяно. И так все ясно, Каучук – сука и гад, разговор с ним должен быть коротким. Егор должен решить с ним – пробраться в тюрьму и лично, своей рукой закрыть вопрос. А город остается за ним, никто против этого не возражает.

– Ты слышишь меня? – недовольно спросил вор.

Егор кивнул. Да, он слышит и внимает каждому слову, иначе и быть не может, а если вдруг задумался на мгновение – виноват, исправится. Но Силантий не первый год под воровским ходом, опыт у него богатый, а взгляд проницательный.

– Может, проблемы какие, а ты говорить не хочешь?

– Личное.

– Заезжал я вчера в «Эверест», неслабый такой лабаз, – с намеком на Нику заметил Силантий.

– Да, там все хорошо.

– И магазин хороший, и размах… – Вор выразительно глянул на него.

Егор покачал головой. Он действительно вкладывал в Нику свои деньги, особенно в тот период, когда жил с ней, но с «общака» на это дело ни копья не ушло. И если вдруг Силантий его в чем-то подозревает, то зря…

А Егор мог запустить лапу в «общак», там все под его полным контролем. И город в его власти. Школяр боится с ним связываться, Беляк уважает его все так же крепко, с воровской общиной у него полный контакт, все движения на контроле. Своя собственная база, с высоты которой он может смотреть за городом без страха столкнуться с непреодолимой силой. Прочно он возвышается над своим городом, и Силантий это понимает, поэтому даже не пытается отодвинуть его в сторонку, чтобы посадить рядом еще одного своего человека, а тем более совсем задвинуть. Если вдруг Егор упрется рогом, его из Возвышенска никакими танками не выбьешь…

Силантий и воспринимает его почти как равного себе. Наставляет, мудрствует, но как жить, не учит. Все нормально в их отношениях, и обратно в Возвышенск можно ехать со спокойной душой. А там у него Марина, она звонила ему сегодня – не сама, через охранника, но знак подала. Увидеть его хочет, поговорить. И он хотел бы повидаться с ней. Но нужно ли ему это? Может, им лучше расстаться – раз и навсегда? Эта мысль не давала ему покоя, мешала сосредоточиться на разговоре.

С этой мыслью он садился в машину после разговора с Силантием. Куда ехать – сразу в Возвышенск или сначала к Нике? Она приготовит ужин, они выпьют вина, расслабятся… А с Мариной он встретится завтра. Как и обещал…

Ника была дома, из кухни доносились ароматные запахи. Егор заглянул туда. Увидев его, Ника подошла, подставила щеку для поцелуя и ернулась к разделочному столу.

– Может, помочь? – спросил Егор.

– Вор не должен работать, – улыбнулась она.

– Не тот случай…

– И все равно, не надо, я сама. Завтра приготовишь, если захочешь.

– Завтра я уезжаю.

Какое-то время Ника стояла, в раздумье качая головой, потом вдруг резко повернулась, наставив на него нож, и рассерженно спросила:

– К этой?

– А я сказал, что еду к Марине?

– Не сказал. Но я услышала. Женщину не обманешь!

– Дела у меня, много дел.

– Если ты к ней сунешься, я тебя убью! Нет, я убью ее! Вот этим ножом! И в ее смерти будешь виновен ты!

– Ты так больше не шути!

Но Ника не испугалась угрозы, она положила нож на стол, приблизилась к нему, обвила руками шею и с чувством посмотрела в его глаза.

– Ты вернулся ко мне, и ты должен остаться со мной. Если я вдруг тебе изменю, тогда ты можешь от меня уйти. Но я тебе не изменю, и не надейся.

– Не говори «гоп»!

– А вот скажу! Потому что знаю себя! Так что путь к Марине для тебя закрыт. Тебе будет легче смириться с ее потерей, чем вернуться к ней.

– Ты меня остановишь?

– На этот раз я не будут молчать в тряпочку, и не надейся… Забудь о ней, а я тебе в этом помогу. – И Ника прильнула к нему.