Глава Двадцать Третья

Чарли кивнул дежурному офицеру, когда мы вышли из своего заточения, и толстяк закрыл за нами дверь.

— Банши, — сказал он по дороге. — Она пела панихиду по себе. Как все это грустно. Мы слышали её смерть, и даже не знали об этом!

Чарли провел нас все по тому же коридору, через который нас водили на допрос. Но на этот раз мы свернули, и он постучал в решетчатое окно со столешницей в углубление. За стеклом и решеткой из тонких прутьев стояли длинные полки проволочных корзин. Из корзин выглядывали самые разные вещи: начиная от шляп и перчаток джентльменов для верховой езды и заканчивая кеглями для боулинга. Некоторые вещи были настолько большими, что не помещались в корзинах и стояли вдоль стен. Пока мы томились в ожидании, Джекаби усмехнулся и ткнул пальцем на мексиканское сомбреро, расшитое бисером по полям, с огромной дырой. Будто какой-то огромный зверь решил попробовать её на зубок, словно это был шоколад, а потом, разочаровавшись во вкусе, вернул надкусанное лакомство в коробку.

— Это был незабываемый день, — изрек он.

Наконец появился клерк, который при виде Джекаби тут же закатил глаза. Чарли стал поименно называть нас, но мужчина отмахнулся от него. Он протянул Чарли через длинную широкую щель внизу окна планшет, а потом ушел. Когда он вернулся, то держал в руках металлический поднос и лист бумаги. Он положил поднос на стол и зачитал листок.

— Э. Рук. Одно пальто. Один носовой платок. Пожалуйста, распишитесь за получение личных вещей, мисс.

Я натянула на себя пальто Дженни и убрала платок в карман. Чарли протянул мне планшет, и я расписалась там, где он показал. Клерк вновь моментально исчез и вернулся с тремя переполненными подносами, которые с громким стуком водрузил на стол. Он вздохнул и первым через щель просунул выпотрошенное пальто Джекаби. Сшитое из толстой ткани пальто с опустошенными карманами теперь больше напоминало сдувшийся шар, нежели предмет одежды.

— Терпеть не могу, когда вы проводите здесь ночь, — проворчал клерк. — Я еле-еле закончил описывать эти вещи. У меня всегда уходит вечность, чтобы выудить все из этих проклятущих карманов. — Он кашлянул и вернулся к ровному профессиональному голосу, когда вывалил содержимое первого подноса и зачитал бумагу: — Р. Джекаби. Одно пальто — коричневое, одна шляпа — неопределенного цвета; одна кроличья лапка на цепочке; один флакончик с неопознанной жидкостью — голубого цвета, еще один флакончик с неопознанной жидкостью — желтого цвета, спичечный коробок с высушенным жуком внутри, один…

Я чуть было не заснула, пока Джекаби загружал карманы своими вещичками, которые весили почти в два раза больше него. Потом он взял планшет у Чарли и нацарапал свою роспись.

— Всегда пожалуйста, Томас. До скорого!

Клерк со стоном забрал планшет, потом махнул нам, чтобы мы убирались, и потащился в недра канцелярии.

Я была удивлена, что, когда мы выбрались из участка, на улице было так поздно. Солнце уже клонилось за горизонт и безобидные тени дня вытягивались в предчувствии скорейшего наступления сумерек. В некоторых окнах уже загорался свет, который отражался в изломанных узорах влажных улиц. Но они служили только, чтобы сделать тени еще темнее и добавить им еще больше угрозы — хотя, надо признать, мое восприятие было скорее под воздействием осознания, что где-то здесь разгуливает серийный убийца, мотивом которого является зверское убийство само по себе. И ему ничто не мешало сбежать и беспрепятственно блуждать по городу. Меня утешало только то, что нас, по крайней мере, сопровождали. И несмотря на мои предыдущие сомнения по поводу Чарли, я вновь была благодарна ему за компанию.

— Прошу меня простить, — сказал Чарли, когда мы остановились на первом перекрестке. — Это был длинный день и от меня будет мало толку, если я немного не отдохну.

Возразить на это было нечего. Темные мешки под глазами Чарли говорили сами за себя. Его лицо было бледным и остро нуждалось в бритье, пот и дождь наложили свои отпечатки на коротких завитках. Но ни погода, ни усталость ничего не могли поделать с линией его волевого подбородка и блеском насыщенно-карих глаз, однако, больше всего меня радовало, что он не оказался ни нашим злодеем, ни последней жертвой.

— Ну разумеется, — ответил Джекаби. — Только перед сном убедитесь, что вы в безопасности.

— Непременно. Как и вы, — ответил Чарли. — Впредь мне не хочется видеть столько трупов, сколько я видел на этой неделе. Не хочу, чтобы меня разбудили сообщением о том, что обнаружены ваши тела.

Кивнув он развернулся и зашагал вниз по улице, быстро скрывшись в тени. Джекаби продолжил идти прямо, а я постаралась держаться к нему еще ближе. Трудно было не обращать внимания на гнетущее чувство, которое нагнетали пугающе пустынные дороги и морозные сумерки. Хотя я сильно сомневалась, что еще один спутник станет для нашего подлого злодея сдерживающим фактором, все-таки мне не хватало присутствия Чарли и упомянула об этом Джекаби.

— Серьезно? — Мой работодатель в своей обычной спешной манере вилял по вымощенным булыжниками переулкам. — Вы, кажется, вновь обрели веру в человека.

— Ну, в конечном итоге, приятно осознавать, что он все-таки наш союзник.

Джекаби замедлил свой темп и повернулся лицом ко мне, приподняв бровь.

— Ну что? — поинтересовалась я. — Вы же не можете больше его подозревать! Вы видели его в участке, как и я. И он рисковал не меньше нас.

Мой работодатель поджал губы и посмотрел так, будто решая, стоит ли раскрывать правду о зубной фее ребенку, который не нашел монетку под подушкой. Он заговорил размеренным тоном:

— Мисс Рук, я с самого начала не считал мистера Кейна в чем-нибудь виновным. Он упомянул, что жизнь его сложна, и я верю, что он не лукавит. Рассмотрим, однако, обстоятельства, при которых вы нашли его невиновным. В ходе своего визита в тюрьму, стало ясно, что он слышит вой банши — в связи с чем, можно предположить, что он станет следующей жертвой. Но как оказалось, все слышали этот вой — значит, и убийца мог его слышать. Исходя из этого — этот инцидент ничего не доказывает.

Мне потребовалось время, чтобы переварить эту мысль.

Тени стали темнее, а за каждым деревом притаились клыки и налитые кровью глаза. В листве рядом с нами что-то прошмыгнуло и (мне нечего стыдится) я взвизгнула и отпрыгнула назад. Из листвы вынырнул голубь и улетел на карниз здания в полу квартале вниз по переулку.

— Возможно, это кое-что и доказывает, — сообщил Джекаби, не обращая внимания на мое выступление. Я надеялась, что если когда-нибудь со мной что-нибудь случится и я попаду в ловушку настоящего злодея, то он проявит больше учтивости. Но дабы не растерять последние крохи достоинства, решила промолчать. Он зашагал дальше, углубившись в свои размышления. — Это означает, что убийце было известно про миссис Мориган — он знал, кто она. Пока банши жива, жертва будет знать, что её убьют. Пока миссис Морриган была жива и плакала, нам, по крайней мере, было известно, что наш убийца поблизости. Он убил ее, чтобы устранить наше преимущество.

Мы пересекли улицу, и я поняла, куда Джекаби нас ведет. Нам осталось пройти всего половину квартала до Эмерэлд Арк.

— Думаете, мы найдем новые зацепки? — спросила я.

Джекаби пожал плечами.

— Может, и найдем. Но я здесь не из-за них.

— Но тогда зачем…?

— На этот раз я нахожусь здесь, чтобы засвидетельствовать свое почтение.

Когда мы добрались до места, увидели Марлоу, который стоял в дверях, давая указания нескольким полицейским. Он поднял палец, когда увидел нас, чтобы мы подождали, а сам повернулся к офицерам. Когда Марлоу отправил их по делам, он развернулся к нам и несколько секунд пристально смотрел на нас.

— Я велел мальчишке отдохнуть, и мы бы вас утром освободили. Клянусь, до вашего появления, Кейн был одним из моих лучших детективов. Надежный. Преданный до безобразия. Всегда подчинялся приказам. Но вот вы со своим дурным влиянием.

— Стараюсь изо всех сил.

— Может, вы постараетесь не портить его, а? У него есть чутье на такие вещи. Он снова был первым на месте преступления. Он вам рассказал?

Джекаби помотал головой.

— У него на лице появилось странное выражение, стоило нам только подойти к зданию. Он что-то прокричал про четвертый этаж и помчался вверх по лестнице, перелетая через три ступеньки за раз. К тому времени, как мы добрались до него, он стоял у их двери и разговаривал с женщиной по фамилии О'Коннор. Она вообще ничего не знала. Она сказала, что почувствовала, что что-то не так… но, наверное, мы все это почувствовали. Она ведь была в соседней комнате, и даже не знала, что произошло, пока к Кейн не вломился в их спальню. Жуткое зрелище. Она закричала и прямо у нас на глазах сломалась. Я её не виню. Как я уже говорил, есть вещи, которые не предназначены для женщин, с их-то складом характера — Последнюю фразу он адресовал мне и впервые посмотрел на меня.

— Осмелюсь предположить, что вы правы, сэр, — уступила я, встречаясь с ним взглядом. — И тем не менее, любопытства ради, а какой склад характера должен быть для подобного рода вещей? Думается мне, что вас бы слегка встревожил человек, который нашел бы подобное зрелище приятным.

Я уж было подумала, что Марлоу отчитает меня за подобное нахальство, но тот лишь хмыкнул и покачал головой.

— Нет там ничего приятного. — Он снова умолк на пару секунд. Наконец, он вздохнул, и на мгновение бросил взгляд наверх, прежде чем вернуть свое внимание к двери.

— Что ж, пойдемте. — И без лишних объяснений или приглашений он поплелся внутрь здания. Джекаби, не испытывая надобности ни в первых, ни в последних, тут же пошел следом, я же поспешила уже за ним и успела проскочить как раз перед тем, как захлопнется дверь.

Я переживала, что обнаружу Мону О'Коннор в её квартире. Кто-то накинул ей на плечо толстое одеяло, наверное, офицер, неподвижно стоящий у неё за спиной. Сама она сидела на диване и безучастно смотрела в пространство. Её волосы были растрепаны, а пара рыжих локонов свисала на лицо. У неё было совершенно тупое выражение лица, какое бывает у тех, кто полностью исчерпал себя и не знает, что делать с пустотой. Хотя нет, пустота еще не совсем ею овладела. Где-то в глубине её глаз и все же виднелись тлеющие угольки чего-то только начинающего пылать. Это напомнило мне рассеянность Джекаби, но с куда более опасными гранями.

— А ей обязательно находится здесь? — спросила я шепотом Марлоу. — Не лучше было бы увезти её… с места преступления?

Главный инспектор кивнул.

— Мы уже пробовали. — Он бросил взгляд на офицера, у которого в ноздри были воткнуты марлевые тампоны, а на переносице красовался синяк.

Марлоу шагнул к двери спальни и остановился. Джекаби не пошел за ним, он подошел к дивану и присел на колени рядом с Моной. Он говорил так тихо, что я не могла услышать его слов, а он вытащил из кармана что-то, что нежно звякнуло в его ладони. Её глаза на мгновение просветлели, и она встретилась с ним взглядом и едва заметно кивнула. Он поднялся и зашагал к двери спальни. Марлоу открыл дверь, чтобы впустить его.

Я за ними не пошла. Мне и через дверной проем были видны серебристые женские волосы и я видела, как Джекаби аккуратно положил две монеты на веки усопшей. Я была благодарна Марлоу, что он перегородил собой место преступления. Приторный запах крови чувствовался даже на расстоянии, и я не испытывала никакого желание созерцать удручающее состояние тела старой женщины.

Джекаби пробормотал что-то, похоже на латыни, а потом вышел из комнаты. Главный инспектор закрыл за ним дверь. Когда оба мужчины направились к выходу, Мона протянула руку и провела ею по руке Джекаби. Он обернулся, и она уставилась на него взглядом, полным отчаяния.

— Убей его, — только и всего сказала она.

Мой наниматель громко сглотнул и встретился взглядом с Моной, но ничего не ответил.

Мы молча спустились по лестнице и вышли в фойе. Первым заговорил Марлоу.

— Становится все хуже, — сказал он. — Ублюдок торопится и потому неаккуратен.

— Все равно он не стал бы пить кровь миссис Морриган, — негромко произнес Джекаби. — Она ему вроде как и не была нужна, но вы правы. Он знает, что мы близко подобрались.

— Должен признать, Джекаби, я надеялся на большее.

— Инспектор?

— Вы были добры, там, наверху. Я считаю, что вы поступили со старушкой должным образом. Не поймите меня неправильно. Но впервые я приглашаю вас поучаствовать в деле, а вы едва взглянули на место преступления.

— Марлоу, означает ли это, что вам наконец-то понадобились мои услуги?

Главный инспектор непроизвольно вздрогнул, сжал кулаки и покрутил шеей.

— Сегодня случилось нечто, чему я не могу найти объяснение. Люди умирают. Я не верю в вас или ваши нелепые утверждения о магии и чудовищах, но вы умеете каким-то образом заставить появляться ту или иную вещь, как с той картой. Я не могу игнорировать это только потому, что вы псих и мне не нравитесь.

— О, Марлоу, вы тоже так добры.

— Да идите вы, — проворчал Марлоу. — И давайте проясним все до конца. Если вы участвуете в деле, то докладываете мне о продвижении в следствии. Никакой ложной информации. Улики скрывать нельзя. Я должен всегда знать, где вы и что вам известно. Вы будете соблюдать субординацию, не задавая вопросов. Я здесь главный. Это понятно?

Джекаби улыбнулся, а глаза его заблестели. Где-то под ужасной вязаной шляпой и копной курчавых волос пришли в движение шестеренки.

— Все понятно? — переспросил Марлоу.

— Как быстро вы сможете стянуть все полицейские силы на городскую площадь? — неожиданно спросил Джекаби.

— Что?

— Всех. Всех до единого. От высших чинов до низших. Если мы собираемся поймать его сегодня, то нам нужен каждый.

— Что?

— Вы правы, этого будет недостаточно. Мне еще понадобится несколько книг! Просто созовите их, всех. А мы с мисс Рук встретимся с вами на городской площади… дайте-ка подумать… через полчаса?

— Что?

— Осмелюсь предложить, Марлоу, что нам нужно чаще вместе работать. Это же гениально! — И с улыбочкой маньяка Джекаби распахнул дверь и перепрыгнул через ступеньки. — Мы обязательно должны будем поймать его сегодня ночью! — выкрикнул он. Его шарф и пальто развевались у него за спиной, когда он вылетел на вечерний воздух.

Марлоу, потеряв дар речи, остался стоять на месте. Я в недоумении пожала плечами и устремилась вслед за своим работодателем.